Прости своих заплутавшихся сыновей!.. Четыре огромных диска, выкрашенных в густую киноварь, парили, выражаясь поэтическим слогом, над нашими головами. И были они мне до боли знакомые.
Ба! Это же сопла стратегической ракеты СС-20, среднего радиуса действия против НАТО. Я задумался над смыслом жизни: а если эта крашеная дура стартует в стратосферу для поражения цели противника, что тогда? От нас не останется даже праха. Тени. Такие вот брызги шампанского! И веселые напевы.
По простоте душевной мы забрались в шахту для пуска. Что там говорить, удобный и приятный способ подъема к проотцам.
Чтобы дополнительно не раздражать боевых друзей, я сделал вид — надо мной безоблачное небо и повторил вопрос: что делать?
И куда нам весело шагать. По просторам — по просторам, как поется в детской песенке.
Почему вы, придурки, не вылетели сломя голову из-под СС-20, слышу напряженные голоса, проникающие сквозь земные недра.
Отвечаю: во-первых, от судьбы не убежишь, во-вторых, у империалистов, как утверждали мои командирские часы, время было жевать гамбургер с силиконовой сосисой, а в-третьих, умаялись мы после забега и прочих приключений. И поэтому посиделки вокруг ведерка с прохладным песочком продолжались. Как во дворе нашего детства.
— Хорошо сидим, — сказал я.
— Да, — согласилась Анна. — Детишки в песочнице.
— А мне нравится, — заметил Никитин. — Тихо.
— Как в могиле, — хмыкнул диверсант.
— И никто не узнает, где могилка моя, — изобразил хор имени А.А. Александрова десантник.
— Наверное, уже рассвет? — помечтал хакер Алеша.
— Птички поют, — сказал подрывник Олежек.
— И туман, как молоко, — поддержал брата снайпер Валера.
— А у нас зарплату обещали выдать, — вспомнил А.Гостюшев. — Сегодня.
— Чайниками? — уточнил я.
— Не, вроде деньгами.
— Тогда надо поторопиться, — заключил я, — в кассу.
И после обмена мнениями о нашем положении, мы приняли решение: нашему коллективу не хватает сердечного друга. Того, кто бы добровольно-принудительно указал нам путь. Из бетонного трифона, мешка то есть.
Где бы его надыбить, друга? Сидеть и ждать, пока явится за ведерком, чтобы обновить песочек? Можем не дождаться. Не лучше ли самим поискать пирамидного Сусанина?
— А зачем здесь ведерко? — вдруг спросила моя сестричка. — Ничего не понимаю? Что за страна чудес?
— А нечего было уезжать, — огрызнулся я. — Страна как страна. — С ведерками под стратегическими ракетами, промолчал.
Ну и что. Так мы живем. Не надо нас учить уму-разуму. Свой, понимаешь, путь развития. Шли, идем и будем идти, ёк-теремок, избушка на курьих ножках!..
… Кто ищет, тот всегда найдет. Это верно про нас — меня, Арсенчика и диверсанта Куралева. Мы двигались впереди, за нами тащился обоз с хакерами, защищенными тремя бойцами. Связь через комарики была отменной, и мы двигались в крепкой и уверенной связке.
Должно быть, в шесть утра заканчивалось боевое дежурство. В лабиринтах начали появляться люди — потенциальные Сусанины. Проходили либо большими группами, либо мелькали тенями.
Наконец мы встретили трех офицеров-связистов. И неприметно пристроились к ним. И так шли километр, пока десантник и диверсант не улучили удобную секунду — для временного экстрагирования двух субъектов. Третий не приметил, что его друзья ушли отдыхать в подсобное помещение, и все делился со мной впечатлениями о некой Ирочке, страстной на ложе, как алкахинский скакун в свободной калмыцкой степи.
Когда мы подступили к грузовому лифту, я прервал повесть капитана Сусанина. Профилактическим ударом по холке — извини, дорогой друг, погодь, пока обоз подтянется. От неожиданности мой новый знакомый брякнулся в беспамятство.
После общего сбора, он был приведен в чувство. И ему сообщили радостную весточку: отныне он является нашим проводником по имени Данко. Если пожелает сыграть роль Ивана Сусанина, то это будет его последняя роль. На сценических подмостках жизни.
Капитан — специалист первого класса, примерный семьянин, любимец коллектива, понял, что лучше быть романтическим героем и пойти впереди странной группы, материализовавшейся из бетонных шхер, чем увековечить себя в памятнике. Из мраморной крошки.
И потом, если судить по родной экспрессивной речи, то это, видимо, свои, заблудившиеся после учений, проходивших месяц как назад. Такое случается в Пирамиде. И поэтому всякие сомнения были отброшены прочь, и мы, оживленной гурьбой загрузившись в лифт, поплыли вверх. Да здравствует солнце, да скроется тьма!..
