Джек Дарлингтон понимал, что сейчас всех этих людей объединяет страх перед ним. И для него этого было совершенно достаточно. На данный момент…
Его кто-то окликнул:
— Дарлингтон!
Джек недовольно поднял голову и увидел входившего в ложу высокого мужчину.
— А, лорд Лавлейс, — проговорил он таким равнодушным тоном, что вошедший вполне мог расценить это приветствие как насмешку. — Мы, право, уже отчаялись сегодня вас здесь увидеть!
Джек повернулся к младшему из своих спутников:
— Эйлан, будьте так добры, уступите ваше кресло его сиятельству.
Молодой человек дружелюбно улыбнулся лорду и встал.
— Прошу вас, лорд Лавлейс, составьте нам компанию, — учтиво сказал он. — Пантомима только что закончилась. Сейчас нас ожидает главная часть представления — бой гладиаторов.
Джек с интересом посмотрел на графа, аристократические черты лица которого сегодня проявлялись особенно отчетливо. Казалось, будто Рэн старательно держит себя в руках и это ему с трудом удается. Естественно, Джек не мог упустить столь удобного случая уколоть лорда, а потому, слегка усмехнувшись, сказал:
— Что-то в последние недели мы редко вас видим, милорд. В отличие от вашей очаровательной супруги, которая на недавнем ужине демонстрировала чудеса остроумия.
Рэндольф легким кивком поблагодарил Эйлана и сел,
— Вы сегодня ужинали с моей женой? — спросил он у Дарлингтона.
Его властный тон вызвал у Джека улыбку. Интересно, что могла рассказать своему гордому супругу эта очаровательная шалунья Лотта, если он распушил хвост, словно петух? Дарлингтону очень захотелось позлить лорда.
— Не могу удержаться от комплиментов в адрес вашей супруги, милорд, — с той же легкой иронией продолжал Джек. — Во всем Лондоне найдутся от силы три женщины, равные ей по очарованию. Впрочем, извините, но сегодня я не ужинал с леди Шарлоттой. Поверьте, в противном случае меня бы здесь не было.
Рэндольф с трудом сдерживался, чтобы не ударить человека, чья сардоническая улыбка и ехидный тон заставляли его чувствовать себя смешным.
— Я уже уведомил жену, — холодно сказал он, — что впредь мы не будем устраивать приемов для ее знакомых и друзей. Кстати, в этом списке, числитесь и вы.
Джек услышал какой-то шорох в глубине ложи и, повернув голову, увидел Хью Миллпоста. Он стоял в тени портьер и с интересом смотрел то на Джека, то на лорда Лавлейса. Его бесшумное появление в ложе вполне вписывалось в образ беспринципного сплетника. В данном случае жертвой Миллпоста, несомненно, должен был стать лорд Лавлейс, чью последнюю фразу, адресованную Дарлингтону, он успел услышать.
Рэндольф тоже заметил присутствие в ложе постороннего. И естественно, тут же узнал в нем Миллпоста. Поэтому демонстративно замолчал, давая понять непрошеному гостю, что не собирается с ним разговаривать.
Миллпост повернулся к Дарлингтону и негромко сказал:
— Я думал найти здесь Брэнстона. Или он слишком устал после ночных приключений?
Лавлейс и Дарлингтон переглянулись. Оба поняли, что Миллпост хочет поймать их на удочку. Джек демонстративно зевнул:
— Этот тип — пьянчуга. К тому же дурак.
Лорд Лавлейс в принципе был того же мнения о Брэнстоне. Но ему даже в голову не пришло сказать что-нибудь подобное о Дарлингтоне, хотя сейчас виконт был явно под парами, судя по красному лицу и ленивой позе. Однако Джек сохранял способность размышлять и не желал ронять свое достоинство. Лавлейс мог ненавидеть этого человека, осуждать его поведение, но недооценивать не мог! И если Дарлингтон положил глаз на Лотту, решив соблазнить ее, то заставить его отступиться будет нелегко.
— О, вы посмотрите-ка! — воскликнул Эйлан, кивая в сторону раздвигающегося занавеса.
По залу пробежал гул, когда из-за кулис вышли две женщины, у каждой из которых в руках был меч больше метра длиной.
— Что это? — с недоумением спросил Рэн, сразу же забыв о своих мрачных предположениях.
— Неужели женщины-гладиаторы? — с ужасом и негодованием воскликнул лорд Ревуа. — Это неслыханно!
Дойдя до середины сцены, женщины низко поклонились публике.
— Абсурд какой-то! — раздраженно подал голос лорд Лавлейс.
— На них балетные костюмы, — растягивая слова, проговорил Дарлингтон, чье настроение резко поднялось при новой возможности позлить графа. — Вы только посмотрите, какие у них короткие юбочки! Выше колен! А корсажи! Они только-только прикрывают их женские прелести.
— Ленты в волосах разного цвета, — откликнулся Эйлан. — Наверное, чтобы легче было их различать!
