Ты сможешь заработать кучу денег, а я помогу тебе.
– Что ты имеешь в виду? Ты будешь платить мне, если я соглашусь спать с тобой?
– Примерно так. – Мужчина издал смешок. – Ты явно новенькая в этой игре. Но я научу тебя многому, малышка. Всему, что тебе требуется знать. – Он подтянул меня к себе и сжал в объятиях. – Почему бы тебе не снять это глупое платье, чтобы мы могли начать наш первый урок? – Он наклонил голову, собираясь поцеловать меня.
Я ударила его по уху и отскочила в сторону. Одним прыжком я оказалась у двери и забарабанила по ней кулаками.
– Она же заперта, – вновь рассмеялся мужчина. Его постоянный смех казался таким же страшным, как мычание сумасшедшего Гастона. – Ключ у меня в кармане. Почему бы тебе не подойти и не попытаться достать его самой?
– Ты сын дьявола! – яростно выкрикнула я. – Ты не можешь держать меня здесь против моей воли. Отопри дверь и дай мне выйти!
– Только когда я сам этого захочу, моя дорогая. А сейчас выслушай мое предложение.
– Я прекрасно знаю, какого рода это предложение, – крикнула я. – Меня оно не интересует. Когда мой отец услышит об этом… и Гастон…
– Да ты наверняка даже не знаешь, кем был твой отец. – На лице негодяя появилась широкая ухмылка. – Что касается Гастона, так он имеет такое же отношение к реальности, как и моя дочь. Ты лгала, не останавливаясь ни на минуту. Впрочем, это не важно – все, что я говорил тебе, тоже далеко от истины, так что мы квиты. Сомневаюсь, чтобы ты сбежала из дома. Будь это так, ты оделась бы потеплее. Думаю, ты просто бедная начинающая проститутка, которая сбежала от своего недовольного клиента. Тебе не стоит работать в одиночку, дорогая. Женщины такие слабые и беззащитные существа. Им нужен мужчина, который бы их оберегал и помогал им.
Он снова приблизился ко мне. Я отступила, но комната была так мала, что он легко меня настиг и снова обнял. Я попыталась применить тот же прием, что и с Гастоном, но он предугадал его и увернулся.
– Оставь это для своих врагов, – весело посоветовал он мне. – Я же твой друг.
– Ты грязный мерзавец! – Я вцепилась ему в лицо ногтями.
Он схватил меня за руки и с силой нажал большими пальцами на запястья. Боль была неожиданной и очень сильной.
– Какая нехорошая девочка. – Он с неудовольствием пощелкал языком.
Я визжала, царапалась, и, устав от борьбы, он просто ударил меня по лицу. У меня зазвенело в ушах, и я тяжело упала на пол.
– Вы, шлюхи, всегда плохо усваиваете то, чему вас учат, – грустно посетовал он. – А теперь марш в кровать.
Я поднялась и укрылась за креслами. Он, улыбаясь, медленно последовал за мной. Я быстро обежала вокруг кровати и остановилась у столика. Мой преследователь, дружелюбно улыбаясь, протянул ко мне руки. Я пошарила у себя за спиной, наткнулась на бутылку и схватила ее за горлышко. Решив, что он уже достаточно близко подошел, я резко выбросила вперед руку и опустила бутылку ему на голову.
По его щеке поползли капельки крови. Он сильно побледнел, затем его глаза закатились, и он упал на пол. По-прежнему улыбаясь.
Я быстро опустилась около него на колени и обыскала карманы. Там я обнаружила ключ, а также набитый деньгами бумажник и золотую цепочку. Спрятав свои находки за вырез платья, я метнулась к двери, открыла ее и выбежала в коридор.
В этот момент из двери напротив вышла женщина с огненно-рыжими волосами и ярко размалеванным лицом. Она с любопытством глянула на меня.
– Привет, дорогуша, – сказала она дружелюбно. – Как дела?
Я всхлипнула и, не отвечая, кинулась по ступенькам вниз. Портье за стойкой, услышав мои шаги, приподнял голову.
– Ха, – осклабился он, – немного же времени понадобилось старине Луису. Оказывается, он даже больше мужчина, чем я думал.
– Помогите! Убийство! – послышался истошный крик сверху. – Убийство!
– Что ты наделала? – завопил портье. – Вернись, ты, маленькая шлюха!
Но я уже была за дверью и изо всех сил бросилась бежать. За спиной я все еще слышала их крики. Затем раздался свисток. Я оглянулась на бегу и увидела, что меня преследуют двое полицейских. Я нырнула в боковую аллею, но, пробежав ее всю, оказалась в тупике. Сюда выходили двери нескольких домов, и я, не долго думая, заскочила в одну из них и оказалась в мастерской портного. В комнате сидел старик с куском какого-то темного материала на коленях.
– Добрый вечер, мадемуазель, – поздоровался он, словно я была его клиенткой.
