На подъездной дорожке, рядом со сторожкой, она краем глаза увидела двух охранников. На них были темные костюмы и темные плащи. Возле черного лимузина стояло еще двое – нет, трое, – делая вид, что не замечают проходившей мимо девушки.
* * *
Усевшись за свой стол в отделе очерков, Джини стала звонить. Первой на очереди была Мэри.
Мачеха, казалось, была удивлена, снова услышав ее голос. Она убегала на встречу с очередными друзьями, но у нее все же нашлось немного времени, чтобы подтвердить: да, «Айви» действительно хороший ресторан, и она его рекомендует.
– О да, милочка, – прощебетала она, – непременно своди туда своих друзей. Я уверена, что им там понравится. Попробуй их пирожки с томатом. Объедение!
– Я слышала, что по вечерам там полно народа… – надавила на мачеху Джини. – А в обеденное время?
– Мне там очень нравится, и я обедаю там очень часто. Там всегда полно актеров, писателей, и я знаю многих из них.
В трубке возникла пауза. Джини тоже молчала. Иногда лучше не понукать собеседника.
– Когда же я там последний раз обедала? – начала вспоминать Мэри. – Дай-ка подумать… А, вспомнила! Я приводила туда Лиз. Все правильно, это было незадолго до Рождества. Я хорошо помню это, поскольку на следующей неделе она собиралась уезжать из Лондона на рождественские каникулы. Она там до этого никогда не бывала, и ей ужасно понравилось это место, так что она тоже рекомендовала бы его тебе. Я не сомневалась, что это местечко как раз по ней. Джону там вряд ли понравилось бы, но… Что, милая? Тебе звонят по другому телефону? Ну хорошо, жду тебя и твоего Паскаля завтра вечером.
Джини повесила трубку. Именно такого результата она и ожидала, но все равно следовало проверить. Теперь – Эплйард.
Она стала перебирать визитные карточки, которые держала в специальной картотеке. Джини помнила, что в его квартире в Грэмерси-парке было два телефона. Она набрала первый номер и долго слушала длинные гудки. Когда она уже собиралась повесить трубку, к телефону все же подошли.
Голос ответившего звучал настороженно. Он явно принадлежал молодому человеку.
– Да, – послышалось в трубке, – кто говорит?
– Привет, это Джини Хантер. Я звоню из редакции «Ньюс». Джонни дома?
В трубке возникла пауза, послышался царапающий звук. Затем голос сказал:
– Не могли бы вы повторить по буквам, мэм? Из «Ньюс»? Что это за «Ньюс»? Я записываю…
Теперь Джини расслышала в голосе говорившего акцент. «Со Среднего Запада», – подумала она, продиктовав свое имя по буквам и объяснив, что звонит из Лондона. Казалось, парню понадобилась целая вечность, чтобы записать все это, однако он так старался оказаться полезным, что Джини проявила терпение.
– Джонни, судя по всему, нет дома? – наконец спросила она – Вы на него работаете? Не знаете, когда он вернется?
– Нет, я не работаю на него. Не совсем. То есть я должен принимать для него послания и все такое. Я Стиви.
Я живу с Джонни – его друг. Мы с вами, похоже, никогда раньше не говорили, хотя я живу здесь уже довольно давно.
Ну конечно же, только сейчас Джини вспомнила, как злорадно прохаживался Дженкинс по адресу нового мальчика Джонни Эплйарда после своей последней поездки в Нью-Йорк. «Физиономия, как у молодого Рудольфа Нуриева, дорогие мои. Полуграмотный, но изо всех сил старается услужить. Он целый вечер талдычил мне про систему выращивания свиней. Скучно? Не то слово! Джонни подцепил его на Пенн-стейшн, ага, прямо в поезде. Видно, не смог устоять перед его задницей. Я взмолился: «Джонни, спаси меня!» Этот парень прямо как из романов Стейнбека, у него в волосах до сих пор солома торчит.
Джини поколебалась, а потом произнесла:
– Стиви? Ну конечно. Правильно, теперь я припоминаю. Когда я видела Джонни во время его последнего приезда в Лондон, он упоминал о вас.
– Правда? – В голосе юноши послышалось оживление. – Это, наверное, было прошлой осенью. Я тогда чуть было не полетел в Лондон. Мне так хотелось! Я ведь ни разу не был за границей. Но Джонни потом передумал…
«Еще, бы! – подумала Джини. – Как не вспомнить печально известные похождения Эплйарда во время его наездов в Лондон! Преданный деревенский мальчик мог стеснить его свободу». На секунду она почувствовала прилив жалости к этому мальчишке.
– Так скажи мне, Стиви, когда вернется Джонни? У меня к нему срочный разговор.
– Понимаете, трудно сказать… – Стиви поколебался и продолжил внезапно упавшим голосом: – Видите ли, я не знаю, где он находится. Он сорвался с места совершенно неожиданно, и с тех пор от него ни слуху ни духу.