Джек бросил на молодого человека ироничный взгляд: стоящих на сцене женщин скорее можно было различить по размерам или цвету волос, нежели по лентам.
Одна из них выступила вперед и злобно зарычала на свою соперницу, отчего та отступила на шаг. Вспыхнувший в зале смех тут же смолк, и наступила полная тишина. Толстая блондинка подняла над головой обнаженный меч, мускулы на ее руках рельефно выделились. Зал отреагировал на это одобрительным гулом.
Лезвие меча было специально затуплено, но так ярко сверкало в лучах света, что его способность пронзить противника насквозь не вызывала сомнений.
— Ну, держись, мерзавка! — хриплым голосом выкрикнула блондинка. — Я живо расправлюсь с тобой, грязная ирландская потаскуха! Но пусть они сначала заплатят!
И она кивнула в сторону зала, ответившего громовым хохотом. На сцену со всех сторон посыпались монеты. Полная блондинка нагнулась и принялась их подбирать. Ее соперница тут же воспользовалась этим. Она подскочила к толстухе и с криком «замолчи, старая б…!» что было сил ударила мечом плашмя по ягодицам.
Та снова зарычала и разразилась потоком площадной брани.
— Вонючее дерьмо! — орала она. — Я сейчас отправлю тебя туда, откуда ты явилась на этот свет!
Она сделала выпад мечом, но ее соперница ловко увернулась, отпрыгнула в сторону и ответила не менее изощренной бранью, прибавив под конец:
— Ах ты, безрогая английская корова!
Последние слова вызвали очередной взрыв смеха в зале и новый поток посыпавшихся на сцену монет.
— Ставлю тысячу фунтов на ирландку! — не вытерпел лорд Ревуа. — Даже если она проиграет, но нанесет хотя бы один хороший удар, я не стану жалеть о потерянных деньгах! Кто готов поставить против меня?
Желающих не нашлось.
Из глубины ложи донесся голос Миллпоста:
— Неужели никто не хочет состязаться с лордом Ревуа?
— Я не дам и пенса на столь омерзительную игру! — ответил Рэндольф, решительно поднимаясь со своего кресла. При этом он снова поймал сардонический взгляд Джека.
— Вы уходите, Лавлейс? — Его бровь удивленно приподнялась. — Зря! Ведь самое интересное только начинается.
Он бросил на Джека презрительный взгляд и усмехнулся:
— Меня не удивляет, что подобная демонстрация женского бесстыдства и порочности соответствует вашим вкусам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90
Его кто-то окликнул:
— Дарлингтон!
Джек недовольно поднял голову и увидел входившего в ложу высокого мужчину.
— А, лорд Лавлейс, — проговорил он таким равнодушным тоном, что вошедший вполне мог расценить это приветствие как насмешку. — Мы, право, уже отчаялись сегодня вас здесь увидеть!
Джек повернулся к младшему из своих спутников:
— Эйлан, будьте так добры, уступите ваше кресло его сиятельству.
Молодой человек дружелюбно улыбнулся лорду и встал.
— Прошу вас, лорд Лавлейс, составьте нам компанию, — учтиво сказал он. — Пантомима только что закончилась. Сейчас нас ожидает главная часть представления — бой гладиаторов.
Джек с интересом посмотрел на графа, аристократические черты лица которого сегодня проявлялись особенно отчетливо. Казалось, будто Рэн старательно держит себя в руках и это ему с трудом удается. Естественно, Джек не мог упустить столь удобного случая уколоть лорда, а потому, слегка усмехнувшись, сказал:
— Что-то в последние недели мы редко вас видим, милорд. В отличие от вашей очаровательной супруги, которая на недавнем ужине демонстрировала чудеса остроумия.
Рэндольф легким кивком поблагодарил Эйлана и сел,
— Вы сегодня ужинали с моей женой? — спросил он у Дарлингтона.
Его властный тон вызвал у Джека улыбку. Интересно, что могла рассказать своему гордому супругу эта очаровательная шалунья Лотта, если он распушил хвост, словно петух? Дарлингтону очень захотелось позлить лорда.
— Не могу удержаться от комплиментов в адрес вашей супруги, милорд, — с той же легкой иронией продолжал Джек. — Во всем Лондоне найдутся от силы три женщины, равные ей по очарованию. Впрочем, извините, но сегодня я не ужинал с леди Шарлоттой. Поверьте, в противном случае меня бы здесь не было.
Рэндольф с трудом сдерживался, чтобы не ударить человека, чья сардоническая улыбка и ехидный тон заставляли его чувствовать себя смешным.
— Я уже уведомил жену, — холодно сказал он, — что впредь мы не будем устраивать приемов для ее знакомых и друзей. Кстати, в этом списке, числитесь и вы.
