В его выражении лица даже почему-то чувствовалась глубокая умиротворенность.
– Послушай, Кикути, – позвал он меня. – Неловко сейчас просить тебя, но все-таки…
– Ты о чем?
– Не одолжишь мне свой пистолет?
– Для чего?
– Ты когда-то сказал: игра закончена. Переигрываем заново. Но вот сейчас игра действительно закончена. Я больше не собираюсь иметь дела с полицией и властями.
Асаи хотел было что-то сказать, но Кувано остановил его.
– Это невозможно, – сказал я. – Он мне не принадлежит.
– Тогда позволь мне рассказать тебе одну историю. Когда ты пришел сюда, я знал, что проиграю. Я признал свое поражение. И тогда мне захотелось рассказать тебе обо всем. Об одном только я забыл.
– О чем?
– О том, почему я прослушивал телефон Токо Мацуситы.
– И почему ты мне не сказал?
– Токо – моя дочь.
Я молча посмотрел на него. Кувано продолжил тихим голосом:
– Семьдесят первый год. В тот день, когда я позвонил тебе и предложил покататься на машине, я встретился с Юко. В последний раз перед тем, как мы увиделись вновь в Америке. Ты, наверное, знаешь, что вскоре после этого она вышла замуж. Я узнал правду от нее самой в Нью-Йорке. Ты мне веришь?
Я долго смотрел на него, не отводя взгляда. Его глаза светились странным светом. Будто он отказался от всего и все готов был принять. Я смотрел и смотрел на него. Очень долго. И наконец понял. Он ждал подобной развязки. Называя это игрой, он заманил меня сюда. Иначе человек с таким тонким умом никогда бы не использовал военную взрывчатку. Он применил бы обычную взрывчатку экстремистов. И никогда не оставил бы отпечатков пальцев Гэндзо Кавахары. Не стал бы пользоваться услугами клана Эгути и не устраивал бы с их помощью таких грубых наездов. Не вернулся бы в фирму, где работал когда-то. Он стремился именно к такой развязке.
– Не верю, – ответил я. – Но я тоже постарел. Если я кое-что у тебя забуду, наверное, вряд ли навлеку на себя гнев.
Чувствуя на себе взгляд Асаи, я осторожно положил пистолет на стол. Асаи ничего не сказал. Кувано вновь улыбнулся. Улыбка, полная глубокого умиротворения.
– Спасибо. Я рад, что встретился с тобой напоследок.
– А я не хотел с тобой встречаться. Не хотел видеть, как ты изменился. Не хотел смотреть на того, кто перестал быть человеком.
– Значит, это судьба. Судьба нашего поколения, посвятившего себя борьбе.
– Мы жили не поколением, а каждый сам по себе. Тебе это должно быть прекрасно известно.
Я повернулся к нему спиной. Асаи молча пошел за мной. Мы вышли в коридор, я тихо закрыл тяжелую дверь. До нас тотчас донесся звук. Короткий, сухой, он даже не оставил эха.
Мы шли с Асаи молча. Когда лифт поехал, он пробормотал:
– Электрический ящик.
– Да.
– Несчастная судьба, и у него тоже.
– Вот уж и не думал, что бывает такое, самоубийство влюбленных не по собственной воле…
Я перебил его:
– У меня к тебе одна просьба.
– Я знаю. Понимаю, что нужно молчать.
Лифт остановился на первом этаже, открылись двери. Передо мной стояла Токо. Внезапно она заорала:
– Идиот!
Я пригляделся: ее глаза полны слез. Они стекали по щекам, словно тяжелая жидкость. Я смотрел на нее. Черты лица, как у Юко. А выражение… Напоминало мне кого-то.
– Почему ты ушел, не предупредив меня?
– Ты спала крепким сном. Не хотел тебя будить.
– И вовсе я не спала. Слышала, как ты неумело копаешься в компьютере. А потом взял и сбежал тихо, словно мышь.
Тут вмешался Асаи:
– Да ему хоть кол на голове теши. Он и не знает, что дам нужно приветствовать по утрам.
– Надеюсь, ты не совершил никакого криминала?
Я хотел было ответить, но тут в здание ворвалась группа полицейских. Внезапно они замерли, наверное, заметили пистолет в руках Асаи. Окружили нас на расстоянии и, похоже, медлили с решением. Прошло немного времени, и послышался чей-то приказ. Все одинаковым жестом схватились за кобуру. Грустно улыбаясь, Асаи бросил пистолет. Он с грохотом ударился о пол, и когда он упал, Асаи посмотрел на меня:
– Ну что, пошли?
– Угу.
– Куда это вы собрались?
– Детка, не стоит беспокоиться. Его не будут обвинять и тащить в суд.
– Ну что ж…
Мы с Асаи пошли к полицейским.
За спиной раздался голос:
– Я буду ждать. Я теперь очень хорошо понимаю, за что мама полюбила тебя.
Асаи посмотрел на меня и ухмыльнулся:
– Можно тебя предупредить?
– Валяй.
– Надо бы тебе быть поделикатнее с чувствами молоденьких девушек.
