А Ее Высочество следит за обучением лучников, выступает на военных советах и отдает приказы Телохранителям. Просто она так смешно говорит и все время такая серьезная, вот что я имела в виду.
Лиланте дочиста выскребла миску, Сьюки продолжала:
— Ну, например, как когда Его Высочество попытался оставить ее в Лукерсирее с малышом. Она взглянула на него этим своим взглядом и сказала: «Но Лахлан, ты же знаешь, что я не могу остаться здесь, когда ты едешь на войну. На мне лежит гис перед тобой, разве ты забыл? Я поклялась никогда не расставаться с тобой».
— А что такое гис ? — спросила Лиланте, и хорошенькая служанка, хихикнув, пожала плечами и сказала:
— Не знаю, но Ри покраснел и ничего не сказал, так что я думаю, это какой-то договор, который они заключили, никогда не расставаться. Правда, здорово? — И она снова захихикала.
— Глядите, девочки, кто снизошел до того, чтобы навестить нас, простых судомоек, — прозвучал громкий насмешливый голос. — Никак это королевская нянька Сьюки собственной персоной! А я-то думала, что она возгордилась и больше носу к нам не кажет!
Лиланте подняла глаза, съежившись на своей табуретке, потому что подобный тон был ей очень хорошо знаком. Перед ними, уперев руки в полные бедра, стояла девица в грязном переднике и с очень красными обветренными руками. За ней, усмехаясь, стояло несколько кухонных служанок.
Сьюки вспыхнула и вскочила на ноги.
— Я не виновата в том, что меня попросили присматривать за малышом, — сказала она, оправдываясь. — Не злись на меня, Дорин, ты же знаешь, что я никогда не лезла вперед других и никем таким себя не воображала.
— Ну где уж нам знать, — презрительно протянула пышнотелая девица, — таких проныр как ты, которые подлизываются к новому ри и забывают старых подруг.
— Это все потому, что я помогала Рыжей с маленькой банприоннсой, поэтому они знали, что я умею обращаться с малышами…
— Да, конечно, — сказала Дорин. — Такая тощая малявка? Да я готова биться об заклад, что ты никогда раньше и младенца-то на руках не держала! Просто ты уж своего не упустишь.
Сьюки открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут вступила еще одна служанка:
— Вот уж я удивилась, что ты согласилась нянчить ведьмино отродье, Сьюки. И как тебе не страшно?
— Он ведь совсем крошка, Элси, как ты можешь такое говорить, — еле слышно возразила Сьюки, а остальные девушки начали боязливо оглядываться по сторонам и зашикали на подругу.
— Придержи язык, милая, — сказала Дорин, — а не то сейчас эта старая клуша Латифа придет и напустится на всех нас.
Элси тряхнула головой в белом чепце, голубые глаза непокорно сверкнули.
— Что бы ты там ни говорили, а он ведьмино отродье, да еще и ули-бист, с такими-то крыльями и глазами.
Лиланте почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и невольно скрестила ноги, заметив, какие косые взгляды бросают на нее служанки. В своем перепачканном платье с длинной гривой волос-прутиков, на которых начали пробиваться первые листики, она знала, что действительно выглядит как настоящий ули-бист. И снова ей страстно захотелось оказаться где-нибудь в лесу, подальше от всех, кто презирал и ненавидел тех, в чьих жилах текла не человеческая кровь.
Сьюки, должно быть, почувствовала, что творится в ее душе, поскольку сказала горячо:
— Ты же знаешь, что нельзя так говорить, Элси; Ри издал указ против этого, и у тебя будут большие неприятности, если кто-нибудь передаст ему твои слова.
— Вы только послушайте ее, — восхищенно сказала Элси, — она уже двумя руками за новый порядок. Быстро же птичка запела по-новому.
Круглые щеки Сьюки покраснели, в глазах блестели слезы.
— Моя бабушка всегда говорила, что новая метла чище метет, — ответила она, высоко подняв подбородок. — А вам, девушки, лучше не забывать об этом.
Сьюки подобрала юбки и сказала:
— Пойдем, Лиланте, я знаю, что Хранительница Ключа очень хочет поговорить с тобой, и Его Высочество, думаю, тоже. Не обращай внимания на этих завистливых куриц, они просто скудоумные злюки. — Высоко подняв голову, она гордо прошла мимо служанок, и Лиланте тихо последовала за ней, не глядя им в глаза.
— Фу-ты ну-ты, маленькая да удаленькая, — насмешливо протянула у них за спиной Дорин, но Сьюки не обратила на нее внимания, быстро ведя Лиланте по коридорам кухонного крыла.
