— Я не отдам камень, — вдруг решился Крал.
— Вы убиваете его свет, а у меня он снова засияет.
Но горец стиснул камень еще крепче, хотя свет его и в самом деле уменьшался с каждой секундой. Однако еще через секунду, видимо, поборов себя, Крал положил камень на протянутую ладонь Мерика, но не выпустил его при этом из своих цепких пальцев.
— Остаемся все вместе. Поклянитесь.
— Мы не разбрасываемся клятвами, человек с гор.
— Мы тоже, — буркнул Крал. — Но теперь поклянитесь.
Глаза эльфа сузила ненависть, но он стиснул зубы и процедил:
— Я даю вам мое слово. И помогу найти вашего друга.
Крал пронзительно посмотрел на Мерика и отпустил руку.
— Надо идти. — поторопил Толчук.
— Куда? — усмехнулся эльф.
— Мы ищем друга, он ушел вон в тот туннель, — поспешил объяснить огр. — А с ним еще двое, с двумя источниками света.
— Свет? — с надеждой переспросил Мерик. — Который плывет по воздуху? Это, должно быть, мой сокол.
Толчук почесал в затылке:
— Нет.
Мерик снова усмехнулся.
— Вы не видели других огней?
Толчук покачал головой и спросил:
— А зачем вам так надо найти эту птицу?
— Она чует королевскую кровь. Потом объясню подробней.
— Я ничего не понял, — смутился Толчук, и ему на помощь пришел Крал:
— Он пускает свою птицу по следу, как гончую. Сокол ищет их пропавшего короля.
— Наследника короля, — уточнил эльф и потер камень, который снова засиял, освещая серебро волос и бледное лицо эльфа. — Королеве, когда нас изгнали, позволено было уйти, но король остался заложником, — продолжил неожиданно Мерик, и в словах его прозвучала незатихшая еще злоба.
Крал обвел рукой пещеру и свод над ней:
— Откуда же вы знаете, что после стольких лет здесь есть какие-то наследники?
— Король поклялся, что сохранит свой род в этой стране.
— А если все-таки не смог?
— Я сказал, что он поклялся , человек с гор, — процедил Мерик. — А мы умеем держать клятвы.
Все больше нервничая, Толчук решил сменить тему:
— Этот ястреб…
— Это лунный сокол, — поправил Мерик, отворачиваясь от горца.
— Ну да, эта птица. Как она может искать того, кого никогда не видела? Ведь даже снифферу нужен запах.
— Здесь главное не запах. Яйца лунных соколов омываются королевской кровью, так что птица и кровь тесно связаны. Этот сокол прямой потомок того, что когда-то принадлежал королю. И потомок узнает потомка того, в ком текла великая кровь.
— Но он же был с вами, — пробормотал Крал.
Мерик тяжело вздохнул, словно удивляясь человеческой глупости:
— Я сам королевской крови, четвертый сын королевы Траталы, Утренней Звезды. Но наш народ решил соединить два рода — ныне правящего и древнего королевского.
Крал грубо расхохотался:
— Так вы, значит, вроде свата, ищете жениха для сестры, что ли? Соединить два благородных дома! Хвала небу, мы такими глупостями не занимаемся и не кланяемся никому!
Мерик вспыхнул при этой насмешке, губы эльфа стянулись в нитку, а глаза вспыхнули ненавистью. И в тот же миг Толчук ощутил, что внутри этого тощего человека вскипела такая волна злобы, что если выпустить ее наружу, он будет опасней сотни гоблинов. И огр понял, что надо вообще заканчивать разговор. К тому же, Камень сердца уже давно настойчиво звал его дальше:
— Вот впереди туннель. Мой друг ушел туда. Может, и ваш сокол тоже.
Кровь медленно отхлынула от щек Мерика, он вздохнул и пожал плечами:
— Я дал слово и пойду с вами, — эльф быстро посмотрел на горца, но промолчал. — Пусть птица поохотится чуть подольше.
— Тогда пошли, — сказал Толчук и быстро пошел вперед, не давая возможности Кралу возразить или еще чем-нибудь разозлить эльфа. Мерик двинулся за ним, а Крал остался замыкающим. Все трое стали пробираться среди камней в полной тишине; порой Толчук переносил Мерика и Крала через препятствия на руках, на что Крал только хмурился и краснел. Он никогда не принял бы такой помощи в иной ситуации, но сейчас все же понимал, что Толчук прав.
Мерик же наоборот, принимал помощь огра как должное, без благодарности, сам протягивая руку тогда, когда Толчук еще и не предлагал ее. Казалось, он вообще привык, чтобы ему помогали и даже носили на руках. Толчук поднимал эльфа, как пушинку, дивясь легкости этого странного существа, напоминавшей ему легкость пустой яичной скорлупы.
Все эти действия совершались в полном молчании, и Толчук все никак не мог избавиться от размышлений о том, что услышал от эльфа. Что-то в этом рассказе весьма беспокоило его, но что — он никак не мог понять. Сначала огр попытался вспомнить все, что было ему известно об эльфах, потом постарался восстановить все подробности их первой встречи здесь, и к тому моменту, как они перелезли через завал, вдруг понял, что именно так обеспокоило его.
На первом же привале Толчук повернулся к Мерику. Тот стоял опустив плечи, явно утомленный переходом. Даже неутомимый Крал присел на первый попавшийся валун, массируя себе лодыжки и икры.
— Когда мы в первый раз встретились в лесу, вы ведь ничего не говорили про наследника, а только про какую-то ведьму. Это что, одно и то же? — осторожно спросил огр. Мерик кивнул, стараясь дышать спокойно и ровно:
— Да, это еще одна причина, по которой я ищу потомков короля. Наши оракулы сказали, что в этой земле появится ведьма, — и появится там, в той же долине, что и наш король. К этой ведьме, как бабочки на пламя, слетятся ее защитники со всей страны, и она окончательно разорит наши древние дома. Так что, помимо короля, я ищу и ведьму.
— Зачем? — припадая на ушибленную ногу, грозно выступил вперед Крал.
— Чтобы убить ее.
Елена увидела, как дядя шагнул к Эррилу, упавшему на колени у входа в этот таинственный зал. Старый бродяга изо всех сил отворачивал лицо от льющегося оттуда света. По щеке жонглера и воина проползла единственная слеза, сверкнув на мгновение алмазом.
— Что это? — спросил Бол, кладя руку на плечо Эррила. Но тот ничего не ответил и только указал вперед. Елена осторожно подкралась к дяде и выглянула из-за его плеча.
Свет шел откуда-то из самого центра круглого зала, оказавшегося совершенно пустым и даже лишенным каких-либо украшений по стенам.
— Удивительная работа, — прошептал дядя, щурясь на свет. — Но что вас так взволновало, Эррил?
Однако старый воин снова промолчал и лишь слегка покачал головой.
Обойдя дядю, чтобы лучше видеть, Елена, наконец, смогла рассмотреть зал в подробностях. В центре на голом полу стояла хрустальная статуя, излучавшая яркий серебристый свет, вернее сама она была, наверное, из этого чистейшего из чистых сияния Но сияние это не жгло, не ослепляло и не мешало как следует рассмотреть статую, скорее, наоборот. Оно сгущалось вокруг, придавая скульптуре больший объем и выразительность.
— Творец, создавший такое, был гениальным, — снова прошептал Бол, но глаза его с тревогой все переходили от статуи к Эррилу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109