И не виноваты они, что родились в Царьграде. Ведь и им доступны людские чувства, и любовь и ненависть. А то, что другие, так к этому привыкаешь. Они же привыкли к дубиноголовости и неотесанности русичей. Так почему бы и русичам не привыкнуть к ромеям?
Квартал мелькал за кварталом, когда Данила дошел до Славянского, в небо уже выползло солнце. Надо поскорее избавиться от доспехов, — решил он. — Как бы не было беды. А в корчме ждет Люта. Все еще ждет, — Данила был уверен. Она бы не уехала все равно, не бросила бы его. Просто потому, что любила. И ждала до последнего бы, даже когда совсем не осталось надежды.
Когда подходил к постоялому двору, увидел Збыслава. Тот шел смурной, заметив Данилу не узнал, скривился. А как узнал, обомлел.
— Ты что, земляк? Никак в охрану Императора попал? — Воскликнул Збыслав ошарашенно.
— Не знаю кто к кому попал, но мне надо срочно избавиться от этого барахла. Когда найдут его хозяина, мне не поздоровится.
— Ты что, убил дворцового стражника? — Воскликнул кто-то из охранников.
— А как же мне иначе было выбраться из Императорского дворца? В окно прыгать? — Вспылил Данила.
Збыслав нахмурился, что-то шепнул дружинникам.
— Ну-ка пошли ко мне, найдем тебе новую одежу, да заодно расскажешь все. А где твой друг-полукровка?
Данила отвернулся.
— Его больше нет.
— Понимаю. Выбраться из дворца Императора живым непросто.
Дом Збыслава был большой, один из самых больших окрест. Он завел Данилу с черного хода, пустил в большую чистую комнату, сам подошел к огромному сундуку, вытащил какие-то шмотки.
— Вот, надень, — кинул он Даниле холщовую белую рубаху и теплые штаны. — У тебя плечи широкие, почти как у меня, так что подойдет, я думаю. А эти железки брось в угол. Мне от них еще избавляться предстоит.
Когда Данила скинул доспехи и одежу ромея, облачился в удобные, куда более привычные вещи, Збыслав усадил его на лавку, сам сел напротив.
— Давай, рассказывай.
Данила задумался. Можно ли говорить этому человеку то, что было тайной? Но ведь это уже было. Теперь дело сделано и тайна перестает быть тайной. А Даниле с Лютой надо еще как-нибудь выбраться из Империи. И он рассказал все, что знал, о талисмане, о приказе Владимира и о миссии Северьяна. Збыслав долго сидел задумавшись, хмыкал каким-то своим мыслям. Наконец поднялся, вздохнул.
— Да, ну и наворотил Владимир. Раньше всегда предупреждал, когда закатывал такие интриги. Ты, как я понимаю вообще не при чем… был.
— Ну да, просто мы с Северьяном друзья… были друзьями. И помогли друг другу.
— И теперь мне придется тебя вытаскивать из Царьграда, тайком переправив на корабль… да, незадача. Ладно, я уж как-нибудь подсоблю.
Данила кашлянул.
— Збыслав, не меня одного. Еще и моя невеста, она ведь тоже со мной…
Замолчал, уловив хмурый взгляд Збыслава. Тот молча вышел из комнаты, через минуту вернулся назад, положив на стол большой изогнутый кинжал. В памяти Данилы колыхнулись ростки воспоминаний. Ну конечно же, с этим ножом на Северьяна напал прислужник Ликуна. Но откуда он у Збыслава?
— Узнаешь нож? — Спросил он хмуро.
Данила кивнул. Конечно, он бы узнал этот нож без труда. Не нож, а целый меч, лезвие диковинно изогнуто, рукоять в форме змеи с небольшим красным камнем.
— Этим ножом была убита девушка. Твоя невеста… я сожалею.
Глава 54.
Сон был таким безмятежным и спокойным, что нарушать его, нарушать наглым, бесцеремонным вмешательством было просто кощунственно. И когда вдруг громко хлопнула дверь и радостный голос завопил что-то нечленораздельное, у недоспавшего, разъяренного Ликуна было одно желание — убить вторженца, убить медленно и мучительно.
Ликун перевернулся на бок, медленно открыл глаза. На пороге стоял запыхавшийся Багыр, на руках и одежде его была кровь.
— Ты что, прямиком из мясной лавки? — Спросонья спросил Ликун. — Какого Ящера ты приперся в такую рань и разбудил меня?
Багыр довольно оскалился.
— Я выполнил твою волю, хозяин! Девка мертва! Она долго мучилась и молила о пощаде, но я не пощадил ее!
Это было чистым воды вымыслом. Грубым вымыслом, состряпанным Быгыром по дороге. Но ему так хотелось верить, что девка действительно умоляла его, просила на коленях и билась в раскаянии, что он действительно поверил в это. Потому очевидная ложь выглядела вполне правдивой.
— А чужеземцы? Ты убил их? — Прищурился Ликун.
Багыр состроил скорбную гримасу.
