– Сейчас, сука, ты медленно и скромно вылезешь из машины, - спокойно объяснил Моржов Сергачу, который боялся даже скосить глаза. - А я буду держать тебя на прицеле. Рыпнешься сбежать - уложу.
– Тебя закроют… - без голоса предупредил Сергач.
– А кто меня найдёт? - вкрадчиво спросил Моржов. - Твои менты-долбоёбы? Которых ты девочками пользуешь? Которые тебе этот ствол и продали?… Не пизди. Выходи давай, а то прямо тут обосрёшься. А нам ещё ехать.
Моржов толкнул голову Сергача пистолетом.
Сергач медленно открыл дверку и осторожно вылез из машины. Моржов переполз на его место и выбрался вслед за Сергачом.
Они стояли на обочине. Луна и фары освещали всю дорогу. Ближайшие сосны казались наклеенными на тьму, как аппликация. Искрил гранями щебень. Над асфальтом висела жемчужная дымка. Было тепло, как в комнате.
– Хули тебе надо, Борян? - спросил Сергач.
– Да ничего особенного. Хочу Алёнушку отвезти в больницу.
– Ленчик сказал, в больничку без толку…
– Пусть доктор решает, а не Ленчик.
– Борян, ты ёбнутый.
– Не зли меня, - попросил Моржов и, сощурившись, для пробы прицелился Сергачу в лоб.
– Ладно-ладно, не махай пушкой, - вздрогнул Сергач.
– Пойдём искать, - опуская ПМ, сказал Моржов. Они прошли всего десяток шагов и сразу увидели ноги Алёнушки. Ноги были босые. Они смешно торчали из канавы.
Моржов и Сергач спустились в кювет по разные стороны от Алёнушки. Алёнушка, примяв бурьян, лежала будто в опрокинутом кресле. Натянутая на бёдрах проститутская юбчонка, узкая и короткая, даже не задралась. От крови у Алёнушки были чёрные, как у ведьмы, губы. Моржову показалось, что глаза Алёнушки открыты, но это было не так. Просто Алёнушка слишком густо, вульгарно-густо намазала веки тенями.
– Да мёртвая она, видно же, - прошептал Сергач.
– Поднимай её и неси в машину.
– Борян, сука буду, мёртвая она… Ну на хуй это тебе? Что изменится-то?… Не оживишь ведь.
Но Моржов всё ещё пребывал в том отупении чувств, которое нахлобучилось на него при рассказе Ленчика.
Он никак не мог ощутить расслабляющего горя Алёнушкиной смерти, а потому Алёнушка для него оставалась как бы жива. Значит, её надо было везти в больницу. И если бы не этот ступор чувств, Моржов давно бы уже выстрелил в Сергача. А сейчас ему просто требовалось продолжать то дело, которое он начал делать. Так заводной автомобильчик, уткнувшись в преграду, продолжает впустую вращать колёса.
– Поднимай, - повторил Моржов.
– Бля, что за люди… - застонал Сергач, присаживаясь возле Алёнушки на корточки.
Он просунул руки Алёнушке под лопатки и под колени и с кряхтеньем поднял Алёнушку. Она обвисла на руках Сергача, как резиновая. Оступаясь, Сергач тяжело полез из кювета на дорогу.
Моржов обошёл Сергача и открыл заднюю дверку «Волги».
– Теперь клади на сиденье.
– Она мне кровью чехлы измажет…
– Ай-яй-яй, какая досада, - покачал головой Моржов.
– Борян, давай хоть в багажник…
– Ты у меня сам сейчас такой же в багажник ляжешь.
Пыхтя, Сергач неуклюже впихнул Алёнушку на заднее сиденье. Моржов отступил.
– А теперь садись за руль, и по всем правилам едем в город, - сказал он Сергачу.
– Борян… - завёл своё Сергач.
Моржов с мёртвым лицом перенацелил ПМ Сергачу на промежность.
– Бля-а… - тихо завыл Сергач и полез на водительское место.
