Франческа тут же скинула свои замшевые лодочки и, поставив ногу на соседний табурет, принялась растирать онемевшие пальцы. Она даже не оглянулась вокруг – все равно все бары были для нее одинаковыми, просто сидела и ждала, когда Дейв дочитает вслух до конца меню, высказавшись в пользу сосисок против корнуэльского паштета.
В этот момент ее и увидел Патрик – как она сидит, наклонив голову набок, задрав ногу на соседний табурет, а густые волнистые волосы рассыпаются по плечам и спине. Он поднял голову, чтобы позвать бармена, а взгляд его упал на Франческу. Хотя волосы ее сильно отрасли за эти недели и загораживали лицо, он узнал ее каким-то внутренним чутьем, и кровь бросилась ему в голову. Он смешался и не знал, как поступить. Достаточно было одного взгляда, чтобы ожили самые волнующие воспоминания. Его охватило щемящее чувство невосполнимой потери.
Он поднялся, на ватных ногах прошел между столиков и вышел на задний двор. Ему нужен был глоток свежего воздуха, нужно было привести в порядок мысли. Сердце его бешено билось, в горле застрял ком, нечем было дышать. Господи, что же он делает? Он весь покрылся холодным потом и, найдя носовой платок, вытер лоб, втянул в себя побольше холодного воздуха и ступил на летнюю веранду.
От холодного воздуха ему быстро полегчало. Кругом было темно и пусто. У забора громоздились сложенные столики. Стульев не было. После шума и духоты приятно было посидеть в прохладе, ощутить спиной ледяной холод каменной скамьи, прижаться затылком к стылому камню стены. Патрик прикрыл глаза. Прошлое нахлынуло на него, заставив вновь пережить чувство стыда за глупый и бесчестный поступок, а более всего – за свою жалкую слабость. Ему было противно думать о том, как он позволил командовать собой.
Он понял, что сделал роковую ошибку, сразу после того как покинул ее. Какую ошибку, Господи! Он недооценивал властность Маргарет, ее силу и неуступчивость. Он пытался разыскать Франческу, но Маргарет пустила в ход все средства – угрозы, подкуп, шантаж, так что в конце концов он сдался и прекратил борьбу. «Ты скоро ее забудешь!» – увещевала она его – теперь эти слова вызвали у него горький смех. Он даже не может собраться с силами, чтобы вернуться в зал и взглянуть в лицо этой женщине, женщине, которую он любит. Господи! Забыть ее! Он почувствовал знакомую сосущую боль под ложечкой и почти обрадовался ей. Забыть!
Он открыл глаза и оглянулся. Как можно забыть, один-единственный взгляд разбудил в нем такую боль! А этих пяти месяцев, когда Маргарет опутывала его интригами, желая женить на Пенни Брэчен, будто не было. Все ее ухищрения пошли прахом: образ Пенни растаял как дым, она перестала для него существовать. Вся его собственная жизнь, политика, Маргарет, Пенни, все это сгинуло. Осталась одна Франческа. Франческа. Он вновь и вновь повторял в уме ее имя. Как оно прекрасно! Ни о чем бы больше не думать, только называть это имя. Франческа. Только она теперь реальна, реальнее, чем когда бы то ни было раньше.
Он встал, с трудом проглотил подступивший к горлу комок. Надо идти к ней, этого не миновать, все его нутро рвалось к ней, и сладить с этим было не в его силах. Патрик открыл дверь в коридор. Забыть ее? Как могла эта мысль хоть на мгновение завладеть им, если от одного взгляда все сразу потеряло свой смысл, и в мире осталась только она!
Остановившись возле стойки, Патрик сначала молча наблюдал за ней, оглядывая поворот головы, улыбку, знакомую естественную грацию, которая когда-то так поразила его. Вот она чему-то засмеялась – и он тоже улыбнулся, поддавшись ее заразительному смеху. Стоять в стороне больше не хватало сил. Он откашлялся и позвал ее по имени.
– Франческа!
Ему хотелось дотронуться до ее волос. Пальцы помнили их шелковистость.
– Франческа!
Она обернулась.
Франческа поняла, кто ее зовет, не успев увидеть Патрика. Она почувствовала это сердцем, которое подсказало ей, что рядом любимый. В долю секунды боль и унижение последних пяти месяцев унеслись прочь. Но ненадолго. Ей вновь припомнилось все. Она обернулась, увидела его лицо, и ее пронзила все та же нестерпимая боль, будто все это случилось только что. Ее охватил гнев. Он увидел ее лицо и этот гнев в глазах, но не поверил, что она может его ненавидеть, и подошел, чтобы коснуться ее руки. Она отпрянула и выронила стакан. Он упал на пол и разбился.
– Не смей! – Франческа соскочила с табурета и увернулась от протянутой руки. – Не смей прикасаться ко мне! – Ища защиты, она взглянула на Дейва.
