- Знаешь, Пол, - сказал Рамиров, терзая вилкой бекон. - Ты, по-моему,
никак не можешь бросить некоторые привычки, свойственные молодым...
- Что ты имеешь в виду?
- Наукой доказано, что лишь первую треть своей жизни человек учится
верить печатному слову, - сказал Рамиров. - Вторую же треть люди, как
правило, учатся не верить книгам и газетам.
- А потом? - с подозрением поинтересовался Пол.
- А в оставшуюся треть, - продолжал Ян, отодвигая пустую тарелку в
сторону, - человек учит других людей либо верить, либо не верить тому, что
пишут.
- Опять ты со своими шуточками, - проворчал Макарчук с отвращением. -
Нет, я серьезно... Вот ты, вроде бы умный человек, неглупый и даже
образованный, ты - за кого? За милитаров, что ли?
- Да нет, - сказал Рамиров. - Я теперь, дружище Пол, ученый - это ты
правильно сказал. И поэтому я теперь - сам за себя, а все остальные
раскладки меня как-то не интересуют!
- Хорошо, - сказал упрямо Пол и потушил окурок прямо в грязной от
винегрета тарелке. - Давай посмотрим объективно...
- Давай, - сказал Рамиров.
Отдельным людям чтение газет все же идет на пользу, подумал он. Вон,
слово "объективно" выучил из какой-то передовицы.
- Вооруженных сил у нас нет, - начал Пол. - Так? Так. Деньги, которые
раньше тратились на военные расходы, теперь куда идут? На благо общества.
Больницы, школы, детские сады, что там еще?.. строительство жилья, да ты и
сам не хуже меня знаешь. Так? Так. Молодежь спокойно получает образование,
а не подвергается мордобою в казармах. Теперь зайдем с другой стороны... А
с другой стороны - те, кого эти перемены больно стукнули по зубам. Не
нравится им, что лишились они всех своих льгот и привилегий. И начинают
они вести самый настоящий бандитизм. Против кого, спрашивается? Против
своего же народа, против своего же государства! Это как понимать?
- Коряво, но в общем-то именно такая точка зрения имеет место быть
сейчас, - сказал Рамиров. - Только не все так просто, как кажется. Вот,
например, идешь ты по улице. И наступает тебе на ногу какой-нибудь
гражданин. Но, вместо того, чтобы извиниться, бьет тебе по морде.
Естественно, ты начнешь возмущаться, может быть, даже полицию вызовешь. А
гражданин этот оказывается... ну, скажем, крупным ученым, и тебе в полиции
говорят: вы, уважаемый, путались в ногах у самого Прогресса. Ты -
жаловаться во все инстанции. А тебя за это увольняют с работы, выгоняют из
занимаемого жилья, лишают средств к существованию. Интересно, что ты
будешь тогда делать? Смиришься ли ты с тем, как с тобой обошлись, и
признаешь, что ты сам виноват, что ты - дерьмо и балласт, а не человек,
или схватишься, образно говоря, за булыжник?
- Ну, это ты загнул, Ян! - прогудел Пол. - Это же из другой оперы,
примерчик твой. Ты неправильно утрируешь, Ян. И вообще, что-то мне не
нравится твоя позиция. Милитаров выгораживаешь...
- Да не выгораживаю я их, пойми ты, - сказал Рамиров. - Они, конечно,
- убийцы и преступники. Во всяком случае, те, что по ночам палят в мирных
людей. Но ведь и те, кто борется с ними, не лучше! Вспомни, какие у них
методы? Облавы, когда хватают всех без разбора, как с документами, так и
без них; тем, кто сопротивляется, - по морде, а если еще и с оружием - в
таких стреляют без предупреждения, и не по ногам целятся, а в голову или в
грудь!.. А как проходят допросы в кабинетах ЮНПИСа и службы безопасности -
об этом кто-нибудь когда-нибудь писал?! Впрочем, была как-то статейка,
намеками, но ведь автора потом чуть ли не в разглашении государственных
тайн обвинили!
- Это все словоблудие, - не слушая Рамирова, махнул рукой Пол. -
Лично я одно знаю и всегда помнить буду. Пять лет назад любой вшивый
лейтенантишка получал такую же зарплату, как я, опытный слесарь, только я
в отличие от него вкалывал за станком по восемь часов, а он в ротной
канцелярии жопу отсиживал или шагистикой с солдатиками занимался! Это как,
по-твоему, справедливо было?!. - А теперь тебе государство платит деньги,
которые шли на содержание того же лейтенанта, в виде приличного пособия по
безработице, так что вообще можно не работать, - с усмешкой сказал
Рамиров. - И это ты называешь справедливостью?
- Ты напоминаешь мне одного мужика из нашей деревни, - сказал
Макарчук. - Он все не мог понять, как это черная корова может давать белое
молоко... Там, где всем все ясно, такие вот интеллигенты сраные, как ты,
начинают наводить тень на плетень!
Скупщики, почуяв, что назревает хватание за грудки, быстренько
завершили трапезу и улетучились из столовой. Спору между Полом и Яном,
однако, не суждено было перерасти в классовую стычку.
- А ну, освобождайте помещение! - раздался из дверей голос мадам
Лэст. - Расселись тут, как у тещи на блинах! Убрать персоналу не даете.
Пожрали - и марш в свои норы!
В коридоре Пол схватил Яна за рукав и попытался закончить диспут,
намекая, что для этого придется куда-то выйти, но Рамиров сказал ему:
"Потом, потом" и двинулся к себе в номер.
Там, упав в кресло, он отдышался - в том смысле, что перекурил, - и
понемногу восстановил нарушенный психический тонус.
Наверное, в таком вот Поле, как в зеркале, отражается все наше
общество, зараженное вирусом обывательства и глядящее на мир только через
амбразуру своего собственного благополучия, думал Рамиров. Может быть,
такое отношение к армии, как к бесполезному, гигантскому нахлебнику, и
стало той благоприятной почвой, на которой дали всходы семена ненависти к
милитарам, посеянные пацифистами? Если это так, то должно смениться немало
поколений, прежде чем будет выкорчевана эта бессмысленная, объективно не
оправданная, а потому такая страшная ненависть... Конечно, при условии,
что будет вытравлено из душ людских и потребительское отношение к миру...
Как он там говорил - "лейтенантишка"?.. А между прочим, на
"лейтенантишках" держалось многое... Именно на них, наивно-восторженных до
глупости, еще не научившихся подличать и кривить душой, верных до
неприличия вдолбленным в училищах истинам, держался мир цвета хаки... Что,
если написать когда-нибудь на эту тему? Конечно, тоже без надежды на
опубликование...
Служит в ракетно-стратегической части некий лейтенант Игрек, причем
добросовестно служит, в соответствии со своим понятием о долге. Ну,
естественно: в голове еще - воспоминания об учебе в училище, суровых, но
справедливых отцах-командирах, романтика воинских тягот и лишений - в
общем, розовые, юношеские сопли... Игрек быстро продвигается по службе, и
вот его уже назначают командиром пускового расчета, состоящего из скрытых
наркоманов и явных гомосексуалистов, и светит ему заветная третья
звездочка на погонах, но тут бестолковые чинуши из ЮНПИСа и
государственных служб устраивают демилитаризацию.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74