И тут уж ничего не поделаешь…
КСТАТИ:
«Предосудительно — давать определения неизученным вещам; низко думать чужим умом; раболепно и недостойно человеческой свободы покоряться; бессмысленно — соглашаться с мнением толпы, как будто количество мудрецов должно превосходить, или равняться, или хотя бы приближаться к бесконечному количеству глупцов».
Джордано Бруно
Комментарии, пожалуй, излишни.
Итак, народ решительно выступил на защиту столь милого его большому сердцу Клодия, заставив призадуматься самых принципиальных обвинителей. Цезарь немедленно развелся с Помпеей. Его вызвали в суд как главного свидетеля обвинения, но он твердо заявил, противореча показаниям матери и сестры, что ему ничего не известно о прелюбодеянии. Когда же его спросили, почему же тогда он развелся с женой, Цезарь ответил: «Потому что мои близкие, как я полагаю, должны быть чисты не только от вины, но и от подозрений».
Эти слова впоследствии трансформировались в крылатую фразу: «Жена Цезаря должна быть вне подозрений» .
Клодий был оправдан, к стыду римского суда, так как большинство судей подало при голосовании таблички с надписью «NL» — «non licet» — «неясно» (т.е. «воздержался»), чтобы не гневить чернь и не бросать открытый вызов патрициям.
И напрасно: чернь невозможно удовлетворить уступками, разве что с их помощью разжечь новые притязания. И так без конца — проверено Историей.
А Цезарь в итоге получил почетную роль управителя Испании.
Красс, которому нужны были сила и энергия Цезаря для борьбы против Помпея, оплатил его долги, и Цезарь отбыл в Испанию. За одним из альпийских перевалов он произнес очередной афоризм, проезжая улицей какого-то захолустного городка: «Я предпочел бы быть первым здесь, чем вторым в Риме» .
В Испании он развил бурную военную и административную деятельность, принесшую его легионерам весьма значительную прибыль, а ему — и прибыль, и громкую славу, и почетное звание императора.
По возвращении в Рим он избирается консулом и примиряет враждующих Красса и Помпея, создав союз, известный в Истории под названием Первого триумвирата. Чтобы еще более его сцементировать, Цезарь выдает за Помпея свою дочь Юлию. Сам же он женится на Кальпурнии, дочери Пизона, которого он провел в консулы на следующий год.
Это вызвало отрицательную реакцию его политических противников, в частности Катона Младшего и Цицерона, предупреждавших римлян об опасности таких союзов, но те оставались слепы и глухи ко всякой критике в адрес их кумира.
Единственное, что вызвало негативное удивление всех и каждого, — это избрание народным трибуном Публия Клодия, того самого, который осквернил брак Цезаря, а теперь ставшего его другом. Но никто не знал, что вся эта комедия разыгрывалась с единственной Целью погубить наиболее авторитетного противника Цезаря, Цицерона. И действительно, не прошло и пары месяцев, как по инициативе народного трибуна Клодия Цицерон был обвинен во всех возможных грехах и отправлен в изгнание.
КСТАТИ:
Формулу «Цель оправдывает средства» упорно приписывают итальянскому философу Никколо Маккиавелли (1469—1527 гг.), в то время как Юлий Цезарь, если и не заявлял публично ничего подобного, то делами своими убедительно доказал право на сомнительную честь подобного авторства.
А далее началась почти десятилетняя эпопея, подробно описанная самим Цезарем в его знаменитых «Записках о галльской войне». Между прочим, эти «Записки», как и последующие «Записки о гражданской войне», являются признанными образцами латинской прозы. А деяния Цезаря в этот период признаны величайшими достижениями полководческого искусства.
Цезарь в ходе Галльской войны взял с бою более 800 городов, покорил 300 народов, сражался более чем с тремя миллионами врагов, из которых один миллион был убит и столько же попало в плен.
Он проявил феноменальную личную отвагу, чем заслужил любовь и безграничную преданность своих легионов. Когда перед одним из сражений ему подвели коня, Цезарь сказал: «Я им воспользуюсь после победы, когда дело дойдет до погони. А сейчас — вперед, на врага!» — и двинулся вперед в пешем строю…
И это при том, что он не отличался ни крепким телосложением, ни могучим здоровьем: у него были припадки падучей в сочетании с сильнейшими головными болями. И на фоне этого — изнуряющие переходы, постоянное пребывание под открытым небом, скудное питание и сражения, где он бился в первых рядах…
Но всякой войне приходит конец, и наступает мир, который зачастую бывает гораздо опаснее войны, где противник, по крайней мере, открыт и понятен в своих намерениях.
