Солдаты едва сдерживали толпу.
Пытаясь контролировать себя, монах двигался вперед. Увидев надежду и волнение на лицах людей, он подумал: Это станет моей жизнью. Я не могу повернуть.
Приблизившись к сестрам, Суйюн заметил несколько знакомых фигур, которых видел во дворце. Один — с сильной челюстью и высокомерными манерами, другой, маленький, склонился перед Настоятельницей.
Когда Суйюн был уже в трех шагах от них, сестры опустились на колени и низко поклонились. Настоятельница на этот раз осталась в паланкине, но тоже поклонилась, как все.
Прежде чем Суйюн смог заговорить, раздался сухой хриплый голос главы Сестричества:
— Нам стыдно признаться, но мы не знаем, как к вам обращаться.
— Будет честью для меня, если вы станете называть меня Суйюн-сум, Настоятельница, — не колеблясь, ответил Суйюн.
Старая женщина обдумала его слова, потом проговорила:
— Мастер Суйюн, мы ищем Учителя.
Суйюн посмотрел в се глаза и увидел там надежду. Это опечалило его.
— Он предстанет лишь перед несколькими, Настоятельница, — произнес Суйюн, в голосе его сквозило беспокойство.
Сестры обменялись непонимающими взглядами.
— Мастер Суйюн, — начала старая женщина, надежда в ее глазах сменялась растущей неуверенностью, — вы один из тех, кто говорил с ним?
Суйюн медленно покачал головой, извиняясь, что должен сделать это.
Сестра глубоко вздохнула, лицо расслабилось, как у ребенка, который собирается заплакать.
— Как случилось, что вы обладаете способностями, невиданными ни у кого за всю историю Ва?
Суйюн посмотрел на траву. Когда он поднял голову, глаза его были влажными, в голосе звучал благоговейный страх.
— Я — Несущий, Настоятельница. Я буду служить Ему. Потом воцарилось долгое молчание. Монахини не отводили глаз от Суйюна, словно он — ожившая легенда.
— Некоторые, кто найдет Учителя… кто они? — спросила Настоятельница.
Ее вопрос был робким, словно она боялась ответа.
— Я не знаю точно, Настоятельница. Она кивнула:
— Мастер Суйюн, вы не возьмете одного из нас? Суйюн опустил глаза, потом сказал:
— Если можно, я попросил бы сестру Мориму присоединиться ко мне.
На некоторых лицах промелькнула вспышка злости, обиды, но Настоятельница неожиданно улыбнулась, словно солнце вышло из-за облаков.
— По крайней мере, я не во всем ошибалась. Ботахара благословил вас, брат. Я буду молиться о вас.
— Настоятельница? — спросил Суйюн очень серьезно. — Симеко-сум — та, кого называли сестрой Тессеко. Ее душа нуждается в ваших молитвах.
Старая женщина минуту помедлила, ее лицо помрачнело. Потом она кивнула, и улыбка вернулась.
Императрица сидела на балконе, глядя на остатки варварской армии. Она закончила читать письмо, написанное Танаки, — доклад о положении дел в императорской сокровищнице.
Ситуация оказалась не настолько отчаянной, как она боялась. Ходзё так хорошо охранял дворец, когда Ямаку пал, что лишь немногие смогли бежать с украденным богатством. Много лет Танаки тщательно изучал продажность в имперском правительстве, хотя это никогда не было его целью. Путь правления Ямаку заставлял его делать это. Танаки платил за информацию, покупал влияние, когда необходимо, подкупал министров и бюрократов. В результате у него оказался длинный список тех, кому можно доверять, а кого нужно убрать со службы. «Ирония, которую ценил отец», — подумала Нисима.
Императрица улыбнулась. Она поговорила с Сёканом о Танаки и обнаружила, что беднягу гнетет чувство вины. Он отдал полковнику Тадамото подробный список, хотя и не полный, о владениях Сёнто и теперь чувствовал, что предал оказанное ему доверие. Сёкан заметил, что это благоразумный поступок, так как он сохранил ему жизнь. Но Танаки сомневался в этом и твердил свое.
Обязанности, думала Нисима. Он считал, что не выполнил обязанности, хотя совершенно ясно, что его поступок не принес никакого вреда, а наоборот — сохранил его очень ценную жизнь.
Внимание Императрицы привлек стук.
Госпожа Кенто.
— Кенто-сум, — улыбнулась Нисима, ибо удовольствие легко доставалось ей в этот день.
— Моя госпожа. Капитан Рохку удовлетворен безопасностью ваших апартаментов, личным залом для аудиенций и палатами гостей. Он заявил, что Императрица может передвигаться в этих покоях совершенно безопасно.
— Хорошие новости, Кенто-сум. Я сойду с ума, если за мной повсюду будут ходить охранники. Пожалуйста, сообщите это гвардейцам.
— Императрица, прибыла госпожа Кицура. Госпожа Кенто поклонилась и удалилась.
