– В первый и последний раз прихожу чинить ваш бойлер, – проворчал он.
– Да нет, я почему-то и не думала, что вы любите гольф, – хихикнула Лиза. – Так что же вы делаете?
– Лиза, не надо задавать мне глупые вопросы. – Джек серьезно посмотрел на нее через плечо. – Вы же сами видите: я чиню ваш бойлер. – Джек помолчал, методично и сосредоточенно работая отверткой, и добавил: – А еще общаюсь со своей подружкой. Хожу под парусом.
– На яхте? – оживленно подхватила Лиза, будто не услышав упоминания о Мэй.
– Да нет, не совсем. Точнее, совсем нет. У меня одноместная посудина, чуть больше доски для серфинга. Нет, погодите. Еще по ночам играю в «Сим-сити», это считается?
– Это что, компьютерная игра? Конечно, считается. А еще?
– Не знаю… Мы ходим в пабы или в рестораны и часто говорим, не сходить ли в кино, но – вот уж не понимаю, почему – так ни разу и не пошли.
Это «мы» Лизе не понравилось. Скорее всего, оно относится к Джеку и Мэй, а чем они занимаются вместо кино, неизвестно, хотя догадаться нетрудно.
– Еще иногда встречаюсь с приятелями по колледжу, телевизор смотрю, но вообще-то в основном я работаю!
– Ага, понятно, – кивнула Лиза, но все же решила кое-что уточнить: – То есть вам нравится больше всего работать на телестудии?
– Да… – тут Джек напрягся: он вспомнил, с кем говорит. – Ну, в журнале мне тоже нравится. Не поверите, сколько всего приходится делать на «Канале 9»…
– И вы легко обошлись бы без журнала и всех этих хлопот? – не отставала Лиза.
Джек тактично промолчал.
– А на «Канале 9», надо вам сказать, сейчас действительно стало приятно работать. После двух лет непрерывной борьбы персоналу наконец нормально платят, спонсоры довольны, и зрители получили интересные программы. И мы нашли инвесторов, чтобы запустить еще несколько.
– Классно, – вяло откликнулась Лиза. О «Канале 9» она и так уже слышала предостаточно. – А что вы еще делаете?
– Ну-у… – задумался Джек. – Почти каждые выходные я навещаю родителей. Так, забегаю на часок. Они уже немолоды, но тем дороже проведенное с ними время. Понимаете, о чем я говорю?
Лиза поспешно сменила тему:
– А вы бываете на открытиях новых ресторанов? Или на премьерах?
– Да нет, – честно признался Джек. – Терпеть этого не могу. Видать, склонности к тусовкам во мне с рождения не заложено, и, по-моему, лучше бы вам не касаться этой темы.
– Почему? – удивилась Лиза.
– Да бросьте, я же малоприятный и злобный субъект.
– Со мной вы еще себя так не проявили, – возразила Лиза.
– Я не нарочно, – с легкой грустью ответил он, – просто… ну… так получается, и потом мне всегда бывает стыдно.
– То есть лаете вы страшнее, чем кусаете? Джек резко обернулся, отложил гаечный ключ.
– Готово! – И добавил: – Не всегда. Иногда я и кусаюсь очень больно.
И не успела Лиза поймать его на этом двусмысленном заявлении, как он принялся складывать в свой ящик отвертки и ключи.
– Тут таймер с заводом на сутки, устанавливать легче легкого, теперь горячая вода будет у вас в любое время. До завтра, и извините за неожиданное вторжение.
– Спасибо вам, Джек, но, может быть, вы… – Лиза не успела договорить.
Он уже ушел, дом сразу опустел, и Лиза осталась одна со своими мыслями.
Оливер любил хорошо одеваться, ходить на вечеринки, в клубы, разбирался в музыке и живописи, умел завязывать нужные знакомства. Джек – дурно одетый тайный социалист, ходит под парусом, а светской жизни не ведет вовсе. Но при этом он высокий, сильный, опасный, от него приятно пахнет, и вообще, не все же сразу.
