– Да, действовать очень тактично…
Да Сильва положил трубку. Секретарь вопросительно взглянул на него.
– Дорогой Тимоти, – сказал монсеньор, – когда из Рима поступают распоряжения, их следует немедленно выполнять. Приготовьте машину.
Епископ на минуту задумался и добавил:
– Позвоните капитану Ло Руссо. Скажите, мне надо с ним встретиться.
Он взглянул на часы и уточнил:
– Через час, в полицейском участке на Мичиган-стрит.
– Но он же спит, – напомнил секретарь.
– Вот и прекрасно, разбудите, – заключил монсеньор.
Рауль свернулся на койке у стены. Он натянул на себя одеяло, но весь дрожал. Нос он кое-как вытер бумажным носовым платком. Кровь остановилась, но нос распух, а под левым глазом красовался огромный синяк.
Все началось в тот момент, когда два громилы в полицейской форме навалились на него у ранчо Санта-Моника. Он как раз садился в машину, хотел поехать в город и купить подарки для Соланж.
Они действовали наверняка. Обыскали его самого, потом машину. Тот, что понахальней, хлопнул его по носу пятью пакетиками с чистейшим «снежком». Наркотики нашли в машине, и Рауля обвинили в хранении и распространении этой дряни. Потом стражи порядка, в строгом соответствии с законом, торжественно сообщили ему:
– Вы не обязаны отвечать, но все, что вы скажете, может быть использовано против вас.
Рауль протестовал, настаивал, что невиновен: он никогда не пробовал и не продавал кокаин. Но пакетики выглядели куда убедительней, чем его слова.
С этой минуты все пошло кувырком; он чувствовал себя человечком из компьютерной игры, который все время проигрывает и вот-вот исчезнет с дисплея, изничтоженный безжалостными врагами. Он оказался в грязном полицейском участке; там были типы, которые и внимания не обращали на его заявления о невиновности.
Он пытался объяснить полиции и себе самому, откуда взялся наркотик. Ему казалось, что речь идет о дурной шутке. Но его никто не слушал. Полицейские снимали отпечатки пальцев, составляли протоколы, отдавали приказы. Для них любой задержанный, будь то пуэрториканец, мексиканец, негр или итальянец, сразу попадал на конвейер и проходил через разные бюрократические процедуры, заканчивавшиеся камерой предварительного заключения. За что арестован, разберутся потом: тогда и выяснят, обоснованны ли обвинения.
В камере два типа с физиономиями висельников накинулись на Рауля – оба хотели поразвлечься с хорошо одетым блондинчиком, выглядевшим смиренной овцой. Навыки, полученные в спортзале, помогли Раулю устоять против насильников и продержаться до прихода полицейских, которые перевели его в одиночку.
Оставшись один, молодой человек разрыдался, как ребенок. Призыв о помощи, обращенный к Роберте, не дал никаких результатов. Он уже догадывался, что ему подстроили ловушку, хотя и не понимал, кому это понадобилось.
– Вы понимаете, монсеньор, что просите меня нарушить закон? – спросил капитан Фрэнк Ло Руссо.
У полицейского только фамилия осталась итальянская. Похоже, предки его были норманнами, судя по огромному росту, светлой коже, голубым глазам и рыжеватым волосам капитана. Он нервно мерил шагами маленький кабинет, напоминая загнанного в клетку зверя.
– Юноша невиновен, – настаивал монсеньор Да Сильва. – Он чист перед законом.
Прелат встал и уперся крепкими кулаками в стол.
– Но нам же надо сохранить лицо! – напомнил капитан.
Несмотря на манеры и язык, Ло Руссо употребил выражение, очень распространенное в Старом Свете. Капитан был итало-американцем в третьем поколении и о Сицилии, стране своих предков, знал лишь из туристических проспектов и из фильмов про мафию. Фамилия Летициа, столь весомо звучавшая для прелата, для полицейского совершенно ничего не значила.
– Если он невиновен и не замышлял покушения на президента, мы его сразу же выпустим под залог. Потом на суде разберутся.
– Я, видимо, недостаточно точно объяснил, Фрэнк, – прервал его епископ. – Суд ни к чему, и его не будет. Никакого обвинения не будет выдвинуто. Никаких протоколов, никаких записей. Рауль Летициа в этом участке никогда не был.
– А что мне делать с теми парнями, которые его арестовали? – взорвался капитан. – А драка в камере?
– Сам думай, Фрэнк. Я прошу тебя о справедливости, и ты мне отказать не можешь…
Полицейский с трудом сдержался от ругательства. Но, припомнив кое-что из своего прошлого, решил: он в долгу перед монсеньором.
– Хорошо! – согласился Ло Руссо. – Посмотрим, что можно сделать. Только вот окружной прокурор…
– Он мой друг и не станет поднимать шум, – успокоил капитана Да Сильва.
– Тогда все в порядке. Вы, наверное, хотите забрать парня сейчас?
– Неплохая мысль, – улыбнулся прелат.
Рауль покинул полицейский участок в лимузине монсеньора Да Сильва.
– Поедем ко мне домой? – предложил епископ и, взглянув на разбитое лицо юноши, добавил: – Стоит показаться врачу.
– Не надо врача, – поморщившись, произнес Рауль.
Ему было трудно говорить, все болело, глаз ничего не видел, а разбитый нос затруднял дыхание.
Да Сильва не стал настаивать:
– Как хотите…
Он видел людей куда хуже избитых и знал: не следует предлагать помощь, если человек от нее отказывается.
– Я должен поблагодарить вас, – произнес Рауль, вспомнив о правилах хорошего тона.
– Ну, я лишь последнее звено в цепи, – иронически заметил прелат.
Он не испытывал особой симпатии к богатому бездельнику, имеющему влиятельных родственников, натворившему дел.
– Я сделал лишь то, о чем меня попросили. Думаю, вы разберетесь, кого действительно следует благодарить.
– Думаю, разберусь, – согласился Рауль.
Благодарить придется семью. Хорошо хоть на этот раз обошлось без вмешательства отца, иначе у Риккардо появилась бы дополнительная причина давить на сына.
– Куда вас отвезти? – спросил Да Сильва.
– Если можно, в гостиницу, – попросил Рауль.
Он не смел возвращаться на ранчо в таком виде.
В номере Рауль принял горячий душ и почувствовал себя получше, хотя глаз заплыл, нос раздулся и нижняя губа была разбита. Юноша взглянул в зеркало, себя не узнал и выругался. Он позвонил Роберте в Санта-Монику.
– Слава Богу! – воскликнула она, услышав голос брата.
– Господь действительно вмешался, – пошутил Рауль. – Моим освобождением я обязан почтенному слуге Божьему.
Роберта не поняла, и Рауль в двух словах объяснил ей, как обстояло дело.
– Глория постаралась, – сказала Роберта.
– Она – молодец! Надо ей позвонить, поблагодарить. Одного не понимаю – как я влип в эту историю. Может, кто-то из твоих друзей-кришнаитов постарался.
– Ошибаешься. Они тут ни при чем.
Роберта, подозревая всех и каждого, уже провела собственное расследование.
– Дай-ка мне Соланж, – попросил Рауль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107