Однако было видно, как Изобель покрывает это лицо поцелуями.
Дайана внезапно потеряла дар речи. Чтобы не упасть, ей пришлось опереться о дверь. – О… Боже!
Глава двадцать первая
Изобель резко вскинула голову, вскочила на ноги и пустыми глазами вытаращилась на Дайану. Застыв в нелепой позе, она не мигая смотрела на нее. Иэн приподнял голову с подушки. Никаких эмоций его пьяное опухшее лицо не выражало.
Внезапно Дайана почувствовала, как вся эта мерзость последних дней, все эти волнения и ожидания, все эти тревоги и унижения, в общем все это вдруг вскипело внутри нее и окутало липкой горячей волной.
Она вскинула дрожащий указательный палец в сторону Изобель.
– Вы… вы… – ей никак не удавалось найти нужное слово. – Вы лживая, лицемерная тварь! Я… вы…
Она перевела взгляд на Иэна.
– А с тобой, Иэн, – ее губы задрожали, рот искривился, – я развожусь с тобой. И я все расскажу, кто в этом виноват.
Она повернула голову в сторону Изобель.
– Я всем расскажу, кто вы есть на самом деле, Изобель Марч. Все, все узнают об этом. Вы выдаете себя за несчастную вдову, беспомощную и безутешную, но вы… бессердечное существо, вы вампир, вы…
Она начала ртом ловить воздух и, не сказав больше ни слова, выбежала из комнаты. На стоянке отеля она неожиданно увидела их машину. Открыла дверцу, завела мотор и вцепилась в рулевое колесо так, что стало больно рукам.
– О Боже! В таком состоянии я не могу ехать. Но мне нужна машина, и я поеду. Надо только успокоиться. Успокоиться и ехать, куда глаза глядят, только подальше отсюда, Итак, Дайана, спокойно, спокойно… Едем отсюда… вначале домой…
Дрожащими руками она пыталась попасть ключом в замочную скважину, в конце концов выронила ключ на пол. Дверь отворилась.
– О, привет, мама, ты… Боже, мама, что с тобой? Что случилось? Ты нездорова? Ты бледная как полотно, и… тебя всю лихорадит.
Она прошла мимо него в гостиную.
– Я вполне здорова, просто… просто… Слушай, принеси мне немного бренди, я, кажется, сейчас потеряю сознание… Постой! Нет, не надо, я же сказала, что со мной все в порядке. Иди собирай свои вещи, мы уезжаем отсюда, немедленно.
– Но, мамочка, почему? Что?..
– Ничего не спрашивай. Я… я расскажу тебе все позднее, а пока собирайся и побыстрее.
Она бесцельно заметалась по спальне. Как мне теперь забыть все это, Иэна, эту женщину, ее руки. О Боже, помоги мне забыть, ведь с этим невозможно жить. Все разрушено. Все. Мой Иэн… Стоп, Дайана! Собирайся! И уезжай отсюда. Все обдумаешь потом.
Она достала из-под кровати чемодан, вытащила из гардероба охапку одежды и стала запихивать туда.
Найджел, стоя у двери, молча наблюдал за ней. Наконец не выдержал.
– Мамочка, это из-за…
– Пожалуйста, милый, не задавай никаких вопросов. Лучше собирайся. Мы должны сейчас же уехать отсюда. Чем скорее, тем лучше.
– Мама, это из-за папы и той женщины, миссис Марч?
Дайана застыла с кофтой в руках.
– Что ты об этом знаешь?
Он сел на край кровати и уронил голову на колени.
– О мама, мамочка… Я не знаю, с чего начать. В общем, это случилось вчера вечером. Я знал, как ты переживаешь из-за папы и решил зайти за ним в «Маммунию». Его нигде не было, ни в гостиной, ни в баре, и я решил зайти к миссис Марч, спросить, может быть, она знает, где он. Значит, я пришел, – он проглотил слюну, – папа был там… абсолютно невменяемый, спал на диване. Я подумал, что стоит подождать, когда он немного протрезвеет, и я смогу забрать его домой, и…
Он застонал, плечи его затряслись. Дайана села рядом, обняла, прижала к себе.