– Франческа, прошу тебя!
Господи, он напугал ее, бесчувственный идиот! Она инстинктивно отпрянула, словно испуганный зверек, но он отчаянным жестом схватил ее за руку.
– Франческа! Прошу тебя!
– Оставь меня! – крикнула она, вырвав руку, и бросилась к двери. Ей хотелось убежать.
– Нет, Франческа!
Патрик догнал ее у выхода. Ни за что нельзя упустить ее, надо все объяснить, поговорить с ней. Но Франческа вырывалась что было сил, пытаясь освободиться. Она ударила его в подбородок, и он от неожиданности выпустил ее руку. Франческа побежала. Но он бегал быстрее и не дал ей уйти далеко.
– Франческа! – выдохнул он, прижав ее к себе.
Она отчаянно сопротивлялась.
– Ну перестань же, Франческа, Бога ради, перестань!
Он еще сильнее прижал ее к груди. Она была на грани истерики.
– Прекрати! – крикнул он и, схватив ее за плечи, тряхнул, чтобы привести в чувство. В ту же секунду она успокоилась и прекратила сопротивление. Она стояла, глядя в землю полными слез глазами, а он держал ее в объятиях.
– Прошу тебя, Франческа, послушай меня! Хорошо?
Он сцепил руки, так что вырваться она уже не смогла бы, и с силой прижал к себе. Ее близость закружила ему голову.
– Франческа, я люблю тебя, – только и сказал он, и повторял эти слова снова и снова. – Люблю тебя, поверь мне, люблю, люблю.
Дейв вышел вслед за ними и остановился на тротуаре. Все произошло так стремительно, что он не мог понять, что же ему, собственно, делать. Услышав слова Патрика, он повернул назад. Ему тут не место. Дейв вошел в дверь и смотрел сквозь стекло, чтобы в случае необходимости прийти Франческе на помощь.
– Франческа, выслушай меня, пожалуйста! – Патрик все уговаривал ее, хотя она давно перестала пытаться убежать от него. Но он боялся, что она исчезнет, опять исчезнет из его жизни. – Пожалуйста, выслушай и скажи же что-нибудь, пожалуйста.
Наконец она кивнула. Она была в таком смятении, что не знала, как себя вести, и проще всего было послушаться.
Он немного ослабил объятия и взглянул ей в лицо. Он знал это лицо очень хорошо; память о нем нисколько не поблекла за эти месяцы. Он тихонько взял ее за подбородок. Она вздрогнула.
– Я не хочу вспоминать то, что случилось, – ровным голосом сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117
В этот момент ее и увидел Патрик – как она сидит, наклонив голову набок, задрав ногу на соседний табурет, а густые волнистые волосы рассыпаются по плечам и спине. Он поднял голову, чтобы позвать бармена, а взгляд его упал на Франческу. Хотя волосы ее сильно отрасли за эти недели и загораживали лицо, он узнал ее каким-то внутренним чутьем, и кровь бросилась ему в голову. Он смешался и не знал, как поступить. Достаточно было одного взгляда, чтобы ожили самые волнующие воспоминания. Его охватило щемящее чувство невосполнимой потери.
Он поднялся, на ватных ногах прошел между столиков и вышел на задний двор. Ему нужен был глоток свежего воздуха, нужно было привести в порядок мысли. Сердце его бешено билось, в горле застрял ком, нечем было дышать. Господи, что же он делает? Он весь покрылся холодным потом и, найдя носовой платок, вытер лоб, втянул в себя побольше холодного воздуха и ступил на летнюю веранду.
От холодного воздуха ему быстро полегчало. Кругом было темно и пусто. У забора громоздились сложенные столики. Стульев не было. После шума и духоты приятно было посидеть в прохладе, ощутить спиной ледяной холод каменной скамьи, прижаться затылком к стылому камню стены. Патрик прикрыл глаза. Прошлое нахлынуло на него, заставив вновь пережить чувство стыда за глупый и бесчестный поступок, а более всего – за свою жалкую слабость. Ему было противно думать о том, как он позволил командовать собой.
Он понял, что сделал роковую ошибку, сразу после того как покинул ее. Какую ошибку, Господи! Он недооценивал властность Маргарет, ее силу и неуступчивость. Он пытался разыскать Франческу, но Маргарет пустила в ход все средства – угрозы, подкуп, шантаж, так что в конце концов он сдался и прекратил борьбу. «Ты скоро ее забудешь!» – увещевала она его – теперь эти слова вызвали у него горький смех. Он даже не может собраться с силами, чтобы вернуться в зал и взглянуть в лицо этой женщине, женщине, которую он любит. Господи! Забыть ее! Он почувствовал знакомую сосущую боль под ложечкой и почти обрадовался ей. Забыть!
