Тоби откинул голову назад и закрыл глаза.
– Я вам очень благодарен, Ханна Маклиод, – сказал он через пару минут. – Вы запомните, какой вы были, когда это говорили?
– Что вы имеете в виду? Ну, конечно же нет. О чем вы?
Он открыл один глаз.
– Выражение лица. Еще одна сторона вашей натуры, красавица. Мудрость. Ничего. Я запомню. – Он закрыл глаз. – Вскоре я уезжаю в Париж. Креспан хочет устроить там еще одну выставку, а потом показать меня в кое-каких европейских столицах, так что меня не будет несколько недель. Не хотите устроить себе каникулы?
– В Париже? Ах, Тоби, я не могу. Это невозможно.
– Ну, всего на недельку. И сами вернетесь в Лондон. Когда-нибудь должен старина Райдер дать вам отпуск? Надеюсь, мне не надо говорить, что в моем предложении нет злого умысла?
– Это я знаю. И все-таки я не смогу. Мистер Райдер ни за что меня не отпустит.
– Ну, ладно. Хоть сегодня повеселимся.
Это был один из самых счастливых дней в моей жизни. Мы перепробовали все аттракционы, все игры, покачались на качелях, ели пироги и пили шербет по полпенни за стакан, а потом началось большое представление. Меня заворожили лошади, очаровал укротитель львов, напугали акробаты на трапеции и до слез насмешили шутки клоунов. За эти несколько часов я накопила столько будущих воспоминаний, что смогла спастись благодаря им. Я правда думаю, если бы не цирк и не те мгновения, которые я могла постоянно оживлять в памяти, чтобы вытеснять из мыслей мучительную действительность, я бы наверняка сошла с ума.
Примерно в половине седьмого мы вернулись к Тоби в студию. Он предоставил мне свою спальню, чтобы я могла умыться и привести себя в порядок. На все про все мне потребовалось не больше пяти минут, а когда я вновь вышла в мастерскую, Тоби, прикрепив к мольберту большой лист бумаги, рассматривал уже нанесенные на него размашистые линии. Это было мое лицо, но с совершенно другим выражением. Печальные глаза, подумала я.
Тоби отложил уголек и сказал с удовольствием:
– Поймал все-таки. Вот такой вы были в кэбе. Ладно, юная Маклиод, теперь я отвезу вас домой.
Через три дня я получила второпях начерканную записку, в которой Тоби сообщал мне, что уезжает вечером в Париж и немедленно даст о себе знать, когда возвратится. На следующей неделе мистер Эндрю Дойл нанес нам еще один визит и передал мне привет от мистера и миссис Уиллард и Клары.
В тот же вечер Джейн сказала, что больше не сомневается в любви Эндрю Дойла ко мне. Я и сама уже заметила, что он смотрит на меня как-то не так, к тому же мне припомнилось, как Тоби Кент в нашу первую встречу в его мастерской весело заявил, будто Эндрю Дойл влюбился в меня.
У меня были и другие поводы для беспокойства. Три раза сэр Джон Теннант приходил к Себастьяну Райдеру. Дважды я видела его, и мне не показалось, что ему очень нравятся эти визиты. Мне даже почему-то подумалось, что мистер Райдер приказывает ему явиться, и он делает это против своей воли. Еще, не знаю почему, мне почудилось, будто я каким-то образом имею к этому отношение.
Через несколько дней после визита Эндрю Дойла получилось так, что днем я осталась совсем без дел. Джеральд уехал на урок музыки, Джейн каталась верхом, а Мэтти лежала в постели из-за простуды. День стоял теплый и ясный, и, убедившись, что у Мэтти все есть и она во мне не нуждается, я решила прогуляться в парк Регента, где как раз в этот день должен был играть хороший оркестр.
Идти мне было недалеко, и вскоре я уже сидела в одном из кресел, поставленных в ряд, слушая, как оркестранты настраивают свои инструменты. Прошло всего несколько минут, и рядом со мной уселась дама, которая чуть погодя окликнула меня:
– Мисс Маклиод.
Я повернулась и с удивлением узнала миссис Хескет в элегантном сером платье, украшенном двумя полосками кружев, и бархатной шляпке со страусовыми перьями.
Мне сразу пришло в голову, что она совсем не похожа на ту энергичную и воинственную даму, которая встретила меня, когда я приехала в Лондон с мистером Бонифейсом, и которая отвезла меня сначала в свою контору, а потом в магазин. Я вспомнила, как Тоби Кент рассказывал мне о ней, как они обедали вместе.
Должна сказать, что я всегда вспоминала ее с удовольствием, поэтому моя радость была искренней.
– Ах, как приятно видеть вас здесь, миссис Хескет! Удивительно, что мы встретились. Вы здоровы? И мистер Бонифейс тоже?
– Бонифейс у меня в немилости, – ответила она, негодующе сверкнув глазами. – Его нет в Лондоне. Не думаю, чтобы ему очень нравилось следить за господином, чьей жене потребовались услуги нашего агентства. И тут плохо, и там плохо. А я бы хотела с вами поговорить, дорогая, об одном очень важном деле. Вы не уделите мне час?
– Сейчас? – удивилась я. – Сегодня?
– Если вам угодно, – с волнением настаивала она. – Я недавно узнала нечто такое, о чем мне непременно надо вам сообщить. – Она видела, что я колеблюсь, не зная, на что решиться. – Ханна, мы не случайно тут встретились. Уже три утра подряд я сижу в кэбе возле дома Райдера в надежде, что мне удастся вас перехватить.
Тут только я поняла, что это она следовала за мной в кэбе, когда я шла в парк Регента, и неохотно объяснила:
– Мне бы не хотелось, миссис Хескет, попасть в какую-нибудь историю.
– Боюсь, вы уже попали. Девочка, поверьте мне, я ничего от вас не хочу, просто вы должны знать правду.
– Правду? – удивилась я.
– О себе. Поедемте ко мне и там поговорим. Пожалуйста, поверьте, это в ваших интересах.
Она не сводила с меня испытующих глаз, и я сдалась:
– Хорошо, я верю вам, миссис Хескет. И сегодня я свободна.
Не разговаривая, мы пошли вон из парка под звуки настраиваемых инструментов, сели в кэб и плотно закрыли окно в крыше, чтобы кучер не мог нас услышать.
– Я всегда старалась честно вести свое дело, – начала она тихим голосом. – Только неделю назад, перебирая старые документы, я наткнулась на бумаги, которые лежали не на своем месте. Это были документы, Ханна, и они были о вас, но я ничего о них не знала, потому что негодяй Бонифейс скрыл их от меня.
– Но вы ведь все обо мне знали? Разве не вы встречали нас с Бонифейсом, когда он привез меня из Парижа?
– Я знала, что мистер Себастьян Райдер хотел, чтобы вы учили его детей, – медленно произнесла она. – Я знала, откуда вы приехали и какую хитрость придумал Бонифейс, когда вы поначалу отказались. Не сомневаюсь, что ваш друг Тоби Кент просветил вас на сей счет.
– Да. Он мне сказал.
Миссис Хескет загадочно улыбнулась и вздохнула.
– Мистер Кент – замечательный человек, – прошептала она. – Он мне очень понравился, – Она немного помолчала, а потом резко продолжала, словно из прекрасного сна вернулась к суровой реальности. – Должна вам сказать, что я не одобрила хитрость Бонифейса и сказала ему об этом.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92