Возможно, какой-то материал и получится. Но что это мы вдруг стали такими серьезными. Может быть, выпьем еще? А вот и остальные, – он помахал им. – Чендлер, а мы уже здесь. Ждем вас в алкогольном отделении гарема. Что вы двое будете пить? Что вы…
И вдруг он замолк. Он собирался спросить, какого черта они так долго копались, но сияющее лицо Френки и мягкая улыбка Чендлера сказали сами за себя. Никогда он еще не видел Чендлера в таком умиротворенном состоянии. Наконец-то этот негодяй счастлив!
Джереми подал стул Френки и подозвал официанта.
Глава двадцать третья
Официант установил в центре стола серебряный поднос с горой фруктов. Чендлер достал сигару.
– Вы не возражаете, если я закурю, пока вы тут обжираетесь? – Он не спеша закурил и откинулся на спинку стула. – Вот они говорят – ну эти, всезнайки, – что если вы побывали в одной медине или казбе, то видели все. Я не согласен. Здесь медина совсем не такая, как в Марракеше, и мне кажется, интереснее. Если вы не против, я найму Исмаила, того же самого гида, который был со мной здесь в мой последний приезд. Он вас удивит, я не сомневаюсь. Он рыжий, в веснушках и с голубыми глазами.
Джереми в это время очищал мандарин. Он недоуменно взглянул на Чендлера.
– Результат пребывания здесь союзных войск в последнюю войну?
– Нет, не тот возраст. Он слишком стар. Просто он – белый бербер. Он из деревни, что в тридцати-сорока километрах отсюда. Берберы Среднего Атласа меднокожие. А вот на самом юге, там черные берберы. Они живут там в пещерах, или в чем-то похожем, так мне рассказывал Исмаил. Ну хорошо. Урок этнографии закончен.
Официанты убрали грязные тарелки. Метрдотель поклонился Чендлеру.
– Где вы желаете пить кофе, мсье? Здесь или в баре?
– Пожалуйста, в баре, – Чендлер взглянул на остальных. – Надеюсь, вы не против. Видите, он решил, что хозяин здесь я, наверное, из-за моей седой шевелюры и аристократических манер, конечно.
– К чему такое самомнение, – заметила Френки, – просто он решил, что ты наш папочка, а мы твои детки.
Они уже поднялись, чтобы направиться в бар, как внезапно донеслись голоса из соседней с рестораном комнаты. Собственно, говорила одна женщина, ее хрипловатый голос доминировал над остальными.
– А я говорю вам, мои милые, – это такая дыра, что после десяти здесь можно поесть только холодный кус-кус.
Джереми стоял спиной к двери. Он вдруг почувствовал, что у него перехватило дыхание и сильно забилось сердце. Этот голос… Он посмотрел через стол на Чендлера.
Тот, как всегда, саркастически улыбался.
– Посмотрим, посмотрим, кто это, – проговорил он, растягивая слова.
Джереми медленно повернул голову, хотя в этом не было никакой необходимости. Он и без того прекрасно знал, кто это.
В дверном проеме стояла высокая стройная девушка. На ней был вишневый с красным облегающий парчовый костюм, который больше подчеркивал, чем скрывал все изгибы ее тела. Разрез, доходящий до середины бедра, открывал длинные загорелые ноги. На голове великолепная копна белых волос, они мощной шелковой струей спадали по спине. Девушка смеялась, глядя в лицо идущему рядом темному худому мужчине. Трое остальных окружали этих двоих. Все весело смеялись.
Метрдотель поспешил им навстречу и, низко кланяясь, повел к столику. Девушка шла, надменно неся свою голову, не глядя по сторонам, как будто зал был пуст. Она шла чуть впереди, а эскорт из четырех мужчин чуть сбоку и сзади.
Джереми почувствовал, что у него вспотели ладони, а сердце поднялось куда-то вверх, к самому горлу. Горячая краска с затылка начала переходить на лицо.
Процессия приближалась к их столику. Чендлер схватил девушку за руку, когда она поравнялась с ним.
– Бон суар, мадам Ла Маркиз. Вы что, уже не хотите знаться с плебеями, вроде нас?
Она остановилась, тень недовольства пробежала по ее лицу. Но уже через мгновение она в восторге воскликнула:
– Чендлер! Что ты здесь делаешь? Похоже, ты вездесущ. – Она обняла его за шею.
Он поцеловал ее в обе щеки.
– Ты, как всегда, хороша, моя дорогая Макси. Надеюсь, ты заметила, что я не один?
Она сделала шаг назад и с секунду смотрела на него непонимающим взглядом, а затем повернула голову к остальным, которые все еще стояли рядом. Ее огромные карие глаза округлились. Она обежала вокруг стола.
– Джереми, дорогой мой! – она бросилась ему на шею и поцеловала в губы, затем отстранилась, радостно улыбаясь. – Милый, я тебя даже не заметила. Прости. Как я рада видеть тебя снова!
Джереми облизнул губы. Ему было трудно дышать.
