Наконец, в замке заскрипел ключ, и я опрометью бросилась в туалет. Там я засунула в рот палец, и меня немедленно вырвало, пока я стояла на коленях, склонив голову над унитазом.
Когда мне полегчало, я подняла голову. В комнате вовсю горел свет и на пороге туалета стояла миссис Крег в ночном чепчике и халате поверх фланелевой рубашки.
– Плохо?
В ее отрывистом, похожем на произношение сестры Вебб, говоре я слышала подтверждение того, что вересковые луга, которые я видела из окна, вероятно, йоркширские луга.
Глубоко вздохнув, я вытерла полотенцем мокрое лицо, попыталась встать и вновь повалилась на колени. Любому человеку было бы ясно, что я не притворяюсь.
– Прошу прощения, – дрожащим голосом проговорила я. – У меня ужасные боли... в животе. Я боюсь...
Она почесала подбородок, стоя в раздумье и не зная, что со мной делать. Через несколько минут она спросила меня:
– Все?
Я медленно поднялась, не отрывая руки от вспотевшего лба.
– Да. Я... Думаю, да, миссис Крег. Простите меня. Я проснулась от боли, а потом...
– Идите к свету. – Она схватила меня за руку и потащила к газовому фонарю, потом пощупала мне лоб и уставилась мне в лицо, которое было вполне бледным и мокрым от пота. – Еще больно? – спросила она.
– Нет. – Я дрожала. – Мне, кажется, лучше, после того как меня вырвало.
– Может, вы что-то съели? – ворчливо проговорила она. – Идите ложитесь в постель и согрейтесь.
Я с радостью подчинилась, потому что в самом деле дрожала то ли от холода, то ли от страха. Несколько секунд она с сомнением смотрела на меня.
– Вам лучше?
– Да, – ответила я, пряча лицо в простыни. – Я уверена, теперь все пройдет.
Она с шарканьем удалилась, не забыв запереть за собой дверь. Свет тотчас погас. Я поправила постель и ощутила одновременно радость и страх. Мне удалось убедиться, что в четверг ночью дежурит миссис Крег, и сделать это, не подвергнув себя опасности так называемого лечения, о котором любила говорить сестра Вебб. Но я и боялась тоже, потому что следующим шагом должно было быть бегство как таковое, а я понимала, что от него зависит не только здоровье моего разума, но и сама моя жизнь.
Прошли две недели, прежде чем я решилась на шаг, после которого пути назад не было, но я считала неразумным, вызвав один раз миссис Крег, вызвать ее довольно скоро опять. Тем временем я усилила свои физические упражнения и занималась ими до трех часов в день, чтобы не терять форму.
Когда настал решительный момент, мне оставалось сделать совсем немного. Итак, пробило час ночи. Я спрятала письмо для миссис Хескет в карман халата и подвинула стул к двери в туалет, которая открывалась наружу. Распахнув дверь и помолившись, я собрала все свое мужество и дернула колокольчик.
Минута, две, пять.. Я стояла на коленях на полу возле кровати, когда зажегся свет и в замке стал поворачиваться ключ. Я сразу же легла, чтобы меня нельзя было увидеть от двери. Мне было слышно, как дверь отворилась и кто-то в шлепанцах пересек комнату. Я увидела миссис Крег в ночном чепчике, рубашке и халате, как в первый раз. Не заметив меня, она двинулась к туалету. Как только она взялась за дверь, ей пришлось повернуться ко мне спиной. Тут я вскочила, подбежала к ней и толкнула с такой силой, что она, крикнув от изумления, полетела в туалет. Потом я закрыла дверь и заложила ее стулом для верности.
По дороге к открытой двери я слышала сердитые крики миссис Крег. Ключ торчал из замка. Я вышла, тихо закрыла дверь и дрожащей рукой повернула ключ. Итак, я свое совершила, остальное было в руках Господа, потому что я совсем не знала дома и окрестностей и не могла выработать никакого плана. Возле двери я еще слышала крики миссис Крег, но уже в двух шагах до меня не доносилось ни звука, потому что туалет примыкал к внешней стене.
Мне казалось, что у меня очень громко бьется сердце, когда я начала спускаться по лестнице. Между этажами было всего по три коротких пролета, и на каждом этаже неярко горело по лампе. Доски скрипели, окно стучало, но никто не вышел и не приказал мне остановиться. В большом холле света не было, но я все хорошо видела, благодаря лампам на верхних этажах. Тяжелая входная дверь была закрыта на два засова.
Нижний я сняла без особых трудов, зато, чтобы снять верхний, мне пришлось встать на стул. Несколько секунд я была в панике из-за промедления, однако неимоверным усилием воли заставила себя сосредоточиться на своей задаче. Я слезла со стула, стараясь не шуметь, отнесла его на место возле стены, опять подошла к двери и взялась за ручку. Я почти не дышала, но дверь подалась, и мое потное лицо обдул свежий ветерок.
