— Там и врач был. Он шел сразу же за ними со своим черным чемоданчиком. А она вырывалась — не хотела садиться в самолет, а может, ей просто не нравилось, что ее держат, кто знает?
— Она что-нибудь говорила?
— Нет. Они втащили ее в самолет. Вернее, втолкнули ее туда. Клянусь богом, Дэйвид, это было похоже на похищение. Кошмар какой-то.
Я поспешно поблагодарил Глима и сразу же набрал номер телефона Мэрилин. Трубку снял доктор Гринсон.
— Как она себя чувствует? — спросил я.
— В данный момент отдыхает, — ответил Гринсон. Голос у него был приятный — сиделке с таким голосом цены бы не было. Мне вдруг пришло в голову, что Гринсон, возможно, единственный врач-психиатр в стране, который лечит пациентов у них на дому.
— Скажите, — попросил я, — с ней ничего не случилось? Я слышал, что вчера вечером, когда она уезжала из Тахо, там были какие-то осложнения.
— Я советовал ей не ездить туда, но она не послушала, — довольно неприветливо сказал Гринсон, словно я в чем-то обвинял его.
— Что произошло?
— Меня там не было, господин Леман. Но, пожалуй, на Мэрилин эта поездка сказалась неблагоприятно, что совсем неудивительно, учитывая ее состояние…
В устах доктора Гринсона слово “состояние” имело очень емкий смысл.
— Можно ли ей чем-нибудь помочь, доктор? — спросил я.
Гринсон ответил не сразу.
— Честно говоря, тут мало что можно сделать. Она чувствует себя покинутой, потеряла веру в себя, а у нее и так этой веры было не много…
— Передайте ей, что, если она хочет, я прилечу к ней, — сказал я, хотя сомневался, что мое присутствие пойдет Мэрилин на пользу. Последний раз я тоже летал в Калифорнию, чтобы помочь ей, но моя миссия окончилась провалом — для меня. Еще раз бросаться очертя голову в подобную авантюру мне не хотелось.
— Передам, — пообещал Гринсон. — Но, пожалуй, в этом нет необходимости. — Его уверенный тон несколько развеял мою тревогу.
Успокоенный, я попрощался с врачом, а свою секретаршу попросил послать Мэрилин цветы и вложить карточку со словами: “Я всегда к твоим услугам. Дэйвид”. После этого я набрал номер телефона Бобби в министерстве юстиции, рассудив, что неприятные дела откладывать незачем.

Бобби не сразу ответил на мой звонок. В его голосе слышалось явное раздражение — так разговаривает человек, который заранее знает, по какому поводу его беспокоят. Мы обменялись любезностями, поговорили о том о сем, и только потом я перешел к делу:
— Я слышал, Мэрилин неважно себя чувствует.
— Ей сейчас тяжело, бедняжке, — сказал Бобби, словно Мэрилин страдала не из-за него. Тон его был сочувственным, но в нем слышалась настороженность. К этому времени жизнь Мэрилин, казалось, состояла из одних только невзгод. Они нарастали, словно могучая волна, поднимающаяся из глубин, которая вот-вот поглотит всех и вся.
— Я делаю все, что в моих силах, Дэйвид, — терпеливо продолжал он. Я хорошо знал Бобби и догадывался, каких усилий ему стоит сдерживать свой ирландский нрав, но он, по всей видимости, решил, что чем спокойнее он будет держаться со мной, тем скорее я закончу разговор и оставлю его в покое. — Я попросил Питера присматривать за ней.
— Он едва в состоянии заботиться о себе, а ты хочешь, чтобы он еще присматривал за ней. Тебе известно, что вчера вечером ей пришлось сделать успокоительный укол, чтобы увезти из Тахо в Лос-Анджелес? Ее буквально втащили в самолет.
— Благодарю за информацию, но ситуация находится под контролем, — сказал Бобби. — О ней заботятся Питер и Пэт, доктор Гринсон и миссис Мюррей и другие люди, чуть ли не полгорода. Если у тебя тоже возникло желание присоединиться к этой армии благотворителей, сделай одолжение.
— Видимо, так и придется поступить.
— Вот и замечательно, — вспылил Бобби. — Поступай как знаешь. Эти выходные мы с Этель и детьми тоже проведем на Западном побережье, недалеко от Сан-Франциско, но в Лос-Анджелес я ехать не собираюсь. И тебе не советую, если хочешь знать мое мнение. Ей нужно время, чтобы прийти в себя. Ехать к ней сейчас бесполезно. Между прочим, ее врач тоже так считает, — добавил он и повесил трубку.
Конечно, Бобби был прав. Так считал доктор Гринсон, и именно это хотели слышать все мы — а Бобби особенно, — о чем Гринсон, безусловно, догадывался.
И только после того, как Бобби повесил трубку, я осознал, что он ни разу не назвал Мэрилин по имени. И что он уже разговаривал с доктором Гринсоном.

Мэрилин позвонила мне только в среду. Я был у себя в офисе и собирался уходить: у меня была назначена встреча за обедом с одним из моих клиентов.
— Спасибо за прекрасный букет, — сказала она. — Больше никто не прислал мне цветов.
— Если хочешь, я буду присылать тебе цветы каждый день.
— Что ты, милый, это мы уже проходили. Знаешь, я тогда вела себя отвратительно, прости меня.
— Ничего. — По ее голосу не скажешь , что она переживает трудный период, подумал я. Неужели доктор Гринсон сотворил чудо? Похоже, что так. Моя секретарша многозначительно постучала пальчиком по циферблату часов у себя на руке. Я передернул плечами. Клиент может и подождать.
— Я хочу извиниться перед тобой, — сказала Мэрилин. — Когда ты снова будешь в Лос-Анджелесе?
В ее голосе слышались страх и беспокойство. Я объяснил себе это тем, что она еще не совсем оправилась от стресса. Если в вопросе Мэрилин и таилась скрытая мольба бросить все и прилететь к ней, я, к своему стыду, не понял этого.
— Через неделю, может, дней через десять, — ответил я.
— О… — Мне показалось, что мой ответ несколько разочаровал Мэрилин, но она не стала уговаривать меня приехать раньше. — Ты не против еще раз пригласить меня поужинать где-нибудь?
— Что ты. Буду очень рад.
— Я думаю, нам не следует идти в ресторан Романова.
Мы оба рассмеялись. Со мной разговаривала прежняя Мэрилин.
— Ты дашь мне знать, когда приедешь? — спросила она.
— Конечно.
— До свидания, — попрощалась Мэрилин. Какое-то мгновение из трубки не доносилось ни звука, и меня охватил непонятный страх. Потом послышалось нечто напоминающее то ли слабый порыв ветра, то ли вздох.
— До свидания, — сказал я, но Мэрилин уже повесила трубку.
Я поспешил на встречу в “Ла Каравел”. До конца недели мне предстояло переделать немало дел. В четверг я должен встречаться в Вашингтоне с президентом, а после в Белом доме устраивали официальный обед, и я собирался присутствовать на нем.
Я мысленно отметил, что нужно будет потом позвонить Мэрилин и рассказать ей, как прошел обед в Белом доме, — ее по-прежнему интересовало все, что касалось Джека. Но рассказать ей об этом мне так и не пришлось.
50
В коридоре дома Гилроя на ранчо раздался телефонный звонок. Военные связисты установили телефон в коридоре, чтобы не портить проводами красивый интерьер гостиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192