Филип умолял его усвоить, что люди, которые относились к нему недружелюбно, поступали так из-за своей слабости. А он упорно продолжал назло отвечать злом, вместо того чтобы снисходительно прощать.
Ум у него был острый, и Филип не раз поражался, как быстро, на лету, он схватывает сложные вещи. Иногда приор ловил себя на мысли, что, грешным делом, гордится парнем, ведь тот был так похож на него самого.
Сегодня он взял его с собой, чтобы доказать, как работает окружной суд. Он собирался просить шерифа отменить приказ Ричарда о закрытии каменоломни для монастырских нужд. Новый граф, по его понятиям, нарушил закон. Да, земли возвращались прежним владельцам, но права монастырей оставались неприкосновенными. Новый закон был принят для того, чтобы герцог Генрих мог заменить графов Стефана своими людьми и тем самым отблагодарить их за верную службу. К монастырям этот закон не имел никакого отношения. Филип был уверен, что спор будет решен в его пользу, но тут появилась небольшая заминка: старый шериф умер, а о новом назначении должны были объявить как раз сегодня. Никто еще не знал, кто станет новым шерифом, но у всех на слуху были три-четыре имени наиболее известных в округе людей: Дэвида Торговца, продавца шелка; Риза Валлийского, священника, служившего при королевском дворе; Джима Львиное Сердце, рыцаря, чьи владения начинались сразу за городской стеной, и Хью Внебрачного, незаконнорожденного сына епископа Солсберийского. Филип возлагал большие надежды на назначение Риза, поскольку, во-первых, они были родом из одних мест, а во-вторых, тот всегда с пониманием относился к делам церкви. Впрочем, он не особенно переживал из-за этого: любой из четверых, как ему казалось, с удовольствием поможет монастырю.
Они въехали в замок, не очень сильно укрепленный, как показалось Филипу. Главный же замок графа Ширинга – Ерлскастл стоял довольно далеко отсюда, поэтому самому городу на протяжении многих лет удавалось оставаться в стороне от разрушительных битв. Городской же замок был, скорее, деловым центром, где жили шериф со своими служащими и охраной да стояло несколько тюрем для содержания преступников. Внутри каменных стен были во множестве разбросаны скромные деревянные строения. Филип и Джонатан завели на конюшню своих лошадей и вошли в самое высокое здание, где находился зал суда.
Столы, которые раньше стояли буквой "Т", теперь переставили. Верхняя часть буквы "Т" осталась, но ее подняли на небольшое возвышение, остальные же столы расставили вдоль стен зала, чтобы развести подальше спорящие стороны и не вводить их в искушение вступать в прямые стычки друг с другом.
Зал уже почти заполнился. Епископ Уолеран сидел на возвышении и, судя по выражению его лица, был чем-то недоволен. К своему удивлению, Филип увидел рядом с ним Уильяма, который всякий раз, когда в зал входили новые люди, наклонялся к епископу и уголком рта шептал тому на ухо. «А как этого-то сюда занесло?» – подумал Филип. Десять месяцев бывший граф безвылазно отсиживался в своей деревне, и приор, да и многие в округе тешили себя надеждой, что он так и останется там. Но вот он явился, восседает на скамье, словно ничего не произошло и словно он по-прежнему граф. Какая подлая и жестокая затея привела его сегодня в зал суда? Филип почувствовал тревогу.
Они с Джонатаном сели в стороне и с нетерпением ждали начала судебного разбирательства. Для зала суда обстановка была, пожалуй, слишком оживленной и деловой, хотя особенно удивляться было нечему: только что закончилась война, самые богатые люди страны вновь обратили свои помыслы на укрепление собственных состояний. Земля в этом году щедро ответила на их труды: урожая ждали небывалого. Цену за шерсть давали хорошую. Даже Филип вновь нанял на строительство собора всех тех, кого пришлось в свое время распустить. Повсюду люди, пережившие голод, выглядели сейчас помолодевшими, окрепшими духом и телом, бодрыми, полными надежд, и здесь, в зале суда в Ширинге, это было заметно по тому, как они кланялись друг другу, как звучали их голоса; мужчины все были в новых ботинках, женщины – в модных головных уборах; даже то, что они пришли в этот зал, говорило о многом: значит, им было что защищать в суде.
