Не стоит рубить сук, на котором сидишь. Особенно когда не знаешь, куда будешь падать. Потому-то князь, скрипя зубами, выполнил обязанности слуги, вихрем ворвавшись в опочивальню Белояна.
Волхв сидел перед горящей свечой и смотрел на пламя. Со лба его крупными каплями стекал пот. Верховный был страшно напряжен, видно было, как напряглись мускулы, на лбу вздулись жилы. Князь виновато кашлянул. Белоян дернулся, как от удара, бросил разъяренный взгляд на князя.
— Я, между прочим, не баклуши бью, — прорычал он.
— Прости, что нарушил твой покой, Верховный, — сокрушенно молвил Владимир, — но у меня гости.
Волхв смахнул рукавом пот со лба.
— Кто еще? Неужели сам печенежский хан Кучуг пожаловал? Так сказать, с дружеским визитом.
— Нет! — Победоносно изрек князь. — Вернулся твой подопечный. Северьян, кажется его зовут.
Белоян мигом сорвался с места, да так, что стул под ним хрустнул и развалился, но волхв даже глазом не повел. Ни к чему ему эти мирские дела, когда речь идет о высоком…
— Но когда он успел вернуться? — Допытывал верховный князя.
— Откуда же я знаю, — возмущался Владимир. — Я пришел, а он сидит… еще и нечисть с собой какую-то приволок. Домовым называет.
— Домовым? Это хорошо! Неужели Северьяну все-таки удалось сродниться со славянской землей…
Северьян сидел там же, где его видел в последний раз Владимир. Вольготно развалившись в княжеском кресле, он срезал ногти с пальцев острым заморским кинжалом. На приход Белояна никак не отреагировал, продолжая лениво ковырять руки. Зато маленький человечек заметил волхва, отшатнулся, спрятался за лучину.
— Сгинь, нечистый! — Завопил он, воинственно размахивая костяной иглой. — Эй, калика, здесь какой-то урод пришел. Толи медведь, толи человек…
— Не шуми, Доробей, — одернул домового Северьян. — Это не медведь, это верховный волхв Белоян.
— Совершенно верно, — прорычал волхв. — Приятно познакомиться. Никогда не видел, чтобы домовой так привязывался к человеку. Обычно домовые нелюдимы и избегают всякого общения.
— Я не все, — буркнул домовой, не решаясь выйти из-за лучины. Но иглу спрятал.
Белоян перевел взгляд на Северьяна. Кивнул князю, мол, можешь оставить нас одних. Владимир понял, на что намекает волхв, и с видом уязвленного гордеца покинул трапезную. Верховный спокойно вздохнул, взял другой стул, сел напротив Северьяна.
— Ну, здравствуй, убийца.
— И тебе доброго здоровья, волхв.
Убийца самым натуральным образом насмехался над Белояном. И волхв это чувствовал.
— Зачем ты вернулся? — Продолжил Белоян серьезно.
— Я связан словом. Никто не давал мне права уйти.
Белоян нахмурился.
— Я поражен! Ты действительно странный человек, Северьян. Но почему тебя не было, так долго?
— Загостился у древлян, — неопределенно ответил тот. — И обратная дорога не обошлась без приключений. Да, вы бы занялись лучше делом, да повывели нечисть из окрестных лесов. Я в меру возможностей, сам занимался этим… но моих сил не хватает…
— Как-нибудь в другой раз, — отмахнулся Белоян. — У нас проблемы посложнее…
Северьян нахмурился, скинул капюшон, так что стало видно его лицо, серое, изможденное, скулы выпирают, глаза пустые, безумные. Белоян отшатнулся.
— А ты изменился.
— Жизнь меняет, — бросил Северьян. — Так в чем же дело?
— Царьград шалит, — начал волхв. — Базилевс совсем совесть потерял. Натравил магов, насылает на нас то наводнения, то засухи, да так, что даже боги гневаются.
— Гневаются, но не помогают. Это на них похоже, — хищно улыбнулся Северьян.
— Боги лишь созерцают. Это их право. Но Базилевс перегнул палку.
— И кто же его остановит? — Подозрительно прищурился убийца.
— Ты! — Гордо сказал волхв. — Лишь тебе, избранному, под силу сделать невозможное.
— И что же мне предлагается? Убить Владыку? В таком случае ты явно переоценил мои силы, волхв. Я, конечно, пойду, но паду раньше…
Белоян перебил его.
— Никто не просит тебя убивать. Все что нужно, это выкрасть талисман Базилевса. Сила его в Белокамне. Украдешь камень, и Русь освободится от ига Царьграда. Освободишься и ты…
— От ига Царьграда? — Передразнил Северьян.
— От слова, данного Владимиру. Я тебе обещаю.
Северьян резво вскочил с кресла. Подпрыгивающей походкой хищника пересек комнату, встал возле окна.
— Заманчивое предложение. Полная свобода взамен… Впрочем, у меня нет выбора. Итак, рассказывай, все, что знаешь об этом твоем талисмане и… остальное потом.
