Дыхание Иден стало глубже и размереннее. Ее голова свесилась набок, словно поникший цветок лилии.
Джоул посмотрел на лицо спящей. Длинные ресницы были все еще мокрыми от слез. Губы слегка приоткрылись. Ему показалось, что он видит перед собой лик ангела.
Он даже растерялся. Иден. Иден, доверчиво спящая у него на руках.
Что же он наделал?
Какое он имел право так поступить с ней?
Джоул почувствовал, как его горло сдавило готовое вырваться из груди рыдание. Он прижал ее лицо к себе, щека к щеке, кожей ощутив прохладу непросохших слез. Она что-то забормотала. Ее тело, которое он держал в своих объятиях, было легким, как облако.
Он тихонько переложил ее на кровать и накрыл одеялом. Она не проснулась.
Загрубевшими от работы руками Джоул осторожно убрал с ее лица прядь черных волос. У нее была такая бледная кожа, что на шее и висках можно было разглядеть извилистые голубые ниточки вен. «Чудо, – пронеслось у него в голове. – Бесценная». Он еще долго сидел и любовался ею, прежде чем смог заставить себя встать и уйти.
Книга «Как избавиться от героина» произвела на нее сильнейшее впечатление. И в то же время страшно взволновала. Читая ее, Иден чувствовала себя так, будто смотрится в кривое зеркало.
Она взялась за книгу, испытывая в душе ощущение иронии и цинизма, уверенная в том, что это лишь очередной нравоучительный трактат. Однако она ошиблась. Книга была написана бывшим наркоманом и оказалась потрясающе правдивой, лишенной всякого фарисейства.
Пропустив начало, Иден сразу же стала читать главу, посвященную ломке, с ужасом узнавая в ней все то, что переживала сама. Все описанные симптомы были ей до боли знакомы. Здесь же автор предлагал несколько способов справиться с абстинентным синдромом. Но ни один из них не заключался в том, что наркомана надо было запирать в каменную клетку размером десять футов на шесть.
Среди прочего она узнала, что непрекращающиеся боли в желудке являются обычным следствием ломки. Она также вычитала, что депрессия может продолжаться еще в течение нескольких недель после того, как прекратятся все остальные симптомы болезни. В книге говорилось и о различных доступных лекарственных препаратах. Но это не для нее. Да и поздно было принимать лекарства. Самое страшное она уже пережила.
Иден не собиралась читать всю книгу, но так и не смогла оторваться от нее. На личном опыте автор с поразительной точностью описывал все мучения наркомана.
Особенно се потрясла одна фраза: «Пристрастившиеся к героину люди стараются как можно меньше задумываться о собственной жизни».
Истинность этой фразы ошеломила Иден. Она всегда старалась как бы уйти от себя. Она не желала быть самой собой. С тех пор как она начала принимать наркотики, ей хотелось спрятаться в каком-то иллюзорном мире. Но почему? Неужели ее существование было настолько ужасным, что от него надо было бежать? В чем причина?
Даже сейчас ее мозг непроизвольно отказывался от какого бы то ни было самоанализа. Иден была как ребенок, стоящий на краю черной бездны, боящийся заглянуть в пугающие своей неизвестностью глубины.
Поэтому она с фатальной неизбежностью тянулась к героину. Ее влекла к себе Лета. Река забвения. Она хотела забыться, и только героин мог помочь ей в этом. Он окутывал ее, словно лепестки лотоса, заключая в свои объятия и унося в волшебную страну грез.
Именно в невозможности забыться был весь ужас пребывания в крохотной каморке. Больше всего она страдала от того, что вынуждена постоянно быть рядом с самой собой, рядом с Иден. Днем и ночью слышать ее рыдания, чувствовать запах ее немытой плоти, видеть ее самоуничижение.
И именно поэтому она постоянно мечтала о дозе. Только доза могла помочь ей избавиться от Иден.
Она являлась узницей даже не маленькой каменной клетушки, а собственного черепа. И бледные, цвета слоновой кости виски, были ее стенами.
Но куда она уносилась, когда парила на крыльях героинового кайфа? Прежде этот вопрос никогда не приходил ей в голову. Наверное, невозможно описать тот мир, в котором она оказалась. Этот мир был где-то далеко-далеко… и давным-давно…
Мир, в котором не было места ни мирской суете, ни боли, ни страданиям.
Иден отложила книгу и закрыла глаза. Ей хотелось, чтобы пришел Джоул и обнял ее. Она мысленно представила себе его лицо. Интересно, чем он занимался, когда уходил от нее? У него были сильные, загрубевшие руки. Может, он работал в каменоломне или где-нибудь на стройке?
Она часто задумывалась о его жизни. Какой он там, среди людей? Что делает? Сидит в одиночку в какой-нибудь забегаловке и пьет пиво? Или просто ждет свои десять миллионов долларов?