24
«Эшлин, ты замечательная! Эшлин, ты замечательная!» Прощальные слова Дилана звенели в ее голове всю дорогу из «Шелбурна» до дома.
Когда наконец она подошла к дому, у дверей сидел Бу.
– Ты где был? – спросила Эшлин. – Я тебя дня три не видела.
Бу возвел взор к небу.
– Женщины, женщины! – беззлобно проворчал он. – Вечно пытаются охомутать.
Его глаза ярко блестели на небритом лице.
– Решил сменить обстановку, – театрально взмахнул он красной, шершавой рукой. – Чудесный порог магазинчика на Генри-стрит так и манил меня, и я на пару-тройку вечеров разместил свою шляпу там.
– Значит, гуляешь налево, – подытожила Эшлин. – Настоящий мужчина!
– Это ничего не значит, – серьезно возразил Бу. – Душой я здесь.
Тут она вспомнила, что в сумке лежит сигнальный экземпляр Патрисии Корнуэлл. В редакции никто на него не польстился, и Эшлин прихватила книжку для Джой.
– Ты такое читаешь?
– Еще как, – оживился Бу. – Буду читать аккуратно, не волнуйся, верну в целости.
– Оставь себе.
– Да что ты?
– Мне она досталась бесплатно. По работе.
– Крутая у тебя работа, – одобрил Бу. – Спасибо, Эшлин, огромное спасибо.
Пока она возилась с замком, Бу окликнул ее:
– Что ты думаешь о Маркусе Валентайне?
– Не знаю даже, что тебе и сказать.
Ей вдруг захотелось все рассказать Бу: как Маркус был ей безразличен, потом она увидела его на сцене и изменила свое мнение; рассказать, как умирала в ожидании его звонка и надеялась, что на автоответчике ее ждет сообщение от него…
– Смешной, – слабо улыбнулась она Бу. – Правда, он смешной.
«Да уж, смешнее некуда. Обещал позвонить, да так и не удосужился, задница». Эшлин бегом побежала вверх по лестнице – вдруг на автоответчике что-нибудь есть?
Красный огонек мигал. У Эшлин закружилась голова. Она поспешно нажала кнопку «Пуск», и, пока перематывалась пленка, быстренько погладила по животу Будду, нащупала в кармане счастливый камушек, дотронулась до заветного хрусталика и нахлобучила счастливую красную шляпку.
Но, увы, сообщение было от Теда. И он ждал ее звонка. Эшлин сняла трубку, набрала номер Теда, сказав вместо приветствия:
– Вот бы сейчас здесь был служащий министерства сельского хозяйства!
– Уже иду!
– И Джой захвати.
Через минуту она встретила Теда и Джой словами:
– У меня проблемы с мужчиной.
– У меня тоже, – гордо откликнулась Джой.
– Человек-барсук?
– Член-барсук, – уточнила Джой. – Мучает меня. Но тебя-то, Эшлин, кто расстроил? Этот, как его, Джек Дивайн с работы? Говорила я!
– Это не Джек Дивайн, – возразила Эшлин, – а тот юморист, Маркус Валентайн.
– И что у вас с ним? – поджала губы Джой.
Эшлин рассказала все с самого начала – про знакомство с Маркусом на вечеринке, про записку «Позвони муа!»…
– Но это ведь было в его номере! – взволновался Тед. – Значит, ты – та самая девушка! Обалдеть!
Эшлин подняла руку, призывая к спокойствию.
– Потом в позапрошлые выходные я снова встретила его на вечеринке в «Рэтмайнз», и он опять мне не понравился. Но в субботу вечером увидела на сцене, и тогда он определенно начал мне нравиться. Он сказал, что позвонит, и не позвонил.
– Конечно, не позвонил! Сегодня только понедельник! Если он и позвонит, то во вторник или в среду, – уверенно сказала Джой.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118