Возникает вопрос: что делала в запертом металлическом коробе кровососущая тварь? Впрочем, иногда шнифер открывают и забывают закрыть, ведя конфиденциальные беседы…
Опасаясь чужих внимательных ушей, мы договорились с Никитиным говорить на посторонние темы, пока энтомолог будет колдовать со своей спецаппаратурой. Итак, мы начали в кабинете примерно такой диалог:
— Не правда ли хорошая погода, сэр?
— Жарко, как в Африке, сэр.
— Не желаете в сафари, сэр? — отмахнул в сторону сейфа.
— Отчего же, можно, сэр.
— Кажется, вы имеете пристрастие к охоте на львов, сэр?
— Не только на львов, ну и на мудаков, сэр.
Ну и так далее. На месте оператора, прослушивающего всю эту ахинею, я бы удавился.
А результаты, как болтают дипломаты, когда после их мирных переговоров завязываются военные широкомасштабные действия, превзошли все ожидания.
После «зачистки» мы имели на руках три чужих жучка и семь своих. Наши — это наши, но откуда посторонние? Такого хамства я не ожидал. Кабинет уже был чист и мы говорили, что думали.
— Сэр, как по вашему, чья это хуня?
— Хуня американская, я же говорил, сэр.
— Я про другое, сэр.
— Право, не знаю, сэр.
И так далее. После трудных размышлений мы решили: это либо происки военной разведки МО России, либо английского СИС, либо работа подразделений генерала Орехова. Его службы готовили здание к трудовой и боевой деятельности? Его! Тогда появляется вопрос — что все это значит?
Доверять-то он нам доверяет. Да, быть может, проверяет, следуя великим заветам железного Феликса и Лаврентия Палыча, не к ночи будут они помянуты. Странно? Не играет ли он свою партию? Если играет, то какую? По нашим сведениям, генерал полюбил гарцевать на малиновых теннисных полях с ракеткой, похожей на сковородку, сработанной по конверсии. К чему бы такая любовь к спорту. Спорт — ты мир? Или власть?..
Нет, мы сидим в одном окопе, без сомнений. Точнее, мы в окопе, а генерал в штабной землянке. И это правильно, товарищи: главнокомандующий фронтом не должен испытывать бытовых неудобств и давить вшей, брызгающихся соком переспелой малины. На эти мои рассуждения Никитин заметил, что люди меняются. Такие времена. Могут продать за фунт стерлингов. Если не за шиллинг.
— Кто бы меня купил, — заметил я. — Надо дать объявление в газетку: «Продам Родину. Торг уместен».
— Шути-шути, — хмыкнул мой друг. — Сам же удивлялся: много измены?
— И все нам Орехов пристраивает?
— Я этого не говорил.
— Какие у нас доказательства? Эти жучки? Или эти трупы? Или, блядь, что?
— Да, я, блядь, не про это.
— А про что, блядь?
— Нужно перейти на автономное, блядь, самообеспечение.
— Как это, блядь?
Выяснилось, что Никитин тоже ломал голову над этой проблемой. Проблемой нашего вечного опоздания. И пришел к выводу, что идет утечка. Из нашего окружения. Я горько посмеялся — об этом мне известно, когда Никитушка пехом ходил под стол. Толку-то. Может, он кого надыбил? Себе-то доверяет? Себе да, признался мой товарищ. А кому не доверяет? Оказалось, никому. Я ахнул — а мне? Никитин помялся: доверяет, однако я настолько импульсивен и непредсказуем, что меня надо опасаться, как природный катаклизм. Я обиделся: какой к такой-то матери катаклизм? Я такой, какой есть.
На что Никитин повторил: нельзя никому доверять. Даже собственной тени.
При этих словах мы обратили внимание на огромную тень джипа, скользящую над осветленными летней луной кюветами и кустарниками. Создавалось впечатление: мы, живые, отсутствуем. Нас нет. А есть механизированная дура, перемалывающая активно-биологическую плоть. В скисший фарш.
Тьфу, что за чертовщина?! Мы живее всех живых. И в доказательство этому факту я вырвал Stinger и жахнул по дальнему мрачному лесу, как оплоту демократии. И кажется, угодил в кремлевский Царь-колокол, который, как орех, раскололся ещё больше.
Выражаю надежду, что все понимают мои завиральные изгибы. А если нет, тоже не беда. Как говорится, натерпишься горя — научишься жить.
Было бы все смешно, если не так грустно. Проблема, точно глыба, нависла над нами и в любое мгновение могла рухнуть.
Надежда была лишь на то, что мы успеем выметнуть из опасной зоны и убежать в спасительные пески Абу-Даби. Под защиту нашего мужественного Хулио и зенитно-ракетных комплексов с милыми для славян названиями «Волга» и «Печора».
Новое утро для меня началось с сигнала, пришедшего из космоса. Небожитель Орехов обрадовал сообщением, что имеет намерение посетить наш уголок. Зачем, нам и без генералов хорошо, пошутил я. Про себя.
— «Ч». близко, что ли? — зевнул.
— Не болтай, — перепугался боевой товарищ.
— А что такое?
— Пора сажать хризантемы, — туманно ответил.
— Мы готовы, — догадался я. — Выполнить любой приказ партии.
— Какой партии? — крепко охренел мой собеседник.
— В смысле, родины.
— А, — успокоился. — Я уж думал, власть переменилась.
Нет, все без перемен. И утренняя балдюха, скользящая между стволов сосен и пихт, и ветер, путающийся в их высоких макушках, и клумба, которую реставрировал садовник, крайне задумчивый, как фламинго на теплой отмели острова Майорка.
Прибыл высокопоставленный чин к обеду. И мы отправились в беседку для конфидециальной беседы. Через час моя голова заныла, и я взялся за виски. Дело было настолько фантастичным, что я хотел сбегать в соседнее сельпо и загрузиться самодуринским вином, чтобы забыть все, как кошмарный сон.
Я утверждал и утверждаю: научно-технический прогресс погубит человечество, как Везувий Помпею. Вот правда нашей жизни. И от неё никуда.
По генеральскому утверждению, в Московской области действует Пирамида. Почти в натуральную египетскую величину, но маленько усеченная сверху. А вот вниз уходит до самого до земного ядрышка. Нет, там хранятся не мумии древних солнцепоклонников. И не бальзамированная куколка вождя мирового пролетариата.
Сооружение претендует на звание Восьмого чуда света, как считают специалисты, запускающие космических и земных шпионов к нам на огонек.
Если говорить языком техническим, то Пирамида есть многофункциональная радиолокационная станция системы противоракетной обороны республики. МФРЛСПВРО РФ — не хилая, как выражается молодежь, аббревиатура.
Кто не понял, я не виноват. Впрочем, можно объяснить подробнее. Задача Пирамиды — обнаруживать и сопровождать пущенные к нам межконтинентальные баллистические ракеты и другие подобные цели; наводить на них противоракеты, которые и уничтожают болванки с ядерной начинкой. Причем, что важно, без их подрыва.
В Пирамиде — командно-вычислительный пункт и шахтные пусковые установки противоракет двух типов: дальнего действия — для перехвата целей в стратосфере и космосе; и скоростные среднего радиуса.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102