— Вот, смотри, — точно во сне различила она голос Гарри над ухом. — Клавиша, вот эта, большая… Надо нажать… и нож упадёт, и свершится правосудие… Это будет жертва Белому Оленю, за твою жертву Олень даст тебе магические силы…
— Приносите жертву Великому! — торжественно возгласил верховный жрец капища Бенциан.
По сторонам гильотины засветились липкие огоньки тёмных свечей, и Надинька увидела, что за длинным жертвенным столом сидят люди, просто множество людей — они таились во мраке до срока, а теперь, точно по команде, выделились из черноты смокинги с крахмальными манишками, не менее чёрные с блёстками платья для коктейля, потом длинные голубоватые руки дам, осыпанные бриллиантами запястья, искры драгоценностей в волосах… а вот уже различимы знакомые лица…
Плоская голова с жидкими, будто заржавленными волосами, забранными под алмазную диадему, — это профессор Йенна Мак-Нагайна нетерпеливо теребит чёрную салфеточку на коленях. Возвышается над столом длинный силуэт в белом фраке, с пурпурной лентой под кадыком — это профессор Колфер Фост наблюдает за тем, как незримые официанты стремительно расставляют тарелки по бокам человеческого тела, накрытого тёмным шёлком. Рядом, посмеиваясь, покачивается на стуле Феофрасто Феофраст… в парадном звёздном плаще и особенно пышном жабо, уже вонзает жало штопора в пробку старинной бутыли. Напротив — бледнолицый Войцех Шпека в расшитом шляхетском зипуне, низко склоняясь к самому уху расплывчатой, шёлковой Районы аль-Рахаммы, источает комплименты, а госпожа Рамона уж нетерпеливо поглядывает на остолбеневшую девочку с клавиатурой в руках: ну когда же нажмут кнопку, ведь пора уже начинать ночное пиршество!
Вот сияет в полумраке улыбка Герми Грейнджер, которая жива и здорова, и блещет чёрными сапфирами в рыжих волосах, и уже постукивает по столешнице серебряной вилочкой… Вот развалился, закинув босую подошву на край стола, артистический Артемиус Кальяни, облачённый в голубой смокинг, — пощупывает пальцами крашеную бородку, выжидательно поглядывает на русскую девочку. Неподвижно застыла, бешено вращая глазами, Карлотта ван Холль с ножиком да вилкой в жадно стиснутых пальцах… В углу стола, сладко облизываясь, повязывает на грудь салфеточку горбатый незнакомый старик в парике с буклями…
И вскорости тело, накрытое тканью, уж полностью обставлено изящными блюдами с фруктами, пыльными бутылями и сосудами… Блистая, выстроились пустые тарелки. И висит выжидательно нож гильотины, подрагивая на скользких салазках.
— Скорее, — шепчет Гарри, покровительственно поглядывая на Надиньку поверх круглых очков. — Наши учителя ждут, они голодны. Нажимай кнопочку, девочка.
Он мягко берёт её руку и тянет вперёд. Стук крови в Надиной голове сливается в чьи-то навязчивые слова, будто профессор Гендальфус прямо на ухо шепчет:
— Принесите жертву Великому… Получите дар волшебства!
— Постойте! — выкрикнула Надинька. — Покажите, кто там лежит? Почему у него лицо закрыто?!
— Нельзя снимать покрывало с лица! Иначе преступница выскользнет в параллельный мир! — быстро сказал Гарри. — Не забывай, эта женщина — могучая чёрная ведьма. Пока волшебное покрывало удерживает её на столе, она бессильна. Хватит тянуть время, Надейда! Герцог Моргиавола может появиться в любую минуту! Мы должны поскорее подготовить тебя к битве…
— Но послушайте Вы! Я не могу убить человека! — Надинька выдернула руку из цепких пальцев Гарри. — Если это преступник, пусть его Бог судит! Или специальные судьи пускай разбираются. А меня кто палачом поставил?
— Моя маленькая Надейда, — очень ласково произнёс Гарри. — Мы все когда-то начинаем с простого нажатия кнопки. Поверьте, это нужно сделать. Вы родились в плохой стране, где веками было принято убивать волшебников. У вашего народа огромная историческая вина перед белыми магами. Но Вы можете прямо сейчас очистится от этого пятна. Нужно лишь доказать, что Вы раскаиваетесь…
Надинька удивлённо подняла брови: чтобы раскаяться, нужно убить человека?
— Вон там, — юный чародей огненным взглядом указал на стол с гильотиной, — там лежит одна из тех, кто ненавидит волшебников. Это наш общий враг. Нажмите кнопку — убейте вашу страшную соотечественницу, смойте её кровью позор вашей страны! Снимите с вашей родины груз ужасной вины перед нашим Принципалом, нашим Белым Оленем, которого в России затравливали одиннадцать веков — и угнетают до сих пор…
— Погодите-погодите, — Надинька вдруг прищурилась, глядя на гигантскую статую. — Это что же за белый олень такой, а? Что за светлый дух, который требует человеческих жертв?
— Тихо! Молчи! — зашипел Гарри, в испуге оглядываясь на рогатого.
Жрец Бенциан медленно поднялся и, тяжко ступая, ушёл вбок, в темноту. А Надинька аж подпрыгнула: потрясающая догадка красной сигнальной ракетой взвилась в её замутнённом, усталом сознании — но сказать девочка ничего не успела. Потому что низкий рокочущий гул, знакомый и страшный, уже послышался из темноты. Волшебники повскакали с мест, загрохотали стулья, посыпались бокалы…
Страшный миг настал. Из небытия, из соседней реальности на них надвигался призрак герцога Моргиаволы. Гарри тряхнул головой и выпрыгнул вперёд, выхватывая заговорённый меч.
— К бою, белые волшебники! — воскликнул он, и голос юного мага прозвучал задиристо, как сигнал боевого рога. — К оружию, рыцари великого Оленя!
Испуганные люди, мгновение назад разбегавшиеся в стороны от жертвенного стола, словно преобразились. Красиво и чинно вышел из суетящейся толпы, встал рядом с Гарри несгибаемый, горделиво улыбающийся Колфер Фост — и откуда в руках его тяжёлый серебряный шестопёр? Следом выступил пан Войцех Шпека, бесстрашный воздушный гусар, и невесть как распахнулись, точно из пустоты, распустились белоснежные тяжкие, трепещущие крылья у него за спиной! Проворные оруженосцы поспешно подносят тучной, угрожающе могучей Районе аль-Рахамме сияющий лунный щит и набрасывают на плечи эльфийский плащ, весь белый, весь в беглом потрескивании маленьких молний. Феофрасто Феофраст, маленький и страшный, похожий на упорного генуэзского пехотинца с яростно-белым плюмажем, — встаёт плечо к плечу со стройным и царственно-плавным маэстро Кальяни, который уже натягивает тетиву длинного волшебного лука…
«Вот оно, воинство белого волшебства», — с невольным трепетом осознала Надинька. Гарри, как юный стратопедарх, вышел вперёд и медленно поднимает волнистый меч. А призрак надвигается… Его начинают обстреливать заклинаниями, в него мечут огненные стрелы заклятий, но он прорывается сквозь белёсый чародейный буран, продавливает чехарду разящих искр, точно чёрный парус, пылающий, но несгораемый.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136