– Я тоже рад тебя видеть, Макси.
Вот почему я сегодня вспомнил ее, она была рядом, я чувствовал ее присутствие.
– Что-то в твоем голосе не слышится особого восторга, дорогой. – Она взяла его под руку и притянула к себе. – Даже ни разу не написал, негодяй.
Высокий худощавый мужчина позади нее прочистил горло. Она обернулась.
– Познакомься, это мой муж, Хосе Карлос. Ты ведь знаешь, что я вышла замуж?
Джереми кивнул.
– Да, я слышал. Мои поздравления и счастья вам обоим.
Испанец с достоинством поклонился, и они пожали друг другу руки. Макси сделала неопределенный жест в сторону трех остальных мужчин.
– Вон тот высокий, – это Пол, толстый – Броди, а в середине Крекерс. Понятия не имею, как их фамилии. Они только что приехали сюда из Танжера, прогуляться. Давайте-ка вместе поужинаем. О… я вижу, вы уже закончили. Но все равно, пойдем, посиди с нами. Джереми, милый, мне так много нужно тебе сказать.
Чендлер пришел на выручку.
– Почему бы тебе не присоединиться к нам в баре? Выпьем кофе с бренди. Под это легче вести разговоры, чем под суп.
Макси высвободила руку.
– Хорошо, мы не долго. Мы не очень голодны.
* * *
Официант поставил на стол бокал с бренди и чашку кофе.
Джереми поднял бокал и оглядел присутствующих. Лица их были как-то не в фокусе.
– Ну что, повеселимся?
Он глотнул бренди и задумчиво уставился в бокал. Значит, Макси здесь. В том же самом отеле, возможно даже, в соседней комнате. Она спит, занимается любовью в постели как раз через стенку.
Рука сжала бокал. Похоже, она рада видеть, как будто вовсе и не замужем, как будто рядом нет мужа. Означает ли это, что она все еще меня любит, а замужество – просто еще одна из ее сумасшедших выходок? Это на Макси похоже. Но… Я ничего не соображаю. Ну совершенно ничего. Как после сильного удара поддых. Через несколько минут Макси с мужем присоединится к нам, и надо будет вести благопристойную беседу, надо быть вежливым с ее мужем. Нет! Я не смогу этого вынести. Нужно найти какой-нибудь предлог и уйти.
Он поставил бокал на стол и тотчас снова его схватил. Уходить нельзя, тогда я не смогу снова услышать ее голос, заглянуть в ее чудесные карие глаза. Возможно, удастся коснуться ее, придвинуться ближе и ощутить ее запах, запах ее духов, который всюду преследует меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79
И вдруг он замолк. Он собирался спросить, какого черта они так долго копались, но сияющее лицо Френки и мягкая улыбка Чендлера сказали сами за себя. Никогда он еще не видел Чендлера в таком умиротворенном состоянии. Наконец-то этот негодяй счастлив!
Джереми подал стул Френки и подозвал официанта.
Глава двадцать третья
Официант установил в центре стола серебряный поднос с горой фруктов. Чендлер достал сигару.
– Вы не возражаете, если я закурю, пока вы тут обжираетесь? – Он не спеша закурил и откинулся на спинку стула. – Вот они говорят – ну эти, всезнайки, – что если вы побывали в одной медине или казбе, то видели все. Я не согласен. Здесь медина совсем не такая, как в Марракеше, и мне кажется, интереснее. Если вы не против, я найму Исмаила, того же самого гида, который был со мной здесь в мой последний приезд. Он вас удивит, я не сомневаюсь. Он рыжий, в веснушках и с голубыми глазами.
Джереми в это время очищал мандарин. Он недоуменно взглянул на Чендлера.
– Результат пребывания здесь союзных войск в последнюю войну?
– Нет, не тот возраст. Он слишком стар. Просто он – белый бербер. Он из деревни, что в тридцати-сорока километрах отсюда. Берберы Среднего Атласа меднокожие. А вот на самом юге, там черные берберы. Они живут там в пещерах, или в чем-то похожем, так мне рассказывал Исмаил. Ну хорошо. Урок этнографии закончен.
Официанты убрали грязные тарелки. Метрдотель поклонился Чендлеру.
– Где вы желаете пить кофе, мсье? Здесь или в баре?
– Пожалуйста, в баре, – Чендлер взглянул на остальных. – Надеюсь, вы не против. Видите, он решил, что хозяин здесь я, наверное, из-за моей седой шевелюры и аристократических манер, конечно.
– К чему такое самомнение, – заметила Френки, – просто он решил, что ты наш папочка, а мы твои детки.
Они уже поднялись, чтобы направиться в бар, как внезапно донеслись голоса из соседней с рестораном комнаты. Собственно, говорила одна женщина, ее хрипловатый голос доминировал над остальными.
– А я говорю вам, мои милые, – это такая дыра, что после десяти здесь можно поесть только холодный кус-кус.
