Но вскоре новое увлечение властно вторглось в его жизнь, и написание стихов стало занятием неинтересным. Разве будет мужчина играть в оловянных солдатиков, если ему предлагают настоящую винтовку и боевого коня?
…Первые годы Иосиф учился хорошо, да иначе и нельзя было. Обучение в семинарии отнюдь не было бесплатным. Платить надо было 140 рублей в год (40 рублей за обучение и 100 — за содержание). На казенный кошт принимались лишь сироты или юноши из самых бедных семей и преимущественно духовного звания. Иосиф происходил из самой бедной семьи — беднее некуда! — но не из духовного звания, так что надежды на казенный кошт было мало. Однако мать и в семинарии сумела найти покровителей, и для него сделали исключение. При таком статусе хорошо учиться было просто необходимо. Первый класс он закончил восьмым по успеваемости, второй — пятым.
По поводу того, какое образование получил Иосиф Джугашвили, немало в свое время насмешничали товарищи по партии — те, что были из интеллигенции и кичились тем, что прошли через университетские аудитории. А уж после начала антисталинской кампании и говорить нечего: иного эпитета, кроме «недоучившийся семинарист», никто и не применял. Чем недоучившийся семинарист хуже недоучившегося студента — да пусть бы и доучившегося — совершенно непонятно. Вот, например, Владимир Ильич, закончивший экстерном Казанский университет, — много ли с того образования толку? За семинаристами, по крайней мере, отцы-наставники следили и заставляли уроки делать, а гражданские студиозусы сплошь и рядом проводили время, как в известной песне: «От зари до зари, как зажгут фонари, вереницей студенты шатаются», и учились два месяца в году — летнюю сессию да зимнюю. Тем не менее Ленин — образованный, а Сталин — нет…
Какие предметы изучали в семинарии будущие священники? Разумеется, Священное Писание, историю Церкви. «Специальные» предметы: церковно-славянское пение, грузинско-имеретинское пение, основы богословия, гомилетику, то есть искусство церковной проповеди, литургику, дидактику.. Языки: русский, грузинский, древние (как минимум греческий и церковно-славянский). Словесность, гражданскую историю, математику, физику, логику, психологию — неплохой набор! Первые годы Иосиф учился хорошо, и даже при том, что в старших классах он стал превращаться в отстающего, но тем не менее азы преподаваемых предметов при своей феноменальной памяти усваивал. Это не говоря уже о колоссальной страсти к самообразованию, которую он сохранил на всю жизнь. По разным данным, в день он прочитывал от 300 до 500 страниц текста по самым разным отраслям знания, а в тюрьмах и ссылках, поскольку заняться больше было нечем, читал еще больше. К тому времени, когда Сталин стал главой государства, он превратился в одного из образованнейших людей своего времени. Ну, правда, бумажки под названием «диплом» так и не получил, поскольку уже в третьем классе у него появились новые интересы и увлечения, и учеба отошла на второй план.
…Скоро Иосиф стал, наравне с Сеидом Девдориани, одним из лидеров ученического кружка. Семинаристы по-прежнему изучали художественную литературу и книги по естественным наукам, но постепенно в поле их зрения стали попадать и науки общественные. В сочетании с крамольным духом, которым была исполнена семинария, это привело к тому, что кружок разделился. Часть его членов, и Сеид в том числе, придерживались прежнего направления, а другая половина все меньше интересовалась романами Гюго, физикой и биологией и все больше — политэкономией, социологией и прочими науками об обществе. Лидером этой группы естественным образом стал Coco. Но самостоятельно разобраться в хитросплетениях общественных наук юные семинаристы были не в состоянии. Срочно требовался наставник — и он не замедлил появиться.
