Еще мгновение, и проворная птица, пользуясь своими цепкими ногами, взобралась на вершину ивы. Я ринулся вперед. С ожесточением ломая сушняк и треся гибкие ветви, я пытался стряхнуть птицу на землю. После долгих усилий, наконец, удалось это сделать. Но когда я бросился к месту падения птицы, она снова успела забраться на недоступную высоту.
«В воду стряхнуть»,— мелькнуло в голове. И спустя короткое время под моим натиском сорока переместилась на другой участок и скакала по ивам, нависшим над глубокой протокой. Я вскакивал то на один, то на другой стволик, пригибал вершину почти к самой воде, бросал в сороку сухие сучья или тряс тонкие ветви. Вскоре напуганная птица переместилась на тонкие вершины и каким-то чудом удерживалась от падения в воду. Я уже торжествовал победу, как вдруг раздался предательский треск ветки, и вместо птицы я сам полетел в холодную воду.
Я не поймал сороку. Когда, весь в царапинах и ссадинах, я выжимал промокшую одежду, успокоившаяся бойкая птица, вертя голубым хвостом, продолжала перескакивать с ветки на ветку. Ружье было недалеко, и я мог добить сороку — мне нужна была и ее шкурка. Но эта мысль даже не пришла мне в голову. Ведь сорока выдержала жестокую борьбу и вышла победительницей. Раненое крыло подживет, и птица снова сможет летать. «Надо отыскать гнездо с птенцами»,— решил я, сталкивая с берега лодку. Мне казалось это совсем простым делом: сорок было много.
«Хоть бы одно гнездо найти»,— мечтал я спустя неделю, бестолку исколесив по лесным трущобам с сотню километров. В то время я и понятия не имел, что если удается найти одно гнездо, то можно найти их целый десяток. Позднее мне стало известно, что зимние и весенние стайки голубых сорок и в период размножения не теряют между собой связи. И если сороки не образуют колониальных гнездований, то отдельные пары обязательно гнездятся близко друг от друга, и все зимнее общество заселяет один небольшой участок леса.
Побеспокоить у гнезда сороку, и на ее тревожный крик явится не только самец, но и три-четыре сороки, гнездящиеся по соседству. Не буду описывать, как нашел первое гнездо голубой сороки, а лучше расскажу об одном интересном случае, происшедшем со мной на следующее лето.
В один душный дождливый день, какие нередки в Уссурийском крае, я нашел гнездо голубой сороки. Гнездо помещалось не очень высоко, но залезть туда оказалось довольно трудно. Толстый и гладкий ствол монгольского дуба в нижней части был лишен сучьев и из-за сырой погоды и мха, покрывающего его кору, оказался чрезвычайно скользким. Сбросив с себя все, что могло мешать, я стал карабкаться по дереву. Это было тяжело, но я лез все выше и выше. До гнезда оставалось, так сказать, рукой подать. Нужно было крепко обхватить ствол обеими руками, сжать его коленями и приподняться несколько выше, и тогда гнездо будет на уровне лица. Все это я рассчитал и, отдохнув, приступил к выполнению намеченного плана. Вот я, обхватив ствол руками, медленно поднимаюсь и, наконец, достигая гнезда, готов заглянуть в него.
Однако в этот момент обе взрослые голубые сороки подлетают к лицу и безнаказанно дергают меня за волосы, больно клюют в щеку, в уши. Боясь за свои глаза, я жмурюсь, встряхиваю головой, пытаясь отогнать птиц, но ничего не могу поделать. Ясно, что, если я хоть на мгновение отпущу руку, я тотчас же слечу на землю. С другой же стороны, пока я держусь обеими руками — я беззащитен. И вот я медленно отступаю до сука, на который можно опереться ногой. Одновременно отступают и сороки. Они поднимаются выше в крону дерева и сзывают своих соседей. Тогда, пользуясь отсутствием птиц, я вновь повторяю свой прием, но на этот раз встречаю еще более сильное и смелое сопротивление хозяев. Вокруг гнезда вертится уже не пара сорок, а штук восемь.
После нескольких неудачных попыток я предпочел забраться на соседнее дерево и, на этот раз не подвергаясь нападению голубых сорок, сверху и издали заглянул в гнездо. Там, наклонив набок большие головы, лежало пять или шесть голых уродливых сорочат.
К концу июня у меня собралось около двух десятков живых птенцов голубой сороки. Пока они были малы, я держал их в большой корзине, затянутой сверху сеткой. Когда же они подросли, я поместил их в просторном, наскоро сооруженном вольере.