Все встали, когда в зал вошел помощник шерифа и с ним граф Ричард. Оба взошли на подмостки, и помощник начал зачитывать королевский рескрипт о назначении нового шерифа. Пока он монотонным голосом произносил начальные, приличествующие такому документу слова, Филип обвел взглядом всех четверых кандидатов на этот пост. Будущий шериф должен был, по его мнению, обладать немалым мужеством, чтобы отстаивать закон в присутствии таких влиятельных особ, как епископ Уолеран, граф Ричард или лорд Уильям. В эту минуту счастливый избранник наверняка уже знал, что именно его имя прозвучит сейчас в этом зале, никто никогда не делал из этого секрета. Но лица всех четырех кандидатов были невозмутимы. Обычно назначенный на пост сразу вставал за спиной помощника шерифа, когда тот зачитывал рескрипт, но сейчас за ним стояли только Ричард, Уолеран и Уильям. Страшная мысль мелькнула у Филипа: неужели шерифом будет Уолеран? Но то, что он услышал, потрясло его, как смертный приговор:
– ... Назначаю шерифом Ширинга слугу моего Уильяма Хамлея и повелеваю всем оказывать ему всяческое содействие.
Филип взглянул на Джонатана и с трудом выговорил:
– Уильям!..
В зале послышались удивленные, неодобрительные возгласы горожан.
– Как же ему это удалось? – спросил Джонатан.
– Наверняка подкупил кого-то.
– А где же он достал столько денег?
– Думаю, одолжил.
Уильям, широко улыбаясь, прошел к высокому деревянному креслу. Филип хорошо помнил, каким красивым тот был в молодости. Сейчас ему не было еще сорока, но выглядел он намного старше: стал грузным, лицо побагровело от обильных возлиянии, живой блеск глаз и уверенный вид, делавшие его таким привлекательным в молодые годы, поблекли, взор стал безразличным, отрешенным.
Как только Уильям сел, Филип поднялся со своего места.
Джонатан последовал его примеру.
– Мы уходим? – спросил он.
– Иди за мной, – прошептал ему приор.
Воцарилась полная тишина. Все взгляды были устремлены на них, пока они шли через весь зал к выходу. Толпа расступилась, освободив им проход. Когда двери за ними закрылись, по залу прокатился возбужденный гул.
– С Уильямом в кресле шерифа наше дело – совсем безнадежное, – сказал Джонатан.
– Да уж, хуже некуда. – Филип тяжело вздохнул. – Если бы мы стали сейчас настаивать, мы бы вообще лишились всех прав.
– Я, ей-богу, как-то не подумал об этом.
Филип мрачно кивнул головой.
– Монастырю теперь правды не добиться. Подумать только: Уильям – шериф, Уолеран – епископ, а этот зловредный Ричард – граф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337
Ум у него был острый, и Филип не раз поражался, как быстро, на лету, он схватывает сложные вещи. Иногда приор ловил себя на мысли, что, грешным делом, гордится парнем, ведь тот был так похож на него самого.
Сегодня он взял его с собой, чтобы доказать, как работает окружной суд. Он собирался просить шерифа отменить приказ Ричарда о закрытии каменоломни для монастырских нужд. Новый граф, по его понятиям, нарушил закон. Да, земли возвращались прежним владельцам, но права монастырей оставались неприкосновенными. Новый закон был принят для того, чтобы герцог Генрих мог заменить графов Стефана своими людьми и тем самым отблагодарить их за верную службу. К монастырям этот закон не имел никакого отношения. Филип был уверен, что спор будет решен в его пользу, но тут появилась небольшая заминка: старый шериф умер, а о новом назначении должны были объявить как раз сегодня. Никто еще не знал, кто станет новым шерифом, но у всех на слуху были три-четыре имени наиболее известных в округе людей: Дэвида Торговца, продавца шелка; Риза Валлийского, священника, служившего при королевском дворе; Джима Львиное Сердце, рыцаря, чьи владения начинались сразу за городской стеной, и Хью Внебрачного, незаконнорожденного сына епископа Солсберийского. Филип возлагал большие надежды на назначение Риза, поскольку, во-первых, они были родом из одних мест, а во-вторых, тот всегда с пониманием относился к делам церкви. Впрочем, он не особенно переживал из-за этого: любой из четверых, как ему казалось, с удовольствием поможет монастырю.
Они въехали в замок, не очень сильно укрепленный, как показалось Филипу. Главный же замок графа Ширинга – Ерлскастл стоял довольно далеко отсюда, поэтому самому городу на протяжении многих лет удавалось оставаться в стороне от разрушительных битв. Городской же замок был, скорее, деловым центром, где жили шериф со своими служащими и охраной да стояло несколько тюрем для содержания преступников. Внутри каменных стен были во множестве разбросаны скромные деревянные строения. Филип и Джонатан завели на конюшню своих лошадей и вошли в самое высокое здание, где находился зал суда.
Столы, которые раньше стояли буквой "Т", теперь переставили. Верхняя часть буквы "Т" осталась, но ее подняли на небольшое возвышение, остальные же столы расставили вдоль стен зала, чтобы развести подальше спорящие стороны и не вводить их в искушение вступать в прямые стычки друг с другом.