– Что было потом, сынок?
Он поднял на нее глаза, полные ужаса.
– Мамочка, это так ужасно, так омерзительно… Она пригласила меня в спальню, чтобы я там подождал папу, сама села рядом. Она начала шарить по мне своими потными костлявыми руками, всюду. Понимаешь, там тоже. Когда же я попытался уйти, она сбросила с себя халат и… и осталась голой, ужасно противно голой. Мамочка, она хотела, чтобы я… лег с ней в постель. Такой гнусности я еще никогда не видел, никогда… Меня тогда стошнило, меня и сейчас мутит. Я чувствую себя так, как будто побывал в помойке. Мне сейчас кажется, что я никогда больше не смогу посмотреть ни на одну женщину. Не смогу, зная, что у нее там, под платьем. Худые сиськи, складки сморщенного жира, висящий живот… Мамочка, что же это такое?!
Он спрятал лицо в ладони. Дайана сидела с остановившимся взглядом, продолжая гладить его по голове.
Значит, и муж и сын… Эта женщина – настоящий дьявол. Мальчику нет еще и пятнадцати, и это была его первая женщина, которую он увидел в своей жизни. Старое огородное пугало. Сможет ли он забыть все это? Мальчики в его возрасте такие впечатлительные, он может стать гомосексуалистом, и кто ему тогда поможет.
– Найджел, миленький, – начала она ласково, – большинство женщин не похожи на нее. Мало кто похож на нее. Поверь мне. Молодые женщины, девушки – они у тебя впереди, у них свежие прекрасные тела. Они не старые, не уродливые. Они не будут тебя так мерзко лапать. Постарайся забыть о том, что случилось, мой мальчик. Но ты прав, именно поэтому мы отсюда и уезжаем. Она с папой тоже… Теперь понял почему?
Он поднял голову и поцеловал ее в щеку.
– После того, как я тебе все рассказал, мне стало легче. Но, наверное, я это никогда не забуду.
А насчет папы я уже давно все знаю. Знаю, что он пьет уже много лет подряд. Теперь о тебе буду заботиться я, мама. Я пошел собираться.
Рука Дайаны сдавила его плечо. Она поцеловала его в лоб.
– Благослови тебя Господь, сынок. Ты – единственное, что у меня осталось.
* * *
Со счастливой улыбкой Изобель медленно повернулась к Иэну.
– Как тебе это нравится, дорогой? Не правда ли прелестно?
Иэн уже сидел в постели. И с довольно осмысленным выражением на лице нервно теребил рукой волосы.
– Боже мой, это же была Дайана! О Боже… Изобель присела на край постели и обняла его шею.
– Это же прекрасно. Я буду счастлива заменить тебе ее. Иэн, дорогой, я влюбилась в тебя с первого взгляда.
Он брезгливо отвел ее руки и с ужасом посмотрел на дряблое белое лицо.
– О чем ты говоришь, женщина? Она еще крепче сжала его шею.
– Ты должен развестись с ней и жениться на мне. У меня много денег, очень много, и они все будут твоими, мой милый. Отправляйся сейчас же туда и приходи с вещами. Я так счастлива, дорогой, мы просто созданы друг для друга.
Он посмотрел на нее так, будто впервые увидел, потом, отшвырнув ее в сторону, встал и, уже стоя, снова посмотрел сверху вниз на нее, разметавшуюся на подушках. Лицо его исказила гримаса отвращения.
– Ты… ты злобная ведьма! Что это ты себе вообразила, старая дура? Что я брошу мою Дайану ради… ради такого дерьма, как ты? И ты решила, что меня можно купить? Деньги… деньги… Да я лучше умру с Дайаной в приюте для нищих, чем возьму у тебя миллион.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
Дайана внезапно потеряла дар речи. Чтобы не упасть, ей пришлось опереться о дверь. – О… Боже!
