Господин Сёнто сражается, как обычный воин, подумал Танаки. Стрелы все падали и падали, но Танаки не мог сказать, откуда они летят. Господин Тосаки Йосихира оттолкнул варвара слева от Танаки, крикнув, что видит берег канала. Вокруг падали стрелы и люди.
Танаки одним ударом убил всадника, огляделся в поисках господина Сёнто, но нигде не увидел его. Теперь повсюду раздавались крики: «Канал, они нашли канал!»
Нисима потеряла счет времени. Суйюн говорил, что делать, то и дело приказывая свернуть или, наоборот, идти прямо.
— Что это, брат? Ты слышишь? — прошептала Кицура. Нисима наклонилась к кузине:
— Ничего не говори. Суйюн-сум может чувствовать на расстоянии. Не отвлекай его.
Красивое лицо Кицуры побледнело. Она лишь кивнула на слова Нисимы.
Несколько раз мимо промчались всадники. Время от времени слышались звуки рожков и удары мечей. Суйюн взглянул на небо, на котором появились голубые проблески.
— Туман рассеивается на востоке, мы на пути к каналу.
Он натянул поводья лошади Кицуры, Нисима направила коня за ним. Она проехали, возможно, сотню футов, и туман снова сгустился. Суйюн повернул налево, потом остановился. Невдалеке слышался топот копыт многочисленных всадников.
Неожиданно Суйюн остановился, закрыв глаза. Где-то недалеко кашлял человек, хотя Нисима не могла понять, откуда идет звук.
Суйюн заговорил, и голос его звучал странно, словно издалека.
— Не двигайся с этого места, не важно, что произойдет.
Он передал поводья лошади Кицуры Нисиме, пожав ее руку.
Направив своего коня вперед, монах исчез в белой мгле. Кицура потянулась и схватилась за рукав сестры. Звук чего-то тяжелого, ударившегося о землю, достиг их ушей, потом появилась лошадь без всадника, заставив отпрянуть их собственных животных. Кицура упала.
Из тумана выскочил Суйюн, быстро спешившись, помог Кицуре встать.
— Вы не ушиблись, госпожа Кицура? Она покачала головой:
— Нет… — Шевеля руками, девушка пыталась улыбнуться. — Земля мягкая.
С помощью монаха она взобралась на лошадь.
Без промедления они двинулись в путь, на сей раз быстрее. Туман скоро рассеется, в этом нет сомнений.
Когда пелена отступила, Суйюн пустил лошадей галопом. Вскоре шум битвы остался позади, и теперь беглецы останавливались чаще.
Справа раздался крик.
— Езжайте! — приказал Суйюн. — Ни в коем случае не останавливайтесь.
Он подстегнул лошадь Кицуры и повернулся на звуки, доносящиеся снизу.
Круг их мира сузился до нескольких десятков шагов, и в этом пространстве Нисима не видела ни одной движущейся фигуры. У низкой каменной стены они потеряли время, пока Нисима заставляла обоих животных перепрыгнуть препятствие.
Они помчались вперед, ничего не видя, пока наконец Нисима не остановила лошадей, оглядываясь через плечо.
— Брат Суйюн велел не останавливаться, — напомнила Кицура. Нисима покачала головой:
— Но он один. Ты видела, сколько их было? Кицура пожала плечами:
— Я не вижу сквозь туман, кузина. Думаю, там, впереди, столица, смотри.
Слева от них полуденное солнце отражалось от белых стен города.
— Я поворачиваю, Кицу-сум.
Нисима вытерла рукавом лоб таким неженским жестом, что рассмешила сестру.
— Не время смеяться, кузина, — отчитала ее Нисима.
— Прости меня, Ниси-сум, я… прости… — Лицо Кицуры стало серьезным, хотя глаза все еще искрились.
Сзади донесся стук копыт лошади, обе девушки повернулись и увидели всадника, перепрыгивающего через преграду.
— Это брат Суйюн, кузина, — сказала Кицура. — Я уверена.
Нисима помчалась навстречу монаху. Когда он остановился, девушка обняла его. Кицура прислонилась к дереву неподалеку, а из тумана во всей красе появлялась столица.
Махнув на север и запад, где мгла рассеялась, Суйюн освободился из рук Нисимы. Она отпустила его и повернулась посмотреть.
Среди остатков тумана по полю металась императорская армия, направляясь к столице малыми группами, многие пешком, сняв доспехи, чтобы быстрее идти. Молчание воцарилось на многие ри, потерпевшие поражение солдаты Ва отступали.
— Где мой отец? — спросила Нисима.
Суйюн покачал головой и указал на восток. Нисима увидела большой отряд, двигающийся к реке.
— Армия господина Танаки? — спросила она.
— Варвары, — тихо ответил Суйюн. — Эта линия отступления отрезана. Хан гонит нас в столицу.