Нисима быстро свернула свиток и отставила рабочий столик в сторону. Потом снова обвела взглядом поле. Утром принесли послание от Суйюна. Он может прийти во дворец вечером, и Нисима ждала этого с волнением и страхом. «Как долго он останется?» — снова и снова спрашивала она себя. Вопрос превратился в молитву.
Появилась госпожа Кицура, кланяясь в проходе.
— Кицу-сум, ты долгожданна, как наступление весны, и так же красива.
— Императрица, приятно видеть вас в хорошем расположении. Прошел одиннадцатый день траура, и только белый пояс Кицуры в память о погибших и о господине Сёнто напоминал об этом. — Мне сказали, ты виделась со своей семьей. Надеюсь, они в порядке. ;
— Вы так добры, что интересуетесь, кузина. С ними действительно все в порядке. Моя семья передает вам глубочайшие соболезнования.
Нисима наклонилась и сжала руку сестры.
— Кицу-сум, твой отец — как он на самом деле?
Кицура слабо улыбнулась, благодаря Нисиму за беспокойство, и стала вращать кольцо на пальце.
— Ему хуже, чем когда я оставила его в Сэй, но он чудо, Ниси-сум. Говоря о вашем восшествии на трон, он сказал мне, что Ва потеряла великого поэта, но приобрела не менее великую Императрицу. Думаю, он хотел бы, чтобы вы услышали это.
— Господин Омавара слишком добр.
Нисима почувствовала, как ее сердце рвется к кузине, ибо она дважды потеряла отца и знала, что это значит. Она не стала дальше продолжать этот разговор.
— Чай, Кицу-сум? — спросила Нисима, переключая разговор с темы, причинявшей кузине боль. — Или выпьем немного отличного вина. Мне сказали, что здесь есть редкие сорта. Сёкан-сум говорил, что винный погреб более ценен, чем сокровищница.
— Лучше чай, кузина, благодарю вас, хотя я с удовольствием попробовала бы ваши редкие вина в другой раз.
Нисима хлопком позвала служанку и попросила чая.
— Я смогла поговорить с госпожой Кенто, когда прибыла, — начала Кицура. — Она озабочена поисками для вас подходящего мужа, Нисима-сум.
— Для меня! — откинулась назад Нисима. — Но она искала для тебя…
— Как я и подозревала, — засмеялась Кицура. — Я дразню вас, кузина. Она ничего не сказала о муже для вас. — Кицура пыталась не выдать своего удовольствия. — Кого выбрала моя Императрица для своей верной и покорной слуги?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Пытаясь контролировать себя, монах двигался вперед. Увидев надежду и волнение на лицах людей, он подумал: Это станет моей жизнью. Я не могу повернуть.
Приблизившись к сестрам, Суйюн заметил несколько знакомых фигур, которых видел во дворце. Один — с сильной челюстью и высокомерными манерами, другой, маленький, склонился перед Настоятельницей.
Когда Суйюн был уже в трех шагах от них, сестры опустились на колени и низко поклонились. Настоятельница на этот раз осталась в паланкине, но тоже поклонилась, как все.
Прежде чем Суйюн смог заговорить, раздался сухой хриплый голос главы Сестричества:
— Нам стыдно признаться, но мы не знаем, как к вам обращаться.
— Будет честью для меня, если вы станете называть меня Суйюн-сум, Настоятельница, — не колеблясь, ответил Суйюн.
Старая женщина обдумала его слова, потом проговорила:
— Мастер Суйюн, мы ищем Учителя.
Суйюн посмотрел в се глаза и увидел там надежду. Это опечалило его.
— Он предстанет лишь перед несколькими, Настоятельница, — произнес Суйюн, в голосе его сквозило беспокойство.
Сестры обменялись непонимающими взглядами.
— Мастер Суйюн, — начала старая женщина, надежда в ее глазах сменялась растущей неуверенностью, — вы один из тех, кто говорил с ним?
Суйюн медленно покачал головой, извиняясь, что должен сделать это.
Сестра глубоко вздохнула, лицо расслабилось, как у ребенка, который собирается заплакать.
— Как случилось, что вы обладаете способностями, невиданными ни у кого за всю историю Ва?
Суйюн посмотрел на траву. Когда он поднял голову, глаза его были влажными, в голосе звучал благоговейный страх.
— Я — Несущий, Настоятельница. Я буду служить Ему. Потом воцарилось долгое молчание. Монахини не отводили глаз от Суйюна, словно он — ожившая легенда.
— Некоторые, кто найдет Учителя… кто они? — спросила Настоятельница.
Ее вопрос был робким, словно она боялась ответа.
— Я не знаю точно, Настоятельница. Она кивнула:
— Мастер Суйюн, вы не возьмете одного из нас? Суйюн опустил глаза, потом сказал:
— Если можно, я попросил бы сестру Мориму присоединиться ко мне.
На некоторых лицах промелькнула вспышка злости, обиды, но Настоятельница неожиданно улыбнулась, словно солнце вышло из-за облаков.
