Теперь они мирно дремали рядом с кроватью, на которой спокойно грезил под одеялом скрученный из полотенец муляж шаманёнка Шушуруна.
Куда крался наш герой босиком в половине второго ночи? К башне Алчного зрака. Ведь именно там, сразу за корпусом Анатомии Франкенштейнов, Надинька Еропкина видела заросли горьковатой красной ягоды.
Спрашивается, зачем кадету срочно понадобилось в заросли ягоды-калины? Разве это поможет разыскать Асеньку Рыкову? Логически рассуждая, можно сказать, что навряд ли. Но сердце почему-то звало Ваню Царицына на этот обрыв.
«Авось, наша Ася какую-нибудь вещичку там потеряла, — думал Ваня, пробегая босиком по шершавому камню квартала Пиявок. — А может быть, этот обрыв — любимое её место, и она частенько туда ходит поразмышлять, помечтать на природе, немножко поплакать… Многие девчонки любят такую романтику, и, судя по фотографии, Асе только дай поплакать где-нибудь в одиночестве… А может быть, она и этой ночью придёт полюбоваться на калинку-малинку? Всяко бывает…»
Нет, Асенька ровным счётом ничего не потеряла на обрыве среди зарослей калины. Ни брелочка с номером комнаты, ни бумажки с номером телефона. Зато Ванечка без труда приметил с краю ближайшего куста обломок той самой ветки, которая попала на страницу студенческой газеты. Конечно, приятно было осознавать, что этой ветки позавчера коснулась Асина рука… Но для доклада доктору Савенкову этого было явно недостаточно.
Иванушка присел на камень и задумался. Ночь была на удивление тихая — в траве поскрипывали обалдевшие от внезапного штиля насекомые, внизу под скалой тускло светлели зубцы крепостной стены, а совсем ниже, на триста метров в пропасть распахивался скалистый обрыв. Этот уголок за башней Алчного зрака понравился Ване: ничто здесь, казалось, не напоминало о том, что ты находишься в Мерлине. Ни тебе чугунных лавочек с рогатыми птицами на спинках, ни флагов со змеями и скрипящих фонарей в решетчатых шипастых корзинах… Только море и ночное небо. Можно даже вообразить себе, что вон там, за туманами, находится — Далеко-далеко, в тысячах верст — родная земля.
«Наверное, так же мечтала Ася Рыкова, — подумал Ваня. — Не иначе ведь, приходила она сюда только для того,. чтобы хоть ненадолго позабыть про магию, про волшебные палочки и ненавистные баллы. И вообразить, что вон там, вдали, — огоньки русских кораблей…» Ваня тяжеловато вздохнул и присел на холодный камень. Пальцы его случайно коснулись чего-то липкого и мокрого. Обрывок полиэтиленового пакета въелся меж сырых валунов и трепыхался на лёгком ветерке.
Ваня машинально потянул за край пакета — и… вытащил его наружу сантиметров на десять. Небольшой камушек, прилепленный к скале для маскировки, отвалился, а под ним-то и был спрятан небольшой пакет с чем-то лёгким и жёстким внутри.
Ваня осторожно вытряхнул на камни светлую тетрадку — очень чистенькую, совершенно сухую. На обложке аккуратнейшим девчачьим почерком были выведены круглые русские буквы:
Мой дневник! Не читать! Это только для меня.
И чуть ниже:
О незнакомец! Сей дневник
Хранит чужие тайны свято,
И если ты не хочешь вмиг
Навлечь ужасное проклятье,
В руках немного подержи
И вновь на место положи.
Ваня в голос захихикал от радости. Такие же стишки писали девчонки в школе, где Ваня учился до Суворовского. Кадет глядел на тетрадку и улыбался: она будто вывалилась к нему в руки из России, из родного прошлого, где никогда не могло быть ни ведьм, ни алхимиков, ни настоящих проклятий.
«Отчего мне так везёт?» — счастливо пронеслось в его голове. Ваня раскрыл тетрадку и начал читать — поспешно и внимательно, как шифрограмму.
Глава 17.
Записки из Мёртвого дома
О Наташа! Коли б ты здесь была, то бы так и плавала в грязи, как в пруду.
А. В. Суворов. Письмо дочери от 19 марта 1796 г.
«30 августа 200… г. Здравствуй, мой новый дневник. Я начинаю тебя потому, что завтра — лучший день в моей жизни! Завтра начнётся сказка, о которой раньше я не могла даже мечтать. Закончились конкурсы, я прошла отбор — из всех интернатов Московской области только меня одну выбрали для поездки в Мерлин.