Полминуты я стояла во дворе, привалившись спиной к стене здания и глядя на массивные деревянные ворота, которые были хорошо видны в лунном свете. Справа располагались конюшни. Об этом я тоже думала-передумала. Я была в одних носках, а дорога в деревню наверняка не самая лучшая. В конюшне же стояли лошади. Если бы мне удалось оседлать одну, я бы могла поберечь себе ноги. Однако я совершенно не представляла себе, что творится в конюшне, и к тому же была не очень опытна в обращении с лошадьми, а ведь мне еще нужно было разыскать в темноте седло и уздечку, без которых я не чувствовала в себе сил удержаться на спине лошади. Я не могла так долго мешкать из опасения, что мое бегство обнаружится.
Мои глаза уже привыкли к темноте, и я бросилась прямо к воротам. Они были заперты всего лишь на один засов. Я скользнула наружу и закрыла их за собой. Вдалеке были видны крошечные огоньки. Я поняла, что это деревня. Дорога, что должна была привести меня в нее, лежала передо мной. Она была узкой и не мощеной, но именно она, если Бог даст, должна была привести меня к свободе.
Через минут пять я оглянулась и увидела одинокое здание, погруженное во тьму, мою тюрьму, стоявшую на краю вересковой пустоши. Ночь была теплая, к тому же я старалась идти побыстрее и разогрелась, но я задрожала при виде дома, поэтому побыстрее отвернулась и продолжила путь. Прошло еще минут пять, и у меня заболели ноги, но я не обращала на них внимания, потому что с каждым шагом во мне крепла надежда на спасение.
В деревне мне нужно было первым делом найти почтовый ящик и опустить в него письмо для миссис Хескет. Как только я это сделаю, что бы ни случилось, я не буду больше одинока, потому что смогу рассчитывать на помощь. Опустив письмо, я хотела найти дом викария и все рассказать ему, чтобы убедить его в том, что я в ясном уме и трезвой памяти.
Один из огоньков, которые я видела, явно двигался мне навстречу, становясь минута от минуты все больше. От страха затаив дыхание, я вдруг поняла, что он движется по дороге прямо навстречу мне. Ветерок донес до меня теперь, когда стал дуть мне в лицо, стук копыт и колес не больше, чем в сотне шагов впереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92
Когда мне полегчало, я подняла голову. В комнате вовсю горел свет и на пороге туалета стояла миссис Крег в ночном чепчике и халате поверх фланелевой рубашки.
– Плохо?
В ее отрывистом, похожем на произношение сестры Вебб, говоре я слышала подтверждение того, что вересковые луга, которые я видела из окна, вероятно, йоркширские луга.
Глубоко вздохнув, я вытерла полотенцем мокрое лицо, попыталась встать и вновь повалилась на колени. Любому человеку было бы ясно, что я не притворяюсь.
– Прошу прощения, – дрожащим голосом проговорила я. – У меня ужасные боли... в животе. Я боюсь...
Она почесала подбородок, стоя в раздумье и не зная, что со мной делать. Через несколько минут она спросила меня:
– Все?
Я медленно поднялась, не отрывая руки от вспотевшего лба.
– Да. Я... Думаю, да, миссис Крег. Простите меня. Я проснулась от боли, а потом...
– Идите к свету. – Она схватила меня за руку и потащила к газовому фонарю, потом пощупала мне лоб и уставилась мне в лицо, которое было вполне бледным и мокрым от пота. – Еще больно? – спросила она.
– Нет. – Я дрожала. – Мне, кажется, лучше, после того как меня вырвало.
– Может, вы что-то съели? – ворчливо проговорила она. – Идите ложитесь в постель и согрейтесь.
Я с радостью подчинилась, потому что в самом деле дрожала то ли от холода, то ли от страха. Несколько секунд она с сомнением смотрела на меня.
– Вам лучше?
– Да, – ответила я, пряча лицо в простыни. – Я уверена, теперь все пройдет.
Она с шарканьем удалилась, не забыв запереть за собой дверь. Свет тотчас погас. Я поправила постель и ощутила одновременно радость и страх. Мне удалось убедиться, что в четверг ночью дежурит миссис Крег, и сделать это, не подвергнув себя опасности так называемого лечения, о котором любила говорить сестра Вебб. Но я и боялась тоже, потому что следующим шагом должно было быть бегство как таковое, а я понимала, что от него зависит не только здоровье моего разума, но и сама моя жизнь.