– Понятно. – Джини услышала в голосе юноши тревогу и отчаяние. – Когда он ушел, Стиви? – спросила она осторожно. – Пару дней назад?
– Гораздо раньше, мэм. Он ушел двадцать седьмого декабря, я ждал все эти дни… Его нет уже десять дней…
Почувствовав тревогу, Джини записала дату. Учитывая наклонности Эплйарда, его отсутствие в течение нескольких ночей можно было бы объяснить без труда, но десять дней…
– Да, многовато, – сказала она, пытаясь придать голосу спокойствие. – Ты, должно быть, весь извелся, Стиви? Может быть, всплыла какая-то история, над которой он работает…
– Не припомню такого, мэм, – ответил он тоже осторожно. – Джонни сказал бы мне об этом, он всегда так делает. И еще он бы позвонил. Он обычно звонит и узнает, нет ли для него каких-нибудь новостей. Даже, когда уезжает из города.
– Ты хочешь сказать, что не имеешь ни малейшего представления о том, где он находится, Стиви? Мне на самом деле очень нужно с ним связаться. Ну подумай, где он может быть?
В трубке повисло долгое молчание. Через некоторое время Стиви неохотно признался:
– В общем-то, он действительно прислал мне факс, но это было пять дней назад. Да и сообщение было довольно странным.
– Что значит «странным», Стиви?
– Он не сообщил, где находится, написал только, что сам свяжется со мной. Вдобавок текст был напечатан на машинке, а Джонни всегда пишет сообщения для факса от руки. И мое имя было там написано неправильно: на конце стояло не «еу», а «ie». Джонни никогда бы не сделал такой ошибки.
Джини, нахмурившись, записала все эти подробности и как можно спокойнее сказала:
– Думаю, все это вполне объяснимо: возможно, он очень торопился и попросил отправить факс какую-нибудь секретаршу.
– Может быть. Я тоже так думаю.
– А ты не знаешь, откуда был послан факс, Стиви?
– Нет, исходных данных там не было, а только много-много цифр наверху. Когда я прочитал его и увидел, что мое имя исковеркано, я сразу подумал, что его послал кто-то другой. Ну понимаете, кто-то, с кем был Джонни…
Голос у мальчишки был несчастным, теперь Джини уже отчетливо слышала это. Значит, Стиви боится, что его бросили, а это, конечно, было вполне возможно. Новый любовник вполне мог стать объяснением десятидневного отсутствия, но это было не единственно возможное объяснение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107
* * *
Усевшись за свой стол в отделе очерков, Джини стала звонить. Первой на очереди была Мэри.
Мачеха, казалось, была удивлена, снова услышав ее голос. Она убегала на встречу с очередными друзьями, но у нее все же нашлось немного времени, чтобы подтвердить: да, «Айви» действительно хороший ресторан, и она его рекомендует.
– О да, милочка, – прощебетала она, – непременно своди туда своих друзей. Я уверена, что им там понравится. Попробуй их пирожки с томатом. Объедение!
– Я слышала, что по вечерам там полно народа… – надавила на мачеху Джини. – А в обеденное время?
– Мне там очень нравится, и я обедаю там очень часто. Там всегда полно актеров, писателей, и я знаю многих из них.
В трубке возникла пауза. Джини тоже молчала. Иногда лучше не понукать собеседника.
– Когда же я там последний раз обедала? – начала вспоминать Мэри. – Дай-ка подумать… А, вспомнила! Я приводила туда Лиз. Все правильно, это было незадолго до Рождества. Я хорошо помню это, поскольку на следующей неделе она собиралась уезжать из Лондона на рождественские каникулы. Она там до этого никогда не бывала, и ей ужасно понравилось это место, так что она тоже рекомендовала бы его тебе. Я не сомневалась, что это местечко как раз по ней. Джону там вряд ли понравилось бы, но… Что, милая? Тебе звонят по другому телефону? Ну хорошо, жду тебя и твоего Паскаля завтра вечером.
Джини повесила трубку. Именно такого результата она и ожидала, но все равно следовало проверить. Теперь – Эплйард.
Она стала перебирать визитные карточки, которые держала в специальной картотеке. Джини помнила, что в его квартире в Грэмерси-парке было два телефона. Она набрала первый номер и долго слушала длинные гудки. Когда она уже собиралась повесить трубку, к телефону все же подошли.
Голос ответившего звучал настороженно. Он явно принадлежал молодому человеку.
– Да, – послышалось в трубке, – кто говорит?
– Привет, это Джини Хантер. Я звоню из редакции «Ньюс». Джонни дома?