– Добрый вечер! – выдохнула я. – Где… другой выход? Он махнул рукой в сторону черного хода. Я пробежала через узенький коридор и вновь оказалась на улице. Взглянув налево, я увидела, что ко мне кто-то приближается, поэтому я свернула направо.
Дождь припустил сильнее, больно хлеща по лицу и ослепляя меня. От холодного ветра капли воды на лице мгновенно превращались в лед. Я буквально падала от усталости, а за моей спиной, все ближе и ближе, раздавались тяжелые шаги преследователей. Я мчалась по темным улицам, и у меня из головы не выходила картина нападения казаков. Полицейские убьют меня, если поймают, зарубят, как зарубили всю мою семью. Все ненавидят цыган!
В боку нестерпимо кололо, я не могла больше дышать. В отчаянии я спряталась в одном из подъездов, сев на пол и набросив свои широкие юбки себе на плечи, чтобы хоть немного согреться. Я не сомневалась, что убила того мужчину, так же, как я убила своего дядю. Я попыталась вспомнить, не билось ли у него сердце, когда я обшаривала карманы. Он лежал абсолютно неподвижно и выглядел, как мертвец. Если полицейские меня поймают, то застрелят сразу или засадят до конца жизни в тюрьму. Каждый цыган знает, что убить горгио – это очень плохо. И очень глупо.
– Эй ты, что ты тут делаешь?
Я подняла голову. Надо мной стоял одетый в черное полицейский, держа правую руку на рукоятке сабли. У меня пересохло во рту. Я понимала, как выгляжу в его глазах: мокрые распущенные волосы, грязное платье – настоящая преступница.
– Да здравствуют цыгане! – завопила я, вскакивая на ноги. Полицейский невольно отступил назад, и я проскочила мимо него на улицу. И только отбежав уже довольно далеко, я услышала его свисток.
Я бежала изо всех сил. Сквозь тонкие подошвы своих бальных туфелек я чувствовала каждый камень, каждую трещину на мостовой. Ноги подкашивались, мышцы нестерпимо болели, но меня подстегивала мысль о погоне. Я представляла, как полицейский нагоняет меня, возможно, даже вытаскивая на ходу пистолет, чтобы выстрелить мне в спину.
Внезапно я споткнулась о камень и кувырком полетела на мостовую. Приподнявшись, я увидела надвигающуюся на меня коляску, запряженную четверкой огромных лошадей – шестнадцать могучих копыт, которые со страшной скоростью приближались ко мне.
Я попыталась встать, но запуталась в юбках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
– Что ты имеешь в виду? Ты будешь платить мне, если я соглашусь спать с тобой?
– Примерно так. – Мужчина издал смешок. – Ты явно новенькая в этой игре. Но я научу тебя многому, малышка. Всему, что тебе требуется знать. – Он подтянул меня к себе и сжал в объятиях. – Почему бы тебе не снять это глупое платье, чтобы мы могли начать наш первый урок? – Он наклонил голову, собираясь поцеловать меня.
Я ударила его по уху и отскочила в сторону. Одним прыжком я оказалась у двери и забарабанила по ней кулаками.
– Она же заперта, – вновь рассмеялся мужчина. Его постоянный смех казался таким же страшным, как мычание сумасшедшего Гастона. – Ключ у меня в кармане. Почему бы тебе не подойти и не попытаться достать его самой?
– Ты сын дьявола! – яростно выкрикнула я. – Ты не можешь держать меня здесь против моей воли. Отопри дверь и дай мне выйти!
– Только когда я сам этого захочу, моя дорогая. А сейчас выслушай мое предложение.
– Я прекрасно знаю, какого рода это предложение, – крикнула я. – Меня оно не интересует. Когда мой отец услышит об этом… и Гастон…
– Да ты наверняка даже не знаешь, кем был твой отец. – На лице негодяя появилась широкая ухмылка. – Что касается Гастона, так он имеет такое же отношение к реальности, как и моя дочь. Ты лгала, не останавливаясь ни на минуту. Впрочем, это не важно – все, что я говорил тебе, тоже далеко от истины, так что мы квиты. Сомневаюсь, чтобы ты сбежала из дома. Будь это так, ты оделась бы потеплее. Думаю, ты просто бедная начинающая проститутка, которая сбежала от своего недовольного клиента. Тебе не стоит работать в одиночку, дорогая. Женщины такие слабые и беззащитные существа. Им нужен мужчина, который бы их оберегал и помогал им.
Он снова приблизился ко мне. Я отступила, но комната была так мала, что он легко меня настиг и снова обнял. Я попыталась применить тот же прием, что и с Гастоном, но он предугадал его и увернулся.
– Оставь это для своих врагов, – весело посоветовал он мне. – Я же твой друг.
– Ты грязный мерзавец! – Я вцепилась ему в лицо ногтями.
Он схватил меня за руки и с силой нажал большими пальцами на запястья. Боль была неожиданной и очень сильной.