Можно сказать, Джоул стал своеобразным центром ее жизни. Едва ли этому стоило удивляться.
Иден даже начала скучать без него.
Интересно, а он без нее скучает?
Когда Джоул пришел снова, он принес с собой маленькую вазочку с яркими алыми цветами. Иден была в восторге.
– Маки!
– Маки, которые растут в пустыне. Они долго не простоят.
– Изумительные! – Она прикоснулась к цветам губами. – Такие бархатистые. Такие красные.
– Я подумал, они могли бы несколько скрасить обстановку этого помещения.
– Куда же мне их поставить? – Иден накрыла горшок крышкой и сверху поставила на нее вазу. – Вот.
Они улыбнулись друг другу. Джоул взял в руки книгу.
– Ну как, прочитала?
– Да, почти.
– И?
Она пожала плечами. Ей не хотелось признаваться, что книга буквально потрясла ее.
– Написана весьма правдиво. Но моя жизнь была несколько иной. Здесь рассказывается о деградации, безысходности, отчаянии… у меня же всегда были деньги, чтобы избежать этого.
– А как насчет твоего приятеля, торговца наркотиками?
– Расти? – Она улыбнулась. – Расти ограждал меня от контактов с другими наркоманами. Он как бы стоял между мной и внешним миром.
– Потому что не желал, чтобы ты увидела, какой тебя ожидает конец.
Она обвела взглядом его высокую широкоплечую фигуру.
– Расти просто старался защитить меня. Он заботился обо мне.
– Как фермер, откармливающий свинью, перед тем как ее зарезать.
Ее улыбка погасла.
– Ты говоришь, как моя мать. Расти не позволял мне опускаться. Я никогда не была похожа на всех этих несчастных наркоманов, бесцельно слоняющихся в парках, не зная, куда податься и чем заняться. Он оберегал меня.
– И что ты сделала, когда его не стало?
– Ну… я подалась к Гнилому. Он был моим знакомым. Приторговывал наркотой. Мы с ним на пару ширялись.
– Тоже наркоман?
Она медленно кивнула.
– Ага. Там все наркоманы. У Гнилого я насмотрелась мерзостей. Помню, однажды он неудачно укололся – вены-то у него черт знает на что похожи… Так вот, он ширнулся, а когда вынул иглу, из вены стала сочиться кровь, и у него под кожей образовался целый пузырь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Джоул посмотрел на лицо спящей. Длинные ресницы были все еще мокрыми от слез. Губы слегка приоткрылись. Ему показалось, что он видит перед собой лик ангела.
Он даже растерялся. Иден. Иден, доверчиво спящая у него на руках.
Что же он наделал?
Какое он имел право так поступить с ней?
Джоул почувствовал, как его горло сдавило готовое вырваться из груди рыдание. Он прижал ее лицо к себе, щека к щеке, кожей ощутив прохладу непросохших слез. Она что-то забормотала. Ее тело, которое он держал в своих объятиях, было легким, как облако.
Он тихонько переложил ее на кровать и накрыл одеялом. Она не проснулась.
Загрубевшими от работы руками Джоул осторожно убрал с ее лица прядь черных волос. У нее была такая бледная кожа, что на шее и висках можно было разглядеть извилистые голубые ниточки вен. «Чудо, – пронеслось у него в голове. – Бесценная». Он еще долго сидел и любовался ею, прежде чем смог заставить себя встать и уйти.
Книга «Как избавиться от героина» произвела на нее сильнейшее впечатление. И в то же время страшно взволновала. Читая ее, Иден чувствовала себя так, будто смотрится в кривое зеркало.
Она взялась за книгу, испытывая в душе ощущение иронии и цинизма, уверенная в том, что это лишь очередной нравоучительный трактат. Однако она ошиблась. Книга была написана бывшим наркоманом и оказалась потрясающе правдивой, лишенной всякого фарисейства.
Пропустив начало, Иден сразу же стала читать главу, посвященную ломке, с ужасом узнавая в ней все то, что переживала сама. Все описанные симптомы были ей до боли знакомы. Здесь же автор предлагал несколько способов справиться с абстинентным синдромом. Но ни один из них не заключался в том, что наркомана надо было запирать в каменную клетку размером десять футов на шесть.
Среди прочего она узнала, что непрекращающиеся боли в желудке являются обычным следствием ломки. Она также вычитала, что депрессия может продолжаться еще в течение нескольких недель после того, как прекратятся все остальные симптомы болезни. В книге говорилось и о различных доступных лекарственных препаратах. Но это не для нее. Да и поздно было принимать лекарства. Самое страшное она уже пережила.
