— Ха, скажешь тоже! Русская защита — типа дубины о двух концах. С одной стороны, тебя никто не может колдануть, но зато, с другой стороны — ты тоже никого колдануть не можешь! Человек, у которого есть защита, сам не в силах ворожить. Вот ужас, прикинь! И наши дурные предки веками с этим кошмаром жили!
— Ну, зачем ты так о предках, — улыбнулся Ваня, усилием воли разжимая кулаки.
— Да козлы они. Выдумали себе какую-то Церковь, и за тыщу лет эта Церковь так их выстроила, такая духовная броня наросла, что волшебство ваще не цепляет. Вот и приходится бедным мерлинским преподам по полгода биться, чтобы снять с нашего брата эту клятую русскую защиту.
— А чё, сложно что ли?
— А то нет! С меня полгода не могли снять.
— А как она снимается?
— Не знаю. Сам проф Гендальфус снимал, — с гордостью сказал рыжий. — Говорят, Лабруис открыл какой-то небывало действенный метод, но этот метод пока типа засекречен. Я сам так и не понял, из-за чего с меня эта защита в один день взяла и свалилась. Типа исчезла. Так что теперь я нормальный человек, могу колдовать. Чего и тебе желаю. Ладно, тля, заболтухался я с тобой. Ты какой-то скучный, сам ничего не рассказываешь, только слушаешь.
— Ты просто рассказываешь интересно, — честно сказал Ваня. — Особенно про русскую защиту. То-то я смотрю, у меня на уроках не получается хорошо отвечать.
— А это у всех, кто из России приехал. Знаешь, сколько раз я на исправительном полигоне побывал? Это потому, что пока защиту не сняли, колдовать не получается и учёба типа ваще не идёт… У тебя больше в карманах нет ничего? Ну, кроме зубочистки?
— Вроде нет, — Ваня проверил карманы. — Расчёску и платок ты уже забрал.
— Тогда пока. Недосуг мне с мелкими общаться.
— Постой! А где остальных-то русских найти?
— Запомни, в Мерлине русских нет, — строго сказал рыжий, поднимая кверху палец. — И не называй ребят русскими, а то по роже можно получить.
— Ладно. Ты познакомь меня с ними, а?
— Да отстань, вот привязался. Как хочешь, так и ищи. Некогда мне.
Ваня посмотрел на парня в упор:
— Тебя как звать?
— Моё имя — типа Бен. А тебе зачем?
— Просто так, — сказал Ваня. — Типа для заметки.
После неприятного разговора с рыжим детдомовцем Царицын поплёлся обратно — перемена заканчивалась.
На одной из лавочек Ваня приметил развязного паренька в дорогой кожаной куртке, с гербом Венусиомниса, кокетливо заколотом не на груди, а почему-то на бедре. Он сидел на скамеечке, потягивая из бутылки ржавое пивко.
Ваня покачал головой: ай-яй-яй. Этот парень уселся на ребро спинки, точно петух на насест, а грязные ботинки опустил на сиденье. Сомнений не было. Ваня хорошо знал идиотскую привычку молодёжи из рабочих пригородов Москвы таким образом восседать на лавочках. Царицын не спеша подошёл, присел рядом на краешек.
— Привет. Я вижу, ты русский, — улыбнулся кадет и тут же поправился: — В смысле, из России приехал.
Парнишка поднял бровки и поглядел на Царицына. Глазки его лениво ворочались, будто в подсолнечном масле. Чёлочка, подкрашенная в серебристый цвет, оптимистично топорщилась.
— Слышь, мелкий, дело есть! — сказал он по-русски. — Вон видишь матовое окошко на втором этаже? Сбегай на лестницу, загляни в окно. Если девчонки уже пришли, позови меня.
Договор?
— А зачем тебе? — поинтересовался Царицын.
— Это окошко душевой комнаты для девочек. Скоро закончится урок полётов на метле, девахи пойдут в душ. Можно будет поглядеть, они там голые, прикинь!
— А… что ты хочешь увидеть? — не понял Ваня.
Но мальчик с серебристым хохолком не слышал его, он уже предлагал другой вариант действий:
— Если залезть на балкон в Зале Кромвеля, то в бинокль хорошо видно девчачий туалет в старшем корпусе. Хочешь, пойдём поглядим. У меня бинокль есть.
— А зачем? — Ваня решительно не мог понять, о чём речь. — Ты что, какашек не видел? Они и в мужском туалете такие же.
— Сам ты какашка! На девчонок глядеть!
— Не, я не пойду, — сказал Ваня. — Я и так знаю, как они устроены. Меня в детстве мамка иногда заставляла младшим сестрам подгузники менять. Вот уж я насмотрелся… больше не желаю, спасибо большое.
Второкурсник, между тем, достал из портфеля пластиковый кружевной стаканчик с ягодками на крышке.
— Что-то кушать захотелось, — сказал он, облизываясь. — Ты уж не проси, дать не могу. У меня только одна порция. Оч-чень вкусная хрень. Называется «сливочный йогурт с карамельками».
— Как ты ешь такое? — поморщился Царицын. — Это же девчачье фуфло!
— Не фуфло, а суфле. Почему девчачье? Мне такую диету прописали ещё на первом курсе, — сказал парень с серебристым хохолком, облизывая ложечку. — Всем, кто занимается на курсах очарования рекомендуют побольше сладкого.
— Ты что, на кафедре очарования учишься?
— Да, у самой аль-Рахаммы. Знаешь, каких успехов я добился? Уже умею накладывать приворотные заклинания.
— Это как?
— Любая деваха от такого заклинания влюбляется в меня. И готова почти на всё, представляешь! Опа! — он перебросил через голову опустевший стаканчик из-под лакомства.
— Не врёшь?! — поразился Ваня. — Вот это здорово.
— Конечно здорово. Выбираешь какую-нибудь красивую, и давай колдовать.
— Наверное, здорово. Любовь на всю жизнь…
— Ну… не на всю, конечно. Вообще-то я пока не научился делать так, чтобы эта влюблённость сохранялась надолго.
— А на сколько?
— На целых десять минут! А потом, правда, надо очень быстро убегать, — серебристый огорчённо поморщился. — Потому что через десять минут очарование слабеет, и ты становишься этой девочке настолько противен, что она может даже по роже дать. Но это ничего. К концу года я научусь заколдовывать их на целых полчаса.
— Слушай, а ты назад в Россию не хочешь? — как бы невзначай поинтересовался Царицын.
— Зачем? Здесь прикольнее. Профессора подглядывать разрешают и даже учебники в библиотеке выдают, где голые тётки нарисованы. Знаешь, как интересно разглядывать!
— Разве это интересно? По-моему, все тётки одинаково устроены.
— Эх, скучно мне с тобой. Ну, я побежал. Говорят, на площади Хехля новую рекламу сигарет повесили, а на ней голая тётка. Побегу, погляжу.
— Да погоди, — сказал Ваня. — Посиди, поговорим ещё чуток.
— Не могу сидеть! Вот здесь в животе как будто чешется, очень подглядывать хочется. Давай, пока. Я побежал.
— Последний вопрос! — Ваня с опозданием сообразил, о чём надо говорить с серебристым хохолком. — А из наших, русских девчонок тут есть красивые?
— Ещё бы! Вот, например, наша Элька. Она тоже из России приехала. Очень красивая! И Аська ничего, только тормозная и на мальчиков вообще не смотрит. Ха, вон, кстати, Элька ползёт. Видишь, розовый бантик?
Серебристый хохолок убежал на площадь Хехля, а Ваня замер, поражённый видом девочки Элечки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136