- Ох, не ходите туда, дети! - говорила мать. Дети не слушали; нынче
поиграют на травке, завтра побегают по муравке, дальше, дальше - и заб-
рались на княжий двор.
Ведьма чутьем их узнала, зубами заскрипела. Вот она позвала деточек,
накормила-напоила и спать уложила а там велела разложить огня, навесить
котлы, наточить ножи.
Легли два братца и заснули; а заморышка, чтоб не застудить, приказала
им мать в пазушке носить, - заморышек-то и не спит, все слышит, все ви-
дит. Ночью пришла ведьма под дверь и спрашивает:
- Спите вы, детки, иль нет?
Заморышек отвечает:
- Мы спим - не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати; огни
кладут калиновые, котлы висят кипучие, ножи гочат булатные!
- Не спят!
Ведьма ушла, походила-походила, опять под дверь:
- Спите, детки, или нет?
Заморышек опять говорит то же:
- Мы спим - не спим, думу думаем, что хотят нас всех порезати; огни
кладут калиновые, котлы висят кипучие, ножи точат булатные!
"Что же это все один голос?" - подумала ведьма, отворила потихоньку
дверь, видит: оба брата спят крепким сном, тотчас обвела их мертвой ру-
кой - и они померли.
Поутру белая уточка зовет деток; детки нейдут. Зачуяло ее сердце,
встрепенулась она и полетела на княжий двор.
На княжьем дворе, белы как платочки, холодны как пласточки, лежали
братцы рядышком.
Кинулась она к ним, бросилась, крылышки распустила, деточек обхватила
и материнским голосом завопила:
- Кря, кря, мои деточки
Кря, кря, голубяточки,
Я нуждой вас выхаживала,
Я слезой вас выпаивала,
Темну ночь недосыпала,
Сладок кус недоедала.
- Жена, слышишь небывалое? Утка приговаривает.
- Это тебе чудится! Велите утку со двора прогнать!
Ее прогонят, она облетит да опять к деткам:
- Кря, кря, мои деточки.
Кря, кря, голубя-точки.
Погубила вас ведьма старая,
Ведьма старая, змея лютая,
Змея лютая, подколодная.
Отняла у вас отца родного,
Отца родного - моего мужа,
Потопила нас в быстрой реченьке,
Обратила нас в белых уточек,
А сама живет - величается.
"Эге!" - подумал князь и закричал:
- Поймайте мне белую уточку!
Бросились все, а белая уточка летает и никому не дается; выбежал
князь сам, она к нему на руки пала. Взял он ее за крылышко и говорит:
- Стань белая береза у меня позади, а красная девица впереди!
Белая береза вытянулась у него позади, а красная девица стала впере-
ди, и в красной девице князь узнал свою молодую княгиню.
Тотчас поймали сороку, подвязали ей два пузырька, велели в один наб-
рать воды живящей, в другой - говорящей. Сорока слетала, принесла воды.
Сбрызнули деток живящею водою - они встрепенулись, сбрызнули говорящею -
они заговорили.
И стала у князя целая семья, и стали все жить-поживать, добро нажи-
вать, худо забывать.
А ведьму привязали к лошадиному хвосту, размыкали по полю: где отор-
валась нога - там стала кочерга; где рука - там грабли; где голова - там
куст да колода. Налетели птицы - мясо поклевали, поднялися ветры - кости
разметали, и не осталось от ней ни следа, ни памяти!
КОРОЛЕВИЧ И ЕГО ДЯДЬКА
Жил-был король, у него был сын-подросток. Королевич был всем хорош -
и лицом и нравом, да отец-то его плох: все его корысть мучила, как бы
лишний барыш взять да побольше оброку сорвать. Увидел король раз старика
с соболями, с куницами, с бобрами, с лисами:
- Стой, старик! Откудова ты?
- Родом из такой-то деревни, батюшка, а нынче служу у лешего.
- А как вы зверей ловите?
- Да леший наставит петли-лесы, зверь глуп - и попадет.
- Ну, слушай, старик! Я тебя вином напою и денег дам: укажи мне, где
лесы ставите?
Старик соблазнился и указал. Король тотчас же велел лешего поймать и
в железный столб заковать, а в его заповедных лесах свои лесы поделал.
Вот сидит леший в железном столбе да в окошечко поглядывает, а тот столб
в саду стоял. Вышел королевич с бабками, с мамками, с верными служанками
погулять по саду, идет мимо столба, а леший кричит ему:
- Королевское дитя! Выпусти меня: я тебе сам пригожусь.
Пожалел королевич лешего:
- Да как же я тебя выпущу?
- А пойди к своей матери, улучи минуту, вытащи ключ у ней из кармана
да меня и выпусти. Королевич так и сделал: вытащил ключ из кармана мате-
ри, прибежал в сад, сделал себе стрелку, положил на тугой лук и пустил
ее далеко-далеко, а сам кричит, чтоб мамки и няньки ловили стрелу; мамки
и няньки разбежались, в это время королевич отпер железный столб и выс-
вободил лешего.
Пошел леший рвать королевские лесы! Видит король, что звери больше не
попадаются, осерчал и напустился на свою жену: зачем ключ давала, лешего
выпускала? И созвал король бояр, генералов и думных людей, как они при-
судят: голову ли ей на плахе снять али в ссылку сослать?
Плохо пришлось королевичу - жаль родную мать, и признался он отцу,
что это его вина: вот так-то и так-то все дело было.
Взгоревался король: что ему с сыном делать? Казнить нельзя. Присудили
отпустить на все четыре стороны, на все ветры полуденные, на все вьюги
зимние, на все вихри осенние; дали ему котомку и одного дядьку. Вышел
королевич с дядькою в чистое поле. Шли они близко ли, далеко ли, низко
ли, высоко ли и увидали колодезь. Говорит королевич дядьке:
- Ступай за водою!
- Нейду! - отвечает дядька.
Пошли дальше, шли, шли - опять колодезь.
- Ступай принеси воды! Мне пить хочется, - просит дядьку королевский
сын в другой раз.
- Нейду! - говорит дядька. Вот еще шли, шли - попадается третий коло-
дезь, дядька опять нейдет, и пошел за водою сам королевич. Спустился в
колодезь, а дядька захлопнул его крышкою и говорит:
- Не выпущу! Будь ты слугой, а я - королевичем. Нечего делать, коро-
левич согласился. Потом поменялись они платьями и отправились дальше. У
Вот пришли они в иное государство, идут к царю во дворец - дядька впере-
ди, а королевич позади.
Стал дядька жить у того царя в гостях: и ест и пьет с ним за одним
столом.
Вот и говорит дядька царю:
- Ваше царское величество! Возьмите моего слугу на кухню.
Взяли королевича на кухню, заставляют его дрова носить, кастрюли чис-
тить.
Немного прошло времени - выучился королевич готовить кушанья лучше
царских поваров.
Узнал про то государь, полюбил его и стал дарить золотом. Поварам по-
казалось обидно, и стали они искать случая, как бы извести его.
Вот один раз сделал королевич пирог и поставил в печку, а повара до-
бавили яду, взяли да и посыпали на пирог.
Сел царь обедать, подают пирог; царь только было за нож взялся, как
бежит главный повар:
- Ваше величество! Не извольте кушать. И насказал на королевича много
всякой напраслины.
Царь не пожалел своей любимой собаки, отрезал кусок пирога и бросил
наземь:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115