Однако, пользуясь образовавшимся в гнилой сетке отверстием, одна за другой птицы оказались на свободе. К счастью, сорочата не улетели. Привыкнув получать корм из рук человека, они целые дни проводили в саду дома и, завидев меня, доверчиво подлетали на близкое расстояние и просили пищи. Кусочки сырого мяса, мелкие рыбки, пшенная каша и творог охотно поедались ими. Но кормил я сорочат не часто, и они были вынуждены сами отыскивать пропитание.
В поисках пищи особенно охотно птицы посещали яблони. Фруктовые деревья в том году были сильно поражены гусеницей и многие ветви сплошь затянуты паутиной. И вот мои голубые сороки, подвешиваясь на ветвях пораженного дерева, вылавливали вредителей. Спустя неделю деревья нашего сада были очищены от гусениц, и голубые сороки стали посещать сады соседей.
Перед отъездом я выбрал десяток наиболее ручных сорочат и посадил их в транспортную клетку. Однако им не суждено было попасть в зоопарк столицы. Во время долгого пути не хватило корма. Опасаясь за жизнь пленниц, скрепя сердце, я выпустил длиннохвостых красавиц в окно поезда, не доезжая до Иркутска.
Но зато как я обрадовался, когда, приехав в Москву, посетил зоопарк. Я узнал, что четыре маленьких птенца голубой сороки, привезенные мной в прошлое лето, не только превратились в прекрасных взрослых птиц, но свили гнездо и вырастили потомство.
СПРАВОЧНОЕ БЮРО В ПРИРОДЕ
— Что подавляющее большинство птиц приносит пользу человеку — это старая и неоспоримая истина. Однако далеко не все знают, как разнообразна эта помощь. Например, стервятник — дневной хищник, питающийся падалью и всевозможными отбросами,— во многих населенных пунктах Средней Азии выполняет санитарную службу. Даже ястреб-тетеревятник — вредная птица — и тот приносит некоторую пользу. В охотничьих хозяйствах он часто ловит больных промысловых птиц, чем сокращает распространение заразных заболеваний. Большую пользу приносят насекомоядные птицы. Они помогают человеку бороться с насекомыми — вредителями сельского хозяйства.
Но кто из читателей слышал, что птицы могут оказать пользу человеку при изучении фауны самих птиц или фауны местных млекопитающих?
А в некоторых случаях это бывает.
Велик и разнообразен животный мир нашей Родины. В хвойной тайге Севера обитают таежные звери и птицы, в пустынях — животные, свойственные пескам и глинистым равнинам, каких не встретишь в иной обстановке, а в Уссурийском крае вследствие смешения северной и южной растительности обитают животные тайги и широколиственного субтропического леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89
«В воду стряхнуть»,— мелькнуло в голове. И спустя короткое время под моим натиском сорока переместилась на другой участок и скакала по ивам, нависшим над глубокой протокой. Я вскакивал то на один, то на другой стволик, пригибал вершину почти к самой воде, бросал в сороку сухие сучья или тряс тонкие ветви. Вскоре напуганная птица переместилась на тонкие вершины и каким-то чудом удерживалась от падения в воду. Я уже торжествовал победу, как вдруг раздался предательский треск ветки, и вместо птицы я сам полетел в холодную воду.
Я не поймал сороку. Когда, весь в царапинах и ссадинах, я выжимал промокшую одежду, успокоившаяся бойкая птица, вертя голубым хвостом, продолжала перескакивать с ветки на ветку. Ружье было недалеко, и я мог добить сороку — мне нужна была и ее шкурка. Но эта мысль даже не пришла мне в голову. Ведь сорока выдержала жестокую борьбу и вышла победительницей. Раненое крыло подживет, и птица снова сможет летать. «Надо отыскать гнездо с птенцами»,— решил я, сталкивая с берега лодку. Мне казалось это совсем простым делом: сорок было много.
«Хоть бы одно гнездо найти»,— мечтал я спустя неделю, бестолку исколесив по лесным трущобам с сотню километров. В то время я и понятия не имел, что если удается найти одно гнездо, то можно найти их целый десяток. Позднее мне стало известно, что зимние и весенние стайки голубых сорок и в период размножения не теряют между собой связи. И если сороки не образуют колониальных гнездований, то отдельные пары обязательно гнездятся близко друг от друга, и все зимнее общество заселяет один небольшой участок леса.
Побеспокоить у гнезда сороку, и на ее тревожный крик явится не только самец, но и три-четыре сороки, гнездящиеся по соседству. Не буду описывать, как нашел первое гнездо голубой сороки, а лучше расскажу об одном интересном случае, происшедшем со мной на следующее лето.
В один душный дождливый день, какие нередки в Уссурийском крае, я нашел гнездо голубой сороки. Гнездо помещалось не очень высоко, но залезть туда оказалось довольно трудно. Толстый и гладкий ствол монгольского дуба в нижней части был лишен сучьев и из-за сырой погоды и мха, покрывающего его кору, оказался чрезвычайно скользким. Сбросив с себя все, что могло мешать, я стал карабкаться по дереву. Это было тяжело, но я лез все выше и выше. До гнезда оставалось, так сказать, рукой подать. Нужно было крепко обхватить ствол обеими руками, сжать его коленями и приподняться несколько выше, и тогда гнездо будет на уровне лица. Все это я рассчитал и, отдохнув, приступил к выполнению намеченного плана. Вот я, обхватив ствол руками, медленно поднимаюсь и, наконец, достигая гнезда, готов заглянуть в него.
Однако в этот момент обе взрослые голубые сороки подлетают к лицу и безнаказанно дергают меня за волосы, больно клюют в щеку, в уши. Боясь за свои глаза, я жмурюсь, встряхиваю головой, пытаясь отогнать птиц, но ничего не могу поделать. Ясно, что, если я хоть на мгновение отпущу руку, я тотчас же слечу на землю. С другой же стороны, пока я держусь обеими руками — я беззащитен. И вот я медленно отступаю до сука, на который можно опереться ногой. Одновременно отступают и сороки. Они поднимаются выше в крону дерева и сзывают своих соседей. Тогда, пользуясь отсутствием птиц, я вновь повторяю свой прием, но на этот раз встречаю еще более сильное и смелое сопротивление хозяев. Вокруг гнезда вертится уже не пара сорок, а штук восемь.
После нескольких неудачных попыток я предпочел забраться на соседнее дерево и, на этот раз не подвергаясь нападению голубых сорок, сверху и издали заглянул в гнездо. Там, наклонив набок большие головы, лежало пять или шесть голых уродливых сорочат.
К концу июня у меня собралось около двух десятков живых птенцов голубой сороки. Пока они были малы, я держал их в большой корзине, затянутой сверху сеткой. Когда же они подросли, я поместил их в просторном, наскоро сооруженном вольере.
Однако, пользуясь образовавшимся в гнилой сетке отверстием, одна за другой птицы оказались на свободе. К счастью, сорочата не улетели. Привыкнув получать корм из рук человека, они целые дни проводили в саду дома и, завидев меня, доверчиво подлетали на близкое расстояние и просили пищи. Кусочки сырого мяса, мелкие рыбки, пшенная каша и творог охотно поедались ими. Но кормил я сорочат не часто, и они были вынуждены сами отыскивать пропитание.
В поисках пищи особенно охотно птицы посещали яблони. Фруктовые деревья в том году были сильно поражены гусеницей и многие ветви сплошь затянуты паутиной. И вот мои голубые сороки, подвешиваясь на ветвях пораженного дерева, вылавливали вредителей. Спустя неделю деревья нашего сада были очищены от гусениц, и голубые сороки стали посещать сады соседей.
Перед отъездом я выбрал десяток наиболее ручных сорочат и посадил их в транспортную клетку. Однако им не суждено было попасть в зоопарк столицы. Во время долгого пути не хватило корма. Опасаясь за жизнь пленниц, скрепя сердце, я выпустил длиннохвостых красавиц в окно поезда, не доезжая до Иркутска.
Но зато как я обрадовался, когда, приехав в Москву, посетил зоопарк. Я узнал, что четыре маленьких птенца голубой сороки, привезенные мной в прошлое лето, не только превратились в прекрасных взрослых птиц, но свили гнездо и вырастили потомство.
СПРАВОЧНОЕ БЮРО В ПРИРОДЕ
— Что подавляющее большинство птиц приносит пользу человеку — это старая и неоспоримая истина. Однако далеко не все знают, как разнообразна эта помощь. Например, стервятник — дневной хищник, питающийся падалью и всевозможными отбросами,— во многих населенных пунктах Средней Азии выполняет санитарную службу. Даже ястреб-тетеревятник — вредная птица — и тот приносит некоторую пользу. В охотничьих хозяйствах он часто ловит больных промысловых птиц, чем сокращает распространение заразных заболеваний. Большую пользу приносят насекомоядные птицы. Они помогают человеку бороться с насекомыми — вредителями сельского хозяйства.
Но кто из читателей слышал, что птицы могут оказать пользу человеку при изучении фауны самих птиц или фауны местных млекопитающих?
А в некоторых случаях это бывает.
Велик и разнообразен животный мир нашей Родины. В хвойной тайге Севера обитают таежные звери и птицы, в пустынях — животные, свойственные пескам и глинистым равнинам, каких не встретишь в иной обстановке, а в Уссурийском крае вследствие смешения северной и южной растительности обитают животные тайги и широколиственного субтропического леса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89