Скажи «до свидания», принц Хэл…
Сразу же Сибил почувствовала новую боль, спазм, сильнее тех, которые были раньше. Ее тело готовилось к смерти, готовилось испустить дух.
Ее операция прошла успешно, пациенту пора умирать.
Грустно оставаться одной сейчас, лениво думала она. Если бы Хэл держал ее за руку, было бы гораздо легче.
Но он не смог бы спокойно смотреть на ее уход. Он бы боролся за нее. А она никогда не знала, как сказать ему «нет».
Пусть будет лучше так…
Скажи «до свидания»…
Красная лужа вокруг нее росла. Сибил улыбалась, когда вода покрыла всю ее целиком.
* * *
Лаура смотрела на изображение Хэла на телеэкране, сидя дома, на верхнем этаже, и наблюдая завершение пресс-конференции. Он приветствовал своих поклонников. Глаза улыбались верящим в него людям, но в них была и грусть, словно он увидел что-то более глубокое и человечное, чем то, что заключает в себе мир государственного деятеля.
Она еще не знала, насколько важна была для Хэла его политическая миссия. В эти годы страха и подозрений Хэл был единственным, способным на сдержанность и юмор, любовь к человечеству, что смогло спасти страну от действий, опасных для будущего. Он об этом говорил так хорошо.
Не замечая своих слез, Лаура выключила телевизор и стояла, глядя в окно. Сейчас она чувствовала только нежность к Хэлу. Боль от потери настолько заполнила ее сердце, что больше не ощущалась как потеря. Теперь она любила Хэла всем сердцем. Она смирилась с его уходом, знала, что ее сердце принадлежит ему и будет с ним, куда бы он ни шел. Во время их последней встречи они связали себя последним обещанием, дали последнее слово. Мучительные годы они ждали этой последней встречи, назначенной судьбой для прощания и в память об их любви.
Лаура отказалась от иллюзии, что любовь соединяет людей. Теперь она понимала мучительную иронию судьбы: любовь разлучает и разделяет, заставляя любящих расходиться и наблюдать друг за другом со стороны, со своей извилистой дороги, предначертанной капризными богами. Но если любовь достаточно глубока, какое-то искупление приходит даже с такой потерей. Это радость – отдавать душу другому, не требуя ни вознаграждения, ни возможности принадлежать ему.
Лаура не смогла усвоить этот урок в свое время и предотвратить брак с Тимом. Несчастливое супружество стало ей наказанием. Она заплатила свою цену за самый страшный грех женщины: замужество без любви.
Но теперь все было кончено. Ее жизнь в любви осталась позади, это была закрытая книга. Хотя ей было сегодня одиноко смотреть на эти странные высокие окна Нью-Йорк-Сити, которых она никогда раньше не видела, в душе ее царила гармония, очищающая пустота, вокруг которой она могла создавать жизнь. Ее будущее оставалось с ней.
Она стояла, ощущая неприветливое дыхание города, проникающее в комнату вместе с резким светом из окон, как вдруг зазвонил телефон.
Лаура поспешила снять трубку.
– Алло?
– Миссис Райордан? Я рада, что застала вас. Это сестра Джекоби из фирмы доктора Фрида. Вы были на осмотре у врача в понедельник, не так ли?
– Да, – ответила Лаура. – Что-то не в порядке?
– Не совсем. У меня неожиданные новости на основе ваших анализов. Я надеюсь, это хорошие для вас новости…
У Лауры от неожиданного предчувствия подкосились ноги. Трубка вибрировала в руке.
– Да, – сказала она. – В чем дело?
– Вы беременны, миссис Райордан, – проговорила медсестра. – По нашим расчетам уже почти четыре недели. В сентябре у вас родится ребенок.

КНИГА ЧЕТВЕРТАЯ
ЯЩИК ПАНДОРЫ
I
«Вашингтон пост», 12 апреля 1964 года
«Ланкастер и Рокфеллер вступают в противоборство.
Сезон предвыборных собраний избирателей почти в разгаре. Обе партии демонстрируют уверенность в поиске непобедимых кандидатов в президенты.
Убийство Джона Ф. Кеннеди дало республиканцам шанс выхватить зубами победу у тех, кто обещал стать демократической династией. После смерти Кеннеди и после того, как Линдон Джонсон был принят как преемник президента, республиканцы стремятся заполучить сильного кандидата, чье мировоззрение будет поддержано и принято большинством американцев.
Таким кандидатом должен стать либо Нельсон Рокфеллер, губернатор штата Нью-Йорк, влиятельный республиканец, остававшийся стойким членом партии на протяжении многих лет, либо Барри Голдуотер, ультраконсервативный сенатор от Аризоны, чья популярность среди республиканцев сильно возросла за последние несколько сезонов.
Единственной помехой на пути Рокфеллера, победившего на важных выборах в Нью-Гемпшире в марте, был его развод в 1962 году с первой женой и новая женитьба на бывшей «Счастливой» Мерфи. Но Рокфеллер рвется вперед несмотря на преграду, уверенный, что его центристские взгляды и обширный опыт управления дадут ему возможность обойти Голдуотера этим летом и кандидата от демократов в ноябре.
Важная информация получена демократами оттуда, откуда ее никто не ожидал. Хэйдон Ланкастер, сенатор от штата Нью-Йорк с 1959 года и популярный национальный деятель еще с тех пор, когда он занимал официальную должность в администрации Эйзенхауэра, выиграл пять из семи туров выборов, одержав полезную для себя победу над другими кандидатами, своими оппонентами: Джонсоном, Хубертом Хамфри и Робертом Кеннеди.
Ланкастер, всеми уважаемый сенатор и автор нескольких значительных законопроектов в области внутренней и внешней политики, отличается некоторой политической странностью. Хотя он и являлся просвещенным либеральным демократом, когда дело касалось внутренней политики (он выступал с красноречивыми Доводами в оправдание билля о гражданских правах Кеннеди в Сенате в тот день, когда Кеннеди был застрелен в Далласе), он тем не менее не боялся отделить себя от антикоммунистической линии партии во внешней политике. Кроме того, он часто выступал с критикой интервенции во Вьетнаме.
Ланкастер не уклоняется от публичного выражения восхищения тем, что Дуайт Эйзенхауэр вмешивается во внешнюю политику, и из-за этого он находится в натянутых отношениях с обеими партиями. Центристские демократы подозревают его в том, что он республиканец, надевший на себя демократическую маску, в то время как сторонники жесткого курса из обеих партий видят в нем доброжелателя коммунистов. Несколько консервативных критиков предсказывали, что Ланкастер не сможет работать как президент ни с Конгрессом, ни с Пентагоном, потому что имеет с ними противоположные точки зрения по главным вопросам, например в отношении Вьетнама.
Те же, кто поддерживают Ланкастера, видят в нем достойную замену убитому Кеннеди. Как и Кеннеди, Ланкастер молод, красив, привлекателен и, кроме того, красноречивый оратор. Как и Кеннеди, он герой войны, хотя его Медаль Чести, полученная за немыслимую храбрость, проявленную в Корее, затмевает подвиги Кеннеди на его ПТ 109 во время второй мировой войны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115