КСТАТИ:
«Неизвестная беда всегда внушает больше страха»
Публилий Сир
А еще говорят, что худой мир лучше доброй ссоры. Глупость. Скрытые противоречия не перестают быть противоречиями, то есть фактической войной, которая будет продолжаться до тех пор, пока не будет устранена причина, породившая их.
Между Цезарем, Помпеем и Крассом существовали непримиримые противоречия, которые не могли быть разрешены переговорами, взаимными уступками или декларациями о ненападении. Открытая война между ними была неизбежна, так что начало ее могло быть спровоцировано каким угодно благоприятным обстоятельством.
Красс вскоре сошел с арены, убитый парфянами во время недолгой, но ожесточенной войны за земли Средней Азии.
А противостояние Цезаря и Помпея, как и следовало ожидать, перешло в открытую фазу, разумеется, с участием массовки, то есть войск.
Новая война, уже гражданская, началась с того, что Цезарь, подойдя со своими легионами к небольшой речке Рубикон, протекающей вдоль южной границы Галлии, долго смотрел на италийский берег, размышляя о той ответственности, которую собирается взять на себя, развязывая войну между соотечественниками, а затем произнес историческую фразу: «Жребий брошен!» — и перешел Рубикон.
Гнуснейшее из деяний, если судить объективно. Ради эфемерной игрушки — власти — сознательно пролить кровь тысяч и тысяч ни в чем перед тобой не повинных людей… такая вот плата за сугубо личное удовольствие… да еще и забыв при этом, что имеешь, как и все прочие, хрупкую, уязвимую оболочку, легко доступную кинжалу или стреле, или пуле снайпера, от которой практически нет защиты, и тогда… стоила ли игра свеч?
Как говаривал Бернард Шоу, добрые советы подобны касторке: их легче давать, чем принимать. Как отказаться от игры во власть?
Тут советы бесполезны, и теряют свои привычные значения такие понятия, как «жизнь» или «смерть»…
Что ж, на свою смерть играй сколько угодно, но ведь играют с тобою вместе тысячи, миллионы. Правда, большинство из них это делает добровольно. Или по глупости. Так что, может быть, все не так страшно…
Нет, все равно множество людей страдает безвинно, и гражданская война — как ни крути — преступление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161
КСТАТИ:
«Предосудительно — давать определения неизученным вещам; низко думать чужим умом; раболепно и недостойно человеческой свободы покоряться; бессмысленно — соглашаться с мнением толпы, как будто количество мудрецов должно превосходить, или равняться, или хотя бы приближаться к бесконечному количеству глупцов».
Джордано Бруно
Комментарии, пожалуй, излишни.
Итак, народ решительно выступил на защиту столь милого его большому сердцу Клодия, заставив призадуматься самых принципиальных обвинителей. Цезарь немедленно развелся с Помпеей. Его вызвали в суд как главного свидетеля обвинения, но он твердо заявил, противореча показаниям матери и сестры, что ему ничего не известно о прелюбодеянии. Когда же его спросили, почему же тогда он развелся с женой, Цезарь ответил: «Потому что мои близкие, как я полагаю, должны быть чисты не только от вины, но и от подозрений».
Эти слова впоследствии трансформировались в крылатую фразу: «Жена Цезаря должна быть вне подозрений» .
Клодий был оправдан, к стыду римского суда, так как большинство судей подало при голосовании таблички с надписью «NL» — «non licet» — «неясно» (т.е. «воздержался»), чтобы не гневить чернь и не бросать открытый вызов патрициям.
И напрасно: чернь невозможно удовлетворить уступками, разве что с их помощью разжечь новые притязания. И так без конца — проверено Историей.
А Цезарь в итоге получил почетную роль управителя Испании.
Красс, которому нужны были сила и энергия Цезаря для борьбы против Помпея, оплатил его долги, и Цезарь отбыл в Испанию. За одним из альпийских перевалов он произнес очередной афоризм, проезжая улицей какого-то захолустного городка: «Я предпочел бы быть первым здесь, чем вторым в Риме» .
В Испании он развил бурную военную и административную деятельность, принесшую его легионерам весьма значительную прибыль, а ему — и прибыль, и громкую славу, и почетное звание императора.
По возвращении в Рим он избирается консулом и примиряет враждующих Красса и Помпея, создав союз, известный в Истории под названием Первого триумвирата. Чтобы еще более его сцементировать, Цезарь выдает за Помпея свою дочь Юлию. Сам же он женится на Кальпурнии, дочери Пизона, которого он провел в консулы на следующий год.