Эх-ма! Радость оказалась преждевременной. Лифт остановился на административном этаже, где, как утверждал наш Данко, был вольный проход из Объекта. Всего два КПП с визуальной системой защиты. То есть с боями прорваться можно.
И вот двери лифта открылись — и что мы увидели? Увидели такое, что с криками: «Мы ещё покатаемся, граждане вертухаи», утопили все кнопки.
Должно полагать, по тревоге была поднята рота автоматчиков, которая добросовестно закупорила своими телами выход на свободу.
Начинать бои местного значения? Со своими. Нет, такой радости мы не доставим чебурахнутым от своего квашено-самодовольного патриотизма янки.
Мы привычно ухнули вниз в металлическом коробе, успев выпасть из новой западни в последнюю секунду — отключили электропитание.
Суровое и мрачное подземелье встретило героев, тьфу!
Кажется, мы угодили в виртуальный мирок, где нет выхода в Божий свет. Компьютерным человечкам намного легче — бегай и бегай. До одури оператора. А как быть нам?
Не захватить ли межконтинентальную ракету и наперевес с ней прыснуть на свободу? Эту крамольную мысль я высказал вслух. Чтобы подбодрить боевых товарищей, утомленных перспективой пожизненного странствования по подземным лабазам.
К тому же включили громкую связь и полупридушенный голос придурка начал вещать о том, что имеет место нарушение табуированный зоны и все лица, находящиеся в ней без особого на то разрешения подлежат немедленной физической ликвидации — экстрагированию.
А ещё утверждают: мы живем в правом государстве. Да, ни хрена подобного, господа! Если возникают подобные заявления. Где советский (б) суд, самый справедливый в мире? Черт знает что! А вдруг возжелаешь вернуться в лоно закона и что? С удовольствием влепят в лоб свинцовой примочкой. И вся недолга.
Словом, я выказал желание стартовать на стратегической дуре в межгалактическое пространство. Зная мою слабость к шуткам на сложных этапах большого пути, группа не обратила внимания на этот бред, а вот наш новый приятель Данко Сусанин принципиально изменился в лице и начал лепетать о сложном международном положении.
Чудак, можно подумать, что я его не знаю: хреновое положение. Миталиристическое НАТО тянет свои империалистические щупальца к нашим славянским землям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102
Ба! Это же сопла стратегической ракеты СС-20, среднего радиуса действия против НАТО. Я задумался над смыслом жизни: а если эта крашеная дура стартует в стратосферу для поражения цели противника, что тогда? От нас не останется даже праха. Тени. Такие вот брызги шампанского! И веселые напевы.
По простоте душевной мы забрались в шахту для пуска. Что там говорить, удобный и приятный способ подъема к проотцам.
Чтобы дополнительно не раздражать боевых друзей, я сделал вид — надо мной безоблачное небо и повторил вопрос: что делать?
И куда нам весело шагать. По просторам — по просторам, как поется в детской песенке.
Почему вы, придурки, не вылетели сломя голову из-под СС-20, слышу напряженные голоса, проникающие сквозь земные недра.
Отвечаю: во-первых, от судьбы не убежишь, во-вторых, у империалистов, как утверждали мои командирские часы, время было жевать гамбургер с силиконовой сосисой, а в-третьих, умаялись мы после забега и прочих приключений. И поэтому посиделки вокруг ведерка с прохладным песочком продолжались. Как во дворе нашего детства.
— Хорошо сидим, — сказал я.
— Да, — согласилась Анна. — Детишки в песочнице.
— А мне нравится, — заметил Никитин. — Тихо.
— Как в могиле, — хмыкнул диверсант.
— И никто не узнает, где могилка моя, — изобразил хор имени А.А. Александрова десантник.
— Наверное, уже рассвет? — помечтал хакер Алеша.
— Птички поют, — сказал подрывник Олежек.
— И туман, как молоко, — поддержал брата снайпер Валера.
— А у нас зарплату обещали выдать, — вспомнил А.Гостюшев. — Сегодня.
— Чайниками? — уточнил я.
— Не, вроде деньгами.
— Тогда надо поторопиться, — заключил я, — в кассу.
И после обмена мнениями о нашем положении, мы приняли решение: нашему коллективу не хватает сердечного друга. Того, кто бы добровольно-принудительно указал нам путь. Из бетонного трифона, мешка то есть.
Где бы его надыбить, друга? Сидеть и ждать, пока явится за ведерком, чтобы обновить песочек? Можем не дождаться. Не лучше ли самим поискать пирамидного Сусанина?
