Началось окружение восставших.
На Сенатской площади у всех приподнятое настроение. Здесь и Иван Пущин во фраке.
«Тверже всех в строю стоял Иван Пущин, — вспоминал о тех волнующих минутах барон Андрей Розен, — несмотря на то что он был в отставке и не носил военной формы. Но солдаты с готовностью слушали подаваемые им команды, ибо видели его спокойствие и бодрость. Когда я спросил его, где можно найти князя Трубецкого, Пущин ответил: “Погиб или же скрылся. Если можешь, окажи помощь, в противном же случае и без тебя здесь может быть достаточно жертв”».
На глазах у всех солдат Александр Бестужев точит свою саблю о гранитный постамент памятника Петру I. Глаза его задорно горят. Улыбка не сходит с лица. Александр Одоевский командует выстроенной заградительной войсковой цепью. Московский полк в полном составе уже несколько часов стоит в точно указанном месте в стройных рядах боевого каре.
Солдаты переговариваются по поводу поистине парадного вида Александра Бестужева. Он сбросил шинель, оставил ее на каких-то санях и в блестящем мундире, белых панталонах, гусарских сапогах и шарфе без спешки прохаживался перед строем.
— Как на балу! — говорили некоторые.
К восставшим приближается верхом на лошади генерал-губернатор Петербурга граф Милорадович. Сановника сопровождает его адъютант А. Башуцкий.
Генерал-губернатор охвачен яростью. По приказу императора он направляется в Гвардейский конный полк, чтобы призвать его на помощь для расправы с восставшими. Но там в казармах не спешили, явно тянули время и предпочитали выжидать. Какой-то щеголеватый усатый кирасир выехал во двор на коне, погарцевал перед казармой и на глазах изумленного генерала опять поскакал к конюшне.
— Ты куда это поворачиваешь? — крикнул Милорадович.
— Забыл перчатки, ваше благородие, — ответил кирасир и быстро скрылся со двора.
Милорадович решил сам поговорить с восставшими. Он знал, что владеет ораторским искусством, и верил, что никто не устоит перед силой его слова.
— Солдаты! Солдаты! — прокричал генерал. Он грузно восседал на коне, без шинели, хотя было довольно холодно, с Андреевской лентой поверх мундира.
Солдаты громко обмениваются репликами по поводу прибытия генерал-губернатора.
— Смирно! — командует генерал. Пять раз он во все горло повторяет эту команду, пока не наступает относительная тишина.
— Кто из вас был со мной под Кульмом, Люценом, Бауценом? Никто? Неужели никто не был, никто не слышал о сражениях там?
Никто не сказал ни слова. Солдаты молчат. Хотя именно Московский полк сражался против войск Наполеона и под Люценом, и под Бауценом, и даже в еще болбе памятных битвах под Лейпцигом и Парижем. Генерал продолжает:
— Слава богу! Здесь нет ни одного русского солдата. Боже мой милостивый, благодарю тебя! Здесь нет ни одного русского офицера!
Милорадович выхватил саблю из ножен и громко сообщил, что ее ему подарил Константин. Прочитал выгравированную надпись: «Другу моему Милорадовичу».
— Милорадович не может быть изменником своему Другу, — прокричал он, — изменником брату царя! Нет, здесь нет ни одного офицера, ни одного солдата! Нет, здесь лишь одни омраченные головы, разбойники, мерзавцы, которые позорят русский мундир, военную честь, имя солдата. Вы грязное пятно на России! Вы — преступники перед царем, перед Отечеством, перед миром, перед богом!
Начальник штаба восставших солдат поручик Евгений Оболенский решает взять всю ответственность на себя. Ведь Сергея Трубецкого нет на площади. И тогда князь Евгений Оболенский, ближайший помощник Кондратия Рылеева, решительно направляется к генерал-губернатору.
— А почему я не могу говорить с солдатами? — крикнул рассерженный генерал.
Оболенский трижды предупредил его. Затем прокричал: «Убирайся!» — и, выхватив ружье со штыком у близко стоявшего к нему солдата, пронзил генеральскую лошадь, нанес удар и самому губернатору.
В этот же момент прозвучали выстрелы из каре солдат. В Милорадовича целится Петр Каховский. Из его пистолета раздается громкий выстрел! Пуля поражает грудь губернатора прямо через Андреевскую ленту.
Вокруг полно народа. Собрались и просто зеваки посмотреть на любопытнейшее событие.
Милорадович сразу же обмяк и покачнулся с седла набок. Его адъютант Башуцкий быстро соскочил с коня и подхватил обессилевшее тело генерала. Но последний беспомощно распростерся на снегу.
Башуцкий обращается ко всем окружающим с просьбой помочь ему, но с ужасом убеждается, что никто даже не шелохнулся.
Адъютант потащил по снегу тело тяжело раненного генерала. Потом он напишет, что с бешеным криком, руганью, кулаками, пинками и побоями принудил четырех случайных человек из толпы помочь ему донести генерала до Конногвардейской казармы.
А Трубецкой все еще не появлялся…
Посылают Вильгельма Кюхельбекера разыскать его.
Кюхельбекер — в доме графа Лаваля, тестя Сергея
Трубецкого. Жена князя, бледная и крайне встревоженная, отвечает:
— Ушел рано утром.
Итак, Трубецкого нет. Отсутствует и его заместитель полковник Булатов, который должен был захватить Петропавловскую крепость.
На площади стоят и ждут.
Вблизи от солдат на площади уже несколько часов стоят толпы людей, которые прибывают со всех сторон. Любопытные горожане запрудили и всю обширнейшую площадь перед Зимним дворцом. По свидетельству адъютанта Милорадовича, на ней собралось около двадцати тысяч человек.
И эта людская масса не была пассивной. Сохранилось много воспоминаний, дневниковых записей, писем того времени, в которых говорится об этом. Фелкнер отмечает: «Народ волновался как море». Священник Виноградов сообщает: «Был страшный шум толпы, собравшейся на Петровской площади возле памятника Петру». Адъютант Милорадовича оставил такую запись: «Народ орал и вопил». «Подлое простолюдье было на стороне мятежников», — читаем мы в дневнике самой императрицы. Генерал Толь, начальник штаба 1-й армии: «На стороне бунтовщиков была весьма значительная толпа простолюдинов, которые целиком присоединились к ним».
Когда появился на коне Николай I, народ принялся бросать в свиту палки, камни, которых было там в изобилии возле строившегося тогда Исаакиевского собора. В свиту императора летели снежные комья и куски льда.
«Собравшаяся чернь, — свидетельствует принц Евгений Вюртембергский, — также принимала участие в беспорядках».
Простолюдины едва не стащили с лошади генерала Воинова, командира гвардейского корпуса. Камни летели и в адъютантов императора, а в самого автора этого свидетельства угодило несколько снежных комьев.
Император приказывает генералу Алексею Орлову атаковать силами конного эскадрона бунтовщиков на площади.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125