Зал уже почти заполнился. Епископ Уолеран сидел на возвышении и, судя по выражению его лица, был чем-то недоволен. К своему удивлению, Филип увидел рядом с ним Уильяма, который всякий раз, когда в зал входили новые люди, наклонялся к епископу и уголком рта шептал тому на ухо. «А как этого-то сюда занесло?» – подумал Филип. Десять месяцев бывший граф безвылазно отсиживался в своей деревне, и приор, да и многие в округе тешили себя надеждой, что он так и останется там. Но вот он явился, восседает на скамье, словно ничего не произошло и словно он по-прежнему граф. Какая подлая и жестокая затея привела его сегодня в зал суда? Филип почувствовал тревогу.
Они с Джонатаном сели в стороне и с нетерпением ждали начала судебного разбирательства. Для зала суда обстановка была, пожалуй, слишком оживленной и деловой, хотя особенно удивляться было нечему: только что закончилась война, самые богатые люди страны вновь обратили свои помыслы на укрепление собственных состояний. Земля в этом году щедро ответила на их труды: урожая ждали небывалого. Цену за шерсть давали хорошую. Даже Филип вновь нанял на строительство собора всех тех, кого пришлось в свое время распустить. Повсюду люди, пережившие голод, выглядели сейчас помолодевшими, окрепшими духом и телом, бодрыми, полными надежд, и здесь, в зале суда в Ширинге, это было заметно по тому, как они кланялись друг другу, как звучали их голоса; мужчины все были в новых ботинках, женщины – в модных головных уборах; даже то, что они пришли в этот зал, говорило о многом: значит, им было что защищать в суде.
Все встали, когда в зал вошел помощник шерифа и с ним граф Ричард. Оба взошли на подмостки, и помощник начал зачитывать королевский рескрипт о назначении нового шерифа. Пока он монотонным голосом произносил начальные, приличествующие такому документу слова, Филип обвел взглядом всех четверых кандидатов на этот пост. Будущий шериф должен был, по его мнению, обладать немалым мужеством, чтобы отстаивать закон в присутствии таких влиятельных особ, как епископ Уолеран, граф Ричард или лорд Уильям. В эту минуту счастливый избранник наверняка уже знал, что именно его имя прозвучит сейчас в этом зале, никто никогда не делал из этого секрета. Но лица всех четырех кандидатов были невозмутимы. Обычно назначенный на пост сразу вставал за спиной помощника шерифа, когда тот зачитывал рескрипт, но сейчас за ним стояли только Ричард, Уолеран и Уильям. Страшная мысль мелькнула у Филипа: неужели шерифом будет Уолеран? Но то, что он услышал, потрясло его, как смертный приговор:
– ... Назначаю шерифом Ширинга слугу моего Уильяма Хамлея и повелеваю всем оказывать ему всяческое содействие.
Филип взглянул на Джонатана и с трудом выговорил:
– Уильям!..
В зале послышались удивленные, неодобрительные возгласы горожан.
– Как же ему это удалось? – спросил Джонатан.
– Наверняка подкупил кого-то.
– А где же он достал столько денег?
– Думаю, одолжил.
Уильям, широко улыбаясь, прошел к высокому деревянному креслу. Филип хорошо помнил, каким красивым тот был в молодости. Сейчас ему не было еще сорока, но выглядел он намного старше: стал грузным, лицо побагровело от обильных возлиянии, живой блеск глаз и уверенный вид, делавшие его таким привлекательным в молодые годы, поблекли, взор стал безразличным, отрешенным.
Как только Уильям сел, Филип поднялся со своего места.
Джонатан последовал его примеру.
– Мы уходим? – спросил он.
– Иди за мной, – прошептал ему приор.
Воцарилась полная тишина. Все взгляды были устремлены на них, пока они шли через весь зал к выходу. Толпа расступилась, освободив им проход. Когда двери за ними закрылись, по залу прокатился возбужденный гул.
– С Уильямом в кресле шерифа наше дело – совсем безнадежное, – сказал Джонатан.
– Да уж, хуже некуда. – Филип тяжело вздохнул. – Если бы мы стали сейчас настаивать, мы бы вообще лишились всех прав.
– Я, ей-богу, как-то не подумал об этом.
Филип мрачно кивнул головой.
– Монастырю теперь правды не добиться. Подумать только: Уильям – шериф, Уолеран – епископ, а этот зловредный Ричард – граф.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263 264 265 266 267 268 269 270 271 272 273 274 275 276 277 278 279 280 281 282 283 284 285 286 287 288 289 290 291 292 293 294 295 296 297 298 299 300 301 302 303 304 305 306 307 308 309 310 311 312 313 314 315 316 317 318 319 320 321 322 323 324 325 326 327 328 329 330 331 332 333 334 335 336 337