Иден не собиралась читать всю книгу, но так и не смогла оторваться от нее. На личном опыте автор с поразительной точностью описывал все мучения наркомана.
Особенно се потрясла одна фраза: «Пристрастившиеся к героину люди стараются как можно меньше задумываться о собственной жизни».
Истинность этой фразы ошеломила Иден. Она всегда старалась как бы уйти от себя. Она не желала быть самой собой. С тех пор как она начала принимать наркотики, ей хотелось спрятаться в каком-то иллюзорном мире. Но почему? Неужели ее существование было настолько ужасным, что от него надо было бежать? В чем причина?
Даже сейчас ее мозг непроизвольно отказывался от какого бы то ни было самоанализа. Иден была как ребенок, стоящий на краю черной бездны, боящийся заглянуть в пугающие своей неизвестностью глубины.
Поэтому она с фатальной неизбежностью тянулась к героину. Ее влекла к себе Лета. Река забвения. Она хотела забыться, и только героин мог помочь ей в этом. Он окутывал ее, словно лепестки лотоса, заключая в свои объятия и унося в волшебную страну грез.
Именно в невозможности забыться был весь ужас пребывания в крохотной каморке. Больше всего она страдала от того, что вынуждена постоянно быть рядом с самой собой, рядом с Иден. Днем и ночью слышать ее рыдания, чувствовать запах ее немытой плоти, видеть ее самоуничижение.
И именно поэтому она постоянно мечтала о дозе. Только доза могла помочь ей избавиться от Иден.
Она являлась узницей даже не маленькой каменной клетушки, а собственного черепа. И бледные, цвета слоновой кости виски, были ее стенами.
Но куда она уносилась, когда парила на крыльях героинового кайфа? Прежде этот вопрос никогда не приходил ей в голову. Наверное, невозможно описать тот мир, в котором она оказалась. Этот мир был где-то далеко-далеко… и давным-давно…
Мир, в котором не было места ни мирской суете, ни боли, ни страданиям.
Иден отложила книгу и закрыла глаза. Ей хотелось, чтобы пришел Джоул и обнял ее. Она мысленно представила себе его лицо. Интересно, чем он занимался, когда уходил от нее? У него были сильные, загрубевшие руки. Может, он работал в каменоломне или где-нибудь на стройке?
Она часто задумывалась о его жизни. Какой он там, среди людей? Что делает? Сидит в одиночку в какой-нибудь забегаловке и пьет пиво? Или просто ждет свои десять миллионов долларов?
Можно сказать, Джоул стал своеобразным центром ее жизни. Едва ли этому стоило удивляться.
Иден даже начала скучать без него.
Интересно, а он без нее скучает?
Когда Джоул пришел снова, он принес с собой маленькую вазочку с яркими алыми цветами. Иден была в восторге.
– Маки!
– Маки, которые растут в пустыне. Они долго не простоят.
– Изумительные! – Она прикоснулась к цветам губами. – Такие бархатистые. Такие красные.
– Я подумал, они могли бы несколько скрасить обстановку этого помещения.
– Куда же мне их поставить? – Иден накрыла горшок крышкой и сверху поставила на нее вазу. – Вот.
Они улыбнулись друг другу. Джоул взял в руки книгу.
– Ну как, прочитала?
– Да, почти.
– И?
Она пожала плечами. Ей не хотелось признаваться, что книга буквально потрясла ее.
– Написана весьма правдиво. Но моя жизнь была несколько иной. Здесь рассказывается о деградации, безысходности, отчаянии… у меня же всегда были деньги, чтобы избежать этого.
– А как насчет твоего приятеля, торговца наркотиками?
– Расти? – Она улыбнулась. – Расти ограждал меня от контактов с другими наркоманами. Он как бы стоял между мной и внешним миром.
– Потому что не желал, чтобы ты увидела, какой тебя ожидает конец.
Она обвела взглядом его высокую широкоплечую фигуру.
– Расти просто старался защитить меня. Он заботился обо мне.
– Как фермер, откармливающий свинью, перед тем как ее зарезать.
Ее улыбка погасла.
– Ты говоришь, как моя мать. Расти не позволял мне опускаться. Я никогда не была похожа на всех этих несчастных наркоманов, бесцельно слоняющихся в парках, не зная, куда податься и чем заняться. Он оберегал меня.
– И что ты сделала, когда его не стало?
– Ну… я подалась к Гнилому. Он был моим знакомым. Приторговывал наркотой. Мы с ним на пару ширялись.
– Тоже наркоман?
Она медленно кивнула.
– Ага. Там все наркоманы. У Гнилого я насмотрелась мерзостей. Помню, однажды он неудачно укололся – вены-то у него черт знает на что похожи… Так вот, он ширнулся, а когда вынул иглу, из вены стала сочиться кровь, и у него под кожей образовался целый пузырь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102