— А зачем здесь ведерко? — вдруг спросила моя сестричка. — Ничего не понимаю? Что за страна чудес?
— А нечего было уезжать, — огрызнулся я. — Страна как страна. — С ведерками под стратегическими ракетами, промолчал.
Ну и что. Так мы живем. Не надо нас учить уму-разуму. Свой, понимаешь, путь развития. Шли, идем и будем идти, ёк-теремок, избушка на курьих ножках!..
… Кто ищет, тот всегда найдет. Это верно про нас — меня, Арсенчика и диверсанта Куралева. Мы двигались впереди, за нами тащился обоз с хакерами, защищенными тремя бойцами. Связь через комарики была отменной, и мы двигались в крепкой и уверенной связке.
Должно быть, в шесть утра заканчивалось боевое дежурство. В лабиринтах начали появляться люди — потенциальные Сусанины. Проходили либо большими группами, либо мелькали тенями.
Наконец мы встретили трех офицеров-связистов. И неприметно пристроились к ним. И так шли километр, пока десантник и диверсант не улучили удобную секунду — для временного экстрагирования двух субъектов. Третий не приметил, что его друзья ушли отдыхать в подсобное помещение, и все делился со мной впечатлениями о некой Ирочке, страстной на ложе, как алкахинский скакун в свободной калмыцкой степи.
Когда мы подступили к грузовому лифту, я прервал повесть капитана Сусанина. Профилактическим ударом по холке — извини, дорогой друг, погодь, пока обоз подтянется. От неожиданности мой новый знакомый брякнулся в беспамятство.
После общего сбора, он был приведен в чувство. И ему сообщили радостную весточку: отныне он является нашим проводником по имени Данко. Если пожелает сыграть роль Ивана Сусанина, то это будет его последняя роль. На сценических подмостках жизни.
Капитан — специалист первого класса, примерный семьянин, любимец коллектива, понял, что лучше быть романтическим героем и пойти впереди странной группы, материализовавшейся из бетонных шхер, чем увековечить себя в памятнике. Из мраморной крошки.
И потом, если судить по родной экспрессивной речи, то это, видимо, свои, заблудившиеся после учений, проходивших месяц как назад. Такое случается в Пирамиде. И поэтому всякие сомнения были отброшены прочь, и мы, оживленной гурьбой загрузившись в лифт, поплыли вверх. Да здравствует солнце, да скроется тьма!..
Эх-ма! Радость оказалась преждевременной. Лифт остановился на административном этаже, где, как утверждал наш Данко, был вольный проход из Объекта. Всего два КПП с визуальной системой защиты. То есть с боями прорваться можно.
И вот двери лифта открылись — и что мы увидели? Увидели такое, что с криками: «Мы ещё покатаемся, граждане вертухаи», утопили все кнопки.
Должно полагать, по тревоге была поднята рота автоматчиков, которая добросовестно закупорила своими телами выход на свободу.
Начинать бои местного значения? Со своими. Нет, такой радости мы не доставим чебурахнутым от своего квашено-самодовольного патриотизма янки.
Мы привычно ухнули вниз в металлическом коробе, успев выпасть из новой западни в последнюю секунду — отключили электропитание.
Суровое и мрачное подземелье встретило героев, тьфу!
Кажется, мы угодили в виртуальный мирок, где нет выхода в Божий свет. Компьютерным человечкам намного легче — бегай и бегай. До одури оператора. А как быть нам?
Не захватить ли межконтинентальную ракету и наперевес с ней прыснуть на свободу? Эту крамольную мысль я высказал вслух. Чтобы подбодрить боевых товарищей, утомленных перспективой пожизненного странствования по подземным лабазам.
К тому же включили громкую связь и полупридушенный голос придурка начал вещать о том, что имеет место нарушение табуированный зоны и все лица, находящиеся в ней без особого на то разрешения подлежат немедленной физической ликвидации — экстрагированию.
А ещё утверждают: мы живем в правом государстве. Да, ни хрена подобного, господа! Если возникают подобные заявления. Где советский (б) суд, самый справедливый в мире? Черт знает что! А вдруг возжелаешь вернуться в лоно закона и что? С удовольствием влепят в лоб свинцовой примочкой. И вся недолга.
Словом, я выказал желание стартовать на стратегической дуре в межгалактическое пространство. Зная мою слабость к шуткам на сложных этапах большого пути, группа не обратила внимания на этот бред, а вот наш новый приятель Данко Сусанин принципиально изменился в лице и начал лепетать о сложном международном положении.
Чудак, можно подумать, что я его не знаю: хреновое положение. Миталиристическое НАТО тянет свои империалистические щупальца к нашим славянским землям.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102