Джереми покосился на Чендлера и продолжал:
– Мне показалось, что он ничего, да и семья его тоже ничего. Их фамилия Драммонд-Брюс. Отец его тоже из Итона.
Малага отвлеклась от процедуры втирания в кожу крема от загара.
– И мой отец тоже из Итона. Чендлер погладил ее по голове.
– Откуда тебе это известно, дорогая? Ведь ты даже не знаешь, кто твой отец.
Она сверкнула глазами.
– Знаешь, порой я тебя просто ненавижу, Чен. Вот почему я зову тебя Чен. Я знаю, что ты этого не любишь. О, а вот и миссис Такая-То и с ней мрачная вдова.
У дальнего конца бассейна появились Изобель Марч и Карлотта Робинсон. Жалкие бесформенные бедра Изобель обтягивали бледно-голубые шелковые слаксы. Она в них смотрелась также, как если бы перед вами поставили мешок с песком. В тон брюкам была и блузка, свисающая с ее узких круглых плеч. Голова была опущена как всегда – подбородок упирался в тонкую шею. Бледное ее лицо было глубоко запрятано в тень огромной соломенной шляпы. И рядом с ней шла Карлотта, стройная и ладная, в белом бикини, загорелая до черноты. Через плечо был перекинут махровый халат.
Чендлер задвигал своими черными бровями. Он тихо присвистнул. Джереми выпрямился на своем стуле.
– У этой мрачной вдовы, как ты изволила ее назвать, Малага, чертовски хорошая фигура.
Грег повернул голову. Продолжая жевать, он демонстрировал отличные, здоровые белые зубы. Он скользнул безразличным взглядом по Карлотте.
– Ага. Для женщины не так уж плохо. Чендлер вздохнул.
– Будем считать, один-ноль в ее пользу.
Он обернулся к остальным.
– Стоит пригласить их?
Карлотта, почувствовав на себе взгляды, отвернулась. Заметила их и Изобель.
– Взгляните, милочка, вон туда. Наши вчерашние знакомые. Как чудесно.
Она помахала им вялой кистью.
Джереми и Чендлер поднялись со стульев.
– Присоединяйтесь к нам, – крикнул Джереми.
Карлотта, делая вид, что ничего не видит и не слышит, сбросила с плеча купальный халат и прыгнула в воду. Изобель безучастно проследила за ее действиями и затем медленно направилась к столику.
Карлотта быстро поплыла. До чего же неприятны все эти мужчины, их пристальные оценивающие взгляды. Надо будет купить закрытый купальник и выбросить к чертям все бикини, сжечь их. Покупал их мне Робби, с каждым сезоном все более открытые и узкие. Боже, как тупа и недогадлива тогда я была. Но ведь я была тогда совсем юной. Ходила с важным видом, гордая и глупая, не понимая для каких целей Робби использует меня. Я служила ему своеобразным тестом. Мужчины смотрели на меня, а Робби смотрел на них и узнавал все, что ему было нужно. А нужно было ему…
Она достигла дальнего конца, развернулась и без остановки поплыла обратно.
Джереми придвинул Изобель стул.
– Доброе утро, миссис Марч. Вам стул или шезлонг?
Изобель жалко улыбнулась.
– Доброе утро всем, – произнесла она, растягивая слова. – Стул… шезлонг? А, вы имеете в виду вот это? Я называю их пляжными стульями… Обычно мне нравится открывать ноги, но сейчас…
Она рассеянно оглянулась и указала на большой зонт.
– Мне бы хотелось сидеть в тени. Нам – рыжим надо остерегаться солнца. Понимаете ли, ужасно нежная кожа.
Джереми боковым зрением заметил, с каким восторгом и любопытством Малага воззрилась на голову Изобель. На солнце пурпурно сиял редкий пучок крашеных хной волос. Едва сдерживая смех, он знаком показал слуге-арабу передвинуть ближе зонт и шезлонг.
– Что вы будете пить, миссис Марч?
Она погрозила ему пальцем.
– Противный мальчишка. Я же вам сказала, зовите меня просто Изобель. А что выпить, я право не знаю. А что вы все пьете? Может быть, мне выпить томатного сока или коку?
Чендлер вздрогнул.
– О нет, нам достаточно и одного наркомана, помешанного на коке. Почему бы вам не попробовать Кровавую Мэри? Знаете, чуточка водки в томатном соке отбивает этот противный вкус здоровья.
Она издала пронзительный звук, похожий на смех.
– От ваших шуток я балдею. Противный вкус здоровья! Обязательно надо запомнить. А вообще, я не возражаю против Кровавой Мэри. А как вы считаете, сэр Джереми, слово «кровавая», не слишком ли грубо звучит по-английски?.. Да… пожалуй, я возьму Кровавую Мэри. Немного водки, ровно столько, чтобы отбить противный вкус здоровья у этих помидоров.
Она захихикала. Сделав заказ, Джереми уж было совсем уселся, как тут же поднялся вновь.
– А вот и бригада Драммонд-Брюса. Сейчас я вас с ними познакомлю.
Он помахал рукой.
– Сюда, сюда. Вы как раз вовремя. Я тут командую парадом.
Изобель слегка повернула голову. О-о, вот это да! Тот самый высокий красавец-англичанин. В плавках он еще лучше, чем в костюме. Жаль только, что эти противные нейлоновые плавки несколько широковаты – не позволяет хорошенько разглядеть, какой у него прибор. Трудно оценить величину. Все другие мужчины тоже хороши, особенно этот Грег. Вот это мужик. Как же это восхитительно проникнуть рукой к нежным яйцам и слегка сдавить их, а потом двинуться дальше, дальше и добраться до толстого кривого червяка, помассировать его туда-сюда и ощутить, как он под твоей рукой твердеет, превращаясь в лучшего друга женщин… Она судорожно сглотнула слюну и вздохнула.
Потом, не поворачивая головы, она перевела взгляд на миссис Драммонд-Брюс. Крылья ее носа слегка затрепетали. Она фыркнула про себя.
Не женщина – а недоразумение. И с таким красивым мужем. Да разве она его достойна. В ее-то возрасте пора бы и знать, что не следует одевать двухпредметный купальник, почти бикини. На животе видны складки. Могу поспорить, сними она бюстгальтер, груди тотчас же обвиснут. Ума не хватает правильно уложить волосы, и что это за мешанина на ее голове – крашеные волосы отросли, и видна седина, вот ведь ужас. Просто удивительно, как некоторые женщины не умеют следить за собой.
Джереми представил прибывших. Мальчик несколько неловко, но с почтением, поклонился. Затем попятился назад и плюхнулся в бассейн. Иэн Драммонд-Брюс сел на стул, скрестив свои тонкие длинные ноги, а Дайана Драммонд-Брюс, расстелив полотенце, прилегла рядом на траву, лицом вниз.
Джереми, как и положено, поинтересовался:
– Что будете пить?
Дайана Драммонд-Брюс подняла голову.
– Мне большой джин с тоником. Вы знаете, Хаджи, наш гид, сегодня все утро водил нас по Медине и так измотал, что я просто не чувствую ног.
Иэн Драммонд-Брюс задумчиво почесал подбородок.
– Пожалуй, я возьму… гм… возьму апельсиновый сок со льдом, только, пожалуйста, побольше льда.
Дайана с улыбкой повернулась к Изобель. Глубокий загар оставил на ее лице только светлые полоски у рта и лучики, расходящиеся от ее живых голубых глаз. Темные очки сползли у нее на нос. Носик был небольшой, аккуратный. Она сбросила очки на траву.
– Всегда, когда мажу лицо кремом от загара, очки сползают.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79