Потом зашел к Риссии: сегодня на ее щеках появился слабый румянец.
Накормив ее горячим супом, я принес котелок воды для умывания, кусок мыла
и расческу, а сам вышел на палубу, чтобы заняться необходимыми делами.
Тело Кармоди было тяжелым, у меня ушло не менее пяти минут на то,
чтобы подтащить его к поручню и перевалить через борт. При падении одна
его рука поднялась, словно для прощания со мной. Он был хорошим парнем и
погиб, в сущности, из-за меня, а я так небрежно его хороню. Но что делать?
На палубе невыносимо жарко.
Рашас был легче. Отправив его вслед за Кармоди, я развел в ведре
соль, смыл кровь и вымыл всю палубу. Когда я закончил работу, солнце уже
светило вовсю, играя бликами на сверкающем чистотой катере.
Проверив наш курс, я убедился, что мы идем строго на запад и через
какой-нибудь час увидим берег Африки чуть южнее Туниса - в том случае,
конечно, если он тоже не провалился на дно морское. Риссия все еще лежала
в барокамере, поскольку это было самое прохладное место на судне.
- Мы скоро войдем в порт, - сказал я, зайдя ее проведать, - я
приглашу к тебе врача, и через несколько дней ты будешь молодцом. Потом
уплывем куда-нибудь, куда скажешь. У нас хватит запасов для самого долгого
круиза.

Примерно в час дня я увидел длинную полосу суши коричневого цвета,
настолько плоскую, что она едва возвышалась над линией воды. Уже через
пятнадцать минут мы осторожно пробирались в порт, минуя обломки кораблей и
мусор, которым была забита гавань. Видимо, тайфун, пронесшийся над этой
частью моря, превратил в прах суда, стоявшие на рейде.
В порту царило оживление: сновали пассажиры, работали погрузочные
краны, торговцы наперебой предлагали морские диковины. Предупредив Риссию,
что я уйду ненадолго, только найду ей врача, я спрыгнул на пристань.
Размахивая десятидолларовой бумажкой, я искал кого-нибудь, кто бы говорил
по-английски. Из толпы ко мне протиснулся парень с усиками, какие носят
американские солдаты, взял десятку и вызвался меня проводить.
- Мне нужен доктор, - объяснил я.
Он с готовностью закивал головой, повел меня вдоль порта, потом мы
пересекли шумную улицу и вошли в узкий переулок, извивавшийся между
древними домами, как змея. Дальше мы поднимались по лестнице между
стенами, заросшими мхом. А там не успел я оглянуться, как парень метнулся
в боковой проулок и бесследно исчез. Мне стало ясно, что я в очередной
ловушке.
Пройдя дальше, словно ничего не подозревая, я резко рванул влево. Это
был хитрый, но бесполезный трюк. Из потайной каморки появился человек в
грязно-коричневом костюме и, расставив руки, поймал меня. Стукнув его изо
всех сил, я успел заметить его сообщника. Появившись из-за спины первого,
он замахнулся на меня дубинкой. Весь мир погрузился во тьму.

Сознание возвращалось тяжело. В голове стучало так, что этот звук,
видимо, слышал не только я. Кроме всего прочего, в комнате, куда меня
бросили, было жарко и душно.
- Как себя чувствуете? - спросил меня равнодушный голос.
- Спасибо, как вырванный зуб, - ответил я. Слегка приоткрыв один
глаз, я увидел строго одетого мужчину, причесанного на пробор. Лицо его
странным образом напоминало сморщенный чернослив.
- Где женщина? - задал вопрос этот самый "чернослив".
- Какая женщина? - переспросил я и заметил, что некто рядом со мной
собирается нанести удар.
- Вы играете не по правилам, - возмутился я. - Еще один удар, и я не
буду отвечать на ваши вопросы, потому что начну петь в хоре ангелов на
небесах.
- Если скажешь про женщину, мы будем лечить твою рану.
- Какую именно?
- Не трать время? Женщину, которую ты украл.
- Я хотел спросить, какую рану вы будете лечить. У меня их целая
коллекция.
- Мы обыскали твой катер, ее там нет, значит, ты перевел ее на сушу.
Ты выиграешь время и избежишь многих неприятностей, если признаешься, где
она.
- Ну ясно. Зачем мне неприятности из-за какой-то худышки? Я дошел на
большой скорости до грязевых болот у Афин и выбросил ее за борт. Она
хорошо прогулялась до берега!
- Врешь!
- Нет, не вру.
- Куда дел женщину?
- А вы - не полицейские?
- Не имеет отношения к делу.
- Имеет, черт возьми. Если да, то я не отвечу ни на один вопрос. Вы
мне припишете убийство и втянете в историю.
- Ты и так уже вляпался. Но мы - не полиция.
- Ну ладно, скажу. Я ее выгнал.
- За что?
- Она не хотела играть.
- Как это "играть"?
- Вам что - нарисовать на бумаге?
- И ты ее украл для этой цели?
- А на что еще она нужна? "Чернослив" посовещался с обладателями
каких-то голосов, звучавших вокруг меня. Говорили они на языке, похожем на
китайский, а может, это и правда был китайский.
- Применим болевую технику, - сказал новый голос уже по-английски.
- Это непрактично.
- Ничего, он еще поживет и поговорит.
- Это не тот тип. Он умрет. А у нас нет времени на эксперименты.
Некто прибавил еще несколько слов на непонятном языке, но "чернослив"
его оборвал.
- Нет, - заявил он безапелляционно. - Я принял решение. Отведите его
во двор и перережьте горло.

11
Я проснулся оттого, что кто-то теребил меня за ногу. Открыв глаза, я
увидел человека в белоснежном одеянии, с мягкими чертами лица, прядями
рыжих волос над ушами и в очках без оправы.
- Вот ваша еда, - сказал он сухо. - Надеюсь, вы сами справитесь с
трапезой...
С подноса, стоящего на тележке у моей кровати, доносился запах мяса с
овощами. Я заметил гладкие белые стены, коричневый туалетный столик с
квадратным зеркалом, узкую решетчатую дверь и еще одну дверь, видимо,
ведущую в ванную. У меня все еще кружилась голова, казалось, что койка
подо мной поднимается, повисает на какое-то время в воздухе, потом
опускается на пол снова.
- Это больница? - Я с удивлением услышал собственный голос, он
звучал, как шепот на высокой ноте.
- Садитесь, - скомандовал человек в белом. Помогая себе руками, я
принял полусидячее положение, а "медбрат" подложил мне под спину подушки,
потом поставил поднос с едой на мои колени. Уговаривать меня не пришлось:
желудок мой был пуст, как череп бедного Йорика. Рука казалась тяжеловатой,
но я все же смог удержать ложку и начал есть. В тушеное мясо не доложили
соли, но в основном пища была приемлемой. Я не спеша ел, а санитар - или
кто он там - безмолвно стоял рядом, пока я насыщался. Как только я
проглотил последний кусок, он забрал поднос и ушел, все так же не сказав
ни слова.
Я немного подремал, меня накормили еще раз, потом я лежа понаблюдал,
как розоватый свет за окном сменился сумраком.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39