Времени на ответ не было. Мы оказались в водовороте яростных воплей полицейских. В запястья впились наручники. Я услышал голос Асаи:
– Все пистолеты были у меня. Не забудь.
В это мгновение я заметил мужика под пятьдесят, который шел к нам, рассекая толпу полицейских. Он обратился ко мне. Таким голосом, будто собирался поговорить о погоде:
– Похоже, мы доставили тебе кучу неприятностей, а, Кикути?
– Да не то чтобы. А ты кто такой?
– Синто, первый отдел расследований. В общих чертах мне все рассказала по телефону девушка, пока я ехал на машине. Нисио арестован. В клане Эгути сейчас идет обыск. Вырвем все с корнем. Мы к этому еще вчера готовились.
– А в чем меня обвиняют?
– Нанесение телесных повреждений, нарушение закона о ношении оружия и мошенничество. И как у тебя наглости хватило пользоваться моим именем?
Ну а остальное зависит от сегодняшних событий. Не настолько уж мы не осведомлены в сложившейся ситуации. Мы следили за Нисио. Нашей целью был, разумеется, Мотидзуки. Но мы не собираемся сваливать всю вину на него. Он мелкая сошка. А вот тот, кто донес на тебя… Когда мы пришли с обыском в твою квартиру, у нас, естественно, возникли сомнения. Мы записали его голос на случай, если кто-то возьмет на себя ответственность за взрыв. На месте взрыва мы нашли немного наркотиков и стали расспрашивать ваших друзей по студенческим временам. Так у нас сложилась примерная картина.
– И, зная все это, вы продолжали меня разыскивать? Чистыми методами вы пользуетесь, ничего не скажешь.
– Не тебе об этом говорить. Дело очень запутанное. Но благодаря тебе мы все-таки приплыли к нужному берегу. Значит, он был жив.
– Если вы о нем, то он снова умер. Можете добавить к списку моих обвинений доведение до самоубийства.
– Вот как?
Ко мне подошел один из полицейских. Синто строго сказал ему:
– Наручников достаточно. Цепи прикреплять не надо.
Перед зданием стояло около десяти патрульных машин. Нас с Асаи рассадили в две стоявших впереди. Запихали на задние сиденья, по обеим сторонам уселись молодые полицейские, и машина тронулась. Они сидели молча. Я вспоминал слова Кувано, одно за другим. Требуется время, чтобы все разложить по полочкам. Но на это мне вряд ли потребуется двадцать с лишним лет. Я вспомнил об электрическом ящике. Тряхнул головой, отгоняя от себя эти воспоминания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63
– Послушай, Кикути, – позвал он меня. – Неловко сейчас просить тебя, но все-таки…
– Ты о чем?
– Не одолжишь мне свой пистолет?
– Для чего?
– Ты когда-то сказал: игра закончена. Переигрываем заново. Но вот сейчас игра действительно закончена. Я больше не собираюсь иметь дела с полицией и властями.
Асаи хотел было что-то сказать, но Кувано остановил его.
– Это невозможно, – сказал я. – Он мне не принадлежит.
– Тогда позволь мне рассказать тебе одну историю. Когда ты пришел сюда, я знал, что проиграю. Я признал свое поражение. И тогда мне захотелось рассказать тебе обо всем. Об одном только я забыл.
– О чем?
– О том, почему я прослушивал телефон Токо Мацуситы.
– И почему ты мне не сказал?
– Токо – моя дочь.
Я молча посмотрел на него. Кувано продолжил тихим голосом:
– Семьдесят первый год. В тот день, когда я позвонил тебе и предложил покататься на машине, я встретился с Юко. В последний раз перед тем, как мы увиделись вновь в Америке. Ты, наверное, знаешь, что вскоре после этого она вышла замуж. Я узнал правду от нее самой в Нью-Йорке. Ты мне веришь?
Я долго смотрел на него, не отводя взгляда. Его глаза светились странным светом. Будто он отказался от всего и все готов был принять. Я смотрел и смотрел на него. Очень долго. И наконец понял. Он ждал подобной развязки. Называя это игрой, он заманил меня сюда. Иначе человек с таким тонким умом никогда бы не использовал военную взрывчатку. Он применил бы обычную взрывчатку экстремистов. И никогда не оставил бы отпечатков пальцев Гэндзо Кавахары. Не стал бы пользоваться услугами клана Эгути и не устраивал бы с их помощью таких грубых наездов. Не вернулся бы в фирму, где работал когда-то. Он стремился именно к такой развязке.
– Не верю, – ответил я. – Но я тоже постарел. Если я кое-что у тебя забуду, наверное, вряд ли навлеку на себя гнев.
Чувствуя на себе взгляд Асаи, я осторожно положил пистолет на стол. Асаи ничего не сказал. Кувано вновь улыбнулся. Улыбка, полная глубокого умиротворения.
– Спасибо. Я рад, что встретился с тобой напоследок.
– А я не хотел с тобой встречаться. Не хотел видеть, как ты изменился. Не хотел смотреть на того, кто перестал быть человеком.