Джек услышал какой-то шорох в глубине ложи и, повернув голову, увидел Хью Миллпоста. Он стоял в тени портьер и с интересом смотрел то на Джека, то на лорда Лавлейса. Его бесшумное появление в ложе вполне вписывалось в образ беспринципного сплетника. В данном случае жертвой Миллпоста, несомненно, должен был стать лорд Лавлейс, чью последнюю фразу, адресованную Дарлингтону, он успел услышать.
Рэндольф тоже заметил присутствие в ложе постороннего. И естественно, тут же узнал в нем Миллпоста. Поэтому демонстративно замолчал, давая понять непрошеному гостю, что не собирается с ним разговаривать.
Миллпост повернулся к Дарлингтону и негромко сказал:
— Я думал найти здесь Брэнстона. Или он слишком устал после ночных приключений?
Лавлейс и Дарлингтон переглянулись. Оба поняли, что Миллпост хочет поймать их на удочку. Джек демонстративно зевнул:
— Этот тип — пьянчуга. К тому же дурак.
Лорд Лавлейс в принципе был того же мнения о Брэнстоне. Но ему даже в голову не пришло сказать что-нибудь подобное о Дарлингтоне, хотя сейчас виконт был явно под парами, судя по красному лицу и ленивой позе. Однако Джек сохранял способность размышлять и не желал ронять свое достоинство. Лавлейс мог ненавидеть этого человека, осуждать его поведение, но недооценивать не мог! И если Дарлингтон положил глаз на Лотту, решив соблазнить ее, то заставить его отступиться будет нелегко.
— О, вы посмотрите-ка! — воскликнул Эйлан, кивая в сторону раздвигающегося занавеса.
По залу пробежал гул, когда из-за кулис вышли две женщины, у каждой из которых в руках был меч больше метра длиной.
— Что это? — с недоумением спросил Рэн, сразу же забыв о своих мрачных предположениях.
— Неужели женщины-гладиаторы? — с ужасом и негодованием воскликнул лорд Ревуа. — Это неслыханно!
Дойдя до середины сцены, женщины низко поклонились публике.
— Абсурд какой-то! — раздраженно подал голос лорд Лавлейс.
— На них балетные костюмы, — растягивая слова, проговорил Дарлингтон, чье настроение резко поднялось при новой возможности позлить графа. — Вы только посмотрите, какие у них короткие юбочки! Выше колен! А корсажи! Они только-только прикрывают их женские прелести.
— Ленты в волосах разного цвета, — откликнулся Эйлан. — Наверное, чтобы легче было их различать!
Джек бросил на молодого человека ироничный взгляд: стоящих на сцене женщин скорее можно было различить по размерам или цвету волос, нежели по лентам.
Одна из них выступила вперед и злобно зарычала на свою соперницу, отчего та отступила на шаг. Вспыхнувший в зале смех тут же смолк, и наступила полная тишина. Толстая блондинка подняла над головой обнаженный меч, мускулы на ее руках рельефно выделились. Зал отреагировал на это одобрительным гулом.
Лезвие меча было специально затуплено, но так ярко сверкало в лучах света, что его способность пронзить противника насквозь не вызывала сомнений.
— Ну, держись, мерзавка! — хриплым голосом выкрикнула блондинка. — Я живо расправлюсь с тобой, грязная ирландская потаскуха! Но пусть они сначала заплатят!
И она кивнула в сторону зала, ответившего громовым хохотом. На сцену со всех сторон посыпались монеты. Полная блондинка нагнулась и принялась их подбирать. Ее соперница тут же воспользовалась этим. Она подскочила к толстухе и с криком «замолчи, старая б…!» что было сил ударила мечом плашмя по ягодицам.
Та снова зарычала и разразилась потоком площадной брани.
— Вонючее дерьмо! — орала она. — Я сейчас отправлю тебя туда, откуда ты явилась на этот свет!
Она сделала выпад мечом, но ее соперница ловко увернулась, отпрыгнула в сторону и ответила не менее изощренной бранью, прибавив под конец:
— Ах ты, безрогая английская корова!
Последние слова вызвали очередной взрыв смеха в зале и новый поток посыпавшихся на сцену монет.
— Ставлю тысячу фунтов на ирландку! — не вытерпел лорд Ревуа. — Даже если она проиграет, но нанесет хотя бы один хороший удар, я не стану жалеть о потерянных деньгах! Кто готов поставить против меня?
Желающих не нашлось.
Из глубины ложи донесся голос Миллпоста:
— Неужели никто не хочет состязаться с лордом Ревуа?
— Я не дам и пенса на столь омерзительную игру! — ответил Рэндольф, решительно поднимаясь со своего кресла. При этом он снова поймал сардонический взгляд Джека.
— Вы уходите, Лавлейс? — Его бровь удивленно приподнялась. — Зря! Ведь самое интересное только начинается.
Он бросил на Джека презрительный взгляд и усмехнулся:
— Меня не удивляет, что подобная демонстрация женского бесстыдства и порочности соответствует вашим вкусам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90