Да еще наш "челнок" навернулся
где-то около Гаваны. Я и еще двое парней выжили. Мы провели несколько дней
в Ки-Уэсте, потом меня отправили в Вашингтон. Вы не представляете, какое
это кошмарное зрелище: руины, пожары, река Потомак вышла из берегов,
разлилась по Пенсильвания-авеню, а Вашингтонский монумент торчал всего
лишь на двадцать футов над водой. Купол Капитолия упал, а там, где раньше
была гора Верной, извергался вулкан.
- Да знаю я это все. Кем был человек, застреленный мной? Он
проигнорировал вопрос.
- Я дал свои показания: следов вражеской деятельности нет. Просто
природа разбушевалась с адской силой. Там был один профессор, который
владел всеми фактами: когда он закончил речь, поднялось такое... Сенаторы
повскакивали с мест и заорали, члены парламента тоже, старый адмирал
Конахи покраснел как рак...
- Ты отвлекся, - напомнил я, - вернись к нашей теме.
- Один профессор заявил, что земная кора сползает. Да, я вспомнил его
имя - Полнак, крупное имя. Приехал из Венгрии. Ледяная шапка Южного
полюса, сказал он, растет и сбивает с ритма все естественные процессы. Это
беспрецедентное явление заставило скользить литосферу. Он утверждал, что к
тому времени она уже сместилась на сорок миль. А что будет через два
года...
- Мне все это известно, читал в газетах. Когда их еще печатали.
- Потом попросил слова адмирал Конахи. Следует сбросить эту лишнюю
шапку с Южного полюса, сказал он, взорвать ее. Он подсчитал, что
пятидесяти водородных супербомб будет достаточно.
- Да они бы своей радиацией погубили все живое...
- Нет-нет... это была просто пропаганда. Потом вышел Хейли со своим
проектом: тайно послать на Южный полюс отряд, вооруженный новейшим
водородным генератором. Я был среди тех, кого он выбрал для своей
экспедиции.
- Вице-адмирал Хейли погиб в очередном орбитальном полете, как раз в
то время, о котором вы говорите, - сказал я, зло сощурившись. - Об
экспедиции на Южный полюс не говорилось ни слова.
- Кто же будет публиковать такие сведения! Наша операция под
названием "Разморозка" была сверхсекретной.
- Так ты утверждаешь, что находился в гуще тех событий...
Он слабо кивнул. Вся его энергия уходила теперь на повествование:
- В Рождество мы отправились из Сан-Хуана на двух подлодках,
назывались они "Мейн" и "Жемчужина".
- Они же погибли раньше, у Гуама, вместе со всеми подводными лодками.
- Нет. Они были в нашем распоряжении. Плюс еще десяток меньших
кораблей да команда в три тысячи моряков. Это была мощная сила. К тому
моменту Нью-Йорк уже погиб, так же как и Бостон, Филадельфия, большая
часть Восточного побережья. Сан-Диего. Да ты и сам все это помнишь.
Панамский перешеек затопило водой. Дьявол! После ураганов мы встречали в
океане мертвые тела, унесенные на тысячи миль от дома. Пемза плавала на
поверхности вплоть до самого Тьерра дель Фуэго. Просыпались новые вулканы,
зарево которых окрашивало небо на сотни миль.
И всюду - лед. Дело в том, что от полюса оторвался ледяной скалистый
массив, и теперь голубые айсберги тут и там возвышались над водой. Вершины
их покрывала копоть. Зрелище это, признаюсь, леденило душу. - Голос его
затих, взгляд устремился куда-то далеко, в прошлое.
- А человек с револьвером, - вновь вмешался я, - когда появился он?
- Мы прибыли к месту назначения, основали лагерь, - продолжал моряк,
опять не ответив надой вопрос, - и начали работать. Под моим началом был
северный комплекс, то есть шесть буровых площадок, разбросанных на сорока
квадратных милях, - и все это на сверкающей ледяной поверхности. Работа
спорилась: каждый день мы углублялись в ледяную толщу на двести футов.
Однако спустя месяц меня вдруг срочно вызвали на четвертую станцию. Я
отправился на снегоходе. От Тренча, начальника станции, я еще раньше знал
о каких-то темных пятнах во льду, которые обнаружила его команда. Мне и
поручили выяснить, что там такое.
На вид их скважина была самой обыкновенной. Опускаясь в лифте, я
внимательно осматривал стены шахты: лед как лед - где-то голубой, а где-то
перемешан с грязью. Но вот мы достигли дна. Там по приказанию Тренча уже
прорубили пещеру шириной в тридцать футов; стены у нее - ну прямо черное
стекло, а вокруг сыро и холодно. Вода струится по стенам сверху, под
ногами хлюпает. Воют насосы, откачивающие эту жижу, стоит запах гнили.