Белоян ухмыльнулся, обнажив острые огромные клыки. Он и не надеялся столь просто решить эту проблему. Всегда испытываешь облегчение, когда перекидываешь непосильную ношу со своих плеч на плечи другого. И плевать, если тот, кому ты ее отдал, сломается, не выдержит. Это уже будет его проблема.
— С тобой легко иметь дело. Так слушай. Белокамень хранится в Царьградской сокровищнице. Его не найдешь просто так, надо постараться… и проникнуть в святая святых Владыки. Сам Белокамень похож на обыкновенный булыжник, размером чуть больше твоего друга, — волхв бросил взгляд на домового.
— Я не булыжник, — буркнул Доробей, но из-за лучины так и не вышел.
— Теперь мои требования, — решительно молвил Северьян. — Если я вернусь живым, мне нужна полная свобода, безо всяких ограничений. Деньги тоже не помешают, но сумма — вопрос отдельный. И, конечно меч и прочая амуниция на мой выбор. Последнее не обсуждается.
— Я думаю, это не сложно устроить, — согласился Белоян. — Но зачем тебе деньги? Я думал, что свобода для тебя…
— Надеялся, что я себя убью, — сощурил глаза Северьян, — не так ли? Но хочу тебя огорчить, волхв. У меня появился вкус к жизни.
— Ничего, — криво усмехнулся Белоян. — Это путешествие у тебя его отобьет.
Глава 23.
Утро выдалось холодным и пасмурным. Дождь то стихал, то возобновлялся и лил с новой силой. Но вопреки непогоде, Перелесье гудело, как растревоженный пчелиный улей. Здесь, на взмокших суматошных улицах царила базарная суета. Ярмарка, как ей и полагается, работала, несмотря на смерчи, тайфуны, снежные бури и засухи. Это было больше, чем просто покупка вещей и продуктов. Для жителей Перелесья сие скорее, походило на ритуал. Люди с корзинками и котомками ходили от прилавка к прилавку, важно интересовались новинками, торговались, ругались, в общем, отдыхали, как умели. Здесь же сновали стражники, проверяли, верно ли ведется торговля, разнимали дерущихся и следили, как могли за порядком.
Данила втиснулся среди двух крупных баб, оттолкнул дерущихся из-за леденца мальчишек, и пошел в сторону жилых кварталов. Здесь было тихо и безлюдно. Редкий пес пробегал мимо, голодно озираясь, уже не торопился гавкнуть на случайного прохожего. Когда стихия начинает буйствовать, все живые твари сплочаются, по крайней мере, относятся друг к другу куда дружелюбнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Волхв сидел перед горящей свечой и смотрел на пламя. Со лба его крупными каплями стекал пот. Верховный был страшно напряжен, видно было, как напряглись мускулы, на лбу вздулись жилы. Князь виновато кашлянул. Белоян дернулся, как от удара, бросил разъяренный взгляд на князя.
— Я, между прочим, не баклуши бью, — прорычал он.
— Прости, что нарушил твой покой, Верховный, — сокрушенно молвил Владимир, — но у меня гости.
Волхв смахнул рукавом пот со лба.
— Кто еще? Неужели сам печенежский хан Кучуг пожаловал? Так сказать, с дружеским визитом.
— Нет! — Победоносно изрек князь. — Вернулся твой подопечный. Северьян, кажется его зовут.
Белоян мигом сорвался с места, да так, что стул под ним хрустнул и развалился, но волхв даже глазом не повел. Ни к чему ему эти мирские дела, когда речь идет о высоком…
— Но когда он успел вернуться? — Допытывал верховный князя.
— Откуда же я знаю, — возмущался Владимир. — Я пришел, а он сидит… еще и нечисть с собой какую-то приволок. Домовым называет.
— Домовым? Это хорошо! Неужели Северьяну все-таки удалось сродниться со славянской землей…
Северьян сидел там же, где его видел в последний раз Владимир. Вольготно развалившись в княжеском кресле, он срезал ногти с пальцев острым заморским кинжалом. На приход Белояна никак не отреагировал, продолжая лениво ковырять руки. Зато маленький человечек заметил волхва, отшатнулся, спрятался за лучину.
— Сгинь, нечистый! — Завопил он, воинственно размахивая костяной иглой. — Эй, калика, здесь какой-то урод пришел. Толи медведь, толи человек…
— Не шуми, Доробей, — одернул домового Северьян. — Это не медведь, это верховный волхв Белоян.
— Совершенно верно, — прорычал волхв. — Приятно познакомиться. Никогда не видел, чтобы домовой так привязывался к человеку. Обычно домовые нелюдимы и избегают всякого общения.
— Я не все, — буркнул домовой, не решаясь выйти из-за лучины. Но иглу спрятал.
Белоян перевел взгляд на Северьяна. Кивнул князю, мол, можешь оставить нас одних. Владимир понял, на что намекает волхв, и с видом уязвленного гордеца покинул трапезную. Верховный спокойно вздохнул, взял другой стул, сел напротив Северьяна.
