Танец закончился, и она отвернулась.
Покахонтас не желала думать о Кокуме. Внезапно ей расхотелось становиться женщиной. По крайней мере, не сейчас. Она не хочет ложиться с Кокумом, становиться его женой. Когда он подошел ближе, жар, исходивший от его тела, заставил ее затаить дыхание. Она отодвинулась, не грубо, но решительно, и покачала головой, показывая, что расположена к нему дружески, но не ляжет с ним даже ради того, чтобы доставить удовольствие Починсу и своему отцу.
Покахонтас откинулась к стене женского дома. Она говорила целый час, тихим голосом, чтобы слышала только Наха. Она удивилась, что рассказывала так свободно. Но в отсутствие сестер каким облегчением было поведать свою историю восхищенной и сочувствующей женщине, которая, не в пример другим, действительно могла ее понять. Покахонтас благоразумно опустила вопросы политики в отношениях между Паухэтаном и Починсом.
Скука женского дома одолевала Покахонтас. Большинство женщин пережидали свои дни, радуясь этому естественному перерыву в повседневных хлопотах. У них появлялась возможность посидеть и посплетничать. Они знали, что никто их не побеспокоит: их дух считался временно нечистым.
Сейчас они болтали о тассентассах. Женщины, которые не видели их, с жадностью расспрашивали тех, кому посчастливилось поглядеть на них. Их разбирало любопытство, но они боялись этих врагов, как и Покахонтас, и ни одной из них не пришло бы в голову в одиночку пойти посмотреть на огромные каноэ. Они обсуждали уродливый вид тассентассов, ужасный запах, грубые манеры.
Разговаривали и о замужестве Покахонтас.
— Может, ты выйдешь за тассентасса, — сказала одна из самых остроумных кекоутанок, и все засмеялись. Совершенно немыслимое предположение.
Кто-то сказал, что она, возможно, станет женой Кокума. Другая прибавила, что Кокум весьма симпатичный, а его отец обладает властью, которую сын может унаследовать, если он такой хороший воин, как они слышали. Две самые молоденькие подробно рассказали ей, какое несравненное наслаждение он им доставил. Будь она в Веровокомоко, Покахонтас просто ушла бы, как только женщины начали сплетничать, но в женском доме некуда было деться. В любом случае, ей было интересно. И она много думала о Кокуме.
Глава 6
Джеймстаун, май 1607 года
— Джеймстаун. — Он дал звукам на мгновение повиснуть в воздухе. — Назван в честь короля Якова.
Низина, песчаная почва, но три корабля смогли бросить якорь в нескольких футах от берега. Джон Смит обвел взглядом раскинувшиеся до самого леса луга. Потом он разочарованно посмотрел на землю: она оказалась даже более сырой, чем он боялся. В последний раз он видел такую почву в болотистых местах Анатолии. Люди там заболевали и мерли, как мухи, едва приходила жара.
Понадобилось две недели тщательных поисков, пока нашли место, понравившееся и Уингфилду, и Ньюпорту. Капитаны и их команды бросали лот, обходили луга, пробовали воду. Но сверх меры уставшие люди стали угрюмыми и раздражительными. Они отчаянно хотели остаться на суше.
Однако было совершенно необходимо найти достаточно глубокий залив или реку, чтобы корабли могли встать на якорь близко от берега и в случае атаки прикрыть людей. Сразу у берега должна была быть большая глубина. Наконец в один из дней, когда подул порывистый, соленый ветер с моря, капитаны нашли место, полуостровом выступавшее в реку, в нескольких милях от огромного залива. Местность было низинной, холмистой и обширной, здесь росли высокие, но не очень толстые деревья, местами спускавшиеся прямо к воде. Береговой выступ занимал господствующую по отношению к заливу позицию, а устье реки было широким. Смит прикинул, что расстояние до противоположного берега превышало милю.
Сам Джон Смит насчитал несколько мест, по его мнению, более подходящих, но с ним никто не посоветовался, хотя он являлся членом руководящего совета. Его освободили всего два дня назад, и он все еще находился под подозрением.
На исходе тяжелого трудового дня Смит сел на недавно поваленное дерево. Он смотрел на восемьдесят с лишним человек, находившихся поблизости. Только половина из них работала. Акционеры-джентльмены прогуливались, как и каждый день, дышали воздухом, беседовали о политике и писали письма. Смит с презрением наблюдал за ними. В то же время Смит заметил, что рабочие нагрузили корабли породами ценных деревьев и образцами почв даже раньше, чем построили себе какое-то жилье. Они не были даже акционерами, а подписали договор, по которому плату получали за год. Если бы он только мог донести до сознания этих праздных людей, что работать на новой земле не унизительно, а необходимо, даже жизненно необходимо...
Он поднял глаза и увидел Джорджа Перси, промокшего и всклокоченного. Не только красивые темные глаза, но и длинный нос его выдавали усталость. Смит хлопнул по бревну, и Перси сел рядом с ним.
— Мы много сделали сегодня. Первая партия древесины на корабле, первая часть форта построена. — Глядя на море, Перси сложил руки на коленях.
— Мы сделали бы больше, если бы эти джентльмены помогли нам. — Смит сорвал травинку и задумчиво крутил ее в пальцах.
Улыбка разгладила лицо Перси. Смит не выносил праздности своих спутников в этом предприятии, но ничего не мог изменить. Все они были акционерами Виргинской компании.
— Уингфилд сказал мне, что нам нечего бояться дикарей, — сказал Перси. — Он считает, что они никогда не нападут.
— Он ошибается. Одного праздника в одном племени недостаточно. Паухэтан — деспот. Прекрасное угощение у одного из его младших правителей, который выказал дружелюбие, не обещает такого же приема у остальных. И я очень озабочен тем, как строится форт. Уингфилд думает, что нам не нужны укрепленные огневые позиции, но мы должны быть готовы ко всему. Надо избавиться от этого человека, пока он всех нас не угробил.
Двое мужчин смотрели на море. Солнце село за лес позади них, и на небе мерцали первые застенчивые звездочки.
— Это сказочная страна, Джон. Я надеюсь увидеть пять или шесть наших поселений по всему этому заливу.
— Чтобы уменьшить перенаселенность у нас дома в Англии, нам их понадобится гораздо больше. Нас сейчас четыре миллиона. — Смит помолчал. — Правительство озабочено тем, что жизнь ухудшается — слишком много преступников, слишком много пьянства, слишком много бездомных и безработных, слишком много разбитых семей. Они ждут, что мы найдем места для поселений, поэтому нам крайне необходимо ладить с дикарями. — Смит понизил голос: — Я волнуюсь из-за продовольствия. Мы должны покупать еду.
Перси понял настойчивую ноту в интонации Смита.
— И каким-то образом мы должны добраться до великого Паухэтана, — продолжал Смит. — Без него мы не выполним здесь нашей задачи.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96