Уилл молча кивнул.
– А вот все остальное – просто восторг. Особенно то, что касается магии. Значит, он заколдовал твои коленки, так получается?
– Подозреваю, он просто подмешал что-то в шампанское.
Тим снова издал смешок.
– Конечно, он тебя заколдовал. Рюн был одним из величайших волшебников своей эпохи… Да что я говорю? Всех эпох! Он мог говорить на любом языке. Мог вслепую играть в шахматы одновременно против шести гроссмейстеров и всех обыграть… и одновременно, скажем так, общаться с дамой в соседней комнате.
– Он мне так и сказал, – буркнул Уилл. – Правда, я ни разу не присутствовал на подобном матче.
– И дротики, – не унимался Тим. – Он состязался в метании дротиков с Далай-ламой. Причем дротики они метали не вручную. С помощью телекинеза.
– Тоже не видел. Хотя какого-то Далая мы навещали.
– Ты навещал Далай-ламу?!
– Мы с Рюном. Мы путешествовали почти год. Рюн постоянно в пути. Чтобы перехитрить силы зла.
– Ведьм, – уточнил Тим.
– Кредиторов. Рюн никогда ни за что не платил. Он говорит, что это ниже его достоинства. Раз он осчастливил мир своим гением, то вправе ожидать, что мир будет покрывать его расходы. Мы останавливались в самых шикарных отелях. Но покидать их приходилось тайком и под покровом тьмы.
– Но все это время он учил тебя магии?
Он сказал, что для начала я должен вырасти физически, а уже потом – духовно. Поэтому я все это время таскал за ним его сундучище.
– О, – еще раз произнес Тим. – Но готов поспорить, тебе довелось повидать нечто удивительное.
– Что правда, то правда. Но все путешествие проходило в таком стиле. Мы объехали весь викторианский мир, причем исключительно первым классом, и никогда не платили за билеты. Мы пересекли Китай, где мандарин принимал нас как почетных гостей. Однако уезжать нам пришлось весьма спешно, потому что Рюн начал, как ты выразился, слишком тесно общаться с некоторыми наложницами мандарина.
– Во дает! – Тим восхищенно покачал головой. – Но у всех этих путешествий должна быть какая-то цель. Не может быть, чтобы вы просто бегали от кредиторов.
– Уверен, какая-то цель была. Рюн не счел нужным доверить мне столь ценную информацию. Однако он многому меня научил. Возможно, это и было целью. Я научился держать себя в руках, научился, как стать своим человеком в любом обществе, и все это мне очень пригодилось… Продолжать?
– Да, пожалуйста, – Тим поднял свою кружку. – Но пообещай мне одну вещь: когда закончишь, возьмешь меня с собой в прошлое.
– Я здесь именно за этим. Мне нужна твоя помощь, Тим. Ты единственный, к кому я могу обратиться. Назревает большая проблема.
– Идет, – согласился Тим. – Продолжай свою историю.
– Идет, – произнес Уилл. – Но ты должен понять одну вещь. Да, в обществе Рюна не заскучаешь. Но это сопряжено с немалым риском. Лично мне такое по душе, поэтому я и застрял в том времени, которое не было моим временем. И вообще было не таким, каким его представляют наши историки. Тогда творились настоящие чудеса – я имею в виду чудеса науки. По крайней мере, у нас в Англии. Знаешь, поначалу я был просто потрясен. И еще – никогда не поверишь: меня замучила ностальгия. Представь себе: пахнет настоящими приключениями, а меня домой тянет. Мне очень не хватало мамы с папой. И тебя, кстати.
– Славно, – отозвался Тим. – Могу себе представить.
– И я до сих пор еще не понял, почему от нас скрывают правду о викторианской эпохе. Я еще много о чем хотел узнать.
Рюн говорил, что нарочно подстроил так, чтобы я отправился в прошлое, хотя на самом деле ему был нужен ты. И что я вернее, ты – должен помочь ему в борьбе против сил зла, то есть этой самой Гильдии Чизвикских Горожанок. Но никаких своих замыслов мне раскрывать не стал.
– Но это станет ясно из твоей истории?
– Ну, примерно так, – ответил Уилл.
– Тогда, наверно, тебе лучше рассказывать дальше. А потом мы оба двинем обратно в прошлое. Ну, и так далее. Так?
– Так, – Уилл снова кивнул. – Я тебе еще много всего расскажу. Я должен тебе это рассказать. Иначе ты не поймешь. Это в самом деле нечто. Тебе понравится, я уверен. А когда я закончу, ты поймешь, что тебе надо делать, и мы вернемся в прошлое вместе. Тебя это устраивает?
– Устраивает, – Тим чуть приподнял кружку. – Тост?
– Тост?
– За будущее, – провозгласил тост Тим. – Которое может таиться в прошлом. И за нашего общего предка, мистера Хьюго Рюна.
– За это я выпью, – согласился Уилл. Что и сделал.
– Как тебе шампанское? – спросил Хьюго Рюн.
Уилл задумчиво поглядел на свой бокал, пронизанный светом одной из хрустальных люстр, свисавших с украшенного лепкой и позолотой потолка «Кафе Ройял» на Пикадилли. Был ноябрь, год тысяча восемьсот девяносто девятый.
– Никуда не годится, – ответил Уилл, следя за пузырьками, которые поднимались на поверхность золотистой жидкости – Я отнюдь не горю желанием обсуждать этот вопрос со здешним сомелье…
Теперь он внимательно разглядывал этикетку на бутыли
– Однако я бы предположил, что это не «Шато Ротшильд» а скорее «Шато Уомберри».
Рюн одобрительно кивнул. Нынче вечером Гуру всех Гуру, Логос Эона, Первый и Единственный, Парень что надо облачился в костюм шотландского горца – по какой причине, Уиллу, как обычно, сказано не было. Вероятно, причина эта имела какое-то отношение к тому, что сегодня была пятница. Твидовый берет с пряжкой и орлиными перьями, парадный китель малиновой камки, килт из тартана, рисунок которого Рюн придумал сам, кинжал за подвязкой левого чулка и шелковые туфли – достаточно, чтобы оказаться в центре внимания… впрочем, как всегда. Уилл щеголял в черном атласном фраке, белом галстуке и туфлях из лакированной кожи. Разумеется, они с Рюном не заплатили за эти наряды ни полпенни.
Уилл еще раз огляделся по сторонам, оценивая обстановку. Интерьер «Кафе Ройял» выглядел несколько неожиданно. Направляясь сюда, Уилл полагал, что увидит викторианский стиль во всем его великолепии: позолоченные колонны, раскрашенные статуэтки, мраморные камины и мебель в стиле рококо. Но здесь осталось мало викторианского – разве что расписной потолок и хрустальные люстры.
«Кафе Ройял» стало постмодернистским. Стулья и столы выглядели так, словно их купили в ИКЕА. Посуда была из белого фаянса, у ножей оказались пластиковые рукоятки. Стены этого прославленного заведения лишились роскошной гипсовой лепнины, расписанной пастельными тонами, вместо этого на них висели громадные полотна.
– Работы Ричарда Дэдда, – сказал Хьюго Рюн. – Он – любимый художник Ее Величества.
– И мой тоже, – добавил Уилл. – Был. Но Дэдд никогда не писал таких картин. Это больше похоже на Марка Ротко. Просто большие пятна краски. Чепуха какая-то.
Рюн поднес палец к мясистым губам.
– Мистер Дэдд – самый модный художник, – сказал он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112