Еще раз вопрошаю, что мы будем сегодня пить, господа?
Глава девятая
Грег и Малага обедают. Грег всей своей массой навалился на стол и не мигая уставился на Малагу. Глаза абсолютно пусты.
– Малага, понимаешь, этот город… ну, Марракеш… Это лучшее… Самое…
Слова вылетали у него, как горох.
– А эти арабы… они чудесные. Чудесные ребята. Цивилизованные. Столетняя, тысячелетняя культура. Они понимают такого парня, как я. Они не считают, что у меня что-то не в порядке. Я хочу стать арабом. Куплю себе джеллабу. И тарбуш. А может быть, тюрбан. Куплю дом в медине или казбе. Настоящий марокканский дом с двором в центре. Никаких окон наружу. Огромная дверь с медными заклепками, в виде арки. А в ней маленькая дверца. Сюда будут входить только особенные люди. Никто не найдет меня здесь. Я не сообщу никому из родственников. Никому. Никому больше не удастся снова запереть меня в дурдоме.
Голос его поднялся до визга. Потом он разразился смехом, похожим на ржание.
– Я их всех одурачу. Я устрою себе здесь праздник, Малага. – Внезапно он прекратил смех. Как отрубил. И с укором воззрился на Малагу. – Скажи, а ты? Ты считаешь, что со мной что-то не в порядке? Скажи, Малага. Да или нет?
Она смущенно посмотрела на него и отвела глаза.
– С тобой все в порядке. У тебя нет ничего такого, чего нельзя было бы вылечить чашкой кофе после обеда, если ты, конечно, не перестанешь поглощать эти противные сладости.
Она поднялась со стула и направилась к двери. Он последовал за ней. Наверху широкой лестницы, ведущей в гостиную, стояли Джереми и Чендлер. Чендлер помахал им.
– Как прошел обед? А снаружи очень жарко. Давайте-ка пойдем и попьем старого доброго марокканского кофе, за старым добрым марокканским столом в старой доброй марокканской гостиной.
– Есть у нас дома один парень, – сказал Джереми, – так он издает книжонку, которую называет «Старый Восточный календарь». Там гороскопы и вся эта чепуха. А ты, Чендлер, не собираешься издавать что-нибудь подобное, у тебя, по-моему, очень много материала?
Они спустились вниз и оккупировали низкий столик с металлическим верхом. У стойки портье появились Изобель и Карлотта. Они медленно пересекли холл. Чендлер задумчиво рассматривал их.
– Знаете, а Изобель напоминает мне старую усталую клячу. Такие же опущенные плечи и голова, такая же отвислая челюсть.
Малага с негодованием посмотрела на него.
– Сейчас же заткнись. Может быть, у нее что-то не в порядке со спиной. Может быть, она просто старая и усталая женщина. Может быть, ее так придавила жизнь, что ей уже трудно выпрямиться и поднять голову.
Чендлер пожал плечами.
– О'кей. Значит я сукин сын и прошу извинения. Изобель приблизилась к их столу, а за ней, чуть поодаль Карлотта.
– Привет всем. Я вижу у вас тут что-то вроде клуба. Можно присоединиться?
Джереми придвинул стул.
– Разумеется. Мы как раз решили попить кофе. Вам тоже? – Он вопросительно посмотрел на Карлотту. – И вы, конечно, тоже выпьете с нами кофе?
Карлотта отрицательно замотала головой.
– Спасибо, но я не буду, – сказала она сухо. – Мне еще нужно написать кое-какие письма, и еще договориться насчет гида для сегодняшней вечерней экскурсии.
Джереми улыбнулся и дотронулся до ее руки.
– А разве письма не могут подождать? Что же касается гида, то Чендлер даст вам исчерпывающую консультацию обо всем, что касается экскурсий. Он знает все это досконально.
Она резко отдернула руку, как будто ее ударило током, и краска смущения залила ее лицо вплоть до шеи.
– Я… Спасибо.
Она скованно села на кожаный пуф рядом с Джереми.
Тут вскочил Чендлер и замахал рукой.
– Эй, Френки! Идите сюда пить с нами кофе. Тут у нас образовался клуб. Будьте его членом.
Френки пересекла гостиную и села рядом с ним. Он с улыбкой спросил:
– Мы тут завели разговор про гороскопы и прочую восточную дребедень. Как вы насчет этого?
За нее тут же ответила Изобель.
– Я считаю, гороскопы – это восхитительно.
– Вам скорее всего это не известно, – продолжал Чендлер, – но я владею тайнами восточной магии. Могу, например, предсказывать будущее. Сейчас я предскажу, что случится здесь со всеми нами. Это место, этот Марракеш, в нем есть что-то мистическое, таинственное. Этот город обладает каким-то каталитическим действием. И я чувствую, что здесь со всеми нами произойдет что-то такое, что изменит нас, перевернет наши жизни.
Его голос дрогнул, и он уже без всякой иронии обвел глазами присутствующих.
– А кроме шуток, я вдруг почувствовал, что этот город будет иметь большое значение для всех нас.
На некоторое время воцарилась тишина, которую первой прервала Малага. Поежившись, она заявила:
– От твоих пророчеств дрожь прошибает. Кончай вещать, закажи лучше кофе.
К Чендлеру придвинулась Изобель. Глаза ее блестели, разумеется ровно настолько, насколько у нее они могли блестеть.
– А вы действительно ясновидящий? Расскажите, что ждет меня?
Она протянула ему свою тонкую, как лист, белую ладонь.
Чендлер преувеличенно сосредоточившись, нахмурился.
– Так, значит, здесь я не вижу ничего тривиального. А вижу я здесь несколько таинственных линий, пересекающих вашу ладонь. Вы роковая женщина. Мужчины всегда будут у ваших ног. В вашем будущем я вижу много разбитых сердец и разгневанных женщин.
Изобель хихикнула.
– Женщины меня не интересуют. Расскажите мне о мужчинах.
Чендлер незаметно сделал глубокий вздох и прикрыл глаза.
Черт меня дернул сказать этой высохшей мумии, что она роковая женщина. Пора кончать этот балаган. Это уже похоже на издевательство, этого делать не стоит. Она ведь совсем в другой весовой категории. Это все равно, что отобрать пряник у слепого ребенка. Она ведь всему верит.
Вначале он почесал подбородок, потом затылок.
– Леди, прошу прощения. Мой хрустальный шар затуманился. Это означает, что контакт с потусторонними силами закончен. Я не могу предсказать вам сейчас больше ничего, кроме того, что после обеда вы отправитесь на экскурсию.
Его лицо приобрело обычное насмешливое выражение. Он оглядел стол.
– Я считаю, что компания должна разделиться. Слишком много народа в группе – это неудобно. Интересы у всех разные, да и время на экскурсию каждый отводит свое. Получится так, что бедный гид уподобится пастушеской собаке и, бегая от одного к другому, будет пытаться всех охватить.
Малага подняла руку.
– Я сразу отпадаю. Не люблю организованные походы. Возможно, я пойду в парикмахерскую, а потом полежу на солнышке, а может быть, я отправлюсь на охоту за каким-нибудь сногсшибательным арабом, чтобы он увез меня на своем белом скакуне.
– Прекрасно. Значит ты и, я полагаю, Грег будете гулять сами по себе.
Он посмотрел на Джереми.
– А как насчет остальных?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79