Девочки из интерната, узнав о том, что я еду учиться в замок волшебников, рассказали об этом отцу Игорю, который ведёт у нас занятия в воскресной школе. Я ужасно перепугалась, когда он начал отговаривать меня от поездки. Милый отец Игорь! Он очень хороший и добрый, но мне кажется, что он опасается напрасно. Просто он не читал замечательные книжки про Гарри и его друзей. По счастью (я уверена, что это не просто случайность), к нам на Сходню приехал ужасно знаменитый профессор теологических наук Осип Куроедов. Какой же он умный! Его знает вся Россия. Я так люблю его книги для молодёжи — после книг про Гарри это моё любимое чтение. Он приехал во Дворец культуры, и набился полный зал. И вот одна девочка спросила лектора, как он относится к книгам про Гарри. Ура! Ответ рассеял вcе мои сомнения, возникшие после разговора с нашим милым, но немного старомодным батюшкой Игорем. Профессор Куроедов сказал, что книжки про Гарри очень хорошие и добрые. А потом он так верно рассказывал о христианском подвиге, о великой жертве Гарриной мамы — доброй волшебницы Горгулии, которая пошла на смерть ради спасения своего сыночка, что многие девчонки из нашего интерната даже расплакались, и я тоже немножко. Милый, милый Гарри, только ты один можешь нас понять, потому что ты тоже знаешь, что такое жизнь без родителей, что такое страдание.
Потом профессор Куроедов жутко интересно рассказывал про тяжёлый рок, про христианский смысл книги «Мастер и Маргарита», а также фильма «Чёрная кровь гориллы-убийцы», но я уже мало что запомнила, потому что думала о тебе, мой дорогой Гарри. Да! Я не могу предать тебя и отказаться от этой сказочной поездки в ТВОЙ чудесный замок. Я решила один раз в жизни не послушать нашего дорогого отца Игоря. И вот мы уже проехали Минск, я лежу на верхней полке и пишу эти строки. Какая же я счастливая! Я буду учиться в одном замке с Гарри! В это просто не верится. Прости, дневник, мне хочется плакать от радости. До завтра!
31 августа 200… г . Париж довольно грязный город, и люди очень похожи на людей в Тунисе, который я видела на фотографиях. Лондон я не заметила, потому что была уже ночь, я спала на верхней полке, и мне приснился чудный сон. Надеюсь, вещий. О том, что я учусь в Мерлине на одни пятёрки. И ещё мне приснился ОН, очень красивый и стройный, я запомнила его глаза в круглых очках! Милый Гарри, спасибо, что ты приснился, чтобы подбодрить меня. Надеюсь, мне удастся с тобой повстречаться не только во сне. Сейчас поезд мчится по Шотландии, нам несут чай. Я буду пить чай и мечтать, как всё будет замечательно в Мерлине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136
Куда крался наш герой босиком в половине второго ночи? К башне Алчного зрака. Ведь именно там, сразу за корпусом Анатомии Франкенштейнов, Надинька Еропкина видела заросли горьковатой красной ягоды.
Спрашивается, зачем кадету срочно понадобилось в заросли ягоды-калины? Разве это поможет разыскать Асеньку Рыкову? Логически рассуждая, можно сказать, что навряд ли. Но сердце почему-то звало Ваню Царицына на этот обрыв.
«Авось, наша Ася какую-нибудь вещичку там потеряла, — думал Ваня, пробегая босиком по шершавому камню квартала Пиявок. — А может быть, этот обрыв — любимое её место, и она частенько туда ходит поразмышлять, помечтать на природе, немножко поплакать… Многие девчонки любят такую романтику, и, судя по фотографии, Асе только дай поплакать где-нибудь в одиночестве… А может быть, она и этой ночью придёт полюбоваться на калинку-малинку? Всяко бывает…»
Нет, Асенька ровным счётом ничего не потеряла на обрыве среди зарослей калины. Ни брелочка с номером комнаты, ни бумажки с номером телефона. Зато Ванечка без труда приметил с краю ближайшего куста обломок той самой ветки, которая попала на страницу студенческой газеты. Конечно, приятно было осознавать, что этой ветки позавчера коснулась Асина рука… Но для доклада доктору Савенкову этого было явно недостаточно.
Иванушка присел на камень и задумался. Ночь была на удивление тихая — в траве поскрипывали обалдевшие от внезапного штиля насекомые, внизу под скалой тускло светлели зубцы крепостной стены, а совсем ниже, на триста метров в пропасть распахивался скалистый обрыв. Этот уголок за башней Алчного зрака понравился Ване: ничто здесь, казалось, не напоминало о том, что ты находишься в Мерлине. Ни тебе чугунных лавочек с рогатыми птицами на спинках, ни флагов со змеями и скрипящих фонарей в решетчатых шипастых корзинах… Только море и ночное небо. Можно даже вообразить себе, что вон там, за туманами, находится — Далеко-далеко, в тысячах верст — родная земля.
