Выключи! — приказал юный Оуверсиз и снова подтвердил приказ жестом.
Слушаюсь. — Петер выключил приемник. — Еще что-нибудь желаете, мистер Оуверсиз?
Вместо ответа Френсис в кресле встал на голову. Держался он при этом очень прямо и даже развел в стороны руки, тоже абсолютно прямые.
"Раз, два, три", — посчитал про себя Петер и направился к двери.
А ты так сможешь? — снова задержал его Оуверсиз-юниор. Голос его звучал несколько приглушенно.
К сожалению, я на работе, — ответил Петер и поклонился. — До свиданья, мистер Оуверсиз.
Пожалуйста, поклонись еще раз, — раздался приказ из кресла. — Это так смешно! Я смотрю на тебя, стоя на голове, и когда ты кланяешься, получается очень смешно.
Как пожелаете, мистер Оуверсиз, — сказал Петер. Он набрал в легкие побольше воздуха и поклонился еще раз.
Wonderful! — воскликнул Оуверсиз-младший и от удовольствия заболтал в воздухе ногами в своих неимоверно пестрых носках, но вдруг закашлялся: наверное, жвачка попала ему в дыхательное горло.
Это было очень кстати, тем более что Петер уже слышал голоса возвращающихся в комнату Адлера и Оуверсиза. Быстренько сказав "до свиданья", он удалился.
Когда Петер вернулся на скамью для посыльных, Рыжик чуть не лопнул от любопытства.
Везет же некоторым! — пропищал он. — Сколько?
Понятия не имею, — фыркнул Петер.
Как это? — Рыжик выпрямился и сделал большие глаза.
Он записал номер моего счета в банке и хочет мне перечислить.
Дурацкие у тебя шуточки! — возмутился Рыжик.
Главный портье покосился на посыльных поверх очков:
— Господа, попрошу тишины!
Через десять минут пришла вторая смена. А через пятнадцать Петер и Конни уже намыливали друг другу спины.
— Если мистер Оуверсиз на ночь прячет бумажник под подушку, то, наверное, он спит в сидячем положении, — предположил Конни.
Оба встали под мощную струю и скоро с головы до ног покраснели, как раки, потому что вода была очень горячая.
— Теперь наоборот! — скомандовал Петер и переключил на холодную.
А в этот момент этажом выше Оуверсиз-младший спрашивал у Крюгера, где посыльный, который сопровождал их в номер.
Мальчики только что сменились, — извиняющимся голосом проблеял Крюгер. — Вам что-нибудь угодно?
— Когда — I mean, when does he come back?
— Завтра в семь утра.
— Thank you. — И юный американец вразвалочку двинулся к лифту, засунув обе руки в карманы и демонстрируя своего ковбоя на груди.
ПОСЫЛЬНЫЙ ПФАНРОТ ВЫСТУПАЕТ В РОЛИ НЯНЬКИ
Когда на следующее утро посыльного вызвали по телефону из номера 281, Петер как раз стоял у дверей.
Двести восемьдесят первый! — крикнул господин Крюгер. — Фрау Бальдевайн. Эта дама желает, чтобы к ней обращались так: "госпожа оперная певица". Запомни! Она сейчас гастролирует в нашем городе.
Так точно, "госпожа оперная певица"! — повторил Петер и помчался наверх. Главный портье, подняв брови, посмотрел мальчику вслед.
По лестнице спускались в ресторан завтракать отец и сын Оуверсизы.
Вот он, тот вчерашний посыльный, Daddy, — прошептал Френсис, дергая отца за полу пиджака. Вслух же он сказал: — Привет!
Доброе утро! — ответил Петер и посторонился, чтобы пропустить гостей.
Мистер Оуверсиз сунул руку в карман пиджака.
— Ты вчера так быстро испарился, — сказал он и дал Петеру новенькую, блестящую пятимарковую монету.
— Благодарю вас, — сказал Петер, глядя американцу прямо в глаза.
Тот ответил на этот взгляд спокойно. Потом сказал "all right" и пошел дальше. Френсис последовал за ним, но, оглянувшись на Петера, подмигнул ему правым глазом. Петер тоже ему подмигнул, подбросил монету, поймал ее и сунул в карман.
"Может, он вовсе не такой уж и дурной, — подумал Петер. — Просто у его отца слишком много денег. Но сын-то не виноват. Кстати, денек начинается неплохо".
Оперная певица из номера 281 была весьма представительная дама с льняными волосами. Держа в руках нотный лист, она расхаживала между окном и письменным столом, распевая гаммы. Время от времени голос ее эффектно взлетал вверх, как самолет в заоблачные выси.
Внезапно она оборвала свои экзерсисы.
— Прошу прощенья, — она слегка откашлялась, прочищая горло. — По утрам я всегда распеваюсь.
А это Бинхен.
Только теперь Петер обнаружил в комнате маленького, лет четырех, мальчика в матросском костюмчике. Он сидел в углу дивана и выглядел очень симпатично. Оперная певица подошла к малышу, присела перед ним на корточки, вынула его палец из носа и оглянулась на Петера.
Как вас зовут?
Петер Пфанрот.
Дама с льняными волосами кивнула и заговорила со своим сынишкой — так, словно она сама только что отметила свой пятый день рождения.
— Видишь, Бинхен, это дядя Петер. Дядя Петер — очень хороший дядя. Он поедет с тобой в зоопарк, ну ты знаешь, где слоники.
— Лоники! — воскликнул маленький матросик, радостно захлопав в ладоши.
Петер получил десять марок и мешок напутствий:
— Возьмите такси. Репетиция у меня кончится примерно в час. К этому времени я вас жду. И никакого мороженого! У Бинхена простудится животик. Шоколад можете купить, если останутся деньги. И смотрите за ребенком как следует!
То же самое сказал ему господин Крюгер, когда Петер брал у него свое кепи.
— Есть смотреть, — повторил Петер, и они с матросиком двинулись к выходу.
Главный портье, подняв брови, внимательно поглядел им вслед. Посыльные на скамейке заухмылялись.
— Доброе утро, господин Краузе, — выйдя на улицу, поздоровался Петер. — Вызовите, пожалуйста, такси моряку и его няне.
Швейцар засвистел в свой свисток и, заложив руки за спину, весело спросил:
Куда же отплывают господа?
В зоопарк!
Ну, тогда попутного ветра! — засмеялся господин Краузе и захлопнул за ними дверцу отъезжавшего такси.
Подъехав к зоопарку, Петер попросил у водителя квитанцию, расплатился, и они с Бинхеном вышли.
— Видишь, Бинхен, мы уже приехали.
В кассе Петер купил один взрослый билет и один детский, и вот уже они входили в ворота.
Воздух был полон солнца, детских голосов и звуков старой шарманки. На каждом углу можно было купить воздушные шары, шоколад, мороженое в вафельных стаканчиках и лакрицу. Неподалеку от клетки медведя была карусель, а вокруг озера, в котором плавали лебеди, детей катали на пони. По дорожке навстречу им служитель вел зебру, другой специальным скребком чистил зубы бегемоту. По дороге к павильону пресмыкающихся Бинхен издал первый звук: когда увидел продавца воздушных шаров. Маленький матросик остановился как вкопанный, захлопал в ладоши и закричал:
— Очу!
"Наверное, это значит "хочу", — подумал Петер, быстренько прикинул, сколько денег осталось, и спросил продавца:
Почем эти штуки?
Пятьдесят пфеннигов.
Отсчитав продавцу пять грошей, Петер поднял Бинхена на руки.
— Ну, выбирай, какой хочешь!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63