Башня Кроуборроу, секция Тутинг. Этаж 519. Правда, окна на юг – по четвергам это очень кстати. Но остальное – одно к одному, везде. Конечно, преступления у нас совершаются редко. Но каждый раз, когда я вынужден выехать на место, я как будто возвращаюсь в родные пенаты. И мне кажется, что преступление совершено в моей собственной гостиной против кого-то из моих домашних. Вы понимаете, о чем я говорю.
– Разумеется, сэр, – отозвался Офицер Джон. – Но мне бы это понравилось. Возникает элемент личной заинтересованности. В конце концов, наше общество – действительно одна большая семья. Если разобраться, все мы друг другу немножко родственники.
– Я вам не родственник! – сказал Старший Инспектор.
– Ошибаетесь, сэр. Я все проверил. Вы троюродный кузен внучатого племянника моей двоюродной тети.
Старшего Инспектора передернуло.
– Как дела, Дэнтон? – спросил он, чтобы сменить тему разговора.
– Почти все готово, сэр. Вот только тело уберут и… Сэм махнул парамедикам.
– Тащите его в морг, – бросил он.
Парамедики подняли тщательно упакованное тело на установку, напоминающую салазки, которая являлась образцом высоких технологий. После того как один из медиков пощелкал клавишами пульта дистанционного управления, салазки поднялись в воздух и величественно поплыли прочь с территории для завтрака, а следом тронулись и парамедики. Однако, едва процессия достигла прихожей, какое-то из высокотехнологичных устройств отказало и салазки рухнули на пол. Сетуя и бранясь, парамедики подхватили их вместе с телом и потащили их наружу. Закрыв за бригадой парадную дверь, Старший Инспектор Мэгготт вернулся к своим коллегам.
– Так что там у вас, Дэнтон? – осведомился он.
– Запись аудиоследов, сэр. Звуков, которые были поглощены стенами этого участка в последние два часа. Я загрузила их в обработку… – Офицер Дэнтон очертил(а) в воздухе своей электронной сковородой что-то вроде овала, которым поиграли в регби. – Воспроизвести?
– Сделайте одолжение, – отозвался Сэм.
Сначала не было слышно ничего, кроме статических разрядов, треска и щелчков. Затем сквозь шумы пробился новый звук: похоже, покойный – мистер Уилл включил дневную развлекательную программу.
– Что это? – спросил Старший Инспектор.
– Канал «Классика», видео Объединенного Королевства, – ответил офицер Джон. – Там передают исторические телепрограммы, некоторым почти двести лет. Вот эту я знаю. «Суини».
– «Свиньи»?!
– Не «свиньи», сэр. Хотя… как сказать. Это классический телесериал о полиции.
– Наверно, это нечто весьма впечатляющее, – промолвил Мэгготт с лицом человека, которого уже ничто не способно впечатлить. – Но нам-то какой от этого прок?
– Слушайте внимательно, сэр, – сказал(а) Офицер Дэнтон. – Сейчас начнется.
Старший Инспектор Сэм заставил себя сосредоточиться на звуковом ряде. Наконец его уши уловили мелодичный гимн какой-то корпорации.
Дверной звонок, – прокомментировал(а) Дэнтон. – Слушайте дальше.
Переливы звонка заглушил звук шагов.
– Встал со стула, чтобы открыть дверь, – пояснила Дэнтон. Звук открывающейся двери было трудно с чем-то спутать.
– Открывает дверь…
– Заткнись! – завопил Сэм. Офицер Дэнтон обиженно повиновалась.
Новый каскад щелчков и потрескиваний, потом голос легендарного ныне Денниса Уотермена произнес: «Придется перевернуть его барабан, папаша». Потом густой бас спросил с немецким акцентом:
– Уильям Старлинг?
– Да, это я, – ответил другой голос.
– Отдайте картину.
– Какую картину? – спросил Уильям Старлинг.
– «Мастерский удар эльфа-дровосека».
– Я не знаю, о чем вы говорите, – произнес голос Уильяма Старлинга. – Первый раз слышу о такой картине.
Послышался шум борьбы. Затем выстрелы. Снова выстрелы. Опять выстрелы.
– Выключите! – приказал Старший Инспектор Мэгготт. Офицер Дэнтон послушно нажала какую-то кнопку. Сэм Мэгготт еще раз обвел взглядом разгромленное жилище.
– Бессмыслица какая-то, – пробормотал он. – Убийца здесь был. Его голос оставил аудиослед. Он входил в эту комнату. Какие выводы, Дэнтон?
– Не знаю, сэр. Но, по-моему, у убийцы какой-то странный голос. Точно старая звукозапись.
– Это и есть запись, шут… шутиха гороховая.
– Вы не поняли, сэр. Это похоже на перезапись. Или на синтезированный голос. Не как у живого человека.
– Робот? – задумчиво проговорил Старший Инспектор Сэм Мэгготт. – Думаете, такое возможно?
– Чем мне нравится наше время, – задумчиво проговорила мама Уильяма Старлинга, наполняя тарелки едой, – так это тем, что все стало возможно.
Отец Уилла Старлинга прервал созерцание стола для завтрака, который вот-вот должен был доказать свое право называться столом – для – ужина.
Даже для старых выпивох, – проворчал он, обращаясь к сыну. Уилл скорчил гримасу и покосился в сторону своей пышнотелой матушки.
– Ты о чем, мам?
– Я поднялась наверх навестить твоего дядю Уильяма. Никогда не угадаешь, что там произошло.
– Куда уж нам, – проворчал мистер Старлинг. – Даже пытаться не буду.
– Его застрелили, – сообщила миссис Старлинг. – Буквально превратили в решето. Лужи крови, кишки по всему полу… Представляешь? Кто бы мог ожидать, а?
– А? – эхом откликнулся Уилл.
– А?! – повторил Старлинг-старший.
– Бум-бум-бум, – мама подняла поварешку, как пистолет, и сделала несколько «выстрелов», украсив свою одежду парой жирных пятен. – Теперь он валяется, мертвее мертвого, посреди территории для завтрака. Я позвонила в ДКН.
– Что?! – ахнул Уилл.
– Что?! – ахнул папа Уилла.
– Именно то, что полагается делать в таких случаях. Я честная женщина, а долг каждого честного гражданина – сообщить о преступлении немедленно.
– Дядя Уилл? – тихо проговорил Уилл Старлинг. – Это ужасно.
– Я никогда не питал к нему особой симпатии, – признался мистер Старлинг-старший. – У него были слишком толстые ляжки. Не скажу, что у меня они очень тонкие, но такие, как у него, – это уж чересчур.
– Но он убит, пап.
– Я не стала входить, – продолжала мама. – Парадная дверь была открыта, мне достаточно было увидеть тело. А какой там был бардак!..
У него всегда был бардак, – заметил папа Уилла. – Он вечно что-нибудь сворачивал своей толстой задницей.
– И тогда я пошла по коридору, к твоему другому дяде Уиллу, чтобы позвонить в ДКН.
– Сколько же меня дядей Уиллов? – ошарашено спросил Уилл.
– Пруд пруди, – отозвался папа. – Это семейная традиция – называть мальчиков Уиллами. Большинство из них живет в этой башне. У меня эти Уиллы никогда не вызывали особой симпатии. У них всех толстые ляжки… ты меня понимаешь.
– Но я и туда не стала входить, – продолжала мама Уилла. – И угадайте, почему. У него дверь тоже нараспашку, и он тоже лежит мертвый на полу, и тоже весь в дырах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112