Глава двадцать первая
Изобель резко вскинула голову, вскочила на ноги и пустыми глазами вытаращилась на Дайану. Застыв в нелепой позе, она не мигая смотрела на нее. Иэн приподнял голову с подушки. Никаких эмоций его пьяное опухшее лицо не выражало.
Внезапно Дайана почувствовала, как вся эта мерзость последних дней, все эти волнения и ожидания, все эти тревоги и унижения, в общем все это вдруг вскипело внутри нее и окутало липкой горячей волной.
Она вскинула дрожащий указательный палец в сторону Изобель.
– Вы… вы… – ей никак не удавалось найти нужное слово. – Вы лживая, лицемерная тварь! Я… вы…
Она перевела взгляд на Иэна.
– А с тобой, Иэн, – ее губы задрожали, рот искривился, – я развожусь с тобой. И я все расскажу, кто в этом виноват.
Она повернула голову в сторону Изобель.
– Я всем расскажу, кто вы есть на самом деле, Изобель Марч. Все, все узнают об этом. Вы выдаете себя за несчастную вдову, беспомощную и безутешную, но вы… бессердечное существо, вы вампир, вы…
Она начала ртом ловить воздух и, не сказав больше ни слова, выбежала из комнаты. На стоянке отеля она неожиданно увидела их машину. Открыла дверцу, завела мотор и вцепилась в рулевое колесо так, что стало больно рукам.
– О Боже! В таком состоянии я не могу ехать. Но мне нужна машина, и я поеду. Надо только успокоиться. Успокоиться и ехать, куда глаза глядят, только подальше отсюда, Итак, Дайана, спокойно, спокойно… Едем отсюда… вначале домой…
Дрожащими руками она пыталась попасть ключом в замочную скважину, в конце концов выронила ключ на пол. Дверь отворилась.
– О, привет, мама, ты… Боже, мама, что с тобой? Что случилось? Ты нездорова? Ты бледная как полотно, и… тебя всю лихорадит.
Она прошла мимо него в гостиную.
– Я вполне здорова, просто… просто… Слушай, принеси мне немного бренди, я, кажется, сейчас потеряю сознание… Постой! Нет, не надо, я же сказала, что со мной все в порядке. Иди собирай свои вещи, мы уезжаем отсюда, немедленно.
– Но, мамочка, почему? Что?..
– Ничего не спрашивай. Я… я расскажу тебе все позднее, а пока собирайся и побыстрее.
Она бесцельно заметалась по спальне. Как мне теперь забыть все это, Иэна, эту женщину, ее руки. О Боже, помоги мне забыть, ведь с этим невозможно жить. Все разрушено. Все. Мой Иэн… Стоп, Дайана! Собирайся! И уезжай отсюда. Все обдумаешь потом.
Она достала из-под кровати чемодан, вытащила из гардероба охапку одежды и стала запихивать туда.
Найджел, стоя у двери, молча наблюдал за ней. Наконец не выдержал.
– Мамочка, это из-за…
– Пожалуйста, милый, не задавай никаких вопросов. Лучше собирайся. Мы должны сейчас же уехать отсюда. Чем скорее, тем лучше.
– Мама, это из-за папы и той женщины, миссис Марч?
Дайана застыла с кофтой в руках.
– Что ты об этом знаешь?
Он сел на край кровати и уронил голову на колени.
– О мама, мамочка… Я не знаю, с чего начать. В общем, это случилось вчера вечером. Я знал, как ты переживаешь из-за папы и решил зайти за ним в «Маммунию». Его нигде не было, ни в гостиной, ни в баре, и я решил зайти к миссис Марч, спросить, может быть, она знает, где он. Значит, я пришел, – он проглотил слюну, – папа был там… абсолютно невменяемый, спал на диване. Я подумал, что стоит подождать, когда он немного протрезвеет, и я смогу забрать его домой, и…
Он застонал, плечи его затряслись. Дайана села рядом, обняла, прижала к себе.