В числе старых, еще горийских друзей Иосифа были братья Кецховели — Ладо и Вано. Семья, что называется, «с традициями» — старший брат Николай и его жена были связаны с народниками, младшие же братья пошли дальше, явно склоняясь к нарождающейся социал-демократии. Исключенный из Тифлисской семинарии после забастовки 1883 года, Ладо поступил в Киевскую семинарию, однако своих вольнодумных привычек не оставил, и вскоре у него на квартире была обнаружена нелегальная литература. Ладо повезло: объявленная в 1896 году по случаю коронации Николая Второго амнистия избавила его от преследований полиции. Однако из семинарии юного вольнодумца выгнали, и он снова вернулся в Тифлис, где устроился корректором в типографию, предвидя, что скоро знакомство в области книгопечатания и опыт работы очень и очень пригодятся. Осенью того же года, к вящей радости Coco, Ладо взял на себя руководство их ученическим кружком. А в 1898 году, когда Сеид Девдориани закончил семинарию и поступил в Юрьевский университет, линия Джугашвили полностью возобладала. Семинарский кружок стал готовить молодых марксистов, которые самого Маркса, правда, пока не читали, и имели относительное представление о его взглядах — очень относительное! — зато были с ними полностью согласны. А главное, они очень хотели изменить ту жизнь, которую видели вокруг себя, и тут уже было все равно — Маркс или кто другой даст им в руки тот точильный камень, на котором юные революционеры станут оттачивать свои мечи. Но для Иосифа теория значила много: приход в кружок Ладо был настолько важен для него, что именно от этой даты — осени 1897 года — он отсчитывает свой революционный стаж.
Начало
Большинство революционеров приводит на этот путь иррациональная жажда разрушения, ниспровержения существующего порядка. (Наблюдение о том, что «революция пожирает своих детей», появилось не на пустом месте. После победы революции ее творцы-разрушители становились смертельно опасны для нового общества в той же мере, в какой они были опасны для старого, и в целях самосохранения новой власти приходилось проводить «дезактивацию».) В то время этой жаждой разрушения были охвачены практически все образованные слои российского общества — не зря же радикальные революционные партии создавались выходцами из дворянства и интеллигенции. Но нет правил без исключений — даже в самых радикальных организациях имелись люди, которых привели в революцию другие мотивы. Один из таких — Иосиф Джугашвили.
Была у него одна черта, в общем-то характерная для грузина, но редко у кого она проявлялась так обостренно. С самого раннего детства его отличало стремление к справедливости. Когда Coco был совсем маленьким, то мечтал стать писарем, чтобы составлять людям прошения и жалобы. Потом, став постарше и поняв, что прошениями мира не изменить, решил сделаться волостным начальником, хотя бы в одной волости навести порядок и защищать обиженных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67
…Первые годы Иосиф учился хорошо, да иначе и нельзя было. Обучение в семинарии отнюдь не было бесплатным. Платить надо было 140 рублей в год (40 рублей за обучение и 100 — за содержание). На казенный кошт принимались лишь сироты или юноши из самых бедных семей и преимущественно духовного звания. Иосиф происходил из самой бедной семьи — беднее некуда! — но не из духовного звания, так что надежды на казенный кошт было мало. Однако мать и в семинарии сумела найти покровителей, и для него сделали исключение. При таком статусе хорошо учиться было просто необходимо. Первый класс он закончил восьмым по успеваемости, второй — пятым.
По поводу того, какое образование получил Иосиф Джугашвили, немало в свое время насмешничали товарищи по партии — те, что были из интеллигенции и кичились тем, что прошли через университетские аудитории. А уж после начала антисталинской кампании и говорить нечего: иного эпитета, кроме «недоучившийся семинарист», никто и не применял. Чем недоучившийся семинарист хуже недоучившегося студента — да пусть бы и доучившегося — совершенно непонятно. Вот, например, Владимир Ильич, закончивший экстерном Казанский университет, — много ли с того образования толку? За семинаристами, по крайней мере, отцы-наставники следили и заставляли уроки делать, а гражданские студиозусы сплошь и рядом проводили время, как в известной песне: «От зари до зари, как зажгут фонари, вереницей студенты шатаются», и учились два месяца в году — летнюю сессию да зимнюю. Тем не менее Ленин — образованный, а Сталин — нет…
Какие предметы изучали в семинарии будущие священники? Разумеется, Священное Писание, историю Церкви. «Специальные» предметы: церковно-славянское пение, грузинско-имеретинское пение, основы богословия, гомилетику, то есть искусство церковной проповеди, литургику, дидактику.. Языки: русский, грузинский, древние (как минимум греческий и церковно-славянский). Словесность, гражданскую историю, математику, физику, логику, психологию — неплохой набор! Первые годы Иосиф учился хорошо, и даже при том, что в старших классах он стал превращаться в отстающего, но тем не менее азы преподаваемых предметов при своей феноменальной памяти усваивал. Это не говоря уже о колоссальной страсти к самообразованию, которую он сохранил на всю жизнь. По разным данным, в день он прочитывал от 300 до 500 страниц текста по самым разным отраслям знания, а в тюрьмах и ссылках, поскольку заняться больше было нечем, читал еще больше. К тому времени, когда Сталин стал главой государства, он превратился в одного из образованнейших людей своего времени. Ну, правда, бумажки под названием «диплом» так и не получил, поскольку уже в третьем классе у него появились новые интересы и увлечения, и учеба отошла на второй план.