Прошли две недели, прежде чем я решилась на шаг, после которого пути назад не было, но я считала неразумным, вызвав один раз миссис Крег, вызвать ее довольно скоро опять. Тем временем я усилила свои физические упражнения и занималась ими до трех часов в день, чтобы не терять форму.
Когда настал решительный момент, мне оставалось сделать совсем немного. Итак, пробило час ночи. Я спрятала письмо для миссис Хескет в карман халата и подвинула стул к двери в туалет, которая открывалась наружу. Распахнув дверь и помолившись, я собрала все свое мужество и дернула колокольчик.
Минута, две, пять.. Я стояла на коленях на полу возле кровати, когда зажегся свет и в замке стал поворачиваться ключ. Я сразу же легла, чтобы меня нельзя было увидеть от двери. Мне было слышно, как дверь отворилась и кто-то в шлепанцах пересек комнату. Я увидела миссис Крег в ночном чепчике, рубашке и халате, как в первый раз. Не заметив меня, она двинулась к туалету. Как только она взялась за дверь, ей пришлось повернуться ко мне спиной. Тут я вскочила, подбежала к ней и толкнула с такой силой, что она, крикнув от изумления, полетела в туалет. Потом я закрыла дверь и заложила ее стулом для верности.
По дороге к открытой двери я слышала сердитые крики миссис Крег. Ключ торчал из замка. Я вышла, тихо закрыла дверь и дрожащей рукой повернула ключ. Итак, я свое совершила, остальное было в руках Господа, потому что я совсем не знала дома и окрестностей и не могла выработать никакого плана. Возле двери я еще слышала крики миссис Крег, но уже в двух шагах до меня не доносилось ни звука, потому что туалет примыкал к внешней стене.
Мне казалось, что у меня очень громко бьется сердце, когда я начала спускаться по лестнице. Между этажами было всего по три коротких пролета, и на каждом этаже неярко горело по лампе. Доски скрипели, окно стучало, но никто не вышел и не приказал мне остановиться. В большом холле света не было, но я все хорошо видела, благодаря лампам на верхних этажах. Тяжелая входная дверь была закрыта на два засова.
Нижний я сняла без особых трудов, зато, чтобы снять верхний, мне пришлось встать на стул. Несколько секунд я была в панике из-за промедления, однако неимоверным усилием воли заставила себя сосредоточиться на своей задаче. Я слезла со стула, стараясь не шуметь, отнесла его на место возле стены, опять подошла к двери и взялась за ручку. Я почти не дышала, но дверь подалась, и мое потное лицо обдул свежий ветерок.
Полминуты я стояла во дворе, привалившись спиной к стене здания и глядя на массивные деревянные ворота, которые были хорошо видны в лунном свете. Справа располагались конюшни. Об этом я тоже думала-передумала. Я была в одних носках, а дорога в деревню наверняка не самая лучшая. В конюшне же стояли лошади. Если бы мне удалось оседлать одну, я бы могла поберечь себе ноги. Однако я совершенно не представляла себе, что творится в конюшне, и к тому же была не очень опытна в обращении с лошадьми, а ведь мне еще нужно было разыскать в темноте седло и уздечку, без которых я не чувствовала в себе сил удержаться на спине лошади. Я не могла так долго мешкать из опасения, что мое бегство обнаружится.
Мои глаза уже привыкли к темноте, и я бросилась прямо к воротам. Они были заперты всего лишь на один засов. Я скользнула наружу и закрыла их за собой. Вдалеке были видны крошечные огоньки. Я поняла, что это деревня. Дорога, что должна была привести меня в нее, лежала передо мной. Она была узкой и не мощеной, но именно она, если Бог даст, должна была привести меня к свободе.
Через минут пять я оглянулась и увидела одинокое здание, погруженное во тьму, мою тюрьму, стоявшую на краю вересковой пустоши. Ночь была теплая, к тому же я старалась идти побыстрее и разогрелась, но я задрожала при виде дома, поэтому побыстрее отвернулась и продолжила путь. Прошло еще минут пять, и у меня заболели ноги, но я не обращала на них внимания, потому что с каждым шагом во мне крепла надежда на спасение.
В деревне мне нужно было первым делом найти почтовый ящик и опустить в него письмо для миссис Хескет. Как только я это сделаю, что бы ни случилось, я не буду больше одинока, потому что смогу рассчитывать на помощь. Опустив письмо, я хотела найти дом викария и все рассказать ему, чтобы убедить его в том, что я в ясном уме и трезвой памяти.
Один из огоньков, которые я видела, явно двигался мне навстречу, становясь минута от минуты все больше. От страха затаив дыхание, я вдруг поняла, что он движется по дороге прямо навстречу мне. Ветерок донес до меня теперь, когда стал дуть мне в лицо, стук копыт и колес не больше, чем в сотне шагов впереди.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92