Уолтер тут же оказывался подле своего хозяина со свечой в руке – его люди спали здесь же, в большом зале, отгородившись занавеской; спальни в доме не было. «Ты кричал, мои господин», – шептал ему обычно Уолтер. Уильям делал глубокий вдох, потом обводил немигающим взглядом кровать, стену, живого Уолтера, и воспоминания о кошмаре слабели в его сознании, и ему становилось совсем не страшно, и тогда он говорил: «Все в порядке, это был сон, ступай». Но засыпать снова он уже боялся. А наутро люди смотрели на него, как на заколдованного.
Через несколько дней после разговора с Ремигиусом он так же сидел в своем жестком кресле возле чадящего очага, когда в комнату вошел епископ Уолеран.
Уильям от неожиданности вздрогнул. Он давно услышал стук копыт, но подумал, что это Уолтер вернулся с мельницы. Поэтому, когда появился епископ, он поначалу не знал, что делать. По отношению к нему Уолеран всегда вел себя высокомерно, как хозяин, постоянно заставляя Уильяма ощущать себя неуклюжим, неотесанным болваном. Поэтому Уильям почувствовал себя крайне унизительно: ведь теперь епископ увидел, в какой нищете он живет.
Он не поднялся с кресла, чтобы приветствовать гостя.
– Что тебе нужно? – коротко бросил он. Вежливость в данном случае была лишней: ему хотелось, чтобы Уолеран побыстрее убрался.
Епископ, похоже, не обратил внимания на грубость хозяина.
– Шериф умер.
Уильям сначала не понял, к чему епископ сказал это.
– А мне-то какое дело?
– Теперь будет новый.
Уильям порывался уже было сказать: «Ну и что?» – но потом остановил себя. Уолерана, судя по всему, беспокоило, кто будет новым шерифом. Поэтому он и приехал к Уильяму. Это может означать только одно, решил Хамлей. Неожиданно мелькнувшая надежда стала захватывать все его существо, но он тут же безжалостно подавил ее: там, где замешан Уолеран, подумал он, большие надежды часто заканчиваются жестокими разочарованиями.
– И кого же ты прочишь на это место?
– Тебя.
О таком ответе Уильям не смел даже подумать. Ему так хотелось поверить Уолерану! Умный и жестокий шериф мог бы стать таким же влиятельным лицом в округе, как граф или епископ. Это место поможет ему вновь проложить дорогу к богатству и власти. Уильям заставил свой мозг лихорадочно работать, взвешивая все «за» и «против».
– А почему ты думаешь, что король Стефан выберет меня?
– Ты ведь поддерживал его против герцога Генриха и в результате лишился графства. Думаю, он захочет отблагодарить тебя.
– Даром сейчас никто ничего не делает, – сказал Уильям, повторив любимое выражение своей матери.
– Король Стефан наверняка не в восторге, что графом Ширингом стал человек, воевавший против него. Он, конечно же, захочет, чтобы место шерифа занял тот, кто будет противостоять Ричарду.
Вот это уже понятнее, подумал Уильям. Радостное возбуждение невольно вновь захватило его. Он вдруг поверил, что сможет наконец выбраться из этой дыры в Богом забытой деревне. У него опять появятся свита из рыцарей и сильное войско вместо этой жалкой горстки уже ни на что не способных вояк. Он возглавит суд в Ширинге и будет строить козни против Ричарда.
– Но шерифу положен замок в Ширинге, – мечтательно сказал он.
– Ты вновь станешь богатым, – успокоил его Уолеран.
– Да.
Если правильно вести дело, размышлял Уильям, место шерифа может принести целое состояние. Он будет получать не меньше, чем во времена, когда был графом. Одна мысль не давала покоя: к чему это епископ упомянул о богатстве?
Но вскоре Уолеран сам ответил на этот вопрос:
– У тебя в конце концов появится возможность оплатить строительство новой церкви.
Так вот в чем его интерес, сообразил Уильям; епископ никогда ничего не делал без дальнего прицела, я нужен ему в качестве шерифа, чтобы построить церковь.
Но тем не менее он решил согласиться. Если он закончит строительство церкви в память о своей матери, возможно, ночные кошмары перестанут его мучить.
– Ты в самом деле думаешь, что ее можно построить? – нетерпеливо спросил Уильям.
Уолеран кивнул, а затем продолжил:
– Конечно, потребуются деньги, и немалые, но, думаю, все в наших руках.
– Деньги? – встревоженно спросил Уильям. – Сколько?
– Трудно сказать. Где-нибудь в Линкольне или Бристоле место шерифа обошлось бы тебе в пять-шесть сотен фунтов, но там шерифы намного богаче, чем сами кардиналы. Думаю, в таком тихом местечке, как Ширинг, если, конечно, король сочтет тебя достойным претендентом – а уж об этом я позабочусь, – это будет стоить не больше сотни фунтов.
– Сто фунтов! – Все надежды Уильяма разом рухнули. Он с самого начала боялся подобного разочарования. – Да если бы у меня была эта сотня, я бы жил не так, как сейчас, – с горечью произнес он.
– Но ты можешь без труда достать их, – спокойно сказал Уолеран.
– Где? – И внезапно Уильяма осенило: – Ты дашь мне?
– Не будь таким дураком, – сказал епископ со снисходительностью в голосе, от которой Уильям чуть было не взорвался. – Для этого есть иудеи.
Уильям осознал со смешанным чувством пробудившейся надежды и горькой обиды, что Уолеран в очередной раз оказался прав.
* * *
Два года прошло с тех пор, как в кладке верхнего яруса окон появились трещины, но Джеку так и не удалось найти способ избавиться от них. Более того, такие же трещины пошли в первом пролете нефа. Где-то в самом проекте таилась главная ошибка. Стены были достаточно крепкими, чтобы держать на себе свод церкви, но, как только налетали сильные ветры, они не выдерживали и кладка трескалась.
Джек стоял на подмостках высоко над землей, внимательно рассматривая новые трещины, и размышлял над тем, как бы скрепить верхнюю часть стен.
Внизу они были достаточно укреплены. Наружная стена имела мощные подпорки, которые соединялись со стеной нефа полуарками, скрытыми в крыше придела. От этого весь придел казался изящным и легким.
Ему надо было во что бы то ни стало применить то же решение и для верхней части стен. Можно было сделать боковой придел в два этажа и просто повторить на втором тот же замысел с подпорками; но тогда свет, падавший через окна второго яруса, не смог бы попадать в собор, а главным желанием Джека всегда было сделать свое творение светлым и воздушным.
Конечно, не сам по себе придел поддерживал нижнюю часть стен собора, а мощные подпорки в боковой стене и полуарки, соединявшие ее с нефом. Придел был задуман, чтобы скрыть от глаза жесткие элементы конструкции. Если бы ему удалось обойтись на втором этаже только одними подпорками и полуарками, не обкладывая их камнем, тогда он смог бы решить задачу.
Снизу его кто-то окликнул.
Джек нахмурился: опять его сбили с мысли. Он посмотрел вниз и увидел приора Филипа. По винтовой лестнице он спустился на землю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337