— Нет, хозяин. Но в том не моя вина. Чужеземцев не было, я нашел только бабу.
Купец вздохнул. Откровенно говоря, у него уже не было ни какого желания мстить, а уж тем более убивать кого бы то ни было. Он все-таки торговец, а не убийца. И сейчас расценивал это происшествие, как небольшой торговый крах, легко исправляемый.
— Хорошо. Ты все сделал правильно, — устало проговорил Ликун. — Скажи, кто-нибудь тебя видел?
— Хозяин постоялого двора. Но он будет молчать, я его запугал.
Ликун отмахнулся.
— Даже если не будет, это не важно. Пусть хоть на каждом углу трезвонит. Во-первых, никто не знает, что ты мой человек. А во-вторых, у славян хватает других проблем, чтобы еще и со случайными странниками возиться. Другое дело обстоит с чужеземцами. Если они узнают, по чьей вине погибла баба, они вполне могут доставить нам массу хлопот. Надеюсь, ты не дал повода подозревать нас…
Багыр растерянно попятился.
— Но… я не знал…
— Что значит не знал? — Вопросительно взглянул Ликун.
— Я убил девку ножом… и…
— Оставил нож! Глупец! Да этот нож выдаст тебя с потрохами!
Гигант опустил взгляд, сжал плечи. Это выглядело так смешно, когда маленький толстый человечек распекал огромного мордоворота, а тот послушно кивал и отступал к стене.
— Давай, собирай вещи, дурак! — Рявкнул Ликун. — Может обойдется без столкновений! Эх, и на кой ляд понесло тебя в Славянский квартал?
— Так ты же сам сказал, хозяин…
— Молчи, слабоумный! Зачем, скажи, зачем ты оставил на месте убийства нож. Теперь даже славяне могут подать жалобу к Императору и тебя выловят, как бешенную собаку и казнят, понял? А заодно и мне достанется!
Ликун вскочил с кровати, начал лихорадочно натягивать портки. Штаны не налезали, купец ругался, упал, но снова поднялся. Дрожащими руками натянул богато расшитую узорами рубаху. Он давно так не боялся.
Данила просто потерял дар речи. Неверяще, тупо смотрел на злополучный нож. Хотелось верить, что все это шутка, что Люта жива, но жуткий нож. Он перечеркивал все. Данила осторожно взял длинный изогнутый клинок, попробовал на остроту. Из пальца тотчас брызнула кровь, но он и не заметил. В голову пришел самый глупый вопрос, какой только можно было себе представить.
— Вы ее уже похоронили?
— Да, на нашем кладбище, среди знатных людей. Ей будет хорошо там.
Данила медленно отвернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115
Квартал мелькал за кварталом, когда Данила дошел до Славянского, в небо уже выползло солнце. Надо поскорее избавиться от доспехов, — решил он. — Как бы не было беды. А в корчме ждет Люта. Все еще ждет, — Данила был уверен. Она бы не уехала все равно, не бросила бы его. Просто потому, что любила. И ждала до последнего бы, даже когда совсем не осталось надежды.
Когда подходил к постоялому двору, увидел Збыслава. Тот шел смурной, заметив Данилу не узнал, скривился. А как узнал, обомлел.
— Ты что, земляк? Никак в охрану Императора попал? — Воскликнул Збыслав ошарашенно.
— Не знаю кто к кому попал, но мне надо срочно избавиться от этого барахла. Когда найдут его хозяина, мне не поздоровится.
— Ты что, убил дворцового стражника? — Воскликнул кто-то из охранников.
— А как же мне иначе было выбраться из Императорского дворца? В окно прыгать? — Вспылил Данила.
Збыслав нахмурился, что-то шепнул дружинникам.
— Ну-ка пошли ко мне, найдем тебе новую одежу, да заодно расскажешь все. А где твой друг-полукровка?
Данила отвернулся.
— Его больше нет.
— Понимаю. Выбраться из дворца Императора живым непросто.
Дом Збыслава был большой, один из самых больших окрест. Он завел Данилу с черного хода, пустил в большую чистую комнату, сам подошел к огромному сундуку, вытащил какие-то шмотки.
— Вот, надень, — кинул он Даниле холщовую белую рубаху и теплые штаны. — У тебя плечи широкие, почти как у меня, так что подойдет, я думаю. А эти железки брось в угол. Мне от них еще избавляться предстоит.
Когда Данила скинул доспехи и одежу ромея, облачился в удобные, куда более привычные вещи, Збыслав усадил его на лавку, сам сел напротив.
— Давай, рассказывай.
Данила задумался. Можно ли говорить этому человеку то, что было тайной? Но ведь это уже было. Теперь дело сделано и тайна перестает быть тайной. А Даниле с Лютой надо еще как-нибудь выбраться из Империи. И он рассказал все, что знал, о талисмане, о приказе Владимира и о миссии Северьяна. Збыслав долго сидел задумавшись, хмыкал каким-то своим мыслям. Наконец поднялся, вздохнул.
