Можно встречать каждый день, как битву, но когда волны улягутся, на поверхности океана жизни не остается твоих следов. И наступает миг, когда все, чего ты желаешь – это вернуться. Вернуться туда, где тебя терзала боль, но именно благодаря ей ты чувствовал, что живешь… Тогда появляется зов , неслышимый обычному уху, но не умолкающий ни на вдох. Ты внемлешь ему и стремишься в обиталище своей мечты, разрушенное и оплаканной, надеясь найти в пепле пожарища хоть один уцелевший росток. Росток любви… И хотя обещание счастья вновь оборачивается ложью, вера в обретение смысла еще жива. Пока тень возлюбленного не растворилась в темноте вечной ночи…
Она говорила, не пела, но слова одно за другим сплетались в мелодию, внешне совсем непохожую на песню, о которой шла речь, а ритм, рождающийся внутри, глубоко в груди, ритм, подчиняющий себе биение пульса, был мне уже знаком.
– Очень красиво. У меня никогда так не получится.
– Я не сказала, что должно получиться так, – возразила эльфийка. – Я пришла увидеть, как получается иначе .
– Но зачем? Ваш пересказ… Совершенен. Мне нечего добавить, а уж пытаться своими неуклюжими словами рассказать то же самое… Кощунственно. Не подбивайте меня на преступление перед красотой.
Изысканная улыбка окрасилась грустью. Эльфийка вернула сытого пьюпа на место и подошла ко мне.
– Красота не существует сама по себе, мы либо видим ее, либо не замечаем. Но подумайте сами: вы человек, я принадлежу к другому народу. Мои глаза черны, как грозовые тучи, ваши похожи на уютный мох лесной поляны… Мы не можем видеть красоту одинаково. И мы не должны так поступать. Радуга рождается из всех красок мира, и красота ничем не отличается от нее.
– Хотите посмеяться над моими жалкими потугами?
– Хочу открыть для себя новую сторону красоты.
Больше она не сказала ни слова, доверив право убеждения своему взгляду. Очень удачно, надо сказать, потому что лиловая темнота, вспыхивающая искорками, не просила и не приказывала. Просто ожидала моего ответа. Ни мгновения не сомневаясь в том, каким он будет.
Я тоже не сомневался. Знал, что приму брошенный вызов, как принимал подобные ему много раз в таком далеком, почти невозможном прошлом, что думал: забыл, навсегда и бесповоротно. Оказывается, память куда хитрее нас. Спряталась, затаила свое дымное дыхание, но дождалась заветного приглашения вновь появиться на свет во всей красе.
Не могу отказаться. Переплавка хаоса впечатлений в ритмичные строки песни – самое прекрасное из подвластного мне. И самое ценное. Наверное. Может быть.
– Можете считать: заказ принят.
Я застегнул камзол и поерзал плечами, поудобнее устраивая тело в одежде.
Эльфийка проследила мои движения и спросила, смешивая в равных долях интерес и вежливость:
– Вы отправляетесь на важную встречу?
– Да.
– Встречу с женщиной?
Хм, как ответить? Врать нехорошо, да и, смыв с себя грязь чужих и своих прегрешений, негоже ударяться в новые. Ведь меня, действительно, ждет женщина. Даже две женщины: удача и судьба. И от того, насколько я им приглянусь, будет зависеть многое. Почти все.
– Что, если так?
Эльфийка провела взглядом по моей одежде и шутливо нахмурилась:
– Тогда все должно быть на своем месте. И воротник рубашки в том числе.
Она вытащила край замявшегося кружева из-под камзола, расправила, пригладила пальцами. Я уже собирался поблагодарить за неожиданную, но вполне приятную заботу, но взгляд наткнулся на застывшую в дверях комнаты Ливин: лицо девушки дрожало и кривилось в гримасе странного отчаяния.
Эльфийка почувствовала мою растерянность и отстранилась.
– Пусть ваш путь сегодня минуют ловушки бед. Доброй ночи, heve.
– Доброй ночи… – заученно повторил я.
Гостья прошла мимо Ливин, коротким кивком изобразив приветствие, а когда легкие шаги окончательно стихли в коридоре, моя невеста задала вопрос, но вовсе не тот, которого я ожидал:
– Что ей нужно от тебя?
– Ничего. Впрочем, вру: она желает, чтобы я выполнил перевод одной песенки.
Бледно-розовые губы поджались:
– И конечно, этот самый перевод не получится на расстоянии?
– Что ты имеешь в виду?
– Почему она стояла так близко к тебе?
– Все лишь поправила воротник.
– Можно подумать, в этом доме больше нет никого, кто приведет твою одежду в порядок!
Злится? Но по какой причине? То есть, было бы понятно, присутствуй между нами жаркая страсть и безумные обещания, но ведь ничего похожего нет. Есть договор двух взрослых и разумных (как хочется верить) людей, намеревающихся продолжать жизненный путь вместе, а не по отдельности… Не понимаю.
Сомневается в моей «верности»? Клятв я, конечно, не приносил, но не имею привычки бегать на сторону, когда под боком все, что душе угодно. Новая вспышка ревности? Не рановато ли? Или угольки старой так и не смогли погаснуть за день прогулок по лавкам Нэйвоса?
– Лив… – Я подошел к девушке. – Не волнуйся ни о чем.
Она отвернулась.
– Не обращай внимания на ерунду.
Тихое и обиженное:
– Это не ерунда.
– Подумаешь, кто-то дотронулся до воротника моей рубашки!
– Ты позволил ей это сделать.
Ого, звучит, как обвинение! Похоже, мы свернули не на ту тропинку. Куда она выведет? Попробовать вернуться к развилке? Беда в том, что я не помню, когда дорога лучиками разбежалась в стороны.
– Лив, она – моя гостья.
– Она всего лишь гостья!
– Ну-ка, посмотри на меня.
Пальцы, коснувшиеся щеки и намеревающиеся повернуть голову обиженной девушки обратно, встречают на своем пути ручеек. Теплый и колючий. Так и есть: плачет. Почему мне не нравится то, что я вижу? Нет, не так: настораживает меня. Пугает. До невозможности странное ощущение. Словно каждую минуту совершаю ошибки, а сам не могу ни понять, в чем они заключаются, ни найти способа их исправить.
– Я чем-то тебя обидел? Не сопровождал в прогулке по городу? Извини, у меня были дела. И сейчас есть.
– Ты уходишь.
Как она произнесла эти слова… Ни тени вопроса. Одно-единственное голое утверждение. Можно подумать, мы прощаемся навсегда.
– Да, мне нужно уйти. У меня назначена встреча.
– С женщиной?
И эта туда же! Кому какая разница: с женщиной, с мужчиной? Да хоть с тысячью демонов! Я сказал, что занят. Я уже десяток раз извинился за свое «недостойное» поведение. Этого мало? Что еще мне нужно сделать, аглис подери, чтобы получить немножко свободы на сегодняшнюю ночь? Наверное, устроить смертоубийство: порешить всех домочадцев и гостей. Только тогда не услышу ни единого возражения.
– Это не имеет значения.
– С женщиной?
Настырная… Не зли меня, милая, ну пожалуйста!
– Я же сказал, Лив: неважно.
– Значит, с женщиной.
Прозрачная зелень глаз посерела от тени непонятной скорби.
– В конце концов, это мое дело!
– Да. Твое дело.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101