Они снова поскакали. Наполненные водой канавы использовали, чтобы напоить коней. Суйюн остановился, чтобы позволить лошадям отдохнуть.
Сидя на берегу под теплым весенним солнцем, Нисима с трудом могла представить, что лишь в нескольких ри отсюда идет война. Она закрыла глаза, пытаясь заставить себя поверить, что это сон. Но когда открыла их, отступающая армия напомнила девушке, что все происходит на самом деле.
Забрав у Суйюна поводья, Кицура сказала:
— Теперь тумана нет, я не потеряюсь, брат. Я должна учиться сидеть в седле, пока могу.
Группа всадников приближалась к ним. Это были люди Комавары.
— Мы оторвались от нашего господина в тумане и суматохе битвы, — объяснил офицер Нарихира Шисато.
Суйюн заставил его спешиться и осмотрел раны — переломанные ребра и ужасные синяки.
— Есть ли новости от моего отца, господина Сёнто? — спросила Нисима, почти боясь того, что может услышать.
Офицер повернулся к месту сражения, словно ища ответа на вопрос Нисимы.
— Господин Сёнто присоединился к господину Танаки, — сказал он, не отрывая взгляда от поля. — Он возглавил армию. Потом мы напали на варваров, госпожа Нисима, чтобы обеспечить отступление. С того времени мы не видели отряда господина Сёнто. — Он указал на тысячи людей, направляющихся в столицу. — Армию Императора разгромили до того, как она смогла отступить. Сын Неба бежал, отдав поле варварам. Это черный день, госпожа Нисима. Северный ветер пришел из пустыни и принес нам поражение.
Мужчина печально покачал головой, больше не сказав ни слова. Маленькая группа ехала молча, подгоняя уставших лошадей. Небо на западе было освещено закатом, от которого сжималось сердце.
— Знак конца славной Империи, — прошептал один из воинов.
Другие взглянули на него, он поклонился, извиняясь.
Медленно наступала темнота, цвета заката уступили место звездам на востоке. Огни столицы гасли, и наконец мир поглотила ночь. Семеро гвардейцев Императора присоединились к ним.
Нисима и Кицура сняли капюшоны, темнота и так достаточно хорошо скрывала их. Обе молчали. Люди Комавары ехала между ними и другими гвардейцами. Мало говорили, каждый погрузился в свои мысли.
Империя пала.
Северные ворота в имперскую столицу были открыты. Мост, ведущий в город через канал, еще не разрушили. У входа стояла группа императорских гвардейцев.
Отряд госпожи Нисимы окликнули, хотя казалось, это лишь формальность — так много людей бежало в столицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Танаки одним ударом убил всадника, огляделся в поисках господина Сёнто, но нигде не увидел его. Теперь повсюду раздавались крики: «Канал, они нашли канал!»
Нисима потеряла счет времени. Суйюн говорил, что делать, то и дело приказывая свернуть или, наоборот, идти прямо.
— Что это, брат? Ты слышишь? — прошептала Кицура. Нисима наклонилась к кузине:
— Ничего не говори. Суйюн-сум может чувствовать на расстоянии. Не отвлекай его.
Красивое лицо Кицуры побледнело. Она лишь кивнула на слова Нисимы.
Несколько раз мимо промчались всадники. Время от времени слышались звуки рожков и удары мечей. Суйюн взглянул на небо, на котором появились голубые проблески.
— Туман рассеивается на востоке, мы на пути к каналу.
Он натянул поводья лошади Кицуры, Нисима направила коня за ним. Она проехали, возможно, сотню футов, и туман снова сгустился. Суйюн повернул налево, потом остановился. Невдалеке слышался топот копыт многочисленных всадников.
Неожиданно Суйюн остановился, закрыв глаза. Где-то недалеко кашлял человек, хотя Нисима не могла понять, откуда идет звук.
Суйюн заговорил, и голос его звучал странно, словно издалека.
— Не двигайся с этого места, не важно, что произойдет.
Он передал поводья лошади Кицуры Нисиме, пожав ее руку.
Направив своего коня вперед, монах исчез в белой мгле. Кицура потянулась и схватилась за рукав сестры. Звук чего-то тяжелого, ударившегося о землю, достиг их ушей, потом появилась лошадь без всадника, заставив отпрянуть их собственных животных. Кицура упала.
Из тумана выскочил Суйюн, быстро спешившись, помог Кицуре встать.
— Вы не ушиблись, госпожа Кицура? Она покачала головой:
— Нет… — Шевеля руками, девушка пыталась улыбнуться. — Земля мягкая.
С помощью монаха она взобралась на лошадь.
Без промедления они двинулись в путь, на сей раз быстрее. Туман скоро рассеется, в этом нет сомнений.
Когда пелена отступила, Суйюн пустил лошадей галопом. Вскоре шум битвы остался позади, и теперь беглецы останавливались чаще.
Справа раздался крик.
