От цели Уилла отделяли три прочные двери. Кодов доступа у него, разумеется, не было. Коды были у мистера Сантоса, который регулярно наведывался в архив. Уилл активно набивался к шефу в компанию, но все его мольбы неизменно встречали отказ. Зато Уилл знал, что коды записаны на карточке, а карточка хранится в верхнем кармане белой рабочей куртки мистера Сантоса, которую тот набрасывает всякий раз, когда идет в архив. И сейчас эта белая рабочая куртка висит прямо за дверью в его кабинете.
Уилл вытащил диск из компьютера, сунул его в карман и, не теряя времени, направился к кабинету мистера Сантоса.
А еще через десять минут оказался в архиве.
Архив представлял собой просторную, ярко освещенную подземную галерею, и конца этой галереи не было видно. Уилл глубоко вдохнул, задержал дыхание и выдохнул. Самый воздух здесь пах искусством – полотном и красками, лаком и деревом… Новые, незнакомые запахи, запахи волшебной минувшей эпохи.
Слева и справа, многометровыми шеренгами, протянувшимися вперед и назад, возвышались металлические рамы, в которых висели…
Картины.
Высокое искусство. Искусство викторианской эпохи.
Уилл снова перевел дух. Пожалуй, для него более чем достаточно одного этого – просто оказаться здесь. Колени дрожали, во рту пересохло.
Он испугался.
Но это был не только страх. Это было чувство, которого он никогда еще не испытывал. Он чувствовал, что живет. И выполняет важную миссию. Вот это воистину повергало в трепет.
Рамы передвигались на роликах, Уилл толкнул одну из них наугад… и оказался перед творением Данте Габриэля Росетти, одного из великих прерафаэлитов.
«Прозерпина».
Перед ней хотелось преклонить колени.
Он в третий раз глубоко вдохнул. Не стоит задерживаться. Просто чтобы все не испортить.
Регистрационный номер полотна Дэдда был выведен на тыльной стороне ладони Уилла. Да, у него есть план – очень хороший план. Вернее, он окажется хорошим, если сработает. Только если варвары-иконокласты, которые хотят уничтожить этот шедевр, не доберутся до него первыми.
Уилл вернул на место раму с «Прозерпиной» Росетти и сверился с цифрами на руке.
Ряд 33.
Рама 409.
Картина 5.
И принялся за работу.
Дело было почти сделано, когда послышался звук открывающейся двери. Той самой, через которую Уилл сюда попал.
О, черт…
Но, возможно, этого следовало ожидать. Он тихо отступил и скрылся среди рам.
– Сюда, – послышался голос.
– Уверена? – отозвался второй.
– Да, конечно.
– Значит, ты здесь уже бывала?
– Ну, не здесь… но кое-где доводилось. И я умею читать план здания.
– О да, кто бы спорил.
Голоса были молодыми. И, к вящему изумлению Уилла, женскими.
– Проход 33, рама 409, полотно 5, – произнесла первая женщина. Уилл беззвучно отступил еще на пару шагов.
– И что делать с полотном?
– Сжечь. Как и все предыдущие.
– Здесь все следовало бы сжечь, – заметила вторая. – Просто для верности. Слишком многое не сходится.
– Их с каждый днем все меньше. Следы иного прошлого искореняются медленно, но верно. Так что осталось не так много. Община Сестер в безопасности. Община Сестер держит ситуацию под контролем.
Уилл склонил набок голову. Община Сестер? Значит, Сестры Сэйнсбери? Во всяком случае, ни о какой другой Общине Сестер ему слышать не доводилось. Теперь голоса раздавались совсем близко, и Уиллу пришлось втиснуться в темный угол. Мельком он заметил их парики – один лиловый, украшенный пластиковыми цветами, другой розовый. Большие парики на крупных головах. Уилл пригнулся пониже, чтобы спасти собственную голову, и задержал дыхание.
– Вот и она, – произнес первый голос. – Рама 409. Выдвигай.
Послышался шум роликов.
– Плотно номер 5… Спускай.
– Какое огромное. Здесь его не сжечь. Как думаешь, где аномалия?
– Какая разница? Спускай. Раздерем его и вынесем в сумках.
– Надо же, как все просто.
Уилл услышал треск, топот и скрежет, а потом торжествующие возгласы, с которыми дамы, судя по всему, набивали сумки.
– Дело сделано, – произнесла первая. – А теперь – в столовую. Как раз успеем к ланчу.
Шаги стихли. Дверь открылась, потом громко хлопнула.
Уилл вышел из темноты, подошел к раме 409 и посмотрел на пустое место, где еще недавно висело полотно номер 5.
– Отлично, – пробормотал он. – Просто отлично.
Это могло показаться странным – если бы не тот факт, что он держал в руках «Мастерский удар эльфа-дровосека».
И, надо отметить, был почти рад слышать, как топчут и раздирают на части картину Ротко, которую он повесил на место шедевра Дэдда, а потом набивают этими клочьями сумки. При этой мысли Уилл Старлинг расплылся в торжествующей улыбке, сопровождаемой вздохом облегчения.
– И не нужно ничего красть, – пробормотал Уилл, обращаясь к самому себе. – Все, что осталось, – это спрятать ее где-нибудь здесь, внести в каталог под другим названием… и Держать рот на замке. И все будет шито-крыто.
Он был прав. Не считая, конечно, целого ряда «но». Он был… как бы это выразиться… слегка заинтригован. Вернее, если называть вещи своими именами, – изнывал от любопытства. Почему эту картину надо было уничтожить? Что это за Сестры, которые имеют право являться в архив Галереи Тэйт и уничтожать полотна? Какой властью обладает эта Община? И что это за «иное прошлое», от которого не должно остаться следов? Нет, все это до безумия любопытно. Если ему удалось спасти картину Дэдда – почему бы не попытаться выяснить, что здесь к чему?
Картину Дэдда Уилл поместил среди французских импрессионистов, с которыми не так давно работал. Удостоверившись, что бесценное полотно будет здесь в безопасности – по крайней мере некоторое время, – он направился в столовую для персонала.
Уилл намеревался подобраться поближе к дамам-иконокласткам и послушать, о чем они будут говорить. Однако этим планам не суждено было осуществиться.
Он стоял в очереди за своей порцией, когда рядом пристроился Тим Макгрегор.
– Эй, Уилл! Как жизнь?
Тим был явно настроен пообщаться.
– Лучше некуда, Тим, – ответил Уилл, вытаскивая со стойки поднос, на который предстояло нагружать тарелки.
– Ты нынче какой-то дерганый, – заметил Тим. – Опять что-то напортачил?
Уилл ответил небрежной ухмылкой. Молодые люди были примерно одного роста, но Тим в придачу к роскошной шевелюре обзавелся еще и бородой. Не отличаясь уникальной субтильностью своего друга, он не был толстым – скорее крупным и коренастым. Они дружили давно – еще с тех пор, как вместе ходили в корпоративную школу, где и стали лучшими друзьями. Одаренный программист, Тим работал в Отделе перспективного планирования Галереи Тэйт. Именно благодаря его протекции Уилл и получил нынешнее место.
Тим исповедовал язычество. Насколько было известно Уиллу, больше на Земле язычников не осталось.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112