– Какая нехорошая девочка. – Он с неудовольствием пощелкал языком.
Я визжала, царапалась, и, устав от борьбы, он просто ударил меня по лицу. У меня зазвенело в ушах, и я тяжело упала на пол.
– Вы, шлюхи, всегда плохо усваиваете то, чему вас учат, – грустно посетовал он. – А теперь марш в кровать.
Я поднялась и укрылась за креслами. Он, улыбаясь, медленно последовал за мной. Я быстро обежала вокруг кровати и остановилась у столика. Мой преследователь, дружелюбно улыбаясь, протянул ко мне руки. Я пошарила у себя за спиной, наткнулась на бутылку и схватила ее за горлышко. Решив, что он уже достаточно близко подошел, я резко выбросила вперед руку и опустила бутылку ему на голову.
По его щеке поползли капельки крови. Он сильно побледнел, затем его глаза закатились, и он упал на пол. По-прежнему улыбаясь.
Я быстро опустилась около него на колени и обыскала карманы. Там я обнаружила ключ, а также набитый деньгами бумажник и золотую цепочку. Спрятав свои находки за вырез платья, я метнулась к двери, открыла ее и выбежала в коридор.
В этот момент из двери напротив вышла женщина с огненно-рыжими волосами и ярко размалеванным лицом. Она с любопытством глянула на меня.
– Привет, дорогуша, – сказала она дружелюбно. – Как дела?
Я всхлипнула и, не отвечая, кинулась по ступенькам вниз. Портье за стойкой, услышав мои шаги, приподнял голову.
– Ха, – осклабился он, – немного же времени понадобилось старине Луису. Оказывается, он даже больше мужчина, чем я думал.
– Помогите! Убийство! – послышался истошный крик сверху. – Убийство!
– Что ты наделала? – завопил портье. – Вернись, ты, маленькая шлюха!
Но я уже была за дверью и изо всех сил бросилась бежать. За спиной я все еще слышала их крики. Затем раздался свисток. Я оглянулась на бегу и увидела, что меня преследуют двое полицейских. Я нырнула в боковую аллею, но, пробежав ее всю, оказалась в тупике. Сюда выходили двери нескольких домов, и я, не долго думая, заскочила в одну из них и оказалась в мастерской портного. В комнате сидел старик с куском какого-то темного материала на коленях.
– Добрый вечер, мадемуазель, – поздоровался он, словно я была его клиенткой.
– Добрый вечер! – выдохнула я. – Где… другой выход? Он махнул рукой в сторону черного хода. Я пробежала через узенький коридор и вновь оказалась на улице. Взглянув налево, я увидела, что ко мне кто-то приближается, поэтому я свернула направо.
Дождь припустил сильнее, больно хлеща по лицу и ослепляя меня. От холодного ветра капли воды на лице мгновенно превращались в лед. Я буквально падала от усталости, а за моей спиной, все ближе и ближе, раздавались тяжелые шаги преследователей. Я мчалась по темным улицам, и у меня из головы не выходила картина нападения казаков. Полицейские убьют меня, если поймают, зарубят, как зарубили всю мою семью. Все ненавидят цыган!
В боку нестерпимо кололо, я не могла больше дышать. В отчаянии я спряталась в одном из подъездов, сев на пол и набросив свои широкие юбки себе на плечи, чтобы хоть немного согреться. Я не сомневалась, что убила того мужчину, так же, как я убила своего дядю. Я попыталась вспомнить, не билось ли у него сердце, когда я обшаривала карманы. Он лежал абсолютно неподвижно и выглядел, как мертвец. Если полицейские меня поймают, то застрелят сразу или засадят до конца жизни в тюрьму. Каждый цыган знает, что убить горгио – это очень плохо. И очень глупо.
– Эй ты, что ты тут делаешь?
Я подняла голову. Надо мной стоял одетый в черное полицейский, держа правую руку на рукоятке сабли. У меня пересохло во рту. Я понимала, как выгляжу в его глазах: мокрые распущенные волосы, грязное платье – настоящая преступница.
– Да здравствуют цыгане! – завопила я, вскакивая на ноги. Полицейский невольно отступил назад, и я проскочила мимо него на улицу. И только отбежав уже довольно далеко, я услышала его свисток.
Я бежала изо всех сил. Сквозь тонкие подошвы своих бальных туфелек я чувствовала каждый камень, каждую трещину на мостовой. Ноги подкашивались, мышцы нестерпимо болели, но меня подстегивала мысль о погоне. Я представляла, как полицейский нагоняет меня, возможно, даже вытаскивая на ходу пистолет, чтобы выстрелить мне в спину.
Внезапно я споткнулась о камень и кувырком полетела на мостовую. Приподнявшись, я увидела надвигающуюся на меня коляску, запряженную четверкой огромных лошадей – шестнадцать могучих копыт, которые со страшной скоростью приближались ко мне.
Я попыталась встать, но запуталась в юбках.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148