В конце концов они обнаружили Изолт и Лахлана в жилище Мегэн в Башне Двух Лун. Старая колдунья, несмотря на свою слабость, отказалась лежать в постели, сославшись на то, что у нее слишком много дел, чтобы позволять всем суетиться вокруг и нянчиться с нею. Она сидела в своем кресле с высокой спинкой, такая же прямая, как всегда, с узкими черными глазами, так и сверкающими нетерпением, слушая бесконечные жалобы Лахлана. Изолт сидела у окна, кормя грудью маленького Доннкана, а у очага, поджав ноги, пристроился клюрикон Бран, крошечными умелыми стежками зашивая рубаху.
— Ну, Лахлан, если бы да кабы, да во рту росли грибы, то был бы не рот, а целый огород, — отрывисто сказала Мегэн. — Невозможно ковать мечи и наконечники стрел из ничего; видит Эйя, мне бы очень этого хотелось! Придется обойтись тем, что есть. Ты же знаешь, мы отправили пленных на рудники в Сичианских горах, и скоро у нас будет больше металла для кузниц. А до тех пор солдаты должны довольствоваться имеющимся у них оружием.
— Но как мне вести войну, если моя армия — горстка необученных, неопытных, недисциплинированных и невооруженных детей? — раздраженно воскликнул Лахлан.
— Мудро и отважно, — отрезала Мегэн. — А как еще может вести войну Мак-Кьюинн?
Она одним мановением руки заставила его проглотить язвительный ответ и улыбнулась Лиланте.
— Значит, ты вернулась к нам, милая? Надеюсь, зимний сон придал тебе сил?
С беспокойством раздумывая, знает ли Хранительница Ключа, почему она так поспешно сбежала в парк, Лиланте кивнула, робко улыбнувшись в ответ.
Донбег, свернувшийся калачиком на коленях Мегэн, ободряюще пискнул, и она механически ответила ему.
— Нам недоставало твоих рассказов о лесных существах, хотя это побудило меня поручить нескольким из наших учеников разыскать упоминания о древяниках, ниссах и клюриконах в тех немногих книгах, что у нас остались, — сказала Мегэн. — Я выяснила кое-какие интересные вещи, которых не знала раньше. Скажи, Лиланте, ты слышала о Летнем Дереве?
Донбег взволнованно заверещал и, взобравшись по длинной седой косе Мегэн, уселся у нее на плече. Лиланте пожала плечами.
— Нет, миледи.
Мегэн вздохнула.
— Обидно, а я надеялась, что ты сможешь добавить что-нибудь к тем скудным сведениям, которые я нашла. Ну да ладно.
Клюрикон положил иглу, его мохнатые ушки встали торчком. Он торжественно затянул:
Десять тысяч ребятишек я родил на свет,
Только я вот все живу, а их уж нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156
Лиланте дочиста выскребла миску, Сьюки продолжала:
— Ну, например, как когда Его Высочество попытался оставить ее в Лукерсирее с малышом. Она взглянула на него этим своим взглядом и сказала: «Но Лахлан, ты же знаешь, что я не могу остаться здесь, когда ты едешь на войну. На мне лежит гис перед тобой, разве ты забыл? Я поклялась никогда не расставаться с тобой».
— А что такое гис ? — спросила Лиланте, и хорошенькая служанка, хихикнув, пожала плечами и сказала:
— Не знаю, но Ри покраснел и ничего не сказал, так что я думаю, это какой-то договор, который они заключили, никогда не расставаться. Правда, здорово? — И она снова захихикала.
— Глядите, девочки, кто снизошел до того, чтобы навестить нас, простых судомоек, — прозвучал громкий насмешливый голос. — Никак это королевская нянька Сьюки собственной персоной! А я-то думала, что она возгордилась и больше носу к нам не кажет!
Лиланте подняла глаза, съежившись на своей табуретке, потому что подобный тон был ей очень хорошо знаком. Перед ними, уперев руки в полные бедра, стояла девица в грязном переднике и с очень красными обветренными руками. За ней, усмехаясь, стояло несколько кухонных служанок.
Сьюки вспыхнула и вскочила на ноги.
— Я не виновата в том, что меня попросили присматривать за малышом, — сказала она, оправдываясь. — Не злись на меня, Дорин, ты же знаешь, что я никогда не лезла вперед других и никем таким себя не воображала.
— Ну где уж нам знать, — презрительно протянула пышнотелая девица, — таких проныр как ты, которые подлизываются к новому ри и забывают старых подруг.
— Это все потому, что я помогала Рыжей с маленькой банприоннсой, поэтому они знали, что я умею обращаться с малышами…
— Да, конечно, — сказала Дорин. — Такая тощая малявка? Да я готова биться об заклад, что ты никогда раньше и младенца-то на руках не держала! Просто ты уж своего не упустишь.
Сьюки открыла было рот, чтобы что-то сказать, но тут вступила еще одна служанка:
— Вот уж я удивилась, что ты согласилась нянчить ведьмино отродье, Сьюки. И как тебе не страшно?
— Он ведь совсем крошка, Элси, как ты можешь такое говорить, — еле слышно возразила Сьюки, а остальные девушки начали боязливо оглядываться по сторонам и зашикали на подругу.