— Езжайте! — приказал Суйюн. — Ни в коем случае не останавливайтесь.
Он подстегнул лошадь Кицуры и повернулся на звуки, доносящиеся снизу.
Круг их мира сузился до нескольких десятков шагов, и в этом пространстве Нисима не видела ни одной движущейся фигуры. У низкой каменной стены они потеряли время, пока Нисима заставляла обоих животных перепрыгнуть препятствие.
Они помчались вперед, ничего не видя, пока наконец Нисима не остановила лошадей, оглядываясь через плечо.
— Брат Суйюн велел не останавливаться, — напомнила Кицура. Нисима покачала головой:
— Но он один. Ты видела, сколько их было? Кицура пожала плечами:
— Я не вижу сквозь туман, кузина. Думаю, там, впереди, столица, смотри.
Слева от них полуденное солнце отражалось от белых стен города.
— Я поворачиваю, Кицу-сум.
Нисима вытерла рукавом лоб таким неженским жестом, что рассмешила сестру.
— Не время смеяться, кузина, — отчитала ее Нисима.
— Прости меня, Ниси-сум, я… прости… — Лицо Кицуры стало серьезным, хотя глаза все еще искрились.
Сзади донесся стук копыт лошади, обе девушки повернулись и увидели всадника, перепрыгивающего через преграду.
— Это брат Суйюн, кузина, — сказала Кицура. — Я уверена.
Нисима помчалась навстречу монаху. Когда он остановился, девушка обняла его. Кицура прислонилась к дереву неподалеку, а из тумана во всей красе появлялась столица.
Махнув на север и запад, где мгла рассеялась, Суйюн освободился из рук Нисимы. Она отпустила его и повернулась посмотреть.
Среди остатков тумана по полю металась императорская армия, направляясь к столице малыми группами, многие пешком, сняв доспехи, чтобы быстрее идти. Молчание воцарилось на многие ри, потерпевшие поражение солдаты Ва отступали.
— Где мой отец? — спросила Нисима.
Суйюн покачал головой и указал на восток. Нисима увидела большой отряд, двигающийся к реке.
— Армия господина Танаки? — спросила она.
— Варвары, — тихо ответил Суйюн. — Эта линия отступления отрезана. Хан гонит нас в столицу.
Они снова поскакали. Наполненные водой канавы использовали, чтобы напоить коней. Суйюн остановился, чтобы позволить лошадям отдохнуть.
Сидя на берегу под теплым весенним солнцем, Нисима с трудом могла представить, что лишь в нескольких ри отсюда идет война. Она закрыла глаза, пытаясь заставить себя поверить, что это сон. Но когда открыла их, отступающая армия напомнила девушке, что все происходит на самом деле.
Забрав у Суйюна поводья, Кицура сказала:
— Теперь тумана нет, я не потеряюсь, брат. Я должна учиться сидеть в седле, пока могу.
Группа всадников приближалась к ним. Это были люди Комавары.
— Мы оторвались от нашего господина в тумане и суматохе битвы, — объяснил офицер Нарихира Шисато.
Суйюн заставил его спешиться и осмотрел раны — переломанные ребра и ужасные синяки.
— Есть ли новости от моего отца, господина Сёнто? — спросила Нисима, почти боясь того, что может услышать.
Офицер повернулся к месту сражения, словно ища ответа на вопрос Нисимы.
— Господин Сёнто присоединился к господину Танаки, — сказал он, не отрывая взгляда от поля. — Он возглавил армию. Потом мы напали на варваров, госпожа Нисима, чтобы обеспечить отступление. С того времени мы не видели отряда господина Сёнто. — Он указал на тысячи людей, направляющихся в столицу. — Армию Императора разгромили до того, как она смогла отступить. Сын Неба бежал, отдав поле варварам. Это черный день, госпожа Нисима. Северный ветер пришел из пустыни и принес нам поражение.
Мужчина печально покачал головой, больше не сказав ни слова. Маленькая группа ехала молча, подгоняя уставших лошадей. Небо на западе было освещено закатом, от которого сжималось сердце.
— Знак конца славной Империи, — прошептал один из воинов.
Другие взглянули на него, он поклонился, извиняясь.
Медленно наступала темнота, цвета заката уступили место звездам на востоке. Огни столицы гасли, и наконец мир поглотила ночь. Семеро гвардейцев Императора присоединились к ним.
Нисима и Кицура сняли капюшоны, темнота и так достаточно хорошо скрывала их. Обе молчали. Люди Комавары ехала между ними и другими гвардейцами. Мало говорили, каждый погрузился в свои мысли.
Империя пала.
Северные ворота в имперскую столицу были открыты. Мост, ведущий в город через канал, еще не разрушили. У входа стояла группа императорских гвардейцев.
Отряд госпожи Нисимы окликнули, хотя казалось, это лишь формальность — так много людей бежало в столицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140