Думаю, завтра он вновь будет с нами. А теперь, извините, мне нужно спешить. Не провожайте…
* * *
Маршрут, или обзорная экскурсия по Лондону, как, ностальгируя по советской организованности, назвала свою первую прогулку по городу Наташа, не имел конкретной цели и четкого плана. Они встретились с Джейн в кофейне при книжном магазине издательства «Темз энд Гудзон» и за фруктовым десертом договорились о стихийной природе предстоящей прогулки. Русская идиома «куда глаза глядят» очень понравилась англичанке, и некоторое время девушки просто болтали о тонкостях русской устной речи, искренне забавляясь обескураженным видом соседа по столику – тихого очкарика, изумленно слушающего диковинную русскую речь.
– Русский язык для англичан – темный лес! – нараспев проговорила Джейн, с выражением притворного призыва и приторной нежности глядя на соседа.
– Еще бы, он дальше Киева не водит! – поддержала ее Наташа и медленным, эротичным движением языка сняла с губ пушинки взбитых сливок.
Очкарик, окончательно сбитый с толку поведением симпатичных незнакомок, привстал и пробормотал нечто неразборчивое. Девушки прыснули в кулачки, и Джейн, первой поднявшись с места, увлекла подругу за собой:
– Пойдем скорее, пока тебе не предложили руку и сердце!
– Мне?! Он же на тебя глаз положил!
– О! Положить глаз! Как это романтично!
Некоторая заминка после выхода из кофейни была обусловлена непременным желанием Наташи взять такси, и Джейн стоило огромного труда объяснить несовместимость их целей с перманентными пробками на лондонских улицах. Сломив сопротивление русской приятельницы, она повела ее в сторону Пэлл-Мэлл, правда, так и не сумев убедить Наташу воздержаться от посещения самых дорогих магазинов английской столицы.
– Наташа, там астрономические цены.
По дороге Джейн не оставляла попыток образумить новоиспеченную британскую подданную, но подобные резоны оказались несущественными:
– А это что?! – Наташа выхватила из сумочки толстую пачку кредиток и, потрясая ею в воздухе, остановилась посреди уличной толпы. – Это же мои деньги, с которыми я могу делать все, что хочу, так? А вокруг, – она изящным жестом развела обеими руками, задев при этом какого-то долговязого типа в пальто, надетом на голое тело, – самый настоящий свободный мир, так?
Джейн не оставалось ничего другого, как согласно кивнуть.
– Вот видишь, – Наташа убрала деньги, показала язык двум старушкам у киоска с газетами, неодобрительно наблюдавшим за ней, и пай-девочкой засеменила рядом с провожатой. – Значит, я могу идти, куда хочу, и тратить свои деньги, как хочу!
– Нас просто могут не обслужить или, что не менее вероятно, могут даже не впустить в бутик.
Джейн не желала сдаваться лишь из чистого упрямства. Дурацкий день продолжался так же, как и начался. Она физически ощущала свое непонятное раздвоение: вот она вместе с Натальей смеется над очкариком в кофейне и понимает, как отменно хороши и свежи они обе в глазах любого постороннего наблюдателя. Ей самой нравится эта сценка, и оставаться равнодушной к ее незатейливому сюжету – значит просто не быть живым человеком. Но в то же время она видит себя сотрудником разведки, который выполняет очередное задание. Параграфы, отпечатанные на казенной машинке, четко предписывают избегать людных мест, где возможен незаметный подход к опекаемой персоне, а также всех мест, где возможно продолжительное уединение той же персоны. Все это бесконечно удаляет Джейн от желания побыть в одиночестве. Неожиданные и сильные воспоминания о Кирилле – такого с ней еще ни разу не случалось. Она чувствовала необходимость освоиться с новым состоянием, привыкнуть к нему, понять и осознать, что это: случайная разновидность сплина, вызванная нервным напряжением последних недель, или же неотъемлемая часть изменившейся Джейн Болтон? Изменившейся или действительно полюбившей?
– Так ты не желаешь отвечать или что-то случилось?
Они остановились у перехода, и вопрос словно пробудил Джейн ото сна. Она рассеянно посмотрела на спутницу: «Кажется, я увлеклась…»
– Извини, Наташа…
– С каждым бывает. Так ответь, почему же они нас могут не пустить?
– Фэйс-контроль и внутренние требования компаний. Мы достаточно скромно одеты и не производим впечатления завзятых посетительниц дорогих магазинов и состоятельных покупательниц.
– И это все? Я же показывала тебе…
– Умоляю, Наташа! Я видела деньги, и этого достаточно.
– А что это такое – фэйс-контроль?