Джереми стоял спиной к двери. Он вдруг почувствовал, что у него перехватило дыхание и сильно забилось сердце. Этот голос… Он посмотрел через стол на Чендлера.
Тот, как всегда, саркастически улыбался.
– Посмотрим, посмотрим, кто это, – проговорил он, растягивая слова.
Джереми медленно повернул голову, хотя в этом не было никакой необходимости. Он и без того прекрасно знал, кто это.
В дверном проеме стояла высокая стройная девушка. На ней был вишневый с красным облегающий парчовый костюм, который больше подчеркивал, чем скрывал все изгибы ее тела. Разрез, доходящий до середины бедра, открывал длинные загорелые ноги. На голове великолепная копна белых волос, они мощной шелковой струей спадали по спине. Девушка смеялась, глядя в лицо идущему рядом темному худому мужчине. Трое остальных окружали этих двоих. Все весело смеялись.
Метрдотель поспешил им навстречу и, низко кланяясь, повел к столику. Девушка шла, надменно неся свою голову, не глядя по сторонам, как будто зал был пуст. Она шла чуть впереди, а эскорт из четырех мужчин чуть сбоку и сзади.
Джереми почувствовал, что у него вспотели ладони, а сердце поднялось куда-то вверх, к самому горлу. Горячая краска с затылка начала переходить на лицо.
Процессия приближалась к их столику. Чендлер схватил девушку за руку, когда она поравнялась с ним.
– Бон суар, мадам Ла Маркиз. Вы что, уже не хотите знаться с плебеями, вроде нас?
Она остановилась, тень недовольства пробежала по ее лицу. Но уже через мгновение она в восторге воскликнула:
– Чендлер! Что ты здесь делаешь? Похоже, ты вездесущ. – Она обняла его за шею.
Он поцеловал ее в обе щеки.
– Ты, как всегда, хороша, моя дорогая Макси. Надеюсь, ты заметила, что я не один?
Она сделала шаг назад и с секунду смотрела на него непонимающим взглядом, а затем повернула голову к остальным, которые все еще стояли рядом. Ее огромные карие глаза округлились. Она обежала вокруг стола.
– Джереми, дорогой мой! – она бросилась ему на шею и поцеловала в губы, затем отстранилась, радостно улыбаясь. – Милый, я тебя даже не заметила. Прости. Как я рада видеть тебя снова!
Джереми облизнул губы. Ему было трудно дышать.
– Я тоже рад тебя видеть, Макси.
Вот почему я сегодня вспомнил ее, она была рядом, я чувствовал ее присутствие.
– Что-то в твоем голосе не слышится особого восторга, дорогой. – Она взяла его под руку и притянула к себе. – Даже ни разу не написал, негодяй.
Высокий худощавый мужчина позади нее прочистил горло. Она обернулась.
– Познакомься, это мой муж, Хосе Карлос. Ты ведь знаешь, что я вышла замуж?
Джереми кивнул.
– Да, я слышал. Мои поздравления и счастья вам обоим.
Испанец с достоинством поклонился, и они пожали друг другу руки. Макси сделала неопределенный жест в сторону трех остальных мужчин.
– Вон тот высокий, – это Пол, толстый – Броди, а в середине Крекерс. Понятия не имею, как их фамилии. Они только что приехали сюда из Танжера, прогуляться. Давайте-ка вместе поужинаем. О… я вижу, вы уже закончили. Но все равно, пойдем, посиди с нами. Джереми, милый, мне так много нужно тебе сказать.
Чендлер пришел на выручку.
– Почему бы тебе не присоединиться к нам в баре? Выпьем кофе с бренди. Под это легче вести разговоры, чем под суп.
Макси высвободила руку.
– Хорошо, мы не долго. Мы не очень голодны.
* * *
Официант поставил на стол бокал с бренди и чашку кофе.
Джереми поднял бокал и оглядел присутствующих. Лица их были как-то не в фокусе.
– Ну что, повеселимся?
Он глотнул бренди и задумчиво уставился в бокал. Значит, Макси здесь. В том же самом отеле, возможно даже, в соседней комнате. Она спит, занимается любовью в постели как раз через стенку.
Рука сжала бокал. Похоже, она рада видеть, как будто вовсе и не замужем, как будто рядом нет мужа. Означает ли это, что она все еще меня любит, а замужество – просто еще одна из ее сумасшедших выходок? Это на Макси похоже. Но… Я ничего не соображаю. Ну совершенно ничего. Как после сильного удара поддых. Через несколько минут Макси с мужем присоединится к нам, и надо будет вести благопристойную беседу, надо быть вежливым с ее мужем. Нет! Я не смогу этого вынести. Нужно найти какой-нибудь предлог и уйти.
Он поставил бокал на стол и тотчас снова его схватил. Уходить нельзя, тогда я не смогу снова услышать ее голос, заглянуть в ее чудесные карие глаза. Возможно, удастся коснуться ее, придвинуться ближе и ощутить ее запах, запах ее духов, который всюду преследует меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79