Он открыл глаза и оглянулся. Как можно забыть, один-единственный взгляд разбудил в нем такую боль! А этих пяти месяцев, когда Маргарет опутывала его интригами, желая женить на Пенни Брэчен, будто не было. Все ее ухищрения пошли прахом: образ Пенни растаял как дым, она перестала для него существовать. Вся его собственная жизнь, политика, Маргарет, Пенни, все это сгинуло. Осталась одна Франческа. Франческа. Он вновь и вновь повторял в уме ее имя. Как оно прекрасно! Ни о чем бы больше не думать, только называть это имя. Франческа. Только она теперь реальна, реальнее, чем когда бы то ни было раньше.
Он встал, с трудом проглотил подступивший к горлу комок. Надо идти к ней, этого не миновать, все его нутро рвалось к ней, и сладить с этим было не в его силах. Патрик открыл дверь в коридор. Забыть ее? Как могла эта мысль хоть на мгновение завладеть им, если от одного взгляда все сразу потеряло свой смысл, и в мире осталась только она!
Остановившись возле стойки, Патрик сначала молча наблюдал за ней, оглядывая поворот головы, улыбку, знакомую естественную грацию, которая когда-то так поразила его. Вот она чему-то засмеялась – и он тоже улыбнулся, поддавшись ее заразительному смеху. Стоять в стороне больше не хватало сил. Он откашлялся и позвал ее по имени.
– Франческа!
Ему хотелось дотронуться до ее волос. Пальцы помнили их шелковистость.
– Франческа!
Она обернулась.
Франческа поняла, кто ее зовет, не успев увидеть Патрика. Она почувствовала это сердцем, которое подсказало ей, что рядом любимый. В долю секунды боль и унижение последних пяти месяцев унеслись прочь. Но ненадолго. Ей вновь припомнилось все. Она обернулась, увидела его лицо, и ее пронзила все та же нестерпимая боль, будто все это случилось только что. Ее охватил гнев. Он увидел ее лицо и этот гнев в глазах, но не поверил, что она может его ненавидеть, и подошел, чтобы коснуться ее руки. Она отпрянула и выронила стакан. Он упал на пол и разбился.
– Не смей! – Франческа соскочила с табурета и увернулась от протянутой руки. – Не смей прикасаться ко мне! – Ища защиты, она взглянула на Дейва.
– Франческа, прошу тебя!
Господи, он напугал ее, бесчувственный идиот! Она инстинктивно отпрянула, словно испуганный зверек, но он отчаянным жестом схватил ее за руку.
– Франческа! Прошу тебя!
– Оставь меня! – крикнула она, вырвав руку, и бросилась к двери. Ей хотелось убежать.
– Нет, Франческа!
Патрик догнал ее у выхода. Ни за что нельзя упустить ее, надо все объяснить, поговорить с ней. Но Франческа вырывалась что было сил, пытаясь освободиться. Она ударила его в подбородок, и он от неожиданности выпустил ее руку. Франческа побежала. Но он бегал быстрее и не дал ей уйти далеко.
– Франческа! – выдохнул он, прижав ее к себе.
Она отчаянно сопротивлялась.
– Ну перестань же, Франческа, Бога ради, перестань!
Он еще сильнее прижал ее к груди. Она была на грани истерики.
– Прекрати! – крикнул он и, схватив ее за плечи, тряхнул, чтобы привести в чувство. В ту же секунду она успокоилась и прекратила сопротивление. Она стояла, глядя в землю полными слез глазами, а он держал ее в объятиях.
– Прошу тебя, Франческа, послушай меня! Хорошо?
Он сцепил руки, так что вырваться она уже не смогла бы, и с силой прижал к себе. Ее близость закружила ему голову.
– Франческа, я люблю тебя, – только и сказал он, и повторял эти слова снова и снова. – Люблю тебя, поверь мне, люблю, люблю.
Дейв вышел вслед за ними и остановился на тротуаре. Все произошло так стремительно, что он не мог понять, что же ему, собственно, делать. Услышав слова Патрика, он повернул назад. Ему тут не место. Дейв вошел в дверь и смотрел сквозь стекло, чтобы в случае необходимости прийти Франческе на помощь.
– Франческа, выслушай меня, пожалуйста! – Патрик все уговаривал ее, хотя она давно перестала пытаться убежать от него. Но он боялся, что она исчезнет, опять исчезнет из его жизни. – Пожалуйста, выслушай и скажи же что-нибудь, пожалуйста.
Наконец она кивнула. Она была в таком смятении, что не знала, как себя вести, и проще всего было послушаться.
Он немного ослабил объятия и взглянул ей в лицо. Он знал это лицо очень хорошо; память о нем нисколько не поблекла за эти месяцы. Он тихонько взял ее за подбородок. Она вздрогнула.
– Я не хочу вспоминать то, что случилось, – ровным голосом сказала она.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117