«Наверное, так же мечтала Ася Рыкова, — подумал Ваня. — Не иначе ведь, приходила она сюда только для того,. чтобы хоть ненадолго позабыть про магию, про волшебные палочки и ненавистные баллы. И вообразить, что вон там, вдали, — огоньки русских кораблей…» Ваня тяжеловато вздохнул и присел на холодный камень. Пальцы его случайно коснулись чего-то липкого и мокрого. Обрывок полиэтиленового пакета въелся меж сырых валунов и трепыхался на лёгком ветерке.
Ваня машинально потянул за край пакета — и… вытащил его наружу сантиметров на десять. Небольшой камушек, прилепленный к скале для маскировки, отвалился, а под ним-то и был спрятан небольшой пакет с чем-то лёгким и жёстким внутри.
Ваня осторожно вытряхнул на камни светлую тетрадку — очень чистенькую, совершенно сухую. На обложке аккуратнейшим девчачьим почерком были выведены круглые русские буквы:
Мой дневник! Не читать! Это только для меня.
И чуть ниже:
О незнакомец! Сей дневник
Хранит чужие тайны свято,
И если ты не хочешь вмиг
Навлечь ужасное проклятье,
В руках немного подержи
И вновь на место положи.
Ваня в голос захихикал от радости. Такие же стишки писали девчонки в школе, где Ваня учился до Суворовского. Кадет глядел на тетрадку и улыбался: она будто вывалилась к нему в руки из России, из родного прошлого, где никогда не могло быть ни ведьм, ни алхимиков, ни настоящих проклятий.
«Отчего мне так везёт?» — счастливо пронеслось в его голове. Ваня раскрыл тетрадку и начал читать — поспешно и внимательно, как шифрограмму.
Глава 17.
Записки из Мёртвого дома
О Наташа! Коли б ты здесь была, то бы так и плавала в грязи, как в пруду.
А. В. Суворов. Письмо дочери от 19 марта 1796 г.
«30 августа 200… г. Здравствуй, мой новый дневник. Я начинаю тебя потому, что завтра — лучший день в моей жизни! Завтра начнётся сказка, о которой раньше я не могла даже мечтать. Закончились конкурсы, я прошла отбор — из всех интернатов Московской области только меня одну выбрали для поездки в Мерлин.
Девочки из интерната, узнав о том, что я еду учиться в замок волшебников, рассказали об этом отцу Игорю, который ведёт у нас занятия в воскресной школе. Я ужасно перепугалась, когда он начал отговаривать меня от поездки. Милый отец Игорь! Он очень хороший и добрый, но мне кажется, что он опасается напрасно. Просто он не читал замечательные книжки про Гарри и его друзей. По счастью (я уверена, что это не просто случайность), к нам на Сходню приехал ужасно знаменитый профессор теологических наук Осип Куроедов. Какой же он умный! Его знает вся Россия. Я так люблю его книги для молодёжи — после книг про Гарри это моё любимое чтение. Он приехал во Дворец культуры, и набился полный зал. И вот одна девочка спросила лектора, как он относится к книгам про Гарри. Ура! Ответ рассеял вcе мои сомнения, возникшие после разговора с нашим милым, но немного старомодным батюшкой Игорем. Профессор Куроедов сказал, что книжки про Гарри очень хорошие и добрые. А потом он так верно рассказывал о христианском подвиге, о великой жертве Гарриной мамы — доброй волшебницы Горгулии, которая пошла на смерть ради спасения своего сыночка, что многие девчонки из нашего интерната даже расплакались, и я тоже немножко. Милый, милый Гарри, только ты один можешь нас понять, потому что ты тоже знаешь, что такое жизнь без родителей, что такое страдание.
Потом профессор Куроедов жутко интересно рассказывал про тяжёлый рок, про христианский смысл книги «Мастер и Маргарита», а также фильма «Чёрная кровь гориллы-убийцы», но я уже мало что запомнила, потому что думала о тебе, мой дорогой Гарри. Да! Я не могу предать тебя и отказаться от этой сказочной поездки в ТВОЙ чудесный замок. Я решила один раз в жизни не послушать нашего дорогого отца Игоря. И вот мы уже проехали Минск, я лежу на верхней полке и пишу эти строки. Какая же я счастливая! Я буду учиться в одном замке с Гарри! В это просто не верится. Прости, дневник, мне хочется плакать от радости. До завтра!
31 августа 200… г . Париж довольно грязный город, и люди очень похожи на людей в Тунисе, который я видела на фотографиях. Лондон я не заметила, потому что была уже ночь, я спала на верхней полке, и мне приснился чудный сон. Надеюсь, вещий. О том, что я учусь в Мерлине на одни пятёрки. И ещё мне приснился ОН, очень красивый и стройный, я запомнила его глаза в круглых очках! Милый Гарри, спасибо, что ты приснился, чтобы подбодрить меня. Надеюсь, мне удастся с тобой повстречаться не только во сне. Сейчас поезд мчится по Шотландии, нам несут чай. Я буду пить чай и мечтать, как всё будет замечательно в Мерлине.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136