Это вызвало отрицательную реакцию его политических противников, в частности Катона Младшего и Цицерона, предупреждавших римлян об опасности таких союзов, но те оставались слепы и глухи ко всякой критике в адрес их кумира.
Единственное, что вызвало негативное удивление всех и каждого, — это избрание народным трибуном Публия Клодия, того самого, который осквернил брак Цезаря, а теперь ставшего его другом. Но никто не знал, что вся эта комедия разыгрывалась с единственной Целью погубить наиболее авторитетного противника Цезаря, Цицерона. И действительно, не прошло и пары месяцев, как по инициативе народного трибуна Клодия Цицерон был обвинен во всех возможных грехах и отправлен в изгнание.
КСТАТИ:
Формулу «Цель оправдывает средства» упорно приписывают итальянскому философу Никколо Маккиавелли (1469—1527 гг.), в то время как Юлий Цезарь, если и не заявлял публично ничего подобного, то делами своими убедительно доказал право на сомнительную честь подобного авторства.
А далее началась почти десятилетняя эпопея, подробно описанная самим Цезарем в его знаменитых «Записках о галльской войне». Между прочим, эти «Записки», как и последующие «Записки о гражданской войне», являются признанными образцами латинской прозы. А деяния Цезаря в этот период признаны величайшими достижениями полководческого искусства.
Цезарь в ходе Галльской войны взял с бою более 800 городов, покорил 300 народов, сражался более чем с тремя миллионами врагов, из которых один миллион был убит и столько же попало в плен.
Он проявил феноменальную личную отвагу, чем заслужил любовь и безграничную преданность своих легионов. Когда перед одним из сражений ему подвели коня, Цезарь сказал: «Я им воспользуюсь после победы, когда дело дойдет до погони. А сейчас — вперед, на врага!» — и двинулся вперед в пешем строю…
И это при том, что он не отличался ни крепким телосложением, ни могучим здоровьем: у него были припадки падучей в сочетании с сильнейшими головными болями. И на фоне этого — изнуряющие переходы, постоянное пребывание под открытым небом, скудное питание и сражения, где он бился в первых рядах…
Но всякой войне приходит конец, и наступает мир, который зачастую бывает гораздо опаснее войны, где противник, по крайней мере, открыт и понятен в своих намерениях.
КСТАТИ:
«Неизвестная беда всегда внушает больше страха»
Публилий Сир
А еще говорят, что худой мир лучше доброй ссоры. Глупость. Скрытые противоречия не перестают быть противоречиями, то есть фактической войной, которая будет продолжаться до тех пор, пока не будет устранена причина, породившая их.
Между Цезарем, Помпеем и Крассом существовали непримиримые противоречия, которые не могли быть разрешены переговорами, взаимными уступками или декларациями о ненападении. Открытая война между ними была неизбежна, так что начало ее могло быть спровоцировано каким угодно благоприятным обстоятельством.
Красс вскоре сошел с арены, убитый парфянами во время недолгой, но ожесточенной войны за земли Средней Азии.
А противостояние Цезаря и Помпея, как и следовало ожидать, перешло в открытую фазу, разумеется, с участием массовки, то есть войск.
Новая война, уже гражданская, началась с того, что Цезарь, подойдя со своими легионами к небольшой речке Рубикон, протекающей вдоль южной границы Галлии, долго смотрел на италийский берег, размышляя о той ответственности, которую собирается взять на себя, развязывая войну между соотечественниками, а затем произнес историческую фразу: «Жребий брошен!» — и перешел Рубикон.
Гнуснейшее из деяний, если судить объективно. Ради эфемерной игрушки — власти — сознательно пролить кровь тысяч и тысяч ни в чем перед тобой не повинных людей… такая вот плата за сугубо личное удовольствие… да еще и забыв при этом, что имеешь, как и все прочие, хрупкую, уязвимую оболочку, легко доступную кинжалу или стреле, или пуле снайпера, от которой практически нет защиты, и тогда… стоила ли игра свеч?
Как говаривал Бернард Шоу, добрые советы подобны касторке: их легче давать, чем принимать. Как отказаться от игры во власть?
Тут советы бесполезны, и теряют свои привычные значения такие понятия, как «жизнь» или «смерть»…
Что ж, на свою смерть играй сколько угодно, но ведь играют с тобою вместе тысячи, миллионы. Правда, большинство из них это делает добровольно. Или по глупости. Так что, может быть, все не так страшно…
Нет, все равно множество людей страдает безвинно, и гражданская война — как ни крути — преступление.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161