— Ну, здравствуй, убийца.
— И тебе доброго здоровья, волхв.
Убийца самым натуральным образом насмехался над Белояном. И волхв это чувствовал.
— Зачем ты вернулся? — Продолжил Белоян серьезно.
— Я связан словом. Никто не давал мне права уйти.
Белоян нахмурился.
— Я поражен! Ты действительно странный человек, Северьян. Но почему тебя не было, так долго?
— Загостился у древлян, — неопределенно ответил тот. — И обратная дорога не обошлась без приключений. Да, вы бы занялись лучше делом, да повывели нечисть из окрестных лесов. Я в меру возможностей, сам занимался этим… но моих сил не хватает…
— Как-нибудь в другой раз, — отмахнулся Белоян. — У нас проблемы посложнее…
Северьян нахмурился, скинул капюшон, так что стало видно его лицо, серое, изможденное, скулы выпирают, глаза пустые, безумные. Белоян отшатнулся.
— А ты изменился.
— Жизнь меняет, — бросил Северьян. — Так в чем же дело?
— Царьград шалит, — начал волхв. — Базилевс совсем совесть потерял. Натравил магов, насылает на нас то наводнения, то засухи, да так, что даже боги гневаются.
— Гневаются, но не помогают. Это на них похоже, — хищно улыбнулся Северьян.
— Боги лишь созерцают. Это их право. Но Базилевс перегнул палку.
— И кто же его остановит? — Подозрительно прищурился убийца.
— Ты! — Гордо сказал волхв. — Лишь тебе, избранному, под силу сделать невозможное.
— И что же мне предлагается? Убить Владыку? В таком случае ты явно переоценил мои силы, волхв. Я, конечно, пойду, но паду раньше…
Белоян перебил его.
— Никто не просит тебя убивать. Все что нужно, это выкрасть талисман Базилевса. Сила его в Белокамне. Украдешь камень, и Русь освободится от ига Царьграда. Освободишься и ты…
— От ига Царьграда? — Передразнил Северьян.
— От слова, данного Владимиру. Я тебе обещаю.
Северьян резво вскочил с кресла. Подпрыгивающей походкой хищника пересек комнату, встал возле окна.
— Заманчивое предложение. Полная свобода взамен… Впрочем, у меня нет выбора. Итак, рассказывай, все, что знаешь об этом твоем талисмане и… остальное потом.
Белоян ухмыльнулся, обнажив острые огромные клыки. Он и не надеялся столь просто решить эту проблему. Всегда испытываешь облегчение, когда перекидываешь непосильную ношу со своих плеч на плечи другого. И плевать, если тот, кому ты ее отдал, сломается, не выдержит. Это уже будет его проблема.
— С тобой легко иметь дело. Так слушай. Белокамень хранится в Царьградской сокровищнице. Его не найдешь просто так, надо постараться… и проникнуть в святая святых Владыки. Сам Белокамень похож на обыкновенный булыжник, размером чуть больше твоего друга, — волхв бросил взгляд на домового.
— Я не булыжник, — буркнул Доробей, но из-за лучины так и не вышел.
— Теперь мои требования, — решительно молвил Северьян. — Если я вернусь живым, мне нужна полная свобода, безо всяких ограничений. Деньги тоже не помешают, но сумма — вопрос отдельный. И, конечно меч и прочая амуниция на мой выбор. Последнее не обсуждается.
— Я думаю, это не сложно устроить, — согласился Белоян. — Но зачем тебе деньги? Я думал, что свобода для тебя…
— Надеялся, что я себя убью, — сощурил глаза Северьян, — не так ли? Но хочу тебя огорчить, волхв. У меня появился вкус к жизни.
— Ничего, — криво усмехнулся Белоян. — Это путешествие у тебя его отобьет.
Глава 23.
Утро выдалось холодным и пасмурным. Дождь то стихал, то возобновлялся и лил с новой силой. Но вопреки непогоде, Перелесье гудело, как растревоженный пчелиный улей. Здесь, на взмокших суматошных улицах царила базарная суета. Ярмарка, как ей и полагается, работала, несмотря на смерчи, тайфуны, снежные бури и засухи. Это было больше, чем просто покупка вещей и продуктов. Для жителей Перелесья сие скорее, походило на ритуал. Люди с корзинками и котомками ходили от прилавка к прилавку, важно интересовались новинками, торговались, ругались, в общем, отдыхали, как умели. Здесь же сновали стражники, проверяли, верно ли ведется торговля, разнимали дерущихся и следили, как могли за порядком.
Данила втиснулся среди двух крупных баб, оттолкнул дерущихся из-за леденца мальчишек, и пошел в сторону жилых кварталов. Здесь было тихо и безлюдно. Редкий пес пробегал мимо, голодно озираясь, уже не торопился гавкнуть на случайного прохожего. Когда стихия начинает буйствовать, все живые твари сплочаются, по крайней мере, относятся друг к другу куда дружелюбнее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115