Открывать пошел Клементе. На пороге появился молодой человек и произнес с сильным сицилийским акцентом:
– Извините за беспокойство, но я должен заплатить долг.
Роза его узнала. Перед ней стоял Руджеро Летициа и протягивал большую дымящуюся керамическую супницу, от которой тянулся аппетитный запах.
Пьер Луиджи и Клементе в ожидании объяснений уставились на Розу.
– Садитесь, синьор Летициа, – пригласила девушка.
– Рагу по-сицилийски, – объяснил Руджеро, поставив супницу на стол. – Моя мать сделала специально для вас. И для вашей семьи, – добавил он, улыбнувшись Пьеру Луиджи и Клементе.
– Не стоило так беспокоиться, синьор Летициа, – сказала Роза.
Молодой человек, под стать своей фамилии, оказался веселым и беззаботным, и это настроение передалось Розе.
– Может, и нам объясните причину этого визита, – вмешался Пьер Луиджи.
Роза извинилась и вкратце рассказала, что случилось утром.
– Выпейте с нами, – дружески предложил Пьер Луиджи.
– С удовольствием приму ваше приглашение, – торжественно заявил Руджеро.
У этого сицилийца была подвижная физиономия симпатичного мошенника.
Завязалась оживленная беседа, продолжавшаяся до позднего вечера. Говорили об эмигрантах, о работе, о перспективах.
– Автомобильная промышленность развивается гигантскими шагами, – сказал Руджеро. – В Штатах уже двести шестьдесят семь заводов. Самые крупные – заводы Форда. За полгода продано пятьсот тысяч машин модели «Форд-Т». Я тоже связан с автомобилями. Работаю в небольшой авторемонтной мастерской.
– Но кое-где фирмы закрываются. Компания «Игл», где я работал, объявила о банкротстве, – пожаловался Пьер Луиджи.
– Хоть и называется «Игл», да полетала недолго, – пошутил сицилиец. – Но если тебе нравятся моторы, – продолжал он, переходя на «ты», – то есть кое-что получше автомобилей.
Роза, Пьер Луиджи и Клементе с неослабным вниманием слушали Руджеро Летициа. В Первую мировую войну он служил механиком, едва избежал смерти, а теперь подрабатывал по воскресеньям – пилотировал самолет типа «Блерио» 1912 года выпуска. Самолет принадлежал некоему Джонатану Финчу, владельцу аттракционов в Луна-парке на Стейтен-Айленде.
– Так вы летаете? – с восторгом спросила Роза.
– Летаю. И даю возможность любому желающему испытать удовольствие от полета за скромную сумму в два доллара.
– Такое возможно только в Америке, – сказала Роза.
В распахнутые окна лился теплый ночной воздух, доносились голоса соседей, искавших прохлады на улицах и пожарных лестницах.
– Хотите, поедем в воскресенье со мной? – предложил Руджеро.
– Мы? – переспросила Роза.
Она боялась, что грезы о потрясающем приключении могут развеяться как дым.
– Конечно, вы, друзья!
Он обращался ко всем присутствующим, но было ясно, что приглашение касается прежде всего Розы.
– Вы будете гостями воздушного всадника Руджеро Летициа. Завтра как раз воскресенье.
– Надо подумать, – остудил общий восторг Пьер Луиджи.
– Но в Бенде дышать нечем. На Стейтен-Айленде – зеленые луга, на набережной стоят ветряные мельницы, воздух чистый. Там спокойно пасутся коровы, позванивая колокольчиками.
Хитрый сицилиец, рассказывая, даже не взглянул на Розу. Он обращался только к Пьеру Луиджи, и тот, пленившись неожиданно обретенным другом, позабыл об увольнении.
– О работе будем думать в понедельник, – решил за всех старший брат. – Завтра с нашим другом Летициа едем на Стейтен-Айленд.
Роза и Клементе промолчали, но в душе очень обрадовались.
А Ивецио так и продолжал лежать в углу на кровати, уставясь в потолок.
Глава 4
После долгого, трудного разбега самолет «Блерио» 1912 года, бросив вызов закону всемирного тяготения, взлетел над готической колокольней методистской церкви на Стейтен-Айленде. Хрупкий воздушный аппарат поднял в воздух Розу, и она испытала то же ощущение, что и в объятиях доктора Канци: опьяняющее наслаждение. Месяцами она жила одиноко, жила только надеждой, а теперь ощутила радость жизни, чувственное наслаждение, сладкое волнение.
– Посмотри вниз, – крикнул Руджеро Летициа, показывая на землю рукой.
Ветер унес прочь его слова, заглушаемые ревом моторов.
В это воскресное утро небо было ясным и безмятежным, как улыбка ребенка, и мир сверху казался картинкой из книжки для маленьких. Мир выглядел улыбающимся и невинным, напоминая пейзаж игрушечных яслей, что ставят в семьях на комод под Рождество. Луга – словно из кусочков зеленого шелка, речка – из серебряной фольги, стеклянный пруд. Еще виднелись Луна-парк, карусели, коровы на пастбище и ветряные мельницы, смотревшие на безбрежный простор Атлантического океана.
Руджеро Летициа поднимал свою механическую стрекозу все выше, широкими кругами. У Розы трепетало сердце, и окружающий мир казался сказочным. Ее невысокий, симпатичный поклонник в летном шлеме и в очках, с развевающимся по ветру белым шелковым шарфом казался ей легендарным рыцарем, что уносит ее на крылатом коне.
Она позабыла о шумной скученности и вони Бенда, дыша чистым воздухом. Розе открылось очарование полета, открылись бесконечность и бессмертие. Несомненно, ничего прекрасней она в жизни не испытывала. С этим не шли ни в какое сравнение даже бешеные скачки в «Фаворите».
– Научите меня водить самолет! – крикнула Роза. – Синьор Летициа, я буду летать!
К Розе пришла уверенность: она нашла мужчину, который ей нужен, и она нашла способ подняться к звездам.
Пилот не повернулся к ней и не ответил, он сосредоточился на управлении. А с земли крохотные человечки наблюдали за странными танцующими движениями механической стрекозы.
– Так вы научите меня летать? – еще раз спросила Роза.
– Да, если вы сейчас помолитесь вместе со мной, – крикнул Руджеро.
Он обернулся, и Роза поняла, что Летициа перепуган.
– Что случилось?
– Рычаги не слушаются. Я не справляюсь с управлением.
– Шутка с самолетом, который падает, входит в цену билета? – крикнула Роза.
– Молитесь святой Розалии, обычно помогает, – ответил Руджеро.
– Я не буду молиться, если вы не пообещаете научить меня управлять самолетом!
Роза совершенно не испугалась.
– Хорошо, хорошо, я научу вас летать, а теперь – молитесь!
Роза начала молиться, и самолет, дернувшись еще пару раз, выровнялся и благополучно приземлился.
– Сработало! – крикнул Руджеро.
Он ловко спрыгнул на землю и помог спуститься Розе.
– Не знаю, шутили вы или нет, – улыбнулась девушка, – но и вы никогда не узнаете, молилась ли я святой Розалии или нет.
Она сняла кожаный шлем, и ее прекрасные волосы блеснули на солнце.
– Вы, кажется, родились в шлеме, – сказал молодой человек. – Когда хотите попробовать еще раз?
– Когда вы решите учить меня.
– Вы еще у меня луну с неба попросите!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107