Трест сказал мне: "Теперь - сюда" - и мы вошли в боковой тоннель,
прорубленный во льду. Вслед за нами спустился адмирал. Не успел он
прибыть, как сразу начал орать: что это, мол, за дурацкая "экскурсия на
природу", кто позволил отклониться от курса... Вместо ответа я только
ткнул пальцем в стену.
В ледяной толще застыло странное животное. Хобот его был воинственно
устремлен вверх, а бивни блестели в свете наших фонарей. Ну вылитый старый
слон. Такого я видел в детстве в зоопарке. Отличался он разве что шкурой,
клочковатой и очень длинной. Черно-рыжие космы прилипли к телу животного,
словно мокрые.
Хейли застыл на месте. Он стоял с открытым ртом, а потом дал команду
врубаться навстречу слону. Мы расступились, и рабочие затарахтели
отбойными молотками. Попутно из стен выпадали какие-то мелкие зверюшки,
растения, просто грязь. Когда до животного оставалось совсем немного,
адмирал приказал приостановить работу. Теперь мы видели его близко, словно
сквозь стекло в витрине. И сам он будто ожил - в свете фонарей сверкнули
глаза, стала хорошо видна полуоткрытая розовая пасть, чуть высунутый язык,
бивень с отломанным кончиком...
- Я знаю, как выглядит мамонт, - перебил я, - тоже мне невидаль, их
во льду находили и раньше. Он пристально посмотрел в мою сторону.
- Такого, как этот, раньше не находили. То был не мамонт! То был
мастодонт. И кроме того, запряженный в повозку, как цирковой пони.
2
- Мастодонт в упряжке! - фыркнул я. - Значит, в Антарктиде когда-то
было гораздо теплее, чем сейчас, ее населяли люди, которые держали
домашних слонов. В другое время было бы довольно интересно пофантазировать
на эту тему. Но не сейчас. Так все-таки, почему вы убиваете друг друга?
Мой собеседник полулежал с закрытыми глазами, грудь его неровно
вздымалась. Когда я пытался нащупать пульс, запястье показалось мне
мертвым. Вдруг глаза его открылись - казалось, только они продолжают жить
во всем существе этого странного человека.
- Это лишь начало истории, - произнес он таким слабым голосом, словно
вещал откуда-то издалека. - Мы спустились еще ниже по главному стволу и на
глубине в семьдесят пять футов наткнулись на геологический слой,
наполненный предметами быта, как, скажем, музей естественной истории в
Чикаго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39
где-то около Гаваны. Я и еще двое парней выжили. Мы провели несколько дней
в Ки-Уэсте, потом меня отправили в Вашингтон. Вы не представляете, какое
это кошмарное зрелище: руины, пожары, река Потомак вышла из берегов,
разлилась по Пенсильвания-авеню, а Вашингтонский монумент торчал всего
лишь на двадцать футов над водой. Купол Капитолия упал, а там, где раньше
была гора Верной, извергался вулкан.
- Да знаю я это все. Кем был человек, застреленный мной? Он
проигнорировал вопрос.
- Я дал свои показания: следов вражеской деятельности нет. Просто
природа разбушевалась с адской силой. Там был один профессор, который
владел всеми фактами: когда он закончил речь, поднялось такое... Сенаторы
повскакивали с мест и заорали, члены парламента тоже, старый адмирал
Конахи покраснел как рак...
- Ты отвлекся, - напомнил я, - вернись к нашей теме.
- Один профессор заявил, что земная кора сползает. Да, я вспомнил его
имя - Полнак, крупное имя. Приехал из Венгрии. Ледяная шапка Южного
полюса, сказал он, растет и сбивает с ритма все естественные процессы. Это
беспрецедентное явление заставило скользить литосферу. Он утверждал, что к
тому времени она уже сместилась на сорок миль. А что будет через два
года...
- Мне все это известно, читал в газетах. Когда их еще печатали.
- Потом попросил слова адмирал Конахи. Следует сбросить эту лишнюю
шапку с Южного полюса, сказал он, взорвать ее. Он подсчитал, что
пятидесяти водородных супербомб будет достаточно.
- Да они бы своей радиацией погубили все живое...
- Нет-нет... это была просто пропаганда. Потом вышел Хейли со своим
проектом: тайно послать на Южный полюс отряд, вооруженный новейшим
водородным генератором. Я был среди тех, кого он выбрал для своей
экспедиции.
- Вице-адмирал Хейли погиб в очередном орбитальном полете, как раз в
то время, о котором вы говорите, - сказал я, зло сощурившись. - Об
экспедиции на Южный полюс не говорилось ни слова.
- Кто же будет публиковать такие сведения! Наша операция под
названием "Разморозка" была сверхсекретной.
- Так ты утверждаешь, что находился в гуще тех событий...
