— Прошу вас, капрал, не извиняйтесь, — ответил Суйюн. Стражник почтительно поклонился и продолжил:
— Когда вы были на Большом канале, вас посетила монахиня-ботаистка — сестра Тессеко, не так ли?
Суйюн кивнул в ответ.
— Какая-то женщина у ворот заявила, что она и есть та монахиня, хотя одета она не в платье Ордена. Она требует встречи с вами, брат Суйюн. Каму-сум подтвердил, что вы приказали прерывать свои занятия, если придет эта женщина. Она ждет в весеннем аудиенц-зале. Надеюсь, мы правильно действовали, брат. Суйюн скрыл удивление.
— Конечно, благодарю, капрал. Пожалуйста, скажите сестре Тессеко, что я присоединюсь к ней через несколько минут.
Времени принимать ванну не было, поэтому Суйюн быстро облился холодной водой и переоделся. Сестра Тессеко… Он хорошо помнил ее: молодая, высокого роста, она обычно приносила неприятные новости. Интересно, что случилось с ее подопечной, сестрой Моримой? Справилась ли она с кризисом духа? В ее проблеме был не просто интерес, а личный интерес, и Суйюн знал это.
Закончив одеваться, он вышел из комнаты и быстро миновал холл, хотя и без лишней спешки. Весенний аудиенц-зал был небольшой, с низким подиумом, на ширмах была изображена весна в горах, в небольшом углублении в стене находилось святилище Ботахары.
Зал был выбран кем-то из стражников или дворецким наверняка из-за статуи Ботахары, да еще потому, что этим помещением редко пользовались.
По обеим сторонам деревянных дверей, ведущих в зал, стояли на коленях стражники. Они поклонились Суйюну и, предварительно постучав, распахнули двери.
Сестра Тессеко посмотрела на вошедшего Суйюна. Лицо ее выражало ужасную скорбь. Если бы не длительные тренировки, Суйюн сразу поддался бы силе горя женщины, но как последователь Ботахары он был поражен тем, что женщина сидела к статуе Просветленного владыки спиной.
Суйюн остановился и приветствовал сестру традиционным двойным поклоном ботаистов:
— Сестра Тессеко, ваш визит — честь для меня, равно как и для Дома моего господина.
Монах сел на колени на почтительном расстоянии. Монахиня поклонилась.
— Я больше не сестра Тессеко, брат. Теперь я Симеко. — Она еще раз поклонилась. — Благодарю вас за добрые слова, но я понимаю, что на самом деле нарушила все правила, явившись без предупреждения.
— Симеко-сум, я польщен вашим доверием: вы решились прийти, не прислав заранее сообщение о визите. Я ведь так и просил вас действовать, когда мы вместе путешествовали по Большому каналу. Прошу вас, чувствуйте себя как дома. — Суйюн замолчал, ожидая, но сестра молчала. — Могу я узнать, как поживает сестра Морима-сум?
Молодая женщина пожала плечами.
— Есть небольшие улучшения, брат, но не такие, как надеялись сестры.
Она опять пожала плечами. Снова повисла пауза. Теперь У Суйюна появилась возможность разглядеть Симеко, пока та сидела, не шелохнувшись, глядя на циновку на полу. На ней было самое простое платье из хлопчатобумажной ткани, а голову покрывала грубая шерстяная шаль. Лицо монахини несло отпечаток забот, и сейчас она казалась старше, чем тогда, когда они виделись в последний раз. Кроме того, она похудела, а кожа была такой бледной и какой-то безжизненной, словно Симеко плохо питалась в последнее время. Суйюн встревоженно спросил:
— Вы здоровы, сестра?
На секунду Симеко задумалась, а затем улыбка появилась на ее лице.
— Я больше не сестра, брат Суйюн. Я… я и себе должна напоминать об этом. — Она замолчала и на сей раз посмотрела монаху в глаза. — Путь, — продолжала она, снова глядя в пол, — труден. Я… у меня нет сил.
Суйюн медленно склонил голову.
— А-а, — протянул он почти шепотом. — Могу я как-то помочь вам? Не стесняйтесь попросить, Симеко-сум.
Снова повисла тишина.
— Брат… брат Суйюн, я пришла умолять вас позволить мне служить рядом с вами.
Она закрыла рот рукой, будто это могло помочь избавиться от смущения.
Суйюн сложил ладони, как для медитации.
— Простите, Симеко-сум, но то, о чем вы просите, невозможно. Я не могу принять такое решение. Кроме того, неприлично, чтобы молодая женщина служила мне. Об этом не может быть и речи. — Суйюн смотрел на нее, пытаясь угадать реакцию, но лицо женщины частично скрывала шаль. — Симеко-сум? Почему вы просите об этом?
Она пожала плечами, касаясь одной рукой циновки.
— Я считаю, брат Суйюн, что вы — чистый дух, не испорченный Орденом ботаистов.
— Вы считаете, сестричество испорчено?
Она молчала, крутя в руках травинку. Затем шепотом сказала:
— Я думаю, что оба наших Ордена погрязли в коррупции. Простите меня за то, что говорю такое.
— Понятно. Эти ваши мысли связаны с кризисом сестры Моримы?
Симеко кивнула:
— Да, брат. Это и кое-что еще.
— Не хочу выпытывать у вас, Симеко-сум, но, честно говоря, интересно, что произошло такого, что вы повернулись спиной к Ботахаре?
Она снова пожала плечами.
— Я… я на самом деле не совсем повернулась спиной, брат.
— Видно было, что Симеко с трудом подбирает слова. — Я больше не знаю, как служить Просветленному владыке. Я чувствую, что все, чему меня учили мои наставницы, не совсем правда. Служить Просветленному владыке таким образом… — Она вздрогнула. — Это неправильно, брат. — Ее голос зазвучал четко. — Неправильно.
— Вы делаете серьезные заявления, Симеко-сум. А сестра Морима высказывалась как-то по-особенному? Опять же я не хочу выпытывать у вас.
— Как вы знаете, брат, Морима-сум переживала кризис духа. Она уверена, что скрижали, которые она видела на церемонии божественного возрождения, вовсе не скрижали Ботахары. Я не знаю, что привело ее к такой уверенности, но Морима-сум — ученый с прекрасной репутацией. Я не сомневаюсь в ее оценке. — Она сложила руки на коленях и закрыла глаза, погружаясь в воспоминания. — Из-за кризиса Морима-сум рассказывала мне о таких вещах, о которых я иначе и не услышала бы никогда. Ей, похоже, было все равно, насколько я понимаю, у сестер есть свои методы сбора информации даже внутри Ордена. Они, видимо, считают, что Священные Скрижали исчезли и что братья тайно разыскивают их. — Симеко открыла глаза и встретилась с Суйюном взглядом. — А сестра Морима полагает, что сестры и не обладали этими скрижалями на протяжении нескольких сотен лет.
— Понятно, — прошептал Суйюн. — Скрижали Ботахары охраняются день и ночь священной стражей в монастыре Дзиндзо. Невероятно, чтобы их украли, сестра.
— Симеко, брат, Симеко. Сестры, похоже, согласны, брат Суйюн. Некоторые считают, что их украли не люди, что это — божественное вмешательство.
— Симеко-сум, едва ли старшие сестры могут так думать.
— Как оказалось, сестра Морима сообщила мне об этом как о чем-то общеизвестном. И более того. Вы, конечно, слышали, что дерево Удумбара расцвело?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140