– Что было потом, сынок?
Он поднял на нее глаза, полные ужаса.
– Мамочка, это так ужасно, так омерзительно… Она пригласила меня в спальню, чтобы я там подождал папу, сама села рядом. Она начала шарить по мне своими потными костлявыми руками, всюду. Понимаешь, там тоже. Когда же я попытался уйти, она сбросила с себя халат и… и осталась голой, ужасно противно голой. Мамочка, она хотела, чтобы я… лег с ней в постель. Такой гнусности я еще никогда не видел, никогда… Меня тогда стошнило, меня и сейчас мутит. Я чувствую себя так, как будто побывал в помойке. Мне сейчас кажется, что я никогда больше не смогу посмотреть ни на одну женщину. Не смогу, зная, что у нее там, под платьем. Худые сиськи, складки сморщенного жира, висящий живот… Мамочка, что же это такое?!
Он спрятал лицо в ладони. Дайана сидела с остановившимся взглядом, продолжая гладить его по голове.
Значит, и муж и сын… Эта женщина – настоящий дьявол. Мальчику нет еще и пятнадцати, и это была его первая женщина, которую он увидел в своей жизни. Старое огородное пугало. Сможет ли он забыть все это? Мальчики в его возрасте такие впечатлительные, он может стать гомосексуалистом, и кто ему тогда поможет.
– Найджел, миленький, – начала она ласково, – большинство женщин не похожи на нее. Мало кто похож на нее. Поверь мне. Молодые женщины, девушки – они у тебя впереди, у них свежие прекрасные тела. Они не старые, не уродливые. Они не будут тебя так мерзко лапать. Постарайся забыть о том, что случилось, мой мальчик. Но ты прав, именно поэтому мы отсюда и уезжаем. Она с папой тоже… Теперь понял почему?
Он поднял голову и поцеловал ее в щеку.
– После того, как я тебе все рассказал, мне стало легче. Но, наверное, я это никогда не забуду.
А насчет папы я уже давно все знаю. Знаю, что он пьет уже много лет подряд. Теперь о тебе буду заботиться я, мама. Я пошел собираться.
Рука Дайаны сдавила его плечо. Она поцеловала его в лоб.
– Благослови тебя Господь, сынок. Ты – единственное, что у меня осталось.
* * *
Со счастливой улыбкой Изобель медленно повернулась к Иэну.
– Как тебе это нравится, дорогой? Не правда ли прелестно?
Иэн уже сидел в постели. И с довольно осмысленным выражением на лице нервно теребил рукой волосы.
– Боже мой, это же была Дайана! О Боже… Изобель присела на край постели и обняла его шею.
– Это же прекрасно. Я буду счастлива заменить тебе ее. Иэн, дорогой, я влюбилась в тебя с первого взгляда.
Он брезгливо отвел ее руки и с ужасом посмотрел на дряблое белое лицо.
– О чем ты говоришь, женщина? Она еще крепче сжала его шею.
– Ты должен развестись с ней и жениться на мне. У меня много денег, очень много, и они все будут твоими, мой милый. Отправляйся сейчас же туда и приходи с вещами. Я так счастлива, дорогой, мы просто созданы друг для друга.
Он посмотрел на нее так, будто впервые увидел, потом, отшвырнув ее в сторону, встал и, уже стоя, снова посмотрел сверху вниз на нее, разметавшуюся на подушках. Лицо его исказила гримаса отвращения.
– Ты… ты злобная ведьма! Что это ты себе вообразила, старая дура? Что я брошу мою Дайану ради… ради такого дерьма, как ты? И ты решила, что меня можно купить? Деньги… деньги… Да я лучше умру с Дайаной в приюте для нищих, чем возьму у тебя миллион.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79