Он слабо кивнул. Вся его энергия уходила теперь на повествование:
- В Рождество мы отправились из Сан-Хуана на двух подлодках,
назывались они "Мейн" и "Жемчужина".
- Они же погибли раньше, у Гуама, вместе со всеми подводными лодками.
- Нет. Они были в нашем распоряжении. Плюс еще десяток меньших
кораблей да команда в три тысячи моряков. Это была мощная сила. К тому
моменту Нью-Йорк уже погиб, так же как и Бостон, Филадельфия, большая
часть Восточного побережья. Сан-Диего. Да ты и сам все это помнишь.
Панамский перешеек затопило водой. Дьявол! После ураганов мы встречали в
океане мертвые тела, унесенные на тысячи миль от дома. Пемза плавала на
поверхности вплоть до самого Тьерра дель Фуэго. Просыпались новые вулканы,
зарево которых окрашивало небо на сотни миль.
И всюду - лед. Дело в том, что от полюса оторвался ледяной скалистый
массив, и теперь голубые айсберги тут и там возвышались над водой. Вершины
их покрывала копоть. Зрелище это, признаюсь, леденило душу. - Голос его
затих, взгляд устремился куда-то далеко, в прошлое.
- А человек с револьвером, - вновь вмешался я, - когда появился он?
- Мы прибыли к месту назначения, основали лагерь, - продолжал моряк,
опять не ответив надой вопрос, - и начали работать. Под моим началом был
северный комплекс, то есть шесть буровых площадок, разбросанных на сорока
квадратных милях, - и все это на сверкающей ледяной поверхности. Работа
спорилась: каждый день мы углублялись в ледяную толщу на двести футов.
Однако спустя месяц меня вдруг срочно вызвали на четвертую станцию. Я
отправился на снегоходе. От Тренча, начальника станции, я еще раньше знал
о каких-то темных пятнах во льду, которые обнаружила его команда. Мне и
поручили выяснить, что там такое.
На вид их скважина была самой обыкновенной. Опускаясь в лифте, я
внимательно осматривал стены шахты: лед как лед - где-то голубой, а где-то
перемешан с грязью. Но вот мы достигли дна. Там по приказанию Тренча уже
прорубили пещеру шириной в тридцать футов; стены у нее - ну прямо черное
стекло, а вокруг сыро и холодно. Вода струится по стенам сверху, под
ногами хлюпает. Воют насосы, откачивающие эту жижу, стоит запах гнили.
Трест сказал мне: "Теперь - сюда" - и мы вошли в боковой тоннель,
прорубленный во льду. Вслед за нами спустился адмирал. Не успел он
прибыть, как сразу начал орать: что это, мол, за дурацкая "экскурсия на
природу", кто позволил отклониться от курса... Вместо ответа я только
ткнул пальцем в стену.
В ледяной толще застыло странное животное. Хобот его был воинственно
устремлен вверх, а бивни блестели в свете наших фонарей. Ну вылитый старый
слон. Такого я видел в детстве в зоопарке. Отличался он разве что шкурой,
клочковатой и очень длинной. Черно-рыжие космы прилипли к телу животного,
словно мокрые.
Хейли застыл на месте. Он стоял с открытым ртом, а потом дал команду
врубаться навстречу слону. Мы расступились, и рабочие затарахтели
отбойными молотками. Попутно из стен выпадали какие-то мелкие зверюшки,
растения, просто грязь. Когда до животного оставалось совсем немного,
адмирал приказал приостановить работу. Теперь мы видели его близко, словно
сквозь стекло в витрине. И сам он будто ожил - в свете фонарей сверкнули
глаза, стала хорошо видна полуоткрытая розовая пасть, чуть высунутый язык,
бивень с отломанным кончиком...
- Я знаю, как выглядит мамонт, - перебил я, - тоже мне невидаль, их
во льду находили и раньше. Он пристально посмотрел в мою сторону.
- Такого, как этот, раньше не находили. То был не мамонт! То был
мастодонт. И кроме того, запряженный в повозку, как цирковой пони.
2
- Мастодонт в упряжке! - фыркнул я. - Значит, в Антарктиде когда-то
было гораздо теплее, чем сейчас, ее населяли люди, которые держали
домашних слонов. В другое время было бы довольно интересно пофантазировать
на эту тему. Но не сейчас. Так все-таки, почему вы убиваете друг друга?
Мой собеседник полулежал с закрытыми глазами, грудь его неровно
вздымалась. Когда я пытался нащупать пульс, запястье показалось мне
мертвым. Вдруг глаза его открылись - казалось, только они продолжают жить
во всем существе этого странного человека.
- Это лишь начало истории, - произнес он таким слабым голосом, словно
вещал откуда-то издалека. - Мы спустились еще ниже по главному стволу и на
глубине в семьдесят пять футов наткнулись на геологический слой,
наполненный предметами быта, как, скажем, музей естественной истории в
Чикаго.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39