— Да, ну и наворотил Владимир. Раньше всегда предупреждал, когда закатывал такие интриги. Ты, как я понимаю вообще не при чем… был.
— Ну да, просто мы с Северьяном друзья… были друзьями. И помогли друг другу.
— И теперь мне придется тебя вытаскивать из Царьграда, тайком переправив на корабль… да, незадача. Ладно, я уж как-нибудь подсоблю.
Данила кашлянул.
— Збыслав, не меня одного. Еще и моя невеста, она ведь тоже со мной…
Замолчал, уловив хмурый взгляд Збыслава. Тот молча вышел из комнаты, через минуту вернулся назад, положив на стол большой изогнутый кинжал. В памяти Данилы колыхнулись ростки воспоминаний. Ну конечно же, с этим ножом на Северьяна напал прислужник Ликуна. Но откуда он у Збыслава?
— Узнаешь нож? — Спросил он хмуро.
Данила кивнул. Конечно, он бы узнал этот нож без труда. Не нож, а целый меч, лезвие диковинно изогнуто, рукоять в форме змеи с небольшим красным камнем.
— Этим ножом была убита девушка. Твоя невеста… я сожалею.
Глава 54.
Сон был таким безмятежным и спокойным, что нарушать его, нарушать наглым, бесцеремонным вмешательством было просто кощунственно. И когда вдруг громко хлопнула дверь и радостный голос завопил что-то нечленораздельное, у недоспавшего, разъяренного Ликуна было одно желание — убить вторженца, убить медленно и мучительно.
Ликун перевернулся на бок, медленно открыл глаза. На пороге стоял запыхавшийся Багыр, на руках и одежде его была кровь.
— Ты что, прямиком из мясной лавки? — Спросонья спросил Ликун. — Какого Ящера ты приперся в такую рань и разбудил меня?
Багыр довольно оскалился.
— Я выполнил твою волю, хозяин! Девка мертва! Она долго мучилась и молила о пощаде, но я не пощадил ее!
Это было чистым воды вымыслом. Грубым вымыслом, состряпанным Быгыром по дороге. Но ему так хотелось верить, что девка действительно умоляла его, просила на коленях и билась в раскаянии, что он действительно поверил в это. Потому очевидная ложь выглядела вполне правдивой.
— А чужеземцы? Ты убил их? — Прищурился Ликун.
Багыр состроил скорбную гримасу.
— Нет, хозяин. Но в том не моя вина. Чужеземцев не было, я нашел только бабу.
Купец вздохнул. Откровенно говоря, у него уже не было ни какого желания мстить, а уж тем более убивать кого бы то ни было. Он все-таки торговец, а не убийца. И сейчас расценивал это происшествие, как небольшой торговый крах, легко исправляемый.
— Хорошо. Ты все сделал правильно, — устало проговорил Ликун. — Скажи, кто-нибудь тебя видел?
— Хозяин постоялого двора. Но он будет молчать, я его запугал.
Ликун отмахнулся.
— Даже если не будет, это не важно. Пусть хоть на каждом углу трезвонит. Во-первых, никто не знает, что ты мой человек. А во-вторых, у славян хватает других проблем, чтобы еще и со случайными странниками возиться. Другое дело обстоит с чужеземцами. Если они узнают, по чьей вине погибла баба, они вполне могут доставить нам массу хлопот. Надеюсь, ты не дал повода подозревать нас…
Багыр растерянно попятился.
— Но… я не знал…
— Что значит не знал? — Вопросительно взглянул Ликун.
— Я убил девку ножом… и…
— Оставил нож! Глупец! Да этот нож выдаст тебя с потрохами!
Гигант опустил взгляд, сжал плечи. Это выглядело так смешно, когда маленький толстый человечек распекал огромного мордоворота, а тот послушно кивал и отступал к стене.
— Давай, собирай вещи, дурак! — Рявкнул Ликун. — Может обойдется без столкновений! Эх, и на кой ляд понесло тебя в Славянский квартал?
— Так ты же сам сказал, хозяин…
— Молчи, слабоумный! Зачем, скажи, зачем ты оставил на месте убийства нож. Теперь даже славяне могут подать жалобу к Императору и тебя выловят, как бешенную собаку и казнят, понял? А заодно и мне достанется!
Ликун вскочил с кровати, начал лихорадочно натягивать портки. Штаны не налезали, купец ругался, упал, но снова поднялся. Дрожащими руками натянул богато расшитую узорами рубаху. Он давно так не боялся.
Данила просто потерял дар речи. Неверяще, тупо смотрел на злополучный нож. Хотелось верить, что все это шутка, что Люта жива, но жуткий нож. Он перечеркивал все. Данила осторожно взял длинный изогнутый клинок, попробовал на остроту. Из пальца тотчас брызнула кровь, но он и не заметил. В голову пришел самый глупый вопрос, какой только можно было себе представить.
— Вы ее уже похоронили?
— Да, на нашем кладбище, среди знатных людей. Ей будет хорошо там.
Данила медленно отвернулся.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115