Встряхивает и тут же опускает на стол. Вот зараза, быстро понял, как со мной можно бороться: не давать слушать стук дольше необходимого для перемешивания костей. Но моя ладонь расслабленно лежит на сукне, с которым кубики поцеловались при встрече, а значит, и этот круг остается за мной.
– «Подзимняя трава».
Две черных грани, три зеленых? Очень похоже на правду. Меня смущает эхо только одной из костяшек…
– Согласен.
Получаю кубики в свое распоряжение. Так и есть, все-таки была одна синяя. Вопрошающе смотрю на Вехана, тот расплывается в широкой улыбке. Мол, будем квиты: ты обманул, я обманул – начинаем все сначала.
Вообще-то, каждый из нас имеет право согласиться не больше, чем три раза подряд, потом кто-то должен рискнуть. Или он, правдиво объявив выпавшую комбинацию, а я – опротестовав ее, или наоборот. Разницы никакой, но тот, кто скажет: «Лжешь!», должен будет доказать свою правоту, только и всего.
Пускаю кости в пляс по стаканчику, выстукивая затейливый ритм. Шлеп! Две красных грани, две синих, одна белая. А у меня нет возможности лгать.
– «Младшая фиалка».
Похоже, Вехан думает о том же, о чем и я, поспешно отвечая:
– Согласен!
Накрывает кости ладонью, сжимает пальцы, собирая кубики в горсть. Смотрит на меня.
– Зачем вы впутались во все это?
– Мне не оставили выбора.
– Кто?
Судя по живости голоса, он ожидает услышать имена. Зря.
– Обстоятельства.
Вехан недоверчиво щурится:
– Не имеющие ни тела, ни духа, ни названия?
– Почему же… Каждое обстоятельство воплощается в этом мире посредством действий человека. Но поскольку люди чаще всего и не подозревают себя орудиями судьбы, нет смысла запоминать имена: я ведь не собираюсь никого обвинять.
На мою мягкую попытку уйти от ответа следует холодное возражение:
– Вы, возможно, всепрощающи, но в этой игре участвуете не вы один.
– Вам нужен осязаемый враг?
– Не откажусь от встречи с таковым. И уж точно, не побегу прочь!
– Тогда смело можете посмотреть в зеркало.
Чернявый оценил шутку, но веселиться не стал.
– Уверены, что я наношу вред себе сам?
– Разве нет? Вы же могли не задумываться над чужими словами, могли не делать из них опасных выводов. Но рискнули и… Собираетесь выиграть или проиграть?
– Победа зависит не только от моего желания.
– От чего-то еще?
– От действий противника.
Смотрим глаза в глаза. Долго и настойчиво. Не угрожая друг другу, не пугая, не предостерегая. Пытаясь понять. И это мне в Вехане нравится. Пожалуй, я не ошибся, советуя его в качестве покровителя. Чернявый мужчина далеко пойдет, а впрочем… Возможно, он уже там. Вдалеке. Роскошном и успешном. По крайней мере, он не нуждается в красоте Шиан так, как нуждаюсь я в ее свободе и доброй воле. Мне нужна победа. Не для себя, поэтому… Я обязан победить.
Должно быть, Вехан прочитал в моем взгляде тоскливую обреченность. Прочитал, прикрыл веки, словно разглядывал стол у себя под носом. Снова поднял взгляд. Поворошил кости в поднятой ладони, потом звучно хлопнул их на стол.
– «Золотой рассвет»!
У меня не было ни времени, ни возможности действовать, как прежде. Не было деревянного стука кубиков по стаканчику, лишь глухое потирание боками. Но петь песню можно даже шепотом, к тому же… Все кости коснулись стола. Две плотно прижатые друг к другу, три – на удалении в несколько волосков. Те, что соприкасались, совершенно точно, смотрели друг на друга одинаковыми гранями, на которых… Были вырезаны зигзаги красной руны Dieh. И все говорит за их «прямое» положение, значит, и впрямь, две желтых грани смотрят вверх. Остается выяснить, есть ли среди трех других выпавших хоть одна не красная. Можно, разумеется, согласиться, но тогда мне придется объявлять либо «Солнцестояние», либо «Зеленое золото», а пять кубиков, предоставленных для игры неспособны на столь хорошие комбинации: проверено. Мной. Лично.
Итак, если Вехан не лжет, оставшиеся кости должны лежать синей гранью вниз. Синь… Это Rieh. Жизнь. То, чего я однажды едва не лишился. Моя старая и не слишком добрая приятельница. Какой у нее голос? Пронзительный, упрямый, бесцеремонный. Но хор упавших костей… Ровно ли он звучал?
Левая ладонь, прижатая к сукну, почти онемела. Каждый удар кубиков о поверхность стола отдавался в моих пальцах эхом. Недоступным обычному слуху, но услужливо уносимым кровью туда, где дремлет змеиное тело печати – стража моей души, не позволяющего отлучаться дальше и дольше положенного. Каждый удар… Все вместе, но строго отделенные ощущениями. И кажется, один из них звучал иначе, чем остальные. Рискну?
– Лжете.
По правилам Вехану следовало открыть выброшенную комбинацию и… Проиграть, потому что по карим глазам уже было видно: я прав. Но чернявый не собирался сдаваться быстро. А может, и вообще не собирался сдаваться, потому что… Смел кости со стола, и они широким веером разлетелись по полу.
– Как сие понимать? – Бесстрастно спросила Миллин. – Игра окончена?
– Еще нет, пышечка… Но теперь я знаю, кто тот умелец, способный угадывать результат броска.
Взгляды обратились на меня. Со стороны блондинки – расчетливый, со стороны рыжика – брезгливо-снисходительный. Глаза Вехана горели мрачным азартом.
– А чтобы доказать вам… Пусть он скажет, как легли кости!
– Я должен ответить?
– Если хочешь выиграть свою ставку.
– А если… не угадаю?
– Потеряешь. И не только ее.
Понятно. В случае отказа потешить почтеннейшую публику меня прирежут. Правда, становится все более похожим, что и в случае покорнейшего исполнения всех повелений сохранить жизнь мне не удастся, но… По крайней мере, Шиан никто не тронет. И вообще, раньше надо было жалеть: не ввязываться в игру. А еще разумнее было не тащить за собой в игровой дом принцессу и не показывать перед ней любимые фокусы.
Как кубики скакали по полу? Звонко, глухо, почесываясь ребрами о паркетины, ворча на неуважительно относящегося к орудиям собственной удачи игрока. Что ж, Вехан, ты упростил мне задачу, разрешив костям побегать.
– «Ночное море».
Чернявый встал и, сопровождаемый Слатом, у которого, видимо, была репутация самого честного из троих человека, прошел по залу, разглядывая отдыхающие на паркете кубики. Вернулся к столу, медленно и молча опустился в кресло, а рыжий, отвечая на вопрос в глазах блондинки, утвердительно кивнул.
Миллин опустила подбородок, почти прижав к груди, потом резко выпрямила шею, встала и, положив ладони друг на друга на уровне талии, произнесла, торжественно и внушительно:
– Я, избранная Первым голосом, объявляю присутствующему меж нами чужаку волю Круга. Ничто не должно быть предопределено. Ничто не должно быть известно до своего свершения. Ничто не должно мешать исполнению воли случая. Так было, так есть и так будет.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101