В трубке возникла пауза, послышался царапающий звук. Затем голос сказал:
– Не могли бы вы повторить по буквам, мэм? Из «Ньюс»? Что это за «Ньюс»? Я записываю…
Теперь Джини расслышала в голосе говорившего акцент. «Со Среднего Запада», – подумала она, продиктовав свое имя по буквам и объяснив, что звонит из Лондона. Казалось, парню понадобилась целая вечность, чтобы записать все это, однако он так старался оказаться полезным, что Джини проявила терпение.
– Джонни, судя по всему, нет дома? – наконец спросила она – Вы на него работаете? Не знаете, когда он вернется?
– Нет, я не работаю на него. Не совсем. То есть я должен принимать для него послания и все такое. Я Стиви.
Я живу с Джонни – его друг. Мы с вами, похоже, никогда раньше не говорили, хотя я живу здесь уже довольно давно.
Ну конечно же, только сейчас Джини вспомнила, как злорадно прохаживался Дженкинс по адресу нового мальчика Джонни Эплйарда после своей последней поездки в Нью-Йорк. «Физиономия, как у молодого Рудольфа Нуриева, дорогие мои. Полуграмотный, но изо всех сил старается услужить. Он целый вечер талдычил мне про систему выращивания свиней. Скучно? Не то слово! Джонни подцепил его на Пенн-стейшн, ага, прямо в поезде. Видно, не смог устоять перед его задницей. Я взмолился: «Джонни, спаси меня!» Этот парень прямо как из романов Стейнбека, у него в волосах до сих пор солома торчит.
Джини поколебалась, а потом произнесла:
– Стиви? Ну конечно. Правильно, теперь я припоминаю. Когда я видела Джонни во время его последнего приезда в Лондон, он упоминал о вас.
– Правда? – В голосе юноши послышалось оживление. – Это, наверное, было прошлой осенью. Я тогда чуть было не полетел в Лондон. Мне так хотелось! Я ведь ни разу не был за границей. Но Джонни потом передумал…
«Еще, бы! – подумала Джини. – Как не вспомнить печально известные похождения Эплйарда во время его наездов в Лондон! Преданный деревенский мальчик мог стеснить его свободу». На секунду она почувствовала прилив жалости к этому мальчишке.
– Так скажи мне, Стиви, когда вернется Джонни? У меня к нему срочный разговор.
– Понимаете, трудно сказать… – Стиви поколебался и продолжил внезапно упавшим голосом: – Видите ли, я не знаю, где он находится. Он сорвался с места совершенно неожиданно, и с тех пор от него ни слуху ни духу.
– Понятно. – Джини услышала в голосе юноши тревогу и отчаяние. – Когда он ушел, Стиви? – спросила она осторожно. – Пару дней назад?
– Гораздо раньше, мэм. Он ушел двадцать седьмого декабря, я ждал все эти дни… Его нет уже десять дней…
Почувствовав тревогу, Джини записала дату. Учитывая наклонности Эплйарда, его отсутствие в течение нескольких ночей можно было бы объяснить без труда, но десять дней…
– Да, многовато, – сказала она, пытаясь придать голосу спокойствие. – Ты, должно быть, весь извелся, Стиви? Может быть, всплыла какая-то история, над которой он работает…
– Не припомню такого, мэм, – ответил он тоже осторожно. – Джонни сказал бы мне об этом, он всегда так делает. И еще он бы позвонил. Он обычно звонит и узнает, нет ли для него каких-нибудь новостей. Даже, когда уезжает из города.
– Ты хочешь сказать, что не имеешь ни малейшего представления о том, где он находится, Стиви? Мне на самом деле очень нужно с ним связаться. Ну подумай, где он может быть?
В трубке повисло долгое молчание. Через некоторое время Стиви неохотно признался:
– В общем-то, он действительно прислал мне факс, но это было пять дней назад. Да и сообщение было довольно странным.
– Что значит «странным», Стиви?
– Он не сообщил, где находится, написал только, что сам свяжется со мной. Вдобавок текст был напечатан на машинке, а Джонни всегда пишет сообщения для факса от руки. И мое имя было там написано неправильно: на конце стояло не «еу», а «ie». Джонни никогда бы не сделал такой ошибки.
Джини, нахмурившись, записала все эти подробности и как можно спокойнее сказала:
– Думаю, все это вполне объяснимо: возможно, он очень торопился и попросил отправить факс какую-нибудь секретаршу.
– Может быть. Я тоже так думаю.
– А ты не знаешь, откуда был послан факс, Стиви?
– Нет, исходных данных там не было, а только много-много цифр наверху. Когда я прочитал его и увидел, что мое имя исковеркано, я сразу подумал, что его послал кто-то другой. Ну понимаете, кто-то, с кем был Джонни…
Голос у мальчишки был несчастным, теперь Джини уже отчетливо слышала это. Значит, Стиви боится, что его бросили, а это, конечно, было вполне возможно. Новый любовник вполне мог стать объяснением десятидневного отсутствия, но это было не единственно возможное объяснение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107