– Дверь не закрывать, руки за голову, - велел ему Моржов. - Пукнешь - шмальну. У меня тоже работа нервная.
Сергач вздёрнул руки на затылок. Моржов переложил пистолет в левую ладонь, правой рукой приподнял Алёнушку, втиснулся на сиденье и пристроил голову Алёнушки себе на колени. Алёнушка лежала как скомканная, но Моржов не мог поправить её ноги, не выпустив из виду Сергача. Глаза Сергача отражались в зеркальце заднего обзора. Сергач тоже следил за Моржовым.
Моржов захлопнул свою дверку, просунул ствол пистолета между спинкой водительского кресла и подголовником так, чтобы Сергач чувствовал ствол своей шеей, и приказал:
– Всё. Едем. И едем медленно.
Сергач обречённо хлопнул дверкой и включил зажигание.
«Волга» мягко покатилась по ночной дороге.
– Представляю, как Ленчик охуеет, когда не увидит Алёнушки, - сказал Моржов. - Подумает, наверное, что встала и…
Моржов осёкся. Он понял, что ему захотелось говорить и говорить. Но нельзя было давать себе воли.
– Борян, зачем ты это делаешь? - тихо завёл Сергач. - Объясни: хули?… Она умерла… Забирай себе девок, и Розку, и Миленку, ладно… А на хуя меня подставлять с больничкой? Я-то при чём, что Алёнка разбилась? Я даже не за рулём был… Всё равно меня отпустят… Только контору мою менты под себя переведут, потому что, если не отдам, они мне Алёнку пришьют… Но тебе-то это зачем? Ты же тоже девочек у меня брал… А Алёнку и мне жалко, что я, зверь, что ли?… Я её не обижал, силком не держал… Но она всё, умерла…
Голос Сергача гипнотизировал Моржова. Глаза Сергача в зеркальце были как два магнита. Кругом стояла ночь, только огромная луна пылала в перспективе дороги - плоская, словно её раздавили.
Моржов опять перехватил в левую руку пистолет, воткнутый между креслом и подголовником, а правую руку сунул Алёнушке под топик. Ладонь проехала по мягкому, ещё тёплому животу и остановилась под грудью, тоже ещё тёплой и упругой. Моржов слушал - не тукнется ли в ладонь сердце Алёнушки.
– Щекотно… - вдруг услышал он.
Моржов перевёл взгляд с затылка Сергача на испачканное в крови лицо Алёнушки. Мёртвая Алёнушка молчала. Говорил её живой мерцоид, едва различимый в сумраке салона. Мерцоид полусидел, опираясь локтем на моржовское колено.
– А где Лёнька? - спросил он тёмно-кровавыми губами. - Лёнька жив?
– Жив… - почти беззвучно ответил Моржов.
– Точно? - Алёнушка требовательно глядела на Моржова. - Ты мне не пиздишь?
– Нет… - Моржов покачал головой.
Глаза Сергача, отражающиеся в зеркальце, стали просто умоляющими. Сергач видел у себя за спиной вооружённого пистолетом сумасшедшего, который разговаривает с пустотой.
– Он ушибся? - допытывалась Алёнушка. - Сильно?… Ты не врёшь мне, что он ничего не сломал?…
– Не вру…
Алёнушка осмотрела Моржова словно заново.
– Я тебе верю, хотя ты какой-то странный… Значит, всё с ним хорошо?
– Всё…
– А я? - спросила Алёнушка.
– А ты умерла.
Сергач не выдержал этого ужаса и вдавил педаль тормоза. «Волга» завизжала, разворачиваясь на дороге боком. Моржова швырнуло на спинку водительского кресла, но он успел дёрнуть пальцем курок. Выстрела он не слышал.
Через мгновение он пришёл в себя. Оказывается, он уже распахнул дверку и выпадал из машины, выставив колено. Водительское место было пустым, водительская дверь - открыта.
«Волга» стояла поперёк шоссе. Убегающий Сергач мелькал среди сосновых стволов. Опираясь на колено, Моржов прицелился с обеих рук и нажал на курок.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134