– Это он и есть – внешне ты должна соответствовать содержанию своего бумажника или кредитной карточки.
– Ни фига себе, свободный мир! Слушай, ну про деньги там – это понятно. А вот остального, ты хоть убей меня, не понимаю! Молодые, красивые, – Наталья состроила глазки толстому индусу в чалме, и тот сразу включился в игру, зашлепав масляными губами, – интересные девушки желают ознакомиться с модными новинками. Что в этом плохого?
Джейн рассмеялась:
– Молодые, красивые, интересные девушки, скромно одетые, с утра пораньше знакомятся с новинками мира моды! Замечательно! А потом, ближе к вечеру, из этого магазина террористы похищают супругу какого-нибудь политического деятеля или бизнесмена. Как вариант – просто подрывают.
– Подрывают? Не поняла.
– Закладывают взрывное устройство, и в назначенное время бам-м-м!
– Зачем им это нужно?
– Средство политического давления, обратная сторона демократии. Но это я так, сгущаю краски, ты не бойся. Чаще всего в бутиках веселятся зеленые, антиглобалисты и противники общества тотального потребления. Эти просто прыскают на вещи, особенно на меховые, из баллончиков с автомобильной краской, режут их бритвами и тому подобное…
– Здорово! И часто у вас такое происходит?
– Не каждый день, конечно, но случается. Так что будь готова к неожиданностям. Мы пришли.
– Всегда готова, – бесцветно ответила Наташа.
Пропустив Джейн вперед, она быстро достала из сумочки пачку кредиток и обеими ладонями прижала ее к груди.
– М-да, это не «Пассаж»! – в голосе Наташи звучали скрытые гордость и превосходство. – Это все, что у них есть, или они, бедненькие, запуганы твоими супостатами и боятся весь товар выкладывать? – Ни разу в жизни не посещавшая бутик Наталья разочарованно бродила по огромному, наполненному светом и воздухом залу лондонского дома «Шанель».
Предводительница стайки вышколенных продавщиц, дама неопределенного возраста и такой же неопределенной внешности, настороженно наблюдала за ее перемещениями. Джейн, присевшей на «мужнино место» и наблюдавшей за приятельницей и ее маленьким шоу, в какой-то момент стало интересно: действительно ли «русское чудо» – простая деревенская девчонка или же она просто играет в наивную и недалекую дикарку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83
* * *
Маршрут, или обзорная экскурсия по Лондону, как, ностальгируя по советской организованности, назвала свою первую прогулку по городу Наташа, не имел конкретной цели и четкого плана. Они встретились с Джейн в кофейне при книжном магазине издательства «Темз энд Гудзон» и за фруктовым десертом договорились о стихийной природе предстоящей прогулки. Русская идиома «куда глаза глядят» очень понравилась англичанке, и некоторое время девушки просто болтали о тонкостях русской устной речи, искренне забавляясь обескураженным видом соседа по столику – тихого очкарика, изумленно слушающего диковинную русскую речь.
– Русский язык для англичан – темный лес! – нараспев проговорила Джейн, с выражением притворного призыва и приторной нежности глядя на соседа.
– Еще бы, он дальше Киева не водит! – поддержала ее Наташа и медленным, эротичным движением языка сняла с губ пушинки взбитых сливок.
Очкарик, окончательно сбитый с толку поведением симпатичных незнакомок, привстал и пробормотал нечто неразборчивое. Девушки прыснули в кулачки, и Джейн, первой поднявшись с места, увлекла подругу за собой:
– Пойдем скорее, пока тебе не предложили руку и сердце!
– Мне?! Он же на тебя глаз положил!
– О! Положить глаз! Как это романтично!
Некоторая заминка после выхода из кофейни была обусловлена непременным желанием Наташи взять такси, и Джейн стоило огромного труда объяснить несовместимость их целей с перманентными пробками на лондонских улицах. Сломив сопротивление русской приятельницы, она повела ее в сторону Пэлл-Мэлл, правда, так и не сумев убедить Наташу воздержаться от посещения самых дорогих магазинов английской столицы.
– Наташа, там астрономические цены.
По дороге Джейн не оставляла попыток образумить новоиспеченную британскую подданную, но подобные резоны оказались несущественными:
– А это что?! – Наташа выхватила из сумочки толстую пачку кредиток и, потрясая ею в воздухе, остановилась посреди уличной толпы. – Это же мои деньги, с которыми я могу делать все, что хочу, так? А вокруг, – она изящным жестом развела обеими руками, задев при этом какого-то долговязого типа в пальто, надетом на голое тело, – самый настоящий свободный мир, так?