— По крайней мере, я не во всем ошибалась. Ботахара благословил вас, брат. Я буду молиться о вас.
— Настоятельница? — спросил Суйюн очень серьезно. — Симеко-сум — та, кого называли сестрой Тессеко. Ее душа нуждается в ваших молитвах.
Старая женщина минуту помедлила, ее лицо помрачнело. Потом она кивнула, и улыбка вернулась.
Императрица сидела на балконе, глядя на остатки варварской армии. Она закончила читать письмо, написанное Танаки, — доклад о положении дел в императорской сокровищнице.
Ситуация оказалась не настолько отчаянной, как она боялась. Ходзё так хорошо охранял дворец, когда Ямаку пал, что лишь немногие смогли бежать с украденным богатством. Много лет Танаки тщательно изучал продажность в имперском правительстве, хотя это никогда не было его целью. Путь правления Ямаку заставлял его делать это. Танаки платил за информацию, покупал влияние, когда необходимо, подкупал министров и бюрократов. В результате у него оказался длинный список тех, кому можно доверять, а кого нужно убрать со службы. «Ирония, которую ценил отец», — подумала Нисима.
Императрица улыбнулась. Она поговорила с Сёканом о Танаки и обнаружила, что беднягу гнетет чувство вины. Он отдал полковнику Тадамото подробный список, хотя и не полный, о владениях Сёнто и теперь чувствовал, что предал оказанное ему доверие. Сёкан заметил, что это благоразумный поступок, так как он сохранил ему жизнь. Но Танаки сомневался в этом и твердил свое.
Обязанности, думала Нисима. Он считал, что не выполнил обязанности, хотя совершенно ясно, что его поступок не принес никакого вреда, а наоборот — сохранил его очень ценную жизнь.
Внимание Императрицы привлек стук.
Госпожа Кенто.
— Кенто-сум, — улыбнулась Нисима, ибо удовольствие легко доставалось ей в этот день.
— Моя госпожа. Капитан Рохку удовлетворен безопасностью ваших апартаментов, личным залом для аудиенций и палатами гостей. Он заявил, что Императрица может передвигаться в этих покоях совершенно безопасно.
— Хорошие новости, Кенто-сум. Я сойду с ума, если за мной повсюду будут ходить охранники. Пожалуйста, сообщите это гвардейцам.
— Императрица, прибыла госпожа Кицура. Госпожа Кенто поклонилась и удалилась.
Нисима быстро свернула свиток и отставила рабочий столик в сторону. Потом снова обвела взглядом поле. Утром принесли послание от Суйюна. Он может прийти во дворец вечером, и Нисима ждала этого с волнением и страхом. «Как долго он останется?» — снова и снова спрашивала она себя. Вопрос превратился в молитву.
Появилась госпожа Кицура, кланяясь в проходе.
— Кицу-сум, ты долгожданна, как наступление весны, и так же красива.
— Императрица, приятно видеть вас в хорошем расположении. Прошел одиннадцатый день траура, и только белый пояс Кицуры в память о погибших и о господине Сёнто напоминал об этом. — Мне сказали, ты виделась со своей семьей. Надеюсь, они в порядке. ;
— Вы так добры, что интересуетесь, кузина. С ними действительно все в порядке. Моя семья передает вам глубочайшие соболезнования.
Нисима наклонилась и сжала руку сестры.
— Кицу-сум, твой отец — как он на самом деле?
Кицура слабо улыбнулась, благодаря Нисиму за беспокойство, и стала вращать кольцо на пальце.
— Ему хуже, чем когда я оставила его в Сэй, но он чудо, Ниси-сум. Говоря о вашем восшествии на трон, он сказал мне, что Ва потеряла великого поэта, но приобрела не менее великую Императрицу. Думаю, он хотел бы, чтобы вы услышали это.
— Господин Омавара слишком добр.
Нисима почувствовала, как ее сердце рвется к кузине, ибо она дважды потеряла отца и знала, что это значит. Она не стала дальше продолжать этот разговор.
— Чай, Кицу-сум? — спросила Нисима, переключая разговор с темы, причинявшей кузине боль. — Или выпьем немного отличного вина. Мне сказали, что здесь есть редкие сорта. Сёкан-сум говорил, что винный погреб более ценен, чем сокровищница.
— Лучше чай, кузина, благодарю вас, хотя я с удовольствием попробовала бы ваши редкие вина в другой раз.
Нисима хлопком позвала служанку и попросила чая.
— Я смогла поговорить с госпожой Кенто, когда прибыла, — начала Кицура. — Она озабочена поисками для вас подходящего мужа, Нисима-сум.
— Для меня! — откинулась назад Нисима. — Но она искала для тебя…
— Как я и подозревала, — засмеялась Кицура. — Я дразню вас, кузина. Она ничего не сказала о муже для вас. — Кицура пыталась не выдать своего удовольствия. — Кого выбрала моя Императрица для своей верной и покорной слуги?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140