– Значит, это судьба. Судьба нашего поколения, посвятившего себя борьбе.
– Мы жили не поколением, а каждый сам по себе. Тебе это должно быть прекрасно известно.
Я повернулся к нему спиной. Асаи молча пошел за мной. Мы вышли в коридор, я тихо закрыл тяжелую дверь. До нас тотчас донесся звук. Короткий, сухой, он даже не оставил эха.
Мы шли с Асаи молча. Когда лифт поехал, он пробормотал:
– Электрический ящик.
– Да.
– Несчастная судьба, и у него тоже.
– Вот уж и не думал, что бывает такое, самоубийство влюбленных не по собственной воле…
Я перебил его:
– У меня к тебе одна просьба.
– Я знаю. Понимаю, что нужно молчать.
Лифт остановился на первом этаже, открылись двери. Передо мной стояла Токо. Внезапно она заорала:
– Идиот!
Я пригляделся: ее глаза полны слез. Они стекали по щекам, словно тяжелая жидкость. Я смотрел на нее. Черты лица, как у Юко. А выражение… Напоминало мне кого-то.
– Почему ты ушел, не предупредив меня?
– Ты спала крепким сном. Не хотел тебя будить.
– И вовсе я не спала. Слышала, как ты неумело копаешься в компьютере. А потом взял и сбежал тихо, словно мышь.
Тут вмешался Асаи:
– Да ему хоть кол на голове теши. Он и не знает, что дам нужно приветствовать по утрам.
– Надеюсь, ты не совершил никакого криминала?
Я хотел было ответить, но тут в здание ворвалась группа полицейских. Внезапно они замерли, наверное, заметили пистолет в руках Асаи. Окружили нас на расстоянии и, похоже, медлили с решением. Прошло немного времени, и послышался чей-то приказ. Все одинаковым жестом схватились за кобуру. Грустно улыбаясь, Асаи бросил пистолет. Он с грохотом ударился о пол, и когда он упал, Асаи посмотрел на меня:
– Ну что, пошли?
– Угу.
– Куда это вы собрались?
– Детка, не стоит беспокоиться. Его не будут обвинять и тащить в суд.
– Ну что ж…
Мы с Асаи пошли к полицейским.
За спиной раздался голос:
– Я буду ждать. Я теперь очень хорошо понимаю, за что мама полюбила тебя.
Асаи посмотрел на меня и ухмыльнулся:
– Можно тебя предупредить?
– Валяй.
– Надо бы тебе быть поделикатнее с чувствами молоденьких девушек.
Времени на ответ не было. Мы оказались в водовороте яростных воплей полицейских. В запястья впились наручники. Я услышал голос Асаи:
– Все пистолеты были у меня. Не забудь.
В это мгновение я заметил мужика под пятьдесят, который шел к нам, рассекая толпу полицейских. Он обратился ко мне. Таким голосом, будто собирался поговорить о погоде:
– Похоже, мы доставили тебе кучу неприятностей, а, Кикути?
– Да не то чтобы. А ты кто такой?
– Синто, первый отдел расследований. В общих чертах мне все рассказала по телефону девушка, пока я ехал на машине. Нисио арестован. В клане Эгути сейчас идет обыск. Вырвем все с корнем. Мы к этому еще вчера готовились.
– А в чем меня обвиняют?
– Нанесение телесных повреждений, нарушение закона о ношении оружия и мошенничество. И как у тебя наглости хватило пользоваться моим именем?
Ну а остальное зависит от сегодняшних событий. Не настолько уж мы не осведомлены в сложившейся ситуации. Мы следили за Нисио. Нашей целью был, разумеется, Мотидзуки. Но мы не собираемся сваливать всю вину на него. Он мелкая сошка. А вот тот, кто донес на тебя… Когда мы пришли с обыском в твою квартиру, у нас, естественно, возникли сомнения. Мы записали его голос на случай, если кто-то возьмет на себя ответственность за взрыв. На месте взрыва мы нашли немного наркотиков и стали расспрашивать ваших друзей по студенческим временам. Так у нас сложилась примерная картина.
– И, зная все это, вы продолжали меня разыскивать? Чистыми методами вы пользуетесь, ничего не скажешь.
– Не тебе об этом говорить. Дело очень запутанное. Но благодаря тебе мы все-таки приплыли к нужному берегу. Значит, он был жив.
– Если вы о нем, то он снова умер. Можете добавить к списку моих обвинений доведение до самоубийства.
– Вот как?
Ко мне подошел один из полицейских. Синто строго сказал ему:
– Наручников достаточно. Цепи прикреплять не надо.
Перед зданием стояло около десяти патрульных машин. Нас с Асаи рассадили в две стоявших впереди. Запихали на задние сиденья, по обеим сторонам уселись молодые полицейские, и машина тронулась. Они сидели молча. Я вспоминал слова Кувано, одно за другим. Требуется время, чтобы все разложить по полочкам. Но на это мне вряд ли потребуется двадцать с лишним лет. Я вспомнил об электрическом ящике. Тряхнул головой, отгоняя от себя эти воспоминания.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63