Джейн не оставалось ничего другого, как согласно кивнуть.
– Вот видишь, – Наташа убрала деньги, показала язык двум старушкам у киоска с газетами, неодобрительно наблюдавшим за ней, и пай-девочкой засеменила рядом с провожатой. – Значит, я могу идти, куда хочу, и тратить свои деньги, как хочу!
– Нас просто могут не обслужить или, что не менее вероятно, могут даже не впустить в бутик.
Джейн не желала сдаваться лишь из чистого упрямства. Дурацкий день продолжался так же, как и начался. Она физически ощущала свое непонятное раздвоение: вот она вместе с Натальей смеется над очкариком в кофейне и понимает, как отменно хороши и свежи они обе в глазах любого постороннего наблюдателя. Ей самой нравится эта сценка, и оставаться равнодушной к ее незатейливому сюжету – значит просто не быть живым человеком. Но в то же время она видит себя сотрудником разведки, который выполняет очередное задание. Параграфы, отпечатанные на казенной машинке, четко предписывают избегать людных мест, где возможен незаметный подход к опекаемой персоне, а также всех мест, где возможно продолжительное уединение той же персоны. Все это бесконечно удаляет Джейн от желания побыть в одиночестве. Неожиданные и сильные воспоминания о Кирилле – такого с ней еще ни разу не случалось. Она чувствовала необходимость освоиться с новым состоянием, привыкнуть к нему, понять и осознать, что это: случайная разновидность сплина, вызванная нервным напряжением последних недель, или же неотъемлемая часть изменившейся Джейн Болтон? Изменившейся или действительно полюбившей?
– Так ты не желаешь отвечать или что-то случилось?
Они остановились у перехода, и вопрос словно пробудил Джейн ото сна. Она рассеянно посмотрела на спутницу: «Кажется, я увлеклась…»
– Извини, Наташа…
– С каждым бывает. Так ответь, почему же они нас могут не пустить?
– Фэйс-контроль и внутренние требования компаний. Мы достаточно скромно одеты и не производим впечатления завзятых посетительниц дорогих магазинов и состоятельных покупательниц.
– И это все? Я же показывала тебе…
– Умоляю, Наташа! Я видела деньги, и этого достаточно.
– А что это такое – фэйс-контроль?
– Это он и есть – внешне ты должна соответствовать содержанию своего бумажника или кредитной карточки.
– Ни фига себе, свободный мир! Слушай, ну про деньги там – это понятно. А вот остального, ты хоть убей меня, не понимаю! Молодые, красивые, – Наталья состроила глазки толстому индусу в чалме, и тот сразу включился в игру, зашлепав масляными губами, – интересные девушки желают ознакомиться с модными новинками. Что в этом плохого?
Джейн рассмеялась:
– Молодые, красивые, интересные девушки, скромно одетые, с утра пораньше знакомятся с новинками мира моды! Замечательно! А потом, ближе к вечеру, из этого магазина террористы похищают супругу какого-нибудь политического деятеля или бизнесмена. Как вариант – просто подрывают.
– Подрывают? Не поняла.
– Закладывают взрывное устройство, и в назначенное время бам-м-м!
– Зачем им это нужно?
– Средство политического давления, обратная сторона демократии. Но это я так, сгущаю краски, ты не бойся. Чаще всего в бутиках веселятся зеленые, антиглобалисты и противники общества тотального потребления. Эти просто прыскают на вещи, особенно на меховые, из баллончиков с автомобильной краской, режут их бритвами и тому подобное…
– Здорово! И часто у вас такое происходит?
– Не каждый день, конечно, но случается. Так что будь готова к неожиданностям. Мы пришли.
– Всегда готова, – бесцветно ответила Наташа.
Пропустив Джейн вперед, она быстро достала из сумочки пачку кредиток и обеими ладонями прижала ее к груди.
– М-да, это не «Пассаж»! – в голосе Наташи звучали скрытые гордость и превосходство. – Это все, что у них есть, или они, бедненькие, запуганы твоими супостатами и боятся весь товар выкладывать? – Ни разу в жизни не посещавшая бутик Наталья разочарованно бродила по огромному, наполненному светом и воздухом залу лондонского дома «Шанель».
Предводительница стайки вышколенных продавщиц, дама неопределенного возраста и такой же неопределенной внешности, настороженно наблюдала за ее перемещениями. Джейн, присевшей на «мужнино место» и наблюдавшей за приятельницей и ее маленьким шоу, в какой-то момент стало интересно: действительно ли «русское чудо» – простая деревенская девчонка или же она просто играет в наивную и недалекую дикарку?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83