Маленький однорукий мальчишка стал зловещим знаком для непобедимого мироначальника. Впрочем, даже самым великим художникам не избежать критики, решил я.
2
ПРИВЕТ С ДАЛЕКОГО СЕВЕРА
И мы продолжали наше наступление на Тридцать девять степей.
Степень сопротивления зависела от того, где мы появлялись. Одни народы оказались более крепкими, чем другие. Некоторые даже объединялись друг с другом, пытаясь остановить нас. Они пробовали применять катапульты, пики, яды. Короче говоря, они пробовали все, что только могли придумать, чтобы задержать нас.
И в этом они преуспели. Они действительно задержали нас.
Но не остановили.
Наш поход по Тридцати девяти степям продолжался — степь да степь, шаг да шаг. Жители степей даже пытались нанять солдат, чтобы обороняться от нас, но чаще всего такие вольные копейщики переходили на нашу сторону.
Продвигаясь все дальше, мы обнаружили, что среди Тридцати девяти степей не было единства. Старая вражда и давно забытые распри между народами снова ожили, и люди начали обвинять друг друга в разных несчастьях, которые им выпали. Больше всего мне понравились те, кто обвинил своих соседей в том, будто они вели себя неподобающим образом и навлекли гнев богов, проявившийся в нашествии моих войск во главе со мной. Честно говоря, если бы жители оставшихся незахваченными степей объединились против общего врага… не знаю, смогли бы они нас остановить, но изрядно затруднили бы нам задачу. Но они были слишком заняты ссорами друг с другом, выясняя, кто виноват и что делать, поэтому и оказались совсем беззащитны.
Воспоминание о загадочном ожоге отошло куда-то далеко, настолько полной была моя невосприимчивость к ранам… хотя, как замечено ранее, я решил держаться подальше не только от горящих стрел, но и от кипящего масла, не зная, насколько я неуязвим против всего горячего.
А все мои интересы к дамам быстро рассеялись, поскольку однажды в одном из наших лагерей остановился кортеж леди Кейт. Кейт пришла ко мне в шатер с искаженным возбуждением лицом и сказала мне, что была больше не в силах сидеть в крепости Бронебойсь и слушать сообщения о моих победах. Ей захотелось увидеть все собственными глазами.
Должен признать, Кейт выглядела потрясающе. Она казалась еще моложе и энергичней, чем когда я ее покинул, а рассказы о моих подвигах так возбудили ее, что она едва могла усидеть на месте, слушая меня. Потом я делил время между кровопролитиями и забавами с ненасытной леди. Страшный в битве, обожаемый в постели — жизнь просто не могла быть лучше.
И все же… все же…
Вечером, после победы над Двадцатой степью, я лежал в своем шатре, а леди Кейт прикорнула рядом со мной. Неподалеку сидел на своем насесте Мордант и спал, завернувшись в крылья. Кабаний Клык просил аудиенции, но леди Кейт не захотела, чтобы я принимал его, потому что у нее были другие виды на вечер, помимо того что она назвала «унылым стратегическим совещанием». Когда я пытался объяснить ей, что это необходимо, она только отмахнулась:
— Тебе ни к чему стратегии. Ты же мироначальник. Ты самый великий воитель за всю историю Победа. Никто не сравнится с тобой.
— Это верно, любовь моя, верно, — заверил я ее. — Но если у меня что-то получается легко, это не значит, что оно легко дается. Если мои помощники считают, что они должны со мной поговорить, я должен их выслушать.
И вот вошел Кабаний Клык и поведал такие новости, которые придали нашей кампании совсем другую окраску.
Сначала я только рассмеялся, когда он мне сказал, что несколько народов объединились под предводительством чужака.
— Неужели они договорились, кто будет ими командовать? — переспросил я. — Эта толпа сумасбродов? Трудно в это поверить.
— Ну… это король, весьма известный.
— Король? — рассмеялась в ответ леди Кейт. — Король, который ни с того ни с сего появляется в разгар войны? Смешно. Короли сидят по своим королевствам, если только нет прямой угрозы, и уж точно не…
— Тихо! — приказал я с такой неожиданной яростью, что Кейт испуганно замолчала.
Резкость тона, каким я вдруг заговорил со своей любимой женой, удивила присутствующих. Даже Мордант проснулся и вопросительно посмотрел на меня. Но мне было все равно — я был занят своими мыслями. Я медленно подошел к Кабаньему Клыку и в робкой надежде спросил:
— Этот так называемый король… его, случайно… не Меандром зовут?
Кабаний Клык удивленно заморгал.
— А… да! Да, мироначальник! Как вы узнали?
— Мироначальник Невпопад знает все! — заявила Кейт. — Возлюбленный, ради всех богов, это не он…
— Ради всех богов, женщина, закрой свой рот, — оборвал я ее.
Кейт опешила, но покорно ответила:
— Да, любовь моя.
Я лихорадочно размышлял. Мне не верилось в такую удачу. Кабаний Клык недоумевая посмотрел на меня.
— Вы знаете его, мироначальник?
— О-о-о, очень хорошо знаю, — с нажимом произнес я. — Я знаю его как убийцу своей матери.
Кейт ахнула, услышав такое, а лицо Кабаньего Клыка потемнело.
— Тогда он покойник.
— Да, это так, — отвечал он. — Мой трофей.
Действительно ли король Меандр убил мою матушку? Я точно не знал. Если бы мне нужно было признание, я бы никогда его не добился, потому что и Меандр сам этого тоже не знал.
Но я был в том умонастроении, когда нет места для слова «возможно», как нет оттенков вины или правоты. В ковре моей жизни Меандр, король без королевства, висел свободной нитью, и я собирался завязать с ним навсегда.
Не потребовалось много времени, чтобы собрать войска и подготовить их к нападению на Девятнадцатую степь. По лагерю разнеслась весть, будто нас ожидает гораздо большее сопротивление, чем раньше, но моих людей это не пугало. Они были убеждены, что боги на нашей стороне и мой дар неуязвимости — тому подтверждение. Однажды мне говорили, что войны сначала выигрываются в умах и потом лишь — на поле боя, и если это так, то все, что было необходимо, — расчистить территорию от противника. Солдаты накануне сражений громко распевали песни в мою честь, точили оружие, готовились к бою. Я же охотно развлекал леди Кейт в своем шатре. Пока она возилась подо мной, мурлыкая и царапаясь от страсти, я уже задумался о предстоящей битве с Меандром и сведении старых счетов.
Был ли он виноват в гибели моей матушки? Теперь правда мне была уже неинтересна. По крайней мере больше меня интересовало, кто заплатит за эту смерть.
Я узнал, что Меандр и его наемники, кажется, собрались в столичном городе Девятнадцатой степи. Город имел множество названий, но чаще всего его называли просто Золотым городом и даже вроде бы любимым богами. Мне это очень подходило. Пусть Меандр и жители Девятнадцатой степи соберутся там, надеясь, что смогут спастись благодаря священному статусу города.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113