…Скоро Иосиф стал, наравне с Сеидом Девдориани, одним из лидеров ученического кружка. Семинаристы по-прежнему изучали художественную литературу и книги по естественным наукам, но постепенно в поле их зрения стали попадать и науки общественные. В сочетании с крамольным духом, которым была исполнена семинария, это привело к тому, что кружок разделился. Часть его членов, и Сеид в том числе, придерживались прежнего направления, а другая половина все меньше интересовалась романами Гюго, физикой и биологией и все больше — политэкономией, социологией и прочими науками об обществе. Лидером этой группы естественным образом стал Coco. Но самостоятельно разобраться в хитросплетениях общественных наук юные семинаристы были не в состоянии. Срочно требовался наставник — и он не замедлил появиться.
В числе старых, еще горийских друзей Иосифа были братья Кецховели — Ладо и Вано. Семья, что называется, «с традициями» — старший брат Николай и его жена были связаны с народниками, младшие же братья пошли дальше, явно склоняясь к нарождающейся социал-демократии. Исключенный из Тифлисской семинарии после забастовки 1883 года, Ладо поступил в Киевскую семинарию, однако своих вольнодумных привычек не оставил, и вскоре у него на квартире была обнаружена нелегальная литература. Ладо повезло: объявленная в 1896 году по случаю коронации Николая Второго амнистия избавила его от преследований полиции. Однако из семинарии юного вольнодумца выгнали, и он снова вернулся в Тифлис, где устроился корректором в типографию, предвидя, что скоро знакомство в области книгопечатания и опыт работы очень и очень пригодятся. Осенью того же года, к вящей радости Coco, Ладо взял на себя руководство их ученическим кружком. А в 1898 году, когда Сеид Девдориани закончил семинарию и поступил в Юрьевский университет, линия Джугашвили полностью возобладала. Семинарский кружок стал готовить молодых марксистов, которые самого Маркса, правда, пока не читали, и имели относительное представление о его взглядах — очень относительное! — зато были с ними полностью согласны. А главное, они очень хотели изменить ту жизнь, которую видели вокруг себя, и тут уже было все равно — Маркс или кто другой даст им в руки тот точильный камень, на котором юные революционеры станут оттачивать свои мечи. Но для Иосифа теория значила много: приход в кружок Ладо был настолько важен для него, что именно от этой даты — осени 1897 года — он отсчитывает свой революционный стаж.
Начало
Большинство революционеров приводит на этот путь иррациональная жажда разрушения, ниспровержения существующего порядка. (Наблюдение о том, что «революция пожирает своих детей», появилось не на пустом месте. После победы революции ее творцы-разрушители становились смертельно опасны для нового общества в той же мере, в какой они были опасны для старого, и в целях самосохранения новой власти приходилось проводить «дезактивацию».) В то время этой жаждой разрушения были охвачены практически все образованные слои российского общества — не зря же радикальные революционные партии создавались выходцами из дворянства и интеллигенции. Но нет правил без исключений — даже в самых радикальных организациях имелись люди, которых привели в революцию другие мотивы. Один из таких — Иосиф Джугашвили.
Была у него одна черта, в общем-то характерная для грузина, но редко у кого она проявлялась так обостренно. С самого раннего детства его отличало стремление к справедливости. Когда Coco был совсем маленьким, то мечтал стать писарем, чтобы составлять людям прошения и жалобы. Потом, став постарше и поняв, что прошениями мира не изменить, решил сделаться волостным начальником, хотя бы в одной волости навести порядок и защищать обиженных.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67