— Придержи язык, милая, — сказала Дорин, — а не то сейчас эта старая клуша Латифа придет и напустится на всех нас.
Элси тряхнула головой в белом чепце, голубые глаза непокорно сверкнули.
— Что бы ты там ни говорили, а он ведьмино отродье, да еще и ули-бист, с такими-то крыльями и глазами.
Лиланте почувствовала, как кровь бросилась ей в лицо, и невольно скрестила ноги, заметив, какие косые взгляды бросают на нее служанки. В своем перепачканном платье с длинной гривой волос-прутиков, на которых начали пробиваться первые листики, она знала, что действительно выглядит как настоящий ули-бист. И снова ей страстно захотелось оказаться где-нибудь в лесу, подальше от всех, кто презирал и ненавидел тех, в чьих жилах текла не человеческая кровь.
Сьюки, должно быть, почувствовала, что творится в ее душе, поскольку сказала горячо:
— Ты же знаешь, что нельзя так говорить, Элси; Ри издал указ против этого, и у тебя будут большие неприятности, если кто-нибудь передаст ему твои слова.
— Вы только послушайте ее, — восхищенно сказала Элси, — она уже двумя руками за новый порядок. Быстро же птичка запела по-новому.
Круглые щеки Сьюки покраснели, в глазах блестели слезы.
— Моя бабушка всегда говорила, что новая метла чище метет, — ответила она, высоко подняв подбородок. — А вам, девушки, лучше не забывать об этом.
Сьюки подобрала юбки и сказала:
— Пойдем, Лиланте, я знаю, что Хранительница Ключа очень хочет поговорить с тобой, и Его Высочество, думаю, тоже. Не обращай внимания на этих завистливых куриц, они просто скудоумные злюки. — Высоко подняв голову, она гордо прошла мимо служанок, и Лиланте тихо последовала за ней, не глядя им в глаза.
— Фу-ты ну-ты, маленькая да удаленькая, — насмешливо протянула у них за спиной Дорин, но Сьюки не обратила на нее внимания, быстро ведя Лиланте по коридорам кухонного крыла.
В конце концов они обнаружили Изолт и Лахлана в жилище Мегэн в Башне Двух Лун. Старая колдунья, несмотря на свою слабость, отказалась лежать в постели, сославшись на то, что у нее слишком много дел, чтобы позволять всем суетиться вокруг и нянчиться с нею. Она сидела в своем кресле с высокой спинкой, такая же прямая, как всегда, с узкими черными глазами, так и сверкающими нетерпением, слушая бесконечные жалобы Лахлана. Изолт сидела у окна, кормя грудью маленького Доннкана, а у очага, поджав ноги, пристроился клюрикон Бран, крошечными умелыми стежками зашивая рубаху.
— Ну, Лахлан, если бы да кабы, да во рту росли грибы, то был бы не рот, а целый огород, — отрывисто сказала Мегэн. — Невозможно ковать мечи и наконечники стрел из ничего; видит Эйя, мне бы очень этого хотелось! Придется обойтись тем, что есть. Ты же знаешь, мы отправили пленных на рудники в Сичианских горах, и скоро у нас будет больше металла для кузниц. А до тех пор солдаты должны довольствоваться имеющимся у них оружием.
— Но как мне вести войну, если моя армия — горстка необученных, неопытных, недисциплинированных и невооруженных детей? — раздраженно воскликнул Лахлан.
— Мудро и отважно, — отрезала Мегэн. — А как еще может вести войну Мак-Кьюинн?
Она одним мановением руки заставила его проглотить язвительный ответ и улыбнулась Лиланте.
— Значит, ты вернулась к нам, милая? Надеюсь, зимний сон придал тебе сил?
С беспокойством раздумывая, знает ли Хранительница Ключа, почему она так поспешно сбежала в парк, Лиланте кивнула, робко улыбнувшись в ответ.
Донбег, свернувшийся калачиком на коленях Мегэн, ободряюще пискнул, и она механически ответила ему.
— Нам недоставало твоих рассказов о лесных существах, хотя это побудило меня поручить нескольким из наших учеников разыскать упоминания о древяниках, ниссах и клюриконах в тех немногих книгах, что у нас остались, — сказала Мегэн. — Я выяснила кое-какие интересные вещи, которых не знала раньше. Скажи, Лиланте, ты слышала о Летнем Дереве?
Донбег взволнованно заверещал и, взобравшись по длинной седой косе Мегэн, уселся у нее на плече. Лиланте пожала плечами.
— Нет, миледи.
Мегэн вздохнула.
— Обидно, а я надеялась, что ты сможешь добавить что-нибудь к тем скудным сведениям, которые я нашла. Ну да ладно.
Клюрикон положил иглу, его мохнатые ушки встали торчком. Он торжественно затянул:
Десять тысяч ребятишек я родил на свет,
Только я вот все живу, а их уж нет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156