— ...или даже все королевство!
— Верно... — прошептала Алисанда. — Если Брион — фаворит матери, значит, она мечтает видеть его королем Бретанглии, но все равно — нет, она не могла бы дать приказ убить своего первенца ради блага второго сына!
— Ты клонишь к тому, что превращение Бриона в наследника престола само по себе — недостаточный мотив для убийства, — задумчиво проговорил Мэт. — Но если Драстэн действительно так сильно жаждет овладеть Розамундой, как думает королева, ревность Петрониллы — вполне достаточное основание.
— Быть может, этого бы ей хватило для того, чтобы убить Розамунду, — возразила Алисанда и встревоженно нахмурилась. — Но зачем ей понадобилось бы убивать Гагериса?
— С кем Розамунда жила со времени помолвки с Гагерисом?
— Почему ты спрашиваешь? С королем и его семейством.
— Ну а если бы король и королева расстались? С кем бы стал жить Гагерис?
— С отцом, — снова сдвинув брови, отвечала Алисанда. — Мать он не жалует, это мы все видели.
— Эдипов комплекс, можно не сомневаться, — глубокомысленно изрек Рамон.
— А с кем Розамунда будет жить теперь, когда Гагерис мертв? — спросил Мэт. — То есть если король с королевой расстанутся?
— Брион — любимчик матери и, конечно, станет жить с ней, — протянула Алисанда, — а если Петронилла сумеет настоять на его помолвке с Розамундой... — Она резко тряхнула головой. — Нет! Невероятно, чтобы Петронилла приказала убить собственного сына только ради того, чтобы удалить Розамунду от Драстэна!
— Если Гагериса она недолюбливала настолько же, насколько все остальные, и если ею хоть в малейшей степени владело желание защитить Розамунду, ничего невероятного я здесь не вижу, — неторопливо проговорил Рамон.
— Думаю, все же любая мать не решилась бы на такое, — покачала головой Химена, — даже такая мстительная, как Петронилла.
— Что ж, давайте будем думать, что это так и есть, — сказала Алисанда и, зябко поежившись, поднялась со стула. — Итак! Каждый из них мог нанять убийцу либо никто из них этого не делал, но как бы то ни было, я должна готовиться к войне. — Она посмотрела на Мэта. — Я благодарна тебе за совет обзавестись флотом, супруг мой. Пока у нас всего десять кораблей, но их хватит для того, чтобы осадить берег Бретанглии и отвлечь Драстэна. Думаю, этого хватит для того, чтобы он повременил с нападением на Меровенс.
— Было бы здорово, если бы и в этой вселенной у нас был Ла-Манш, — мечтательно проговорил Мэт.
— Ты мне уже не раз говорил об этом, — сдвинула брови Алисанда. — Пролив шириной в двадцать миль между Бретанглией и Меровенсом в твоем мире — вот что такое «Ла-Манш»?
— Да, только ваши страны мы называем «Англия» и «Франция», и говорят там на разных языках.
Алисанда кивнула.
— Вполне могу представить, как бы изменилась речь обитателей Бретанглии, если бы она стала островом. Тогда бы люди меньше странствовали из страны в страну.
— Правильно. А здесь, у вас, Бретанглия была частью империи Гардишана, верно? Ему ничто не помешало проникнуть в эти земли и завоевать их.
— Точно так же, как он поступил с Ибирией, Латрурией и Аллюстрией, — подтвердила Алисанда, — где победил злобных королей, посвятивших свою жизнь греху и служению сатане. Его завоевания простерлись и далее, вплоть до земель, где обитают племена русов. Так что не стоит удивляться тому, что здесь все мы говорим на одном и том же языке.
— Да, удивляться действительно нечему, — кивнул Мэт и нахмурился. — Но больше никто Бретанглию не завоевывал — в смысле, после того, как распалась империя Гардишана?
— Что ж, их побережью досаждали даны и викинги, — отвечала Алисанда. — Они даже сумели основать свое небольшое королевство, захватив восточные провинции Бретанглии, по обе стороны от стены, выстроенной великими ремскими воинами.
— Вот как? — удивилась Химена. — Викингам принадлежит земля и в Англии, и в Шотландии?
— В северной части Бретанглии обитают скотты, — подтвердила Алисанда, — и до набегов викингов это была отдельная страна. Викинги заключили браки с дочерьми из всех тамошних благородных семейств, а отец Драстэна объединил их всех в одно королевство. Нынешний Драстэн — шестой, кто носит это имя, и ныне правит всей Бретанглией.
— У него есть такой флот, какой был у викингов? — спросил Мэт.
Алисанда улыбнулась.
— Викинги перестали совершать набеги двести лет назад, муж мой. Думаю, несколько боевых кораблей у Драстэна есть, но не более. Зачем ему корабли, когда он может войти в Меровенс, когда пожелает, по суше? — Она помрачнела. — Но теперь, боюсь, он въедет в мою страну не с миром, а со всем своим войском, с огнем и мечом.
— Думаю, мне все же удастся изобрести какой-то способ, чтобы удержать его от нападения на Меровенс, — задумчиво протянул Мэт.
Алисанда недоверчиво посмотрела на него.
— Я была бы только рада этому, но только при том, что ты не подвергнешь себя опасности.
— Мы и так уже в опасности, любовь моя. И потом — в том, что я задумал, в этом отвлекающем маневре особой опасности для меня не должно быть.
— И что же ты задумал? — опасливо поинтересовалась Алисанда.
— Убийство Гагериса явно не стало результатом обычной пьяной драки в кабаке, — сказал Мэт. — Допустим, нож в спину принца вонзил самолично тот человек, что выпрыгнул в окно, однако я все же подозреваю, что его кто-то нанял для этой цели. Более того: за всем этим мог стоять настоящий заговор.
Глаза Алисанды сверкнули.
— И если бы ты смог узнать, кто замыслил этот заговор и с какой целью, ты мог бы вынудить Драстэна и Петрониллу заняться распутыванием оного. Это бы заняло их до такой степени, что и забыли бы о нападении на Меровенс.
— Все верно, — кивнул Мэт.
— Ну а если никакого заговора не было? — пытливо вопросила Химена. — Если убийство — всего лишь дело рук того таинственного незнакомца, что выпрыгнул в окно, независимо от того, какова у него была для этого причина?
— Это еще лучше, — усмехнулся Мэт. — Если убийство Гагериса — не итог дворцовой интриги, то передача убийцы с руки на руки их величествам должна приостановить даже войско на марше. Особенно — если убийца окажется бретангличанином.
— Понятно, — улыбнулся Рамон. — Если окажется, что некого из меровенцев винить в убийстве, то и война лишается смысла.
— Так и есть, — кивнул Мэт. — Конечно, после того как вздернут изменников на виселице, они вспомнят о том, что вроде бы намеревались захватить Меровенс.
— Но если убийца окажется бретангличанином, у Драстэна и Петрониллы не останется повода для нападения, — улыбнулась Алисанда. — Им придется изобрести новый.
— Превосходно! — воскликнул Рамон. Но Химена нахмурилась.
— И как же ты намереваешься раскрыть этот заговор, сынок?